– Много лет назад я покинула родовое гнездо и не помню, к какой ветви рода принадлежит твой господин?
– В нежном младенчестве кормилица звала его именем Силан.
– Так это мой племянник! Где же он?
– Сей миг, он за воротами, прибыл к вам вместе со мной.
– Так попросите господина Силана войти, – обратилась она к секретарю. – Идите, да быстрее.
Скоро секретарь вернулся со студентом. Он ввел его в залу через большие парадные двери. Госпожа Лань с первого взгляда признала в студенте большого повесу: «Хорош, словно нефрит! И похоже, большой любитель «прогулок при луне», да и душу готов утопить в вине».
– Вот как оказалось: вы – мой племянник, – сказала она ему. – Извините, что затруднила вас дальней дорогой.
– Это матушка-покойница, пребывающая на небесах, направила мои стопы к вам с поклоном. Eе духовным велением прибыл. Не посчитал за даль длинный и тяжелый путь. Простите мне мой промах, что не мог ранним утром прибыть с поздравлениями! – И, сказав так, он грохнулся перед ней оземь.
– Поднимитесь! – сказала ему госпожа Лань. – Вы выказали столь глубокое уважение к обряду и проявили такое предельное почтение к старшим, что по одному этому уже можно заключить, что вы за человек!
Студент поднялся с колен. Госпожа Лань послала служанку Гуйпин за дочерьми, чтобы те представились племяннику. Скоро девушки мелкими шажками прошествовали в залу: бряцают подвески, вьются широкие пояса, мелькают из-под юбок прелестные ножки. Студент онемел от восторга. Поистине перед ним были небожительницы, сошедшие с небес! Разум его помутился, душа всколыхнулась, и он уже был едва ли властен над собой. Соблюдая чин, девушки встали справа и слева от матери. Каждая отвесила студенту церемонный поклон. Студент ответил им таким же глубоким поклоном. Только тут он вполне разглядел, что лица их схожи с нефритом, а глаза – точно осенние волны, талии тонки, как гибкие ветви ивы, а ножки – едва ли более цуня.
Между тем Гуйпин принесла чай. Матушка и девушки взяли чашки и принялись неторопливо пить чай. Вот где, читатель, позволю себе заметить:
И тот дом, что далек,
может стать родным, –
ибо разве кто знал, что именно в этом доме студент встретит свою любовь, судьбу свою?
После чаю Гуйпин подала вино. Гость и хозяева стали медленно вкушать душистый и густой нектар. Студент искоса бросил взгляд на дочерей госпожи Лань. «Сколь хороши! И что за счастье было бы узнать их любовь! Старшая, похоже, испытывает ко мне интерес, а младшие еще юны и неопытны, не ведают «ни об облаках, ни о теплом дожде». Но какой редкостной красотой сияют все три мои сестры – они точно цветы из небесного сада!» – так думал он, не догадываясь, что сердце его уже возжелало этой любви.
Тем временем Чжэньнян украдкой разглядывала новоявленного братца: «Этот братец красотой подобен ценному нефриту! По виду – большой любитель любовных услад. А как держится! Словно наделен всеми конфуцианскими добродетелями!» – И, сказав себе так, она еще подумала, что земля, в коей рожден этот нефрит, должна быть цветущей и благодатной. А по тому, как цедит вино и смакует его, этот молодой человек в любви, похоже, не промах!
Юные сестры тоже с интересом взирали на студента. Младшая Яонян размышляла о том, что хорошо бы выйти замуж за старшего брата, такого ладного и красивого, ибо красота редка в подлунном мире. И пока каждая из сестер была занята своими мыслями, госпожа Лань приказала дочери:
– Чжэньнян! Поднеси брату бокал вина!
Сияя от удовольствия, та с готовностью исполнила повеление матушки. И вот уже ее ручки, что были схожи разве что с побегами молодого бамбука, протягивают его бокал. Она поклонилась и с чинным видом передала ему вино. Так же поступили Юйнян и Яонян, досадуя про себя, что не она одна удостоилась подобной чести. Студент поднялся, чинно принял от каждой бокал и тотчас осушил до дна. Он собрался было ответить им таким же жестом, но госпожа Лань остановила его:
– Не делайте этого! Дочери не имеют особой склонности к винопитию.
– Простите мне мой промах! – извинился студент. – В моем лице вы имеете человека, готового вам услужить. Утомился в пути и потому не смог сопроводить свой визит с большим толком.
– А кто ведет у вас домашние дела? – поинтересовалась госпожа Лань. – И кто ваша уважаемая супруга? Как справляется с обязанностями? Какого она роду и как зовут ее?
– Не смогу удовлетворить госпожу ответом, – молвил студент, – ибо не женат. Ваш племянник живет один, точно евнух. Имею немного золота – тысяч десять осталось от родителей, и пока запас не иссяк. К несчастью, родители не так давно оставили белый свет, и лишь прошлым летом я снял траурное платье.
Стоящая рядом Юйнян подумала: «Братец одинок, живет без родительской опеки и, по всему видно, стал ходоком по питейным и прочим заведениям. А сейчас старшую сестру он просто ест глазами».
Но вот уже солнце начало клониться к западу, и серебряные звезды повисли на небосклоне. Студент поднялся, намереваясь откланяться. Но госпожа Лань предложила студенту остаться у них и отвела ему библиотеку, куда тотчас приказала отнести спальные принадлежности. Девушки удалились в женскую половину дома, а студент, допив вино, пошел в библиотеку. Он долго лежал без сна, предаваясь размышлениям, что дочери тетки, точно небожительницы. И на редкость хороши.
Тем временем в усадьбу прибыли соседские девушки – Пань Жолань и Бянь Юйин из харчевни. Они присоединились к дочерям госпожи Лань и принялись болтать. Скоро Пань Жолань ушла домой, а Бянь Юйин решила остаться ночевать. Все разошлись по спальням: госпожа Лань удалилась к себе, Юйнян и Яонян, которые спали в одной комнате, забрались в одну постель и завели разговор о брате. Точно такой же разговор произошел между Чжэньнян и Юйин, которые вообще любили говорить о сердечных делах. Они давно были дружны и давно поверяли друг другу все тайны и секреты.
– Сестрица! – спросила Юйин Чжэньнян. – За то время, пока мы не виделись, встретила ли ты человека себе по сердцу?
– Расскажу тебе о недавнем любовном приключении, а ты догадайся, кто он.
– У вас на подворье бывает несчетное множество гостей. Где уж мне догадаться!
– Что правда, то правда, есть резон в твоих словах. Позавчера к нам на подворье пришли двое: хозяин и слуга. Один из них, тот, что был хозяином, собой хорош и по виду элегантен, точно конфуцианский книжник. Нечасто такие встречаются в Поднебесной, может, один на тысячу. Я с ним спозналась, а после я передала его старшей наложнице Цяонян, чтобы и та вкусила любви. Внешность его я не буду описывать, но вот то, что у него было наидрагоценнейшее, не сравнится ни с чем подобным во всей Поднебесной! Ибо точно знаю, что мало кто обладает подобным орудием любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50