Читал он настойчиво и неторопливо: боялся, что не хватит ему газет до того, как глаза начнут закрываться...
В передней зазвонил телефон.
Федор Ипполитович и головы не повернул: если по его душу, есть кому позвать. Поднялась было Ольга, но из кабинета пулей вылетела Татьяна: глаза и руки пишут, а уши все время настороже! Ждала звонка от своего... гм... суженого.
Из передней послышалось:
— Слушаю... Игорь? Откуда ты?
Ишь как радостно сказано первое слово и с каким разочарованием три остальных! Ничего подобного профессор не замечал за своей дочерью ни перед тем, как она вышла замуж за Шляхового, ни даже во время ее медового месяца. Тогда она умела держаться достойно.
Чтобы не крякнуть, Федор Ипполитович с шумом перевернул страницу.
Слушать дальше — зачем? Почему позвонил Игорь, ясно: как не поделиться с матерью и сестрой своими оглушительными новостями. А как ответит на это дочь, не все ли равно?
Но начало казаться, что сестры с братьями разговаривают иначе. Слов он не разбирал: Татьяна стала говорить тише. Зато переливы ее голоса... Вот она нежно улыбается. Теперь мягко упрекает. Вдруг ей взгрустнулось... Черт знает что! Словно не тридцатый ей, а шестнадцать: раскокетничалась с таким же молокососом, старается, чтобы тот не догадался, нравится он ей или нет...
Похоже на то, что Игорь передал трубку своему приятелю. И вчерашний аскет сразу же раскис. Неужели не противно ему слушать девичьи интонации в голосе женщины чуть ли не бальзаковского возраста?..
Федор Ипполитович вскочил и с грохотом захлопнул дверь.
Ольга взглянула на мужа, и впервые за долгое время тот увидел, что глаза ее повеселели.
Прикрывшись от Ольгиной насмешки газетой, глава семейства уткнулся в текст. Глаза его старательно бегали по строчкам... Но эти полстраницы Федору Ипполитовичу пришлось, потом перечитывать заново.
Чем же Сергей пленил Татьяну? Вот уж воистину неисповедимы пути женского сердца.
Неужели тем, что Сергей оказался тем камнем, на который наткнулась коса ее отца? И это сделало тихоню в Татьяниных глазах героем? Тогда ее не переубедишь — все будет делать по-своему... Но ведь и Федор Ипполитович не оттолкнет Сергея после всего, что тот сделал вчера и сегодня!..
Немного погодя, когда Татьяна положила трубку, Ольга неслышно вышла в переднюю. А по тому, что стукнула дверь в кабинет, легко догадаться: пошла узнавать у дочери последние новости.
Побыв в кабинете, Ольга снова заглянула в столовую.
— Не пора ли спать, Федор? Половина двенадцатого.
— Сейчас,— буркнул Федор Ипполитович.— Вот дочитаю.
Ольга ушла.
Теперь можно с головой окунуться в газетные новости. Но не столько читал их Федор Ипполитович, сколько ждал, когда заснет жена. Ведь если начнет расспрашивать, прощай сон.,,
Около двенадцати Федор Ипполитович вышел в переднюю. Возле кабинета остановился. Осторожно приоткрыл дверь.
Татьяна склонилась над исписанным листом. Хотя и темно-зеленое от абажура ее лицо, видно, как глубоко она задумалась. Отца она заметила, лишь когда под его ногой скрипнул паркет. Удивленно откинулась на спинку кресла.
Ты еще не спишь, папа?
— Сейчас лягу.— Федор Ипполитович присел на край дивана.— А ты всю ночь собираешься марать бумагу?
Он хотел съехидничать, но из этого ничего не вышло.
— Нет, я уже кончила,— ответила дочь.— Перечитываю...
Пожелать бы дочери приятных сновидений, да и пойти. А Федор Ипполитович. Чем внимательнее вглядывался в Татьяну, тем тоскливее ему становилось,
— Ты счастлива, Таня?
— Буду.
И ни малейшего сомнения во взгляде.
— Не самообман ли это?
— Самообман? — Лицо дочери стало тверже.— Ну нет. Слишком долго я ждала. А тебе еще раз большое спасибо, папа. Если бы не ты, не знаю, сколько пришлось бы мне еще ждать.
Федор Ипполитович уперся локтями в колени, крепко сжал переплетенные пальцы.
— Все шутишь...
Легкая улыбка тронула губы дочери. -
— А ты не убежишь, как вчера, если я скажу, что- нибудь не по-твоему?
Брови Федора Ипполитовича двинулись было к переносице, но тотчас вернулись на место.
Дочь пересела на валик дивана, обняла отца за плечи.
— Видишь ли, папа... Вчера Сергей наговорил мне уйму неприятного. Он был прав, а я разозлилась. Но не только за вчерашнее. Я так и сказала ему на прощанье: никогда не забуду, что он, сколько я его знаю, был теленком... Почему Сергей не заговорил со мной, как вчера, десять лет тому назад? Многое» было бы иначе.— Она помолчала.— Как Сергей чувствовал себя у нас за обедом, я лучше всех видела. Не твои неуместные шутки его волновали, а то, что делается в клинике... Нет, я и за шутки тебе благодарна. За то, что Сергей не стушевался перед тобою, как передо мной вчера. И все-таки след от твоих придирок у него остался бы. А он шел в клинику. И не просто шел. Я сделала не больше того, что на моем месте сделала бы каждая любящая женщина, которой на все дано лишь несколько секунд.., Неужели бросишь в меня камень и теперь?
Федор Ипполитович не заметил, и сам, когда именно его рука легла на теплую руку дочери.
— Я зашел к тебе, Таня, не спорить, а пожелать спокойной ночи... Ты только что разговаривала с Сергеем, Рассказал ли он о моем предложении Игорю?,
— Да.
А ты,, конечно, поделилась с матерью..
Поделилась.
— И что же она?
Дочка прижалась к отцу крепче.
«Ты этого не поймешь, папа. С твоих плеч никогда не падала гора... Мама даже старинные стихи вспомнила* счастлив, мол, тот, кому вечер венчает начатое утром... Одно беспокоит ее: как же это будет — не института шостенковский майорат: отец, сын, зять,.,
— А тебе безразлично?
Татьяна пожала плечами.
— Пусть выздоровеет Черемашко. А он выздоровеет, даже если ты останешься в стороне. Так я верю в Сергея... Его охотно возьмут в клинику мединститута. Там же твой Ляховский заведует теперь кафедрой.
«Так я его и отдам!» — подумал Федор Ипполитович,
Вслух он сказал:
— Баба с возу... А будет ли Сергей счастлив с тобой? Ты же у нас как твои волосы: вон в какой тугой узел тебе приходится их завязывать. Сергею с тобой не справиться. Но и ты не переделаешь его на свой лад.
Татьяна засмеялась.
— Чем больше я думаю, тем яснее вижу: быть настоящим человеком — кое-чему в этом отношении я должна и у Сергея поучиться. Но маминой ошибки я не повторю: счастливой сорочки у Сергея не будет. Никаких легких побед! Чем дороже ему придется за все платить, тем большего добьется он, тем лучше будет знать цену завоеванному и тем полнее будет его счастье.., И тем
больше он будет отдавать, когда появятся у него ученики.
— Зато ты ему легко достанешься.
— Я? Легко? Десять лет ждать меня — легко?.. Не знаю, расплачусь ли я с ним за это. Но платить буду не так, как мама тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66