наоборот, монги казались довольными.
Они шли на юг по морскому берегу, и вскоре перед их глазами на горизонте вновь появилась огромная желтая стена. Блейд и Растум ехали теперь во главе колонны. Разведчики, посланные вперед, еще не возвратились, и воевода, взмахнув рукой, приказал всадникам остановиться.
– Ну, что скажешь, сир Блейд? – невесело произнес он. – Вот она, стена. Мы пришли сюда с миром, потому что ты убедил меня, что так будет лучше; но кому я должен сообщить о своих намерениях?
Блейд, прикрыв глаза от солнца ладонью, долго осматривал стену, но так и не обнаружил признаков какого-либо движения. Стена была недостроена; она обрывалась примерно в полумиле от кромки прибоя.
– Я считаю, что ничего не изменилось, – разведчик устало покачнулся в седле. – Сейчас мы обогнем стену и двинемся дальше. Рано или поздно жители Ката поймут, что мы принесли им мир. Главное, чтобы наши дозоры не ввязались в драку с их солдатами.
– Об этом я уже позаботился, – с горьким смешком сообщил Растум. – Если такое случится, командир отряда заплатит головой.
Колонна возобновила движение. Проехав между торцом стены и морем, процессия фургонов повернула на запад, прокладывая путь параллельно змеившейся рядом желтой кирпичной ленте. Впереди показались невысокие горы. Солнце садилось, окрашивая вечерний небосклон в ярко-зеленый таинственный нефритовый цвет.
Блейд встретил спускающиеся на землю сумерки с радостью. Кажется, они достигли нефритовых гор… возможно, он скоро увидит свою маленькую императрицу. Воспоминания о последней ночи, проведенной с Лали, внезапно переполнили его. Где она теперь? И кто согревает се постель?
Длинный караван продолжал двигаться на запад. Почва под копытами коней была плодородной; в степи – то здесь, то там – встречались зеленые рощи. Наконец, в один из таких чарующих вечеров, Блейд уловил в воздухе слабый аромат деревьев банио. Вероятно, они уже достигли центральной части империи Кат, но пока им не удалось встретить ни единой живой души; несколько попавшихся по дороге небольших деревень были покинуты, а по верху могучей стены гулял лишь ветер.
Вскоре Блейд заметил, что карлик старается избегать его. Решив сразу разобраться с этим вопросом, он выбрал удачный момент, подъехал к Морфо и выложил ему свои подозрения.
– Да, ты прав, – маленький человечек остановил коня. – Я думаю, так лучше для нас обоих… пусть время все залечит.
Блейд понял, к чему тот клонит, и благодарно улыбнулся.
– Ну, этим ты мне не поможешь, Морфо, – произнес он. – Наверно, на твоем месте я поступил бы так же – защитил своего ребенка…
– И убил твоего, – печально закончил гном и отвел глаза.
Несколько минут Блейд молча размышлял, потом выкинул из головы печальные воспоминания. Какой смысл постоянно возвращаться к прошлому и тешить себя несбыточными мечтами? Тем более, что уже два дня его донимали частые головные боли. Видимо, лорд Лейтон всерьез занялся поисками своего пропавшего разведчика.
– Не прячься от меня больше, хорошо? – он положил тяжелую руку на хрупкое плечо Морфо. – Я не осуждаю тебя… Я сам поступил бы так же – только прирезал бы в первую очередь Кхада Тамбура.
На лице гнома расцвела улыбка.
– Конечно! Но он уже умирал от яда. Нам повезло, что все так получилось.
– Да, – кивнул Блейд. – Удача, несомненно, сопутствовала нам. Я думаю, Садда рассчитывала, что ты зарежешь Кхада ради спасения Нанти… и я расправлюсь с тобой. Весьма недурно! Все рассчитано очень тонко!
Их глаза встретились.
– И ты убил бы меня ради собственного спасения? – спросил шут.
– Я не стану отвечать на этот вопрос, – рассмеялся Блейд. – Забудь, Морфо. Госпожа наша Садда спит в могиле, и все, что мы можем сделать, – пореже вспоминать о ней.
– Ну что ж, будь по-твоему, – гном указал на маленькое пятнышко на горизонте. – Гляди, наши разведчики возвращаются.
Однако из-за неотложных дел Блейд только через час смог попасть в фургон главнокомандующего, около которого устало поводили боками несколько низеньких гривастых лошадок. Когда он вошел внутрь, Растум приветствовал его плутоватой улыбкой.
– Взгляни-ка, сир Блейд. Похоже, ты стал одним из богов Ката, – что-то загадочно поблескивало в руке воеводы.
Под любопытными взорами разведчиков, с головы до ног покрытых пылью, Растум вручил Блейду маленькую нефритовую статуэтку.
– Я не знал, что ты пользуешься среди них таким почетом, – насмешливо произнес он – Если так, стоит ли нам углубляться в чужие земли? Мы можем все решить прямо сейчас, верно?
Блейд удивленно разглядывал свое изображение: крохотный нефритовый воин в доспехах, с коротким мечом в руке, безмятежно всматривался куда-то вдаль, выпрямив спину и слегка отставив одну ногу. Неизвестный скульптор весьма удачно поймал эту позу и потом с великолепным мастерством и изяществом воплотил в камне.
Он посмотрел на Растума и пожал плечами.
– Ты говоришь загадками, воевода. Откуда у тебя эта фигурка?
Растум кивнул, и старший отряда разведчиков, низенький кривоногий воин, принялся рассказывать:
– Мы заезжали в деревню катайцев, сир Блейд. Как нам были приказано, мы объяснили людям, что идем с миром и хотим лишь найти какую-нибудь важную персону для переговоров с нашими вождями. Один из крестьян согласился отвести нас в ближайший город; там, на центральной площади, мы увидели точно такую же статую, только во много раз больше, коротышка воздел обе руки к небу и даже приподнялся на цыпочках, чтобы показать, насколько она огромна.
– И в каждом доме а мы побывали во многих домах – так вот, в каждом доме есть такая фигурка. Мы выпросили эту, чтобы отвезти тебе. В Кате много богов, и теперь ты сделался одним из них.
Блейд, все еще ошеломленный этим известием, смотрел, как лучи угасающего солнца просвечивают сквозь ажурную статуэтку.
– А они не говорили вам, как это случилось?
– Говорили, – кивнул монг. – Так приказала великая императрица Мей. В каждом городе и деревне ее провинции есть твоя большая статуя, в каждом доме – маленькая. И все это – в память о тебе.
Значит, Лали думает, что он погиб!
Через день монги въехали в деревню, и Блейд решил собственными глазами увидеть свою статую. Жители деревни, заметив его, менялись в лице, дети убегали с воплями, словно матери с рождения пугали их призраком чернобородого великана… Что там говорится в подобных случаях? «Засыпай скорее и не капризничай, не то придет сир Блейд и заберет тебя!»
Блейд долго рассматривал свое изображение, выполненное в нефрите и водруженное на мощном нефритовом постаменте. Наконец он решил, что статуя смотрится весьма величественно. Неужели любовь маленькой императрицы оказалась столь пылкой, что она решила обожествить его?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Они шли на юг по морскому берегу, и вскоре перед их глазами на горизонте вновь появилась огромная желтая стена. Блейд и Растум ехали теперь во главе колонны. Разведчики, посланные вперед, еще не возвратились, и воевода, взмахнув рукой, приказал всадникам остановиться.
– Ну, что скажешь, сир Блейд? – невесело произнес он. – Вот она, стена. Мы пришли сюда с миром, потому что ты убедил меня, что так будет лучше; но кому я должен сообщить о своих намерениях?
Блейд, прикрыв глаза от солнца ладонью, долго осматривал стену, но так и не обнаружил признаков какого-либо движения. Стена была недостроена; она обрывалась примерно в полумиле от кромки прибоя.
– Я считаю, что ничего не изменилось, – разведчик устало покачнулся в седле. – Сейчас мы обогнем стену и двинемся дальше. Рано или поздно жители Ката поймут, что мы принесли им мир. Главное, чтобы наши дозоры не ввязались в драку с их солдатами.
– Об этом я уже позаботился, – с горьким смешком сообщил Растум. – Если такое случится, командир отряда заплатит головой.
Колонна возобновила движение. Проехав между торцом стены и морем, процессия фургонов повернула на запад, прокладывая путь параллельно змеившейся рядом желтой кирпичной ленте. Впереди показались невысокие горы. Солнце садилось, окрашивая вечерний небосклон в ярко-зеленый таинственный нефритовый цвет.
Блейд встретил спускающиеся на землю сумерки с радостью. Кажется, они достигли нефритовых гор… возможно, он скоро увидит свою маленькую императрицу. Воспоминания о последней ночи, проведенной с Лали, внезапно переполнили его. Где она теперь? И кто согревает се постель?
Длинный караван продолжал двигаться на запад. Почва под копытами коней была плодородной; в степи – то здесь, то там – встречались зеленые рощи. Наконец, в один из таких чарующих вечеров, Блейд уловил в воздухе слабый аромат деревьев банио. Вероятно, они уже достигли центральной части империи Кат, но пока им не удалось встретить ни единой живой души; несколько попавшихся по дороге небольших деревень были покинуты, а по верху могучей стены гулял лишь ветер.
Вскоре Блейд заметил, что карлик старается избегать его. Решив сразу разобраться с этим вопросом, он выбрал удачный момент, подъехал к Морфо и выложил ему свои подозрения.
– Да, ты прав, – маленький человечек остановил коня. – Я думаю, так лучше для нас обоих… пусть время все залечит.
Блейд понял, к чему тот клонит, и благодарно улыбнулся.
– Ну, этим ты мне не поможешь, Морфо, – произнес он. – Наверно, на твоем месте я поступил бы так же – защитил своего ребенка…
– И убил твоего, – печально закончил гном и отвел глаза.
Несколько минут Блейд молча размышлял, потом выкинул из головы печальные воспоминания. Какой смысл постоянно возвращаться к прошлому и тешить себя несбыточными мечтами? Тем более, что уже два дня его донимали частые головные боли. Видимо, лорд Лейтон всерьез занялся поисками своего пропавшего разведчика.
– Не прячься от меня больше, хорошо? – он положил тяжелую руку на хрупкое плечо Морфо. – Я не осуждаю тебя… Я сам поступил бы так же – только прирезал бы в первую очередь Кхада Тамбура.
На лице гнома расцвела улыбка.
– Конечно! Но он уже умирал от яда. Нам повезло, что все так получилось.
– Да, – кивнул Блейд. – Удача, несомненно, сопутствовала нам. Я думаю, Садда рассчитывала, что ты зарежешь Кхада ради спасения Нанти… и я расправлюсь с тобой. Весьма недурно! Все рассчитано очень тонко!
Их глаза встретились.
– И ты убил бы меня ради собственного спасения? – спросил шут.
– Я не стану отвечать на этот вопрос, – рассмеялся Блейд. – Забудь, Морфо. Госпожа наша Садда спит в могиле, и все, что мы можем сделать, – пореже вспоминать о ней.
– Ну что ж, будь по-твоему, – гном указал на маленькое пятнышко на горизонте. – Гляди, наши разведчики возвращаются.
Однако из-за неотложных дел Блейд только через час смог попасть в фургон главнокомандующего, около которого устало поводили боками несколько низеньких гривастых лошадок. Когда он вошел внутрь, Растум приветствовал его плутоватой улыбкой.
– Взгляни-ка, сир Блейд. Похоже, ты стал одним из богов Ката, – что-то загадочно поблескивало в руке воеводы.
Под любопытными взорами разведчиков, с головы до ног покрытых пылью, Растум вручил Блейду маленькую нефритовую статуэтку.
– Я не знал, что ты пользуешься среди них таким почетом, – насмешливо произнес он – Если так, стоит ли нам углубляться в чужие земли? Мы можем все решить прямо сейчас, верно?
Блейд удивленно разглядывал свое изображение: крохотный нефритовый воин в доспехах, с коротким мечом в руке, безмятежно всматривался куда-то вдаль, выпрямив спину и слегка отставив одну ногу. Неизвестный скульптор весьма удачно поймал эту позу и потом с великолепным мастерством и изяществом воплотил в камне.
Он посмотрел на Растума и пожал плечами.
– Ты говоришь загадками, воевода. Откуда у тебя эта фигурка?
Растум кивнул, и старший отряда разведчиков, низенький кривоногий воин, принялся рассказывать:
– Мы заезжали в деревню катайцев, сир Блейд. Как нам были приказано, мы объяснили людям, что идем с миром и хотим лишь найти какую-нибудь важную персону для переговоров с нашими вождями. Один из крестьян согласился отвести нас в ближайший город; там, на центральной площади, мы увидели точно такую же статую, только во много раз больше, коротышка воздел обе руки к небу и даже приподнялся на цыпочках, чтобы показать, насколько она огромна.
– И в каждом доме а мы побывали во многих домах – так вот, в каждом доме есть такая фигурка. Мы выпросили эту, чтобы отвезти тебе. В Кате много богов, и теперь ты сделался одним из них.
Блейд, все еще ошеломленный этим известием, смотрел, как лучи угасающего солнца просвечивают сквозь ажурную статуэтку.
– А они не говорили вам, как это случилось?
– Говорили, – кивнул монг. – Так приказала великая императрица Мей. В каждом городе и деревне ее провинции есть твоя большая статуя, в каждом доме – маленькая. И все это – в память о тебе.
Значит, Лали думает, что он погиб!
Через день монги въехали в деревню, и Блейд решил собственными глазами увидеть свою статую. Жители деревни, заметив его, менялись в лице, дети убегали с воплями, словно матери с рождения пугали их призраком чернобородого великана… Что там говорится в подобных случаях? «Засыпай скорее и не капризничай, не то придет сир Блейд и заберет тебя!»
Блейд долго рассматривал свое изображение, выполненное в нефрите и водруженное на мощном нефритовом постаменте. Наконец он решил, что статуя смотрится весьма величественно. Неужели любовь маленькой императрицы оказалась столь пылкой, что она решила обожествить его?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50