ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

И всё же давай-ка, выпей со мной! Тебе это не повредит, а то до того смурной, что глядеть тошно. Может, из-за того, что я велел твоему другу остаться в Тарантии? Так это естественная мера предосторожности, мало ли чего можно ожидать, когда вы вместе! Ты не обижался, но я счел ее разумной… Или у тебя кошки на душе скребут потому, что я не отпустил тебя ловить Эвера? Что, я не ошибся? — усмехнулся король, заметив, как вспыхнули скулы рыцаря, а рот его непримиримо сжался. — А если я скажу тебе, что эта твоя головная боль, по моим сведениям, вполне может находиться как раз там, куда мы держим путь?..
Ринальд вздрогнул всем телом и недоверчиво взглянул на киммерийца.
— Ага, зацепило, — удовлетворенно произнес тот. — Что ж ты думаешь, я столько времени потерял напрасно и не предпринял никаких шагов, чтобы кое-что разузнать об Эвере? И о женщине, — добавил он. — Ведь с ним — женщина, верно, лэрд? Красивая?
— Мне казалось, что необыкновенно, — вырвалось у Ринальда.
— Ну как же иначе. Ты ведь из тех, чей жеребец без узды и вечно себе стойло ищет.
— Есть такой грех, — немного смущенно подтвердил рыцарь, не в силах сдержать улыбки в ответ иа грубоватую прямоту короля. — Так, значит, он… мы…
— Всё, хватит об этом. На месте узнаем, — оборвал его киммериец. — Не забывай, что здесь и у меня интерес не меньше твоего. А теперь ней, — велел он, передавая лэрду внушительную кружку эля, которую тот охотно и с явным удовольствием осушил, не отрываясь, что немедленно подействовало на Ринальда, подняв ему настроение, и глаза его перестали напоминать потухшие угли в камине, сделавшись блестящими и необыкновенно живыми.
— Другое дело, — оказал Конан, — уже меньше похож иа висельника, которого едва из петли успели вынуть. Ну-ка, Ринальд, правду ли говорят, будто ты умеешь слагать баллады?
— Нет, но зато знаю их множество, — произнес лэрд — Я всегда любил слушать менестрелей, кое-что запомнил.
— Не сочтешь ли за труд спеть что-нибудь?
— Могу, — неожиданно легко согласился Ринальд, потянувшись за второю кружкой и присовокупив ее содержимое к первой.
У него оказался довольно сильный и приятный голос, да и в выразительности исполнения трудно было отказать. В боевых походах Ринальду прежде не раз доводилось собирать вокруг себя воинов, поднимая их дух и отвлекая от мрачных размышлений балладами и песнями во время недолгих передышек, так что дело это ему было не в новинку. Конан остался вполне доволен услышанным.
— Славно, — проговорил он, когда Ринальд закончил. — Умеешь душу согреть.
«Умеет», — подумала Лю Шен, единственная женщина, которую Конан взял с собою в Аргос: что бы ни случилось, он считал, что кхитаянка с ее искусством всегда должна быть под рукой, да и привычна она была к долгим переходам. К тому же Зенобия приложила некоторые усилия, убеждая его в том, что девушка может оказаться просто незаменимой в случае возникновения любых неожиданностей, связанных с внезапными болезнями или ранениями.
Пока Ринальд пел, она подошла поближе, словно зачарованная, впервые обнаружив за ним такую способность. До сих пор, с того момента, как они покинули Тарантию, кхитаянка держалась от него на расстоянии, боясь неосторожно выдать свои чувства.
— А, еще одна неприкаянная душа пожаловала, — приветствовал Конан ее появление. — Иди сюда, Лю Шен! Что стоишь, как чужая?
Она и есть чужая, всему и всем, в чужой земле, вдруг остро понял Ринальд, услышав его слова и словно ощущая одиночество девушки. Неприкаянная душа, уж это точно. С ним в Кхитае, в свое время, был, по крайней мере, Айган, а у Лю Шен в Аквилонии ни единого близкого человека.
Она приблизилась к Конану и села с ним рядом — лэрд обратил внимание, с какой признательностью, почтением и тихим обожанием Лю Шен смотрела на короля, в то время как по нему самому ее взор скользнул только случайно.
— Говорят, — произнес Копан, приобняв кхитаянку за плечи, — будто есть где-то такая птица, которая питается одним только ароматом фруктов, более же ничем. Вот уж не знаю, не видел этакого чуда. Но ты, дитя, верно, решила, что ты и есть эта самая птица! Этак скоро ты и ног не потянешь. Тебе приказать, или сама отведаешь что-нибудь?
В голосе киммерийца и в его жесте было что-то неуловимо отеческое. Девушка благодарно улыбнулась.
— Наши женщины едят немного, — сказала она.
Сейчас Лю Шен, облаченная в мужскую одежду в куда более соответствующую условиям похода, нежели ее обычное одеяние, была скорее похожа на подростка, чем на женщину. Долго ломаться она, однако же, не собиралась и охотно принялась за еду под одобрительным взглядом Конана.
— Бывала ли ты в Аргосе прежде? — спросил король.
— Да, — подтвердила девушка, — и в Аргосе, и в Немедии, и в Шеме. Дорогой отец брал меня с собою повсюду, только в северных землях мы ни разу не были. Он говорил, там люди дикие, одеваются в шкуры зверей, им шелка и украшения ни к чему, и сами они, как дикие звери.
— Врал, — решительно возразил киммериец. — Вот я — северянин, но вроде на зверя не похож.
— Не похож, господин, — горячо подтвердила Лю Шен.
— Тебе нравится в Аквилонии?
— Везде люди живут, — сказала кхитаянка. — Только тут всё не так, как у нас.
— Лучше или хуже? — настаивал король.
— Не лучше и не хуже, просто иначе. По-другому. И это не всегда правильно. Многие люди обычаи свои же не чтут, рода своего не помнят и внутрь себя не глядят. Суетятся много, а живут бестолково, ничего не понимают о себе.
— Может, это тебе потому так кажется, что мы больше думаем сердцам, чем головой? — неожиданно спросил Ринальд.
— Но разве возможно одному и тому же человеку одновременно идти в разные стороны? Так и здесь. Всё должно пребывать в равновесии и гармонии, — уверенно объяснила Лю Шен.
— Вот я всю жизнь пытаюсь обрасти эту гармонию, но ничего не получается — проговорил Ринальд, — а одна только смута и хаос в душе. Всё, к чему я ни прикасаюсь, рассылается в прах и течет, как песок меж пальцев. Отчего так, Лю Шен? Может быть, ты подскажешь, как человеку согласовать свое дыхание с бурными вздохами мира? И каким заповедям требуется следовать, чтобы обрести покой?
— Об этом только великие мудрецы ведают, которые живут уединенно высоко в горах, — отозвалась девушка, — они, верно, сумели бы тебе помочь.
— Я был вором, пиратом, наемником, — сказал Конан, — всю Хайборию исходил вдоль и поперек множество раз и самой смерти в глаза смотрел бессчетно. Так что имею право утверждать, что просто меньше надо задумываться о мироустройстве, а покой искать в одних только битвах.
Если бы Ринальд мог с ним согласиться! Но он тоже прошел немало битв, а они не принесли ему утешения, так что оставалось только позавидовать королю…
Глава VII
Королевский эскорт прибыл, наконец, в Аргос и был принят там со всеми подобающими почестями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59