ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Вы считаете, что она не отвечает за свои поступки?
— В такие моменты — да.
— Думаете, она больна?
— Что же ей делать, если алкоголь стал для нее единственным прибежищем?
— Если бы она попросила вас солгать ради нее, пойти на лжесвидетельство, вы бы согласились?
— Конечно.
— Должно быть, малоприятно, когда она блюет вечером в кровати?
— Сиделкам приходится видеть и не такое.
Мегрэ показалось, что он слышит шум у входной двери. Тем не менее он не двинулся с места, а горничная, судя по всему, ничего не услышала.
— Что вы скажете, если я начну кричать и буду утверждать, что вы хотели меня изнасиловать? Комиссар не мог удержаться от смеха.
— Стоит попробовать. Ну-ка давайте!
Она пожала плечами и удалилась в направлении большой гостиной и другого крыла квартиры. Больше она не появилась — навстречу Мегрэ нетвердой походкой двигалась через гостиную Натали.
Она была мертвенно-бледна, на лице с черными кругами под глазами, как рана, пламенел накрашенный рот. Она чуть не упала, переступая через порог, и Мегрэ встал, чтобы помочь ей.
— Кто вам сказал…
Она тряхнула головой, словно хотела стереть только что произнесенные слова.
— Нажмите кнопку, что рядом с дверью гостиной. Мегрэ повиновался. Эта кнопка, наверное, была звонком в людскую.
— Жарко.
Не вставая с места, она сняла коричневую твидовую куртку.
— Ну а вам, конечно, не жарко?
— Сейчас нет. Вы наверняка слишком быстро шли.
— Откуда вы знаете, что я шла?
— Оттуда. Вы знаете: я найду шофера вашего такси и узнаю также, куда вы ездили.
Натали смотрела на него в настоящем оцепенении. Казалось, она не в себе.
— Вы умный… Но злой.
Комиссару редко приходилось видеть женщину в таком отчаянии, в таком душераздирающем состоянии. Клер знала, зачем ее позвали, потому что принесла поднос с бутылкой коньяка, рюмку и пачку сигарет. Она сама налила рюмку, протянув ее своей хозяйке, которая чуть не опрокинула поднос.
— Я вам не предлагаю, верно? Вы еще не алкоголик. Она с трудом произнесла это слово и тут же повторила его.
— Ваш врач никогда не советовал вам полечиться?
— Этот-то! Если бы я его слушала, я уже давно была бы в психиатрической лечебнице. Это было бы только-только на руку моему мужу. Видите, как непредсказуема жизнь.
Она неожиданно замолчала, как будто потеряла мысль.
— Непредсказуема… непредсказуема… — повторила она, потерянно озираясь. — Ах да… Жизнь… Это мой муж умер, а я жива.
Она осмотрелась, повернулась к большой гостиной. На лице ее вдруг отразилось нечто вроде удовлетворения. Потом она выпила рюмку. Потом сказала совсем не весело:
— Все — мое.
Мегрэ ждал, что она вот-вот рухнет на пол, она же, и будучи пьяной, сохраняла тем не менее какое-то чувство реальности.
— Я никогда не бывала здесь.
Теперь она рассматривала стены кабинета.
— Он приходил сюда только почитать.
— Название «У мадемуазель» вам что-нибудь говорит?
Она вздрогнула, и взгляд ее обрел прежнюю твердость.
— Что вы сказали?
— Мадам Бланш, хозяйка кабаре «У мадемуазель»…
— Как вы об этом узнали?
— Какая разница? В моем распоряжении превосходная фотография, на которой вы с Жераром пьете шампанское. Это было до вашей свадьбы.
Она застыла, готовая дать отпор.
— Секретаршей вы никогда не были. Работали, между прочим, в третьесортном кабаре в Ницце, где полагалось удаляться с клиентами наверх.
— Сволочь вы, комиссар!
И она залпом выпила свою рюмку:
— Теперь я — госпожа Сабен-Левек.
Мегрэ поправил:
— Вдова Сабен-Левек.
Грудь Натали порывисто вздымалась.
— Я не подозреваю вас в убийстве мужа. Несмотря на всю свою энергию, вы физически не могли это сделать. Если, конечно, ваш сообщник…
— В тот вечер я даже не выходила из дома.
— Восемнадцатого февраля?
— Да.
— Вы помните этот день?
— Это вы мне сказали, какое было число.
— Кто звонил вам сегодня утром?
— Понятия не имею.
— Кому-то нужно было обязательно видеть вас, и он сообщил вам, что это необходимо.
— Наверняка ошиблись номером.
— Подозревая, что линия прослушивается, вы повесили трубку, но как бы случайно вышли из дома сегодня днем. Воспользовались вы не парадным выходом, а калиткой в саду. Кстати, у кого из вас двоих был от нее ключ?
— У меня.
— Почему?
— Потому что он никогда не выходил в сад, а я, случалось, сидела там летом. Я прятала ключ в углубление стены.
— И вы им пользовались для чего?
— Ну, чтобы сходить напротив за сигаретами. И даже чтобы пропустить рюмку у стойки. Там вам подтвердят. Я ведь известная в округе пьяница, разве не так?
— Куда вы ходили сегодня после обеда?
— Гуляла.
— И куда вас привела ваша прогулка?
— Даже не знаю. Кажется, в какой-то бар.
— Нет.
Она пошатнулась, и Мегрэ в конце концов стало ее жаль.
Он встал.
— Я сейчас позову вашу горничную, и она уложит вас в постель.
— Я не хочу в постель.
Ее, казалось, пугала такая перспектива. Натали находилась в состоянии ужаса, вывести ее из которого было невозможно.
— Тем не менее я отпускаю вас.
— Нет. Останьтесь тут. Я предпочитаю, чтобы вы уж лучше были тут. Вы что-нибудь смыслите в медицине?
— Ничего.
— Дайте вашу руку.
Она приложила его руку к своей груди: сердце билось сильно и быстро.
— Вам не кажется, что я могу умереть?
— Нет. Как зовут вашего врача?
— Его я тоже не хочу видеть. Он упрячет меня в больницу. Это очень злой человек. Он друг Жерара.
Мегрэ перелистал справочник и нашел фамилию врача, который жил в двух шагах отсюда, на Лилльской улице, и его телефон.
— Алло… Доктор Блуа?.. Это комиссар Мегрэ… Я у госпожи Сабен-Левек… Она очень неважно себя чувствует, и мне кажется, ей было бы необходимо вас увидеть.
— Вы уверены, что она не разыгрывает комедию?
— Это уже не раз случалось?
— Да Если, конечно, она не напилась до полусмерти.
— Сегодня, скорее, это…
— Сейчас буду.
— Он опять будет делать мне укол, — ныла Натали. — Он мне их всегда делает, когда приходит. Это кретин, который думает, что он хитрее всех на свете… Не уходите. Не оставляйте меня с ним одну. Это злой человек. На свете так много злых людей, а я совершенно одна. Понимаете, совершенно одна…
Она начала плакать, не вытирая бежавших из глаз слез. Из носу у нее потекло.
— У вас есть платок?
Она отрицательно покачала головой, и Мегрэ, как ребенку, протянул ей свой.
— Только не позволяйте ему отправить меня в больницу. Я не хочу туда ни за что на свете.
Помешать ей пить было невозможно. Она внезапно хваталась за рюмку, и уже через мгновение та была пуста.
Раздался звонок в дверь, потом Клер ввела очень высокого мужчину атлетического сложения, который, как позже стало известно Мегрэ, когда-то играл в регби.
— Счастлив с вами познакомиться, — проговорил он, пожимая комиссару руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29