Хроника
должна возникнуть. Обязана. Может - для будущего, может - для настоящего.
Ты не должна пропустить ничего. Задавай любые вопросы мне, расспрашивай
кого угодно. Пусть в хронику войдет все - от попавших к нам в руки
документов до просто человеческих воспоминаний и судеб... Нам нужен твой
талант, Эльвира.
- У меня его нет, - задумчиво отозвалась она. - У меня была
популярность, и как я сейчас понимаю - популярность дешевая, которую
создали искусственно. Быть может, как раз за то, что я никогда не
претендовала на составление глобально-исторических хроник и чаще позволяла
зарубить материал, чем его отстоять. Если уже речь идет о
профессионализме, - она опустила голову, - то поручать это дело мне просто
аморально. Я не заслужила такого доверия.
Она говорила искренне - углубившиеся морщинки у глаз подтвердили, что
за последние несколько часов Эльвира немало думала о себе и своей истинной
роли в жизни. Не укрылось это и от Рудольфа.
Секунду поколебавшись, он встал с места, и обнял женщину за плечи,
как обычно обнимал, утешая, Альбину. Панцирь уверенности в себе, так
раздражавший его по началу, куда-то исчез, перед ним была обычная
измученная само копанием и вообще целым рядом нервных потрясений женщина,
такая же слабая и нуждающаяся в защите, как и большинство представительниц
прекрасной половины.
- Вот что, Эля... - он нарочно позволил себе эту фамильярность. - Все
мы не безгрешны и буквально каждому из нас найдется в чем упрекать себя до
конца жизни. Ты права - вместе с катастрофой приходит и момент истинны. Но
именно потому сейчас и не время травить душу по мелочам. Надо делать то,
что можно сделать - вот и все. Если хочешь - исправлять свои прежние
ошибки, загладь их настоящим делом. Ведь сейчас - не тогда - мы становимся
собой, и о нас будут судить по тому, как мы повели себя в трудный момент.
Ты не из тех, кто легко сдается - так что считай, что я не слышал твоих
слов. Если хочешь - плачь, но - бери блокнот и начинай работать. Ведь,
надо полагать, такой материал ты некому не позволишь "зарубить"?
Он приподнял пальцем ее подбородок. Эльвира грустно и устало глянула
прямо ему прямо в глаза и вдруг усмехнулась, ощутив прилив тепла к этому
человеку.
"И это его я планировала соблазнять, морочить голову... Да быстро
меняются люди. Несколько часов - и он не тот, и я не та. Да и мир наш
совсем не похож на прежний - кто бы мог такое предположить?"
- Хорошо, - твердо проговорила она, выскальзывая из его рук. - У меня
действительно мало времени, и еще... - она запнулась и замолчала.
- Ну, продолжай, - подбодрил ее Рудольф.
- Да нет, ничего, - передернула она плечами, - просто мне захотелось
вдруг сказать тебе спасибо. И - не стоит продолжать разговор на эту тему.
Он подбадривающе кивнул, собираясь сесть и вдруг заметил стоящую у
стены женщину. Прислушиваясь к разговору, Анна чуть не забыла, для чего
пришла сюда сама - ей почудилось, что говорится о чем-то важном и для нее
самой.
- Добрый день. Вы по какому вопросу? - привычно спросил он.
- Спасибо, - повторила вдруг и Анна и неожиданно для себя разрыдалась
во весь голос...

Все же днем Альбине удалось выспаться, кстати - чем дольше она
работала, тем сильнее втягивалась в дело, сказывалась привычка к
круглосуточным дежурствам. Пожалуй, именно поэтому она выглядела намного
бодрее, чем время от времени появляющиеся на пороге медпункта люди.
Некоторым Ала даже улыбалась - это не означало что ее расположение духа
улучшилось намного, улыбка тоже была профессиональной, имеющей отношение
скорей к вежливости, чем к истинным ее эмоциям, но невольным грузчикам
сразу становилось светлее на душе. Да и как иначе - кругом развал, кровь и
грязь, и вдруг посреди всего этого - улыбка симпатичной девушки. Не
случайно больничный менеджер в частной клинике, где Альбина начинала свой
трудовой путь, подолгу натаскивал низший медицинский персонал, пока улыбка
не приклеивалась к губам с неизничтожимой прочностью. Пока есть работа -
есть и улыбка, и это стало уже рефлексом.
- О, я рад за вас, - услышала она вдруг уже ставший знакомым голос,
подняла голову и увидела растянутый до ушей рот. - Вы прекрасно
выглядите...
- Я? - Альбина растерялась и заморгала.
- Вам очень идет улыбка, - он оперся локтем о косяк. - Просто
удивительно идет.
- Улыбка? Но разве я улыбалась?
- Все ясно - вы просто работали... Не так ли? Не то, что я -
бездельник, трачу время на пустую болтовню... Вот, возьми, - он бросил
девушке под ноги веревочный тюк. - Может пригодиться... Кого-нибудь
связывать.
- Но кого? - тупо переспросила Альбина.
- А хоть бы и меня... Ну ладно - мысленно целую, так - не смею, а
вообще мне опора... Дела-дела...
- Хорошо, - пробормотала Альбина рассматривая веревки. Толщиной в
палец, они выглядели прочными и не гибкими, и их предназначение по всей
видимости было чисто техническое.
- О, и вы здесь! - уйти "тихий" не успел, на его дороге возникла
Эльвира. - Можно вас на минутку?
- Если речь идет об интервью - нет, - голос "тихого" сразу стал
неприязненным и резким.
- Жаль, - бросила Эльвира и тут же незаметно ущипнула себя едва ли не
с остервенением - меньше всего ей хотелось думать о том, что именно то
интервью, которое она благодушно отдала на растерзание министерству
информации, а проще - цензуре, сыграло в жизни этого человека, быть может
роковую роль. Ведь как знать - рассказывай он о своих теориях в чисто
научном кругу, с ним могли побеседовать, могли тихо и мирно прекратить
карьеру, уволить, наконец, но обратившись к прессе он становился уже
опасным - поскольку мог повторить такую попытку с журналистом менее
сговорчивым, и тогда... - Нет, речь идет не об интервью... Да постойте
вы... Я хотела сказать, - она запнулась, - сказать, что я виновата перед
вами. Яне прошу вас простить. Просто признаюсь. Но, поверьте - я не
представляла тогда...
Несколько секунд "тихий" ждал продолжения, но его не последовало.
- Я вас ни в чем не обвиняю, - тоном, к которому уже привыкла
Альбина, ответил он. - Так у вас ко мне есть какое-то дело?
- Да... То есть - нет... То есть... Ну хорошо: дело в том, что я
сейчас собираюсь составлять хронику этой катастрофы. С самого начала -
даже с вашего предупреждения, ну и все подряд, с того самого момента, как
на улицах города появились первый констриктор. И уж поверьте - на этот раз
я доведу дело до конца, чего бы мне это не стоило. - Она говорила жестко,
с напором, и "тихий" незаметно для себя, словно передразнивая, начал
кивать в такт ее словам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51