В такси я размышляю, знает ли уже водитель, что сегодня меня бросил человек, который мне по-настоящему дорог... И что раньше со мной подобного не случалось... И что моя жизнь уже никогда не будет такой, как прежде...
– В драку попали? – интересуется таксист, изучая в зеркале мой подбитый глаз.
– Да-а... То есть нет! – спохватываюсь я. – Нелепая случайность...
Мне совсем не хочется говорить, и я отворачиваюсь к окну.
– Тоже со свадьбы едете? – не унимается водитель. – Вы третья, кого я оттуда забираю!
Только сейчас до меня доходит, что уже совсем поздно.
– Бог ты мой, ну и насмотрелся же я сегодня! – качает головой мужчина. – Последняя дамочка была одета в пончо – как будто только что из вестерна!
Возможно, он все-таки не в курсе моей трагедии...
Я откидываю голову на спинку сиденья, чувствуя сильную слабость. Почему бы водителю не заткнуться и не оста нить меня в покое? Просто отвезти меня домой, и все?
Неожиданно машина, визжа тормозами, резко виляет. Выглянув в окно, я вижу Грейс и Патрика, идущих ровно посередине дороги.
– Не могли бы вы на минутку остановиться? – прошу я таксиста и, когда он тормозит, опускаю стекло и высовываюсь из окна. – Подвезти вас? – кричу я друзьям.
Они шагают, держась за руки, но Патрик почему-то отводит глаза.
– Нет, нет, – откликается Грейс. – Нам не по пути. Мы поймаем такси за поворотом! У тебя все в порядке, Айви?
– Я позвоню тебе завтра, ладно? – отвечаю я дрожащим голосом.
– Да, конечно!
Грейс прижимается к Патрику, однако по выражению его лица я вижу: у них по-прежнему неладно. Уж не знаю, в чем там дело... И, честно говоря, сейчас мне плевать! Я не могу заставить себя даже на минутку задуматься о чужих проблемах.
Я вдруг понимаю, что мой гнев незаметно сменился медленно нарастающей тупой болью... Болью, которая причиняет гораздо больше страданий, чем бешеная злость или затянувшиеся последствия Валентининого хука слева. Сегодня закончилось то, что еще четыре часа назад я считала самым важным и ценным в своей жизни, – а я-то наивно надеялась, что сказка будет продолжаться вечно!..
Джек и я. Я и Джек. Мой единственный серьезный роман. Роман, на котором теперь можно поставить крест...
Весь ужас случившегося наваливается разом. Глаза щиплет, в горле встает ком, он мешает проглотить слезы, так что они ручьями струятся по щекам...
Я вспоминаю, как Джек нежно целовал мое распухшее лицо и говорил, что я по-прежнему самая красивая на свете. И в его объятиях я чувствовала себя совсем особенной и такой любимой!
Кажется, из меня уже вытекло целое море слез, и все же они продолжают обильно орошать мои щеки. Никогда раньше я так не плакала... Грудь сковывает невыносимая боль, словно кто-то схватил сердце и безжалостно выкручивает его, словно хочет выдавить из меня все слезы до последней капли!
Я смотрю в окно, но передо мной по-прежнему лицо Джека – милое и родное лицо со смеющимися глазами и такими мягкими и теплыми губами... Господи, а что, если мы больше никогда не увидимся?
Уронив голову на колени, я громко всхлипываю, хотя только что изо всех сил пыталась сдерживать рыдания.
– Вас там не рвет, случайно? – с подозрением спрашивает водитель, вглядываясь в зеркало. – Если да, имейте в виду, барышня, – это станет вам в лишние двадцать пять фунтов!
Глава 99
Моя квартира
Суббота, 9 июня
Я проснулась с отвратительным вкусом во рту, дергающимся глазом и странным чувством, что накануне вечером случилось страшное. Через пару секунд полная картина происшедшего всплыла в моей голове... Шок от воспоминаний был таким сильным, словно меня лягнул ногой в живот взбесившийся осел.
Я делаю глубокий вздох. Мое самочувствие вполне объяснимо, если вспомнить, сколько кофе я проглотила вчера, вернувшись домой. После алкоголя, который я влила в себя на свадьбе... После обезболивающих средств, которыми меня напичкали днем... После меткого удара по голове, который я получила от Валентины... И все-таки я уверена – главная причина моего кошмарного состояния не в этом.
В голове все еще звенят слова Джека: «Айви, ты не соображаешь, что говоришь. Выдумываешь нелепые обвинения, чтобы порвать со мной? Не трудись, я уйду сам!»
Я чувствую приступ тошноты и не могу толком обдумать случившееся. Джек казался таким искренним, когда отрицал мои обвинения... Допустим, только куда девать сообщение Бет? Боже, как бы я хотела верить Джеку! Или Джек в очередной раз пытался меня одурачить?
А что, если он говорил чистую правду? Неужели теперь уже ничего не исправишь?
Я лежу и внимательно рассматриваю нить паутины, протянувшуюся от абажура до верхнего края шторы, и пытаюсь рассуждать логически. Итак, есть только два возможных объяснения.
Первое – Джек неделями лгал и изменял мне с Бет, как я и подозревала. В этом случае он подлый, мерзкий негодяй, которому всегда было наплевать на мои чувства. А я – безмозглая кретинка.
Второе – Джек никогда не изменял мне с Бет, а это значит, что я публично оклеветала его и обвинила во лжи. Да еще и сразу после того, как Джек не просто открыл кое-что нелицеприятное обо мне, но и узнал, что я наплела ему кучу небылиц о своем прошлом. И тогда я – полная идиотка…
Н-да, и какой же вариант лучше, хотелось бы знать?
Глава 100
Моя квартира
Четверг, 14 июня
«Джек, это Айви. Нам надо поговорить».
Нет, нет, все не то! Очень уж напоминает сцену из малобюджетной «мыльной оперы»...
Я бесчисленное количество раз репетировала этот жизненно важный для меня разговор (боюсь, иногда мои реплики звучали слишком патетично и даже сопровождались пролитием слез). В роли Джека выступали все предметы, которые оказывались под рукой, – от руля до душа. Я начинаю подозревать, что нуждаюсь в услугах психиатра...
Проблема в том, что мне по-прежнему неизвестна правда об отношениях Джека и Бет, а это самое главное! Что мне делать – прижимать Джека к стенке или вымаливать у него прощение?
Еще одна мысль не дает мне покоя. Прошло уже пять дней с момента нашей ссоры, а Джек так и не явился барабанить в дверь моей квартиры с целью помириться. По правде сказать, за все это время я не слышала от него ни звука...
Я уверена на сто процентов, что Джек не пытался звонить мне: с понедельника я дважды носила телефон в мастерскую – убедиться, что с ним все в порядке. Иначе почему он молчит? По крайней мере на него все время поступают совсем не те звонки...
Как выяснилось, состояние здоровья моего сотового до неприличия прекрасное. Если так пойдет дальше, он и меня переживет!
Это были очень странные пять дней. Я чувствую себя оцепеневшей и почти больной... Надо отдать должное подругам – все, начиная с Шарлотты и заканчивая Валентиной, посчитали своим долгом проведать меня. Они являлись ко мне домой, нагруженные дисками «Секса в большом городе» и килограммами шоколада, но вот что удивительно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71