?красный меч и посмотрел на Вишеса. Брат смотрел на него недобрым взглядом.
– Ну и что там? – спросил Рив.
– Ты.
– Монтрег пытался сказать, что я ответственен за заговор с целью убить Рофа? – Не то чтобы это имело значение. Рив уже доказал, на чьей он стороне, зарезав ублюдка.
Вишес медленно покачал головой, затем взглянул на айЭма, который присоединился к своему брату.
Рив резко сказал:
– Нет ничего такого, чего бы они обо мне не знали.
– Ну, тогда вот, держи, пожиратель грехов. – Ви бросил конверт на стол. – Судя по всему, Монтрег знал, что ты из себя представляешь. Что, несомненно, объясняет, почему он пошел к тебе с предложением убить Рофа. Если бы все раскрылось, любой бы поверил, что это твоя – и только твоя – идея.
Рив нахмурился и взял в руки то, что смахивало на аффидевит[159] о том, как был убит его отчим. Что. За. Хрень. Отец Монтрега побывал в его доме после убийства, это Рив знал. Мужчина приходил к хеллрену его матери не просто поболтать, а еще умудрился собрать какие-то доказательства? А потом ничего не сделал с добытой информацией?
Рив вспомнил встречу в кабинете Монтрега пару дней назад... и милый комментарий парня о том, что тот знал, какой Рив на самом деле.
Он знал, да, но оказывается не о том, что Рив торговал наркотиками.
Рив положил документ обратно в конверт. Вот дерьмо, все вышло наружу и обещание, которое он дал своей матери, развалилось на части?
– Так, что именно там написано? – спросил кто-то из Братьев.
Рив убрал конверт в карман своей шубы.
– Это аффидевит, подписанный моим отчимом незадолго до смерти, где он заявляет, что я симпат. И, судя по подписи, сделанной кровью, это оригинал. Но зная Монтрега, готов поспорить – он не стал бы отсылать единственный экземпляр.
– Может, это подделка? – пробормотал Роф.
Вряд ли, подумал Рив. Слишком уж детали совпадали с тем, что произошло в ту ночь.
В одно мгновение, он вернулся в прошлое, в ту ночь, когда сделал это. Его мать попала в клинику Хэйверса потому, что с ней произошел очередной «несчастный случай». Когда стало ясно, что она проведет на обследовании весь день, Бэлла осталась с ней, а Рив принял твердое решение.
Он отправился домой, собрал додженов в комнате для слуг, и столкнулся лицом к лицу с коллективной болью всех, кто служил его семье. Он ясно помнил, как смотрел на этих мужчин и женщин, внимательно заглядывая в глаза каждому. Многие пришли в дом из-за его отчима, но остались здесь из-за его матери. И они хотели, чтобы Рив прекратил то, что происходило здесь уже много лет.
И он попросил всех покинуть дом на час.
Никто не возражал, и каждый из них обнял его, прежде чем уйти. Они все знали, что он собирается сделать, и хотели этого не меньше чем он.
Рив дождался, пока уйдет последний доджен, а затем отправился в кабинет отчима и обнаружил мужчину за столом – тот внимательно изучал документы. В приступе ярости, Рив позаботился о мужчине старомодным способом, нанося удар за ударом, заставляя его расплатиться за всю боль, что тот принес его матери, прежде чем наградить сукиного сына последней заслуженной наградой.
Когда раздался звонок в парадную дверь, Рив подумал, что это вернулись слуги, и дают ему знак, что теперь они смогут достоверно утверждать, что не видели убийцу. На прощание, он нанес отчиму удар кулаком, такой силы, что позвоночник истязателя собственной жены проткнул черепную коробку насквозь.
Передвигаясь быстро, Рив перешагнул через тело, силой мысли открыл входную дверь, и ушел через французские двери в задней части дома. То, что доджены вернулись и «обнаружили» тело, было идеально, так как их подвид, сам по себе, был смирным от природы, и они никогда не были замечены в насилии. Кроме того, сейчас его симпатическая сторона ревела, и он должен был взять себя в руки.
Что, в те дни, не подразумевало дозу дофамина. Ему приходилось использовать боль, чтобы укротить в себе пожирателя греха.
Казалось, все складывалось как надо... пока, приехав в клинику, он не узнал, что тело нашел отец Монтрега. В тот момент, это не представлялось большой проблемой. Как рассказывал потом Рем, он вошел, увидел, что случилось, и сразу позвонил Хэйверсу. К тому времени, когда прибыл доктор, слуги уже вернулись, и объяснили свое массовое отсутствие тем, что был день летнего солнцестояния, и они готовились к церемонии, которая должна была состояться на неделе.
Отец Монтрега отлично этим воспользовался, как, впрочем, и его сын. Любые эмоциональные отклонения, которые засек Рив тогда, или во время встречи, считанные дни тому назад, он приписал на счет будущих смертей и заказных убийств, так как и то, и другое было неминуемо.
Господи, стало ясно как день, что собирался сделать Монтрег, подговорив Рива убить Рофа. После того, как все будет сделано, Монтрег сможет заявить под присягой, что Рив убийца и симпат, а после его депортации, спокойно возьмет на себя управление не только Советом, но и всей расой.
Замечательно.
Но ему не повезло: план не сработал. Ну, прямо обидно до слез.
– Да, должны быть еще аффидевиты, – пробормотал Рив. – Никто не стал бы отсылать единственный экземпляр.
– Стоило бы наведаться в его дом, – сказал Роф. – Если что-то подобное попадет в руки наследников или приемников Монтрега, у нас будут проблемы, понимаешь, о чем я?
– Он умер, не оставив потомства, но да, где-нибудь могут обнаружиться его дальние родственники. И я сделаю так, чтобы они ни о чем не узнали.
Никто и ничто не заставит его нарушить обет, который он дал своей матери.
Этого не случится.
Глава 50
Пока Элена, как обычно, закупалась в круглосуточном Ханнафорде, ее настроение, по идее, должно было улучшиться. Их прощание в Ривом прошло лучше некуда. Когда пришло время отправиться на встречу, он быстро принял душ и позволил ей выбрать ему одежду и даже завязать галстук. Потом обнял ее, и они просто стояли рядом, сердце к сердцу.
В конечном итоге, она проводила его в холл и вместе с ним ждала, когда приедет лифт. О его прибытии оповестил звон и шум раздвигающихся дверей, а он удерживал их открытыми, чтобы поцеловать ее, затем еще раз. И еще. Наконец, он сделал шаг назад, и, когда двери-близнецы закрывались, он поднял телефон вверх, указал на мобильный, а затем на нее.
Он обещал ей позвонить, и это делало прощание менее болезненным. И ей нравилась сама мысль, что черный костюм, белая рубашка и галстук кроваво-красного цвета выбрала для него она.
Так что, да, она должна была быть счастливее. Тем более, что ее финансовые трудности слегка облегчил кредит от Первого Трастового Банка Ривенджа.
Но Элена все равно чертовски нервничала.
Она остановилась возле отдела с соками, перед аккуратными рядами Ocean-Spray-Cran-бла-бла-бла, и посмотрела через плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
– Ну и что там? – спросил Рив.
– Ты.
– Монтрег пытался сказать, что я ответственен за заговор с целью убить Рофа? – Не то чтобы это имело значение. Рив уже доказал, на чьей он стороне, зарезав ублюдка.
Вишес медленно покачал головой, затем взглянул на айЭма, который присоединился к своему брату.
Рив резко сказал:
– Нет ничего такого, чего бы они обо мне не знали.
– Ну, тогда вот, держи, пожиратель грехов. – Ви бросил конверт на стол. – Судя по всему, Монтрег знал, что ты из себя представляешь. Что, несомненно, объясняет, почему он пошел к тебе с предложением убить Рофа. Если бы все раскрылось, любой бы поверил, что это твоя – и только твоя – идея.
Рив нахмурился и взял в руки то, что смахивало на аффидевит[159] о том, как был убит его отчим. Что. За. Хрень. Отец Монтрега побывал в его доме после убийства, это Рив знал. Мужчина приходил к хеллрену его матери не просто поболтать, а еще умудрился собрать какие-то доказательства? А потом ничего не сделал с добытой информацией?
Рив вспомнил встречу в кабинете Монтрега пару дней назад... и милый комментарий парня о том, что тот знал, какой Рив на самом деле.
Он знал, да, но оказывается не о том, что Рив торговал наркотиками.
Рив положил документ обратно в конверт. Вот дерьмо, все вышло наружу и обещание, которое он дал своей матери, развалилось на части?
– Так, что именно там написано? – спросил кто-то из Братьев.
Рив убрал конверт в карман своей шубы.
– Это аффидевит, подписанный моим отчимом незадолго до смерти, где он заявляет, что я симпат. И, судя по подписи, сделанной кровью, это оригинал. Но зная Монтрега, готов поспорить – он не стал бы отсылать единственный экземпляр.
– Может, это подделка? – пробормотал Роф.
Вряд ли, подумал Рив. Слишком уж детали совпадали с тем, что произошло в ту ночь.
В одно мгновение, он вернулся в прошлое, в ту ночь, когда сделал это. Его мать попала в клинику Хэйверса потому, что с ней произошел очередной «несчастный случай». Когда стало ясно, что она проведет на обследовании весь день, Бэлла осталась с ней, а Рив принял твердое решение.
Он отправился домой, собрал додженов в комнате для слуг, и столкнулся лицом к лицу с коллективной болью всех, кто служил его семье. Он ясно помнил, как смотрел на этих мужчин и женщин, внимательно заглядывая в глаза каждому. Многие пришли в дом из-за его отчима, но остались здесь из-за его матери. И они хотели, чтобы Рив прекратил то, что происходило здесь уже много лет.
И он попросил всех покинуть дом на час.
Никто не возражал, и каждый из них обнял его, прежде чем уйти. Они все знали, что он собирается сделать, и хотели этого не меньше чем он.
Рив дождался, пока уйдет последний доджен, а затем отправился в кабинет отчима и обнаружил мужчину за столом – тот внимательно изучал документы. В приступе ярости, Рив позаботился о мужчине старомодным способом, нанося удар за ударом, заставляя его расплатиться за всю боль, что тот принес его матери, прежде чем наградить сукиного сына последней заслуженной наградой.
Когда раздался звонок в парадную дверь, Рив подумал, что это вернулись слуги, и дают ему знак, что теперь они смогут достоверно утверждать, что не видели убийцу. На прощание, он нанес отчиму удар кулаком, такой силы, что позвоночник истязателя собственной жены проткнул черепную коробку насквозь.
Передвигаясь быстро, Рив перешагнул через тело, силой мысли открыл входную дверь, и ушел через французские двери в задней части дома. То, что доджены вернулись и «обнаружили» тело, было идеально, так как их подвид, сам по себе, был смирным от природы, и они никогда не были замечены в насилии. Кроме того, сейчас его симпатическая сторона ревела, и он должен был взять себя в руки.
Что, в те дни, не подразумевало дозу дофамина. Ему приходилось использовать боль, чтобы укротить в себе пожирателя греха.
Казалось, все складывалось как надо... пока, приехав в клинику, он не узнал, что тело нашел отец Монтрега. В тот момент, это не представлялось большой проблемой. Как рассказывал потом Рем, он вошел, увидел, что случилось, и сразу позвонил Хэйверсу. К тому времени, когда прибыл доктор, слуги уже вернулись, и объяснили свое массовое отсутствие тем, что был день летнего солнцестояния, и они готовились к церемонии, которая должна была состояться на неделе.
Отец Монтрега отлично этим воспользовался, как, впрочем, и его сын. Любые эмоциональные отклонения, которые засек Рив тогда, или во время встречи, считанные дни тому назад, он приписал на счет будущих смертей и заказных убийств, так как и то, и другое было неминуемо.
Господи, стало ясно как день, что собирался сделать Монтрег, подговорив Рива убить Рофа. После того, как все будет сделано, Монтрег сможет заявить под присягой, что Рив убийца и симпат, а после его депортации, спокойно возьмет на себя управление не только Советом, но и всей расой.
Замечательно.
Но ему не повезло: план не сработал. Ну, прямо обидно до слез.
– Да, должны быть еще аффидевиты, – пробормотал Рив. – Никто не стал бы отсылать единственный экземпляр.
– Стоило бы наведаться в его дом, – сказал Роф. – Если что-то подобное попадет в руки наследников или приемников Монтрега, у нас будут проблемы, понимаешь, о чем я?
– Он умер, не оставив потомства, но да, где-нибудь могут обнаружиться его дальние родственники. И я сделаю так, чтобы они ни о чем не узнали.
Никто и ничто не заставит его нарушить обет, который он дал своей матери.
Этого не случится.
Глава 50
Пока Элена, как обычно, закупалась в круглосуточном Ханнафорде, ее настроение, по идее, должно было улучшиться. Их прощание в Ривом прошло лучше некуда. Когда пришло время отправиться на встречу, он быстро принял душ и позволил ей выбрать ему одежду и даже завязать галстук. Потом обнял ее, и они просто стояли рядом, сердце к сердцу.
В конечном итоге, она проводила его в холл и вместе с ним ждала, когда приедет лифт. О его прибытии оповестил звон и шум раздвигающихся дверей, а он удерживал их открытыми, чтобы поцеловать ее, затем еще раз. И еще. Наконец, он сделал шаг назад, и, когда двери-близнецы закрывались, он поднял телефон вверх, указал на мобильный, а затем на нее.
Он обещал ей позвонить, и это делало прощание менее болезненным. И ей нравилась сама мысль, что черный костюм, белая рубашка и галстук кроваво-красного цвета выбрала для него она.
Так что, да, она должна была быть счастливее. Тем более, что ее финансовые трудности слегка облегчил кредит от Первого Трастового Банка Ривенджа.
Но Элена все равно чертовски нервничала.
Она остановилась возле отдела с соками, перед аккуратными рядами Ocean-Spray-Cran-бла-бла-бла, и посмотрела через плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174