Или угодно сперва
закусить на дорожку?
- По зубам тебе дать угодно, если пасть не прикроешь, -
все так же мрачно отвечал Ходок.
- Да будет тебе, - Шрухт приподнял подол кожаного
фартука и обмахнулся, морща пористый нос и закатывая
белесые глазки, - мне уже страшно! Ладно, Альбинос, громилу
этого ты все же зря с собой притащил. Глехтен-Глас будет
недоволен.
Альбинос, чьи светлые волосы и бледный цвет кожи
служили лучшим подтверждением его прозвища, насторожился.
- Он здесь?
- Он здесь и ждет тебя. Проводить?
Ходок кивнул и, отставив кружку, на дне которой
плескался лишь мутный осадок сомнительного зелья,
последовал за хозяином корчмы. Огибая стойку, он шлепнул по
ней узкой ладонью и украдкой бросил взгляд на киммерийца,
сидевшего в дальнем углу зала. Молодой северянин был занят
беседой со своими нечаянными собутыльниками: тощим, похожим
на стручок сушеного перца человеком по прозвище Зубодер, и
Проповедником, багроволицым потным толстяком. Первый
непритворно восторгался зубами киммерийца, второй вяло
пытался втолковать молодому человеку преимущество Бога
Истинного над демонами языческими.
- Пойми, темная душа, - говорил толстяк, уплетая
куриную ножку и запивая ее добрыми глотками аренджунского,
- ваш Кром есть лишь заблуждение, коему подвержены северные
народы. Я сам побывал в Асгарде, Киммерии и Ванахейме и
могу сказать, что варвары столь же угодны Подателю Жизни,
как и остальные народы. Не все, правда, варвары, а лишь те,
кто открыл сердца свои Огненному Свету Несотворенного.
- И мне, - вторил ему Зубодер, прихлебывая из оловянной
чашки, - довелось пожить в землях северных народов, и могу
утверждать, что нижние и верхние ости весьма сходны у
тамошних жителей и у народов южных: зингарцев, аргосцев и
даже, как то ни прискорбно, шемитов...
- Отчего же "прискорбно"? - басил Проповедник. - В
Заветах Митры сказано: "Пред Ликом Моим нет ни хайборийца,
ни гирканца, ни тварей, коих бы Я еи
облагодетельствовал..." Посему и последний зембабвиец столь
же угоден Всеблагому, как и благочестивый аквилонец.
Зубодер при этих словах нахмурился и молвил веско:
- И все же, жевательный аппарат весьма отличен у
истинных хайборийцев и у уроженцев тех мест, где доминируют
допотопные племена. Так говорит наука.
- Даренному коню в зубы не заглядывай, - невпопад
обронил Проповедник.
Зубодер тут же обиделся.
- Да ежели на то пошло, уважаемый, я могу по зубам
отличить не только хауранского скакуна от шемского
тяжеловоза, но и какого-нибудь киммерийца от родственного
ему племени вана...
Тяжелое молчание повисло над кошмой, на которой
расположились трое.
- Ты, кажется, сравнил киммерийцев с лошадьми? - подал
голос молчавший доселе варвар.
Зубодер что-то пробормотал, делая оправдаться, и тут же
замолк, ощутив крепкую руку, схватившую его за шиворот.
Завидев яростный блеск в глазах северянина и тут же пожалел
о своих необдуманных словах.
- Я лишь хотел сказать, - прохрипел он, - что наука...
исследование челюстей...
- Твои челюсти я исследую, когда проломлю тебе башку! -
рявкнул киммериец и толкнул несчастного специалиста так,
что тот отлетел на добрую дюжину шагов и стукнулся затылком
о земляной пол корчмы. - А сейчас, если ты мужчина,
поднимись и защищайся! Посмотрим кто сильней: твой Митра
или Кром, мой покровитель!
- Угомонись, юноша, - возгласил Проповедник, взмахивая
куриной ножкой, - не то гнев пресветлого обратит тебя...
Во что обратит гнев Митры богохульника, никто из
раскрывших рты посетителей "Глаза бога" так и не узнал.
Задняя дверь распахнулась, и оттуда вылетел тощий
долговязый малый с палкой, увенчанной свинцовым
набалдашником на одном конце и медным острием с крюком на
другом, - вылетел с резвостью птицы, ускользающей из сетей
птицеловом...
За ним, размахивая мечами, повалили воины в доспехах с
гербом короля Бритунии на кожаных нагрудниках.

* * *

Сам не знаю, что меня насторожило в словах Шрухта. Не в
словах даже, а в тоне его и ужимках: вроде бы все, как
обычно, и морда гнусная, и щурится, как девственница на
фонарь веселого дома, а только засвербило что-то у меня за
грудиной, и все тут.
Второй раз оплошал Альбинос, за один только день - и
второй раз! Поспешил расслабиться, когда мы с киммерийцем
влетели в корчму.
Шрухт уже поднимал лестницу, и дверь готова была вот-вот
захлопнуться, оставив опоздавших на растерзание роя.
Собственно, схватил нижнюю ступеньку северянин, да так, что
двое дюжих прислужников во главе с хозяином, не смогли
приподнять ее ни на пядь. А когда мы поднялись на площадку
между двумя здоровенными вязами, где, словно гнездо,
примостилась корчма "Глаз бога", мой новый знакомец,
почесывая задницу (пяток-другой кровососов, опередив рой,
все же успели прокусить ему штаны), осведомился, что это за
дрянь, от которой мы с ним улепетывали во все лопатки.
Пришлось ему рассказать, что это за дрянь. Собственно,
никакого секрета тут нет: о Гиблом Распадке болтают от
Граскааля до Бельверуса. Думаю, где-нибудь в Тарантии и
Кордаве тоже болтают, но для тамошних слушателей дела наши
- сказки дикой страны. А между тем, ничего сказочного в
наших комарах нет, разве что их размеры: с кулак величиной и
с хоботками, что твой большой палец. Рой поднимается из
Провала с наступлением сумерек и бесчинствует до первых
солнечных лучей. Причем далее границ Гиблого Распадка
отчего-то не летает, предпочитая добычу неподалеку от
Провала...
Тут мой пытливый юноша интересуется, что за Провал
такой и с чем его едят.
Провал, объясняю, это такая дыра в земле, весьма
обширная, с отвесными скалистыми краями. А что там внизу -
никому не ведомо. Сказывают только, что лежит на дне
пропасти легендарный щит Агибалла, небесного великана,
вступившего во времена оны в соперничество с самим Митрой.
Податель Жизни вызвал великана на бой и вышиб из его рук
волшебный щит, который рухнул с вершины небесного купола,
упал, взметнув море огня, на землю и образовал пропасть на
границе нынешней Бритунии и Немедии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11