– засмеялся он и секундой позже протянул ей золотую цепочку. – Вот. Это настоящая реликвия: мама подарила мне ее, когда я окончил колледж. Хочешь, помогу надеть?
– Нет, я сама справлюсь, – Кенда взяла у него цепочку, надела на шею и застегнула. – Как твоя семья отнесется к этому? – спросила она через несколько секунд.
– Семья скажет, что наконец-то я сделал хоть что-то умное, – он снова рассмеялся. – Ты им непременно понравишься! – Он помолчал. – Я пойду на палубу. Встретимся через несколько минут.
Спустя короткое время она поднялась на палубу и подошла к Джону. Кенда улыбалась, и ее белоснежные зубы сверкали, контрастируя с пухлыми яркими губками, а щеки румянились от возбуждения.
На Джоне были чистые отглаженные шорты цвета хаки и белая рубашка с короткими рукавами. – Вокруг его головы была повязана неизменная бандана.
– Доброе утро, – просто сказал он, склоняясь, чтобы поцеловать ее, – я люблю тебя.
– Я тоже… – прошептала она в ответ.
Они ощутили легкий порыв ветерка, когда повернули головы на восток, где солнце медленно всходило над тихой голубой гладью вод, заливая золотистым свечением линию горизонта. Его рука протянулась и крепко сжала ее руку. В правой руке он держал видавшую виды Библию.
– Начнем? – шепотом спросил Джон.
Кенда медленно кивнула.
Библию Джон держал так, чтобы Кенда могла возложить на нее руки. Он тихо произнес:
– Кенда, я люблю тебя. – Он приблизился к ней настолько, что она почувствовала на своем лице его дыхание, когда Джон произносил текст клятвы:
– Я хочу делать только добро тебе и в этом мире, и в том. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была совершенно счастлива, и, покидая этот бренный мир, мы оба могли бы сказать: "Да, наша жизнь была воистину золотым временем". – Он прокашлялся и охрипшим от волнения голосом продолжал: – Встретив тебя, я решил привести в порядок свою суматошную жизнь. Любовь к тебе придала новый смысл моему существованию. Наш союз зажег во мне пламя надежды на будущее. Я люблю тебя. Ты нужна мне. Я хочу быть с тобой каждый день моей жизни. – Он глубоко вздохнул. – Мой единственный свидетель – Бог, и я торжественно передаю в твои руки свое любящее сердце. – Джон замолчал, и в его глазах светилась только любовь.
Кенда очаровательно улыбалась ему и, не снимая рук с Библии, обдумывала свою речь. Ей казалось, что она летит в заоблачной небесной сини. Слезы радости душили ее, но она быстро справилась с ними: сегодня не будет слез. И она полушепотом произнесла свою клятву:
– Однажды Бог взглянул на Землю и увидел меня – одинокую печальную девушку, покинутую на всеми забытом райском острове. Он пожалел меня, поэтому перевернул весь свет, выбирая того, кто нашел бы меня, – чтобы узнала я настоящую жизнь. Он послал мне тебя, Джон. – Ее лицо светилось от счастья, когда она сделала паузу, чтобы передохнуть. – Я не стану отрицать, что полюбила тебя с первого взгляда. Я не могла иначе, потому что разглядела смелость и честность в твоих глазах, увидела в них грусть… Я впервые в жизни испытала блаженство в твоих объятиях. Сегодня – наш день! Этот рассвет наш, и нет никого на Земле, кто мог бы омрачить счастье этого мгновения. Я люблю тебя, Джон Тэйлор. Пусть клятва, которую мы сегодня дали друг другу, останется навеки в наших сердцах, мы не должны никогда забыть ее. Пусть любовь, которую мы испытываем друг к другу, будет всегда с нами – и ныне, и присно, и во веки веков. Пусть Бог на небесах улыбнется нам и скажет: «Я сделал одно из лучших своих дел, когда послал Джона Тэйлора и его "Бьюти" к этому затерянному островному раю в Тихом океане, потому что та девушка, о которой забыли все на Земле, просто ждала настоящей любви». – Кенда поцеловала его в щеку. – Я предаю тебе себя и свою любовь вместе с этой клятвой перед Богом, нашим единственным свидетелем. – Кенда снова поцеловала Джона в щеку, отступила на шаг и улыбнулась. В ее золотистых волосах отражался отблеск рассвета, а глаза сияли как голубая вода океана в лучах восходящего солнца.
Его взгляд был преисполнен нежности – глубокой, как морская пучина. Когда Джон притянул Кенду к себе, его губы нежно прикоснулись к ее устам, и он шепнул ей:
– Здравствуй, Кенда Ван-Тэйлор. Я люблю тебя.
Она ощутила тепло его рук у себя на талии, а он пристально смотрел в ее бездонные глаза.
– Как ты думаешь, не пора ли нам отпраздновать это событие?
Она рассмеялась, и ее зубы снова засверкали белизной снега при ярком солнечном свете.
– О, я готова, но мы ведь не собираемся целый день есть рыбу, правда?
– Нет, сегодня мы не ограничимся рыбой. Давай поднимем первый тост за нашу свадьбу. – Он снова поцеловал ее.
– Каким образом? – прошептала Кенда, явно не желая покидать его объятий.
Джон отпустил ее, заспешил вниз, в каюту, и минутой позже появился с бутылкой и шторой, разделявшей их каюту.
– Иди, помоги мне.
Кенда подбежала и взяла бутылку у него из рук. Удивленно посмотрела на нее.
– Где ты взял это? – спросила она, рассматривая этикетку: – Шампанское!
Джон свертывал уже никому не нужную штору и весело провозгласил:
– Каждый капитан, который достоин этого звания, должен быть всегда готов к празднествам и всяким экстренным ситуациям! – Он кивнул в ее сторону: – Почему бы тебе не принести стаканы – если ты, конечно, не хочешь лакать прямо из бутылки?
– А давай так и сделаем! – радостно подхватила Кенда. – Давай пить прямо из горлышка!
– Хорошо, – согласился Джон и положил свернутую штору в канатный ящик. – Все. Со шторой покончено. Ей больше не придется стоять на страже нашей нравственности. – Он ухмыльнулся, беря бутылку из ее рук, достал нож и принялся выворачивать пробку. Секундой позже пробка вылетела со свистом. – Шампанское стояло в холодильнике с самого рассвета, но, кажется, оно все еще немного тепловатое, – извиняющимся тоном сказал Джон, протягивая ей бутылку.
Кенда поднесла горлышко ко рту.
– Подожди минуточку, мы ведь еще не произнесли тост!
– Прости, – улыбаясь сказала она. – Я никогда не пробовала шампанского. Пожалуй, я слишком волнуюсь.
– Успокойся. – Джон взял ее под локоть. – Есть еще много вещей на свете, которые ты никогда не пробовала. Не волнуйся, просто веди себя как все, дорогая моя. Теперь давай все-таки произнесем тост. За наше счастье! – Обнимая ее, он поднес бутылку к ее губам, потом к своим. Они сделали по глотку. – Твоя очередь, – сказал он.
– Это – за любовь. – И они снова выпили.
– А это – за долгое плавание в спокойных водах.
Она улыбнулась, когда он приглашающе кивнул ей, и воскликнула:
– Это – за наших будущих детей!.. И детей наших детей.
В какой-то момент грустные воспоминания как в зеркале отразились в его глазах, а затем бесследно пропали…
– Да, – прошептал Джон, – за наших детей… – Они выпили, потом он взял бутылку и поставил ее на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Нет, я сама справлюсь, – Кенда взяла у него цепочку, надела на шею и застегнула. – Как твоя семья отнесется к этому? – спросила она через несколько секунд.
– Семья скажет, что наконец-то я сделал хоть что-то умное, – он снова рассмеялся. – Ты им непременно понравишься! – Он помолчал. – Я пойду на палубу. Встретимся через несколько минут.
Спустя короткое время она поднялась на палубу и подошла к Джону. Кенда улыбалась, и ее белоснежные зубы сверкали, контрастируя с пухлыми яркими губками, а щеки румянились от возбуждения.
На Джоне были чистые отглаженные шорты цвета хаки и белая рубашка с короткими рукавами. – Вокруг его головы была повязана неизменная бандана.
– Доброе утро, – просто сказал он, склоняясь, чтобы поцеловать ее, – я люблю тебя.
– Я тоже… – прошептала она в ответ.
Они ощутили легкий порыв ветерка, когда повернули головы на восток, где солнце медленно всходило над тихой голубой гладью вод, заливая золотистым свечением линию горизонта. Его рука протянулась и крепко сжала ее руку. В правой руке он держал видавшую виды Библию.
– Начнем? – шепотом спросил Джон.
Кенда медленно кивнула.
Библию Джон держал так, чтобы Кенда могла возложить на нее руки. Он тихо произнес:
– Кенда, я люблю тебя. – Он приблизился к ней настолько, что она почувствовала на своем лице его дыхание, когда Джон произносил текст клятвы:
– Я хочу делать только добро тебе и в этом мире, и в том. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была совершенно счастлива, и, покидая этот бренный мир, мы оба могли бы сказать: "Да, наша жизнь была воистину золотым временем". – Он прокашлялся и охрипшим от волнения голосом продолжал: – Встретив тебя, я решил привести в порядок свою суматошную жизнь. Любовь к тебе придала новый смысл моему существованию. Наш союз зажег во мне пламя надежды на будущее. Я люблю тебя. Ты нужна мне. Я хочу быть с тобой каждый день моей жизни. – Он глубоко вздохнул. – Мой единственный свидетель – Бог, и я торжественно передаю в твои руки свое любящее сердце. – Джон замолчал, и в его глазах светилась только любовь.
Кенда очаровательно улыбалась ему и, не снимая рук с Библии, обдумывала свою речь. Ей казалось, что она летит в заоблачной небесной сини. Слезы радости душили ее, но она быстро справилась с ними: сегодня не будет слез. И она полушепотом произнесла свою клятву:
– Однажды Бог взглянул на Землю и увидел меня – одинокую печальную девушку, покинутую на всеми забытом райском острове. Он пожалел меня, поэтому перевернул весь свет, выбирая того, кто нашел бы меня, – чтобы узнала я настоящую жизнь. Он послал мне тебя, Джон. – Ее лицо светилось от счастья, когда она сделала паузу, чтобы передохнуть. – Я не стану отрицать, что полюбила тебя с первого взгляда. Я не могла иначе, потому что разглядела смелость и честность в твоих глазах, увидела в них грусть… Я впервые в жизни испытала блаженство в твоих объятиях. Сегодня – наш день! Этот рассвет наш, и нет никого на Земле, кто мог бы омрачить счастье этого мгновения. Я люблю тебя, Джон Тэйлор. Пусть клятва, которую мы сегодня дали друг другу, останется навеки в наших сердцах, мы не должны никогда забыть ее. Пусть любовь, которую мы испытываем друг к другу, будет всегда с нами – и ныне, и присно, и во веки веков. Пусть Бог на небесах улыбнется нам и скажет: «Я сделал одно из лучших своих дел, когда послал Джона Тэйлора и его "Бьюти" к этому затерянному островному раю в Тихом океане, потому что та девушка, о которой забыли все на Земле, просто ждала настоящей любви». – Кенда поцеловала его в щеку. – Я предаю тебе себя и свою любовь вместе с этой клятвой перед Богом, нашим единственным свидетелем. – Кенда снова поцеловала Джона в щеку, отступила на шаг и улыбнулась. В ее золотистых волосах отражался отблеск рассвета, а глаза сияли как голубая вода океана в лучах восходящего солнца.
Его взгляд был преисполнен нежности – глубокой, как морская пучина. Когда Джон притянул Кенду к себе, его губы нежно прикоснулись к ее устам, и он шепнул ей:
– Здравствуй, Кенда Ван-Тэйлор. Я люблю тебя.
Она ощутила тепло его рук у себя на талии, а он пристально смотрел в ее бездонные глаза.
– Как ты думаешь, не пора ли нам отпраздновать это событие?
Она рассмеялась, и ее зубы снова засверкали белизной снега при ярком солнечном свете.
– О, я готова, но мы ведь не собираемся целый день есть рыбу, правда?
– Нет, сегодня мы не ограничимся рыбой. Давай поднимем первый тост за нашу свадьбу. – Он снова поцеловал ее.
– Каким образом? – прошептала Кенда, явно не желая покидать его объятий.
Джон отпустил ее, заспешил вниз, в каюту, и минутой позже появился с бутылкой и шторой, разделявшей их каюту.
– Иди, помоги мне.
Кенда подбежала и взяла бутылку у него из рук. Удивленно посмотрела на нее.
– Где ты взял это? – спросила она, рассматривая этикетку: – Шампанское!
Джон свертывал уже никому не нужную штору и весело провозгласил:
– Каждый капитан, который достоин этого звания, должен быть всегда готов к празднествам и всяким экстренным ситуациям! – Он кивнул в ее сторону: – Почему бы тебе не принести стаканы – если ты, конечно, не хочешь лакать прямо из бутылки?
– А давай так и сделаем! – радостно подхватила Кенда. – Давай пить прямо из горлышка!
– Хорошо, – согласился Джон и положил свернутую штору в канатный ящик. – Все. Со шторой покончено. Ей больше не придется стоять на страже нашей нравственности. – Он ухмыльнулся, беря бутылку из ее рук, достал нож и принялся выворачивать пробку. Секундой позже пробка вылетела со свистом. – Шампанское стояло в холодильнике с самого рассвета, но, кажется, оно все еще немного тепловатое, – извиняющимся тоном сказал Джон, протягивая ей бутылку.
Кенда поднесла горлышко ко рту.
– Подожди минуточку, мы ведь еще не произнесли тост!
– Прости, – улыбаясь сказала она. – Я никогда не пробовала шампанского. Пожалуй, я слишком волнуюсь.
– Успокойся. – Джон взял ее под локоть. – Есть еще много вещей на свете, которые ты никогда не пробовала. Не волнуйся, просто веди себя как все, дорогая моя. Теперь давай все-таки произнесем тост. За наше счастье! – Обнимая ее, он поднес бутылку к ее губам, потом к своим. Они сделали по глотку. – Твоя очередь, – сказал он.
– Это – за любовь. – И они снова выпили.
– А это – за долгое плавание в спокойных водах.
Она улыбнулась, когда он приглашающе кивнул ей, и воскликнула:
– Это – за наших будущих детей!.. И детей наших детей.
В какой-то момент грустные воспоминания как в зеркале отразились в его глазах, а затем бесследно пропали…
– Да, – прошептал Джон, – за наших детей… – Они выпили, потом он взял бутылку и поставил ее на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36