Их дорога пролегала через селения и колосящиеся пшеничные поля, пересекала броды через небольшие речушки, рассекала густые буковые и дубовые леса. Когда стало смеркаться, на горизонте появилось небольшое селение, состоящее всего из десятка хозяйств.
– Это и есть Викью, деревня, где живет Дион, – указал монах на небольшие каменные дома, накрытые соломенными крышами.
Вооруженные всадники вызвали большой интерес у сельских жителей. К тому же викинги имели обыкновение иметь при себе дорогое, украшенное золотой чеканкой оружие, которое покупали или добывали как трофеи в самых разных частях света. Мужественные бородатые лица, блеск серебра и золота буквально зачаровал местных жителей, которые стояли в сторонке, не решаясь приблизиться к всадникам. Но, когда вилланы увидели среди викингов знакомого монаха, их оцепенение исчезло.
– Эй, Бастиан, ты кого привез к нам? – раздался голос из толпы.
Монах с отчаянным кряхтеньем слез с кобылы и принял торжественную позу, повернув руку в сторону Ингмара.
– Граф Ингмар де Мелан наградил вас своим визитом.
Ингмар не стал делать высокомерное лицо и приветливо улыбнулся. По толпе пронесся вздох облегчения. К графу поспешно подбежал средних лет мужчина и снял шапку. По всей видимости, это был староста.
– Чем мы обязаны вашему визиту в наше скромное поселение, мессир? – проговорил он густым басом. От старосты густо пахло чесноком и бараниной, видно – он был внезапно оторван от стола.
– Он совсем плох, – с сожалением сказал староста, услышав, к кому приехали именитые гости, – так и не выздоровел после того ранения.
– Видно, в рану попала хворь, – посочувствовал монах.
– Так что, придется вам идти прямо в дом к Диону.
– А не могла бы нас проводить вон та красавица? – вставил Гро, указывая на девушку, стоявшую возле большого дерева, подальше от всех ротозеев. Девушка и впрямь отличалась невиданной красотой и, несмотря на бедную одежду, выделялась из толпы.
– Это как раз его дочка, Молина, – ответил староста и подозвал красавицу. Та очень смутилась, наверное, она впервые видела вооруженных норманнов, и ее нежное белое лицо залил румянец. Молина попыталась прикрыть щеку прядью густых каштановых волос, но непослушные кудри вырвались из руки. Все же юная жительница села покорно подошла к всадникам.
– Отведи графа и его людей к вам домой, дочка.
– Хорошо, – шепнула Молина и бросилась бежать на край селения.
Вскоре всадники въехали в широкий двор, огороженный полуразвалившимся каменным забором высотой по пояс, и спешились. Из распахнутых ворот сарая уже не пахло навозом – скотины в нем давно не было. Навстречу гостям из дома вышел оборванный мальчишка лет десяти – ни его матери, ни отца видно не было.
– Папа уже давно не встает, – грустно пояснила Молина и открыла скрипучую дверь. В лицо ударил острый запах застоявшегося воздуха. Ингмар сделал жест своим спутникам, чтобы они оставались на улице, и вошел в дом вместе с монахом.
Где-то в углу комнаты, в темноте, виднелась груда тряпья, лежащая на широкой скамье. Войдя в темную комнату со света, трудно было различить хоть что-нибудь, но вскоре глаза привыкли, и Ингмар рассмотрел, что на скамье лежит больной мужчина. Монах взволновался при виде Диона и, опередив графа, подошел к ложу больного.
– Друг мой, Дион, ты совсем плох, – грустно прошептал Бастиан, беря франка за руку. Из темных запавших глазниц на гостей смотрели почти безумные глаза больного. Было трудно сразу понять, – то ли гнев, то ли страх засветился в его взгляде.
– Это я, Бастиан, ты помнишь меня, брат? – опять заговорил монах.
Что-то смягчилось во всем облике Диона, когда он услышал знакомое имя. Оказывается, Бастиан был родом из этого же селения, и мужчины с детства хорошо знали друг друга. Можно было даже сказать, что они были друзьями. Но жизнь далеко развела этих односельчан, сделав их совсем разными. По всей видимости, у больного был жар. Свалившееся с его тела одеяло обнажило ряд ребер, слегка поросших рыжими волосами. Было страшно смотреть на этого крупного мужчину, совершенно изможденного болезнью и голодом. Высокий лоб Диона и широкие плечи выдавали в нем когда-то сильного и гордого виллана, а теперь вид этого человека вызывал содрогание.
– А, старый Бастиан, – лицо хозяина дома вдруг осветилось почти детской улыбкой, – совсем ты растолстел на церковных хлебах.
– Думаешь, я много ем? – обиделся монах, – это от моей покойной матушки досталась такая фигура. Один раз в день нас кормит настоятель, да и то скоромное все.
– Вижу, вижу, какое скоромное, – Дион уже почти пришел в себя, – если я ем скоромное, так оно и видно.
– Дион, послушай! К тебе гость… – показал монах на стоящего поодаль викинга, – граф Ингмар де Мелан, муж дочери убитых в аббатстве графа и графини де Мелан.
Дион взглянул на викинга. Казалось, во всем вид предводителя норманнов вызывающе противоречил обстановке бедного дома виллана. Высокий статный мужчина был одет в богатую тунику фиолетового цвета, подпоясан широким ремнем с узорчатыми серебряными бляхами, а в пол почти упирались ножны его редкого меча дамасской стали – скорее произведения искусства, чем оружия. Несомненно, у хозяина столь жалкой лачуги такой гость должен был вызвать глубокую неприязнь, но в голубых глазах Ингмара виделось такое неподдельное сострадание, что через мгновение виллан смягчился и почтительно склонил голову перед графом.
– Этот человек хочет отомстить за нас, – опять заговорил монах, – у него тоже есть свой счет к тем убийцам, которые так искалечили тебя.
– Они приходили не так давно, – прошептал виллан, неожиданные волнения совсем лишили его сил, – я притворился, что лежу без сознания, так они и ушли.
– Что?! – воскликнул граф, – ты их видел? Как ты их узнал?!
– Все очень просто, мессир, но я не могу сейчас рассказать всю правду.
– Ты боишься их, Дион?
– Я уже ничего не боюсь, милорд, – тихо сказал хозяин лачуги, – разве вы не видите, что жить мне осталось немного? Опасаюсь только за мою любимую дочь, да младшего сына. Эти ублюдки не пожалеют никого – уж мне это известно.
– Я понимаю, – Ингмар опустил голову, но через мгновение вновь посмотрел прямо в глаза виллану, – и поэтому я хотел предложить тебе…
– Вы хотите купить меня, милорд? – презрительно улыбнулся Дион, – деньги, конечно, нужны моей семье, но я помогу вам бесплатно. У меня до сих пор перед глазами стоит та сцена, как убивали ваших родственников у бассейна. Графа тащили за ноги, как мешок с овощами, видно, он был уже серьезно ранен. Но все равно убийца достал у него из-за пояса кинжал и с размаху ударил два раза в сердце.
– Вот этот? – Ингмар протянул виллану кинжал, взятый у Клариссы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Это и есть Викью, деревня, где живет Дион, – указал монах на небольшие каменные дома, накрытые соломенными крышами.
Вооруженные всадники вызвали большой интерес у сельских жителей. К тому же викинги имели обыкновение иметь при себе дорогое, украшенное золотой чеканкой оружие, которое покупали или добывали как трофеи в самых разных частях света. Мужественные бородатые лица, блеск серебра и золота буквально зачаровал местных жителей, которые стояли в сторонке, не решаясь приблизиться к всадникам. Но, когда вилланы увидели среди викингов знакомого монаха, их оцепенение исчезло.
– Эй, Бастиан, ты кого привез к нам? – раздался голос из толпы.
Монах с отчаянным кряхтеньем слез с кобылы и принял торжественную позу, повернув руку в сторону Ингмара.
– Граф Ингмар де Мелан наградил вас своим визитом.
Ингмар не стал делать высокомерное лицо и приветливо улыбнулся. По толпе пронесся вздох облегчения. К графу поспешно подбежал средних лет мужчина и снял шапку. По всей видимости, это был староста.
– Чем мы обязаны вашему визиту в наше скромное поселение, мессир? – проговорил он густым басом. От старосты густо пахло чесноком и бараниной, видно – он был внезапно оторван от стола.
– Он совсем плох, – с сожалением сказал староста, услышав, к кому приехали именитые гости, – так и не выздоровел после того ранения.
– Видно, в рану попала хворь, – посочувствовал монах.
– Так что, придется вам идти прямо в дом к Диону.
– А не могла бы нас проводить вон та красавица? – вставил Гро, указывая на девушку, стоявшую возле большого дерева, подальше от всех ротозеев. Девушка и впрямь отличалась невиданной красотой и, несмотря на бедную одежду, выделялась из толпы.
– Это как раз его дочка, Молина, – ответил староста и подозвал красавицу. Та очень смутилась, наверное, она впервые видела вооруженных норманнов, и ее нежное белое лицо залил румянец. Молина попыталась прикрыть щеку прядью густых каштановых волос, но непослушные кудри вырвались из руки. Все же юная жительница села покорно подошла к всадникам.
– Отведи графа и его людей к вам домой, дочка.
– Хорошо, – шепнула Молина и бросилась бежать на край селения.
Вскоре всадники въехали в широкий двор, огороженный полуразвалившимся каменным забором высотой по пояс, и спешились. Из распахнутых ворот сарая уже не пахло навозом – скотины в нем давно не было. Навстречу гостям из дома вышел оборванный мальчишка лет десяти – ни его матери, ни отца видно не было.
– Папа уже давно не встает, – грустно пояснила Молина и открыла скрипучую дверь. В лицо ударил острый запах застоявшегося воздуха. Ингмар сделал жест своим спутникам, чтобы они оставались на улице, и вошел в дом вместе с монахом.
Где-то в углу комнаты, в темноте, виднелась груда тряпья, лежащая на широкой скамье. Войдя в темную комнату со света, трудно было различить хоть что-нибудь, но вскоре глаза привыкли, и Ингмар рассмотрел, что на скамье лежит больной мужчина. Монах взволновался при виде Диона и, опередив графа, подошел к ложу больного.
– Друг мой, Дион, ты совсем плох, – грустно прошептал Бастиан, беря франка за руку. Из темных запавших глазниц на гостей смотрели почти безумные глаза больного. Было трудно сразу понять, – то ли гнев, то ли страх засветился в его взгляде.
– Это я, Бастиан, ты помнишь меня, брат? – опять заговорил монах.
Что-то смягчилось во всем облике Диона, когда он услышал знакомое имя. Оказывается, Бастиан был родом из этого же селения, и мужчины с детства хорошо знали друг друга. Можно было даже сказать, что они были друзьями. Но жизнь далеко развела этих односельчан, сделав их совсем разными. По всей видимости, у больного был жар. Свалившееся с его тела одеяло обнажило ряд ребер, слегка поросших рыжими волосами. Было страшно смотреть на этого крупного мужчину, совершенно изможденного болезнью и голодом. Высокий лоб Диона и широкие плечи выдавали в нем когда-то сильного и гордого виллана, а теперь вид этого человека вызывал содрогание.
– А, старый Бастиан, – лицо хозяина дома вдруг осветилось почти детской улыбкой, – совсем ты растолстел на церковных хлебах.
– Думаешь, я много ем? – обиделся монах, – это от моей покойной матушки досталась такая фигура. Один раз в день нас кормит настоятель, да и то скоромное все.
– Вижу, вижу, какое скоромное, – Дион уже почти пришел в себя, – если я ем скоромное, так оно и видно.
– Дион, послушай! К тебе гость… – показал монах на стоящего поодаль викинга, – граф Ингмар де Мелан, муж дочери убитых в аббатстве графа и графини де Мелан.
Дион взглянул на викинга. Казалось, во всем вид предводителя норманнов вызывающе противоречил обстановке бедного дома виллана. Высокий статный мужчина был одет в богатую тунику фиолетового цвета, подпоясан широким ремнем с узорчатыми серебряными бляхами, а в пол почти упирались ножны его редкого меча дамасской стали – скорее произведения искусства, чем оружия. Несомненно, у хозяина столь жалкой лачуги такой гость должен был вызвать глубокую неприязнь, но в голубых глазах Ингмара виделось такое неподдельное сострадание, что через мгновение виллан смягчился и почтительно склонил голову перед графом.
– Этот человек хочет отомстить за нас, – опять заговорил монах, – у него тоже есть свой счет к тем убийцам, которые так искалечили тебя.
– Они приходили не так давно, – прошептал виллан, неожиданные волнения совсем лишили его сил, – я притворился, что лежу без сознания, так они и ушли.
– Что?! – воскликнул граф, – ты их видел? Как ты их узнал?!
– Все очень просто, мессир, но я не могу сейчас рассказать всю правду.
– Ты боишься их, Дион?
– Я уже ничего не боюсь, милорд, – тихо сказал хозяин лачуги, – разве вы не видите, что жить мне осталось немного? Опасаюсь только за мою любимую дочь, да младшего сына. Эти ублюдки не пожалеют никого – уж мне это известно.
– Я понимаю, – Ингмар опустил голову, но через мгновение вновь посмотрел прямо в глаза виллану, – и поэтому я хотел предложить тебе…
– Вы хотите купить меня, милорд? – презрительно улыбнулся Дион, – деньги, конечно, нужны моей семье, но я помогу вам бесплатно. У меня до сих пор перед глазами стоит та сцена, как убивали ваших родственников у бассейна. Графа тащили за ноги, как мешок с овощами, видно, он был уже серьезно ранен. Но все равно убийца достал у него из-за пояса кинжал и с размаху ударил два раза в сердце.
– Вот этот? – Ингмар протянул виллану кинжал, взятый у Клариссы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66