— Ты говоришь с акцентом, — сказала она.
Стэн пожал плечами. Это могло быть правдой.
Послышалась предупредительная сирена. Приближался старт. Боаз направилась к скамье на противоположной стене отсека; там же теснились охранники со своими винтовками, осторожно держа оружие на коленях. Когда начались перегрузки, дус лег у ног Дункана, распластавшись, чтобы легче перенести их.
Старт был тяжелым, безрассудным. Пока они взлетали, Дункан чувствовал, как выступает пот, как кружится голова. Дус излучал страх… испуг, — подумал Дункан, — от этих людей с винтовками. Страх превратил его руки в лед, и все же в отсеке стояла удушливая жара.
Прошло немало времени, прежде чем стартовые перегрузки прекратились, прежде чем была принята новая ориентация и стало возможным двигаться. Дункан оставался на месте, не собираясь провоцировать охрану попыткой подняться. Боаз сидела тихо и смотрела на него.
— На все это обрек тебя Ставрос, — сказала она в конце концов; во взгляде ее была жалость.
Он снова пожал плечами, и взгляд его оставался таким же рассеянным и блуждающим, утонувшим в ожидании.
— Стэн… — сказала она.
Он взглянул на нее с горечью, зная, что она ждет от него ответа, а ответить он не мог.
— Он мертв, — сказал Стэн в конце концов, надеясь, что она догадается.
Боль была в ее глазах: возможно, понимание.
— Боз, — сказал он, — я не чувствую горечи.
Она закусила губу и сидела с побелевшим лицом, глядя на него.
Вошел Луис; последовала неслышная Стэну перемена, и охрана поднялась, взяв винтовки наперевес, все время держа его под прицелом. Он сидел, и поглаживал дуса, и успокаивал его.
Охрана заметно вспотела. Чтобы противостоять встревоженному дусу, надо было как-то воздействовать на человека. Они были спокойны. Не было паники. Боаз сидела и вытирала лицо.
— До встречи есть еще немного времени, — сказала она. — Ты хочешь воды или чего-нибудь поесть?
Это было первое подобное предложение. Легкое сомнение все еще владело Стэном, сознание того, что будь они мри, это вызвало бы чувство признательности.
Здесь тоже было чувство признательности.
— Если это поставят передо мной, — проговорил он, — без принуждения, я возьму.
Так и сделали. Боаз отдала распоряжение, и охранник поставил на скамью бумажный стаканчик с водой и сэндвич, завернутый в целлофан — так, что Стэн мог достать это. Взяв стаканчик с водой, он держал его под мэз, чтобы пить не спеша. Вода была холодна, как лед, и после стольких дней, когда ему приходилось пить воду пустыни, Дункану показалось, что у нее странный привкус: должно быть, антисептик.
Потом он отломил кусочек сэндвича и ел, не снимая вуали. Он не хотел бы открывать свое лицо для их любопытных взглядов. У него не было сил и обмениваться с ними ненавистью, а вуаль спасала от расспросов. Тем не менее, руки его дрожали. Стэн пытался предотвратить это, но сказывалась слабость: слишком долго он довольствовался лишь съедобной мякотью трубчатого дерева. Его желудок мог принять лишь несколько кусочков. Стэн снова завернул остатки в целлофан и убрал в поясной мешочек, сохраняя на случай нужды.
И он скрестил руки на груди, и ждал. Он устал, невыразимо устал. В длительном однообразии подлета к «Саберу» ему хотелось спать, и он так и делал: глаза закрыты, руки скрещены — зная, что дус зловеще наблюдает за теми, что сидели в отсеке, не сводя со Стэна глаз.
Боаз появилась и вновь ушла. Пришел Луис и предложил — предложил искренне, — отметил Дункан, — дать ему лекарство от кашля, который временами изводил Стэна.
— Нет, — ответил он. — Спасибо, нет.
Ответ лишил Луиса дара речи, как было и с Боаз. Стэн почувствовал облегчение, когда его оставили в покое, и спокойно дышал. Он смотрел на человека из охраны и даже без помощи дуса знал, что тот думает — холодное недоверие, почти ненависть, которая, скорее всего, даст возможность землянину убить. Потухшие глаза, в отличие от живости мри среди своих братьев: уроженец Хэйвена, повидавший немало врагов. На его щеке остался шрам от ожога, который он не стал залечивать. Человек действия, судя по этому, офицер не из последних. Этого Стэн уважал.
И человек, похоже, оценил Стэна. Взгляды столкнулись, сцепились. «Изменник!» — светилось во взгляде человека; в нем был интерес, но не было прощения. Такого человека Дункан хорошо понимал.
Этого человека Дункан убьет первым, если на него нападут. Дус позаботится об остальных.
«Не давай им коснуться меня», — снова и снова думал Стэн, поскольку вспомнил, зачем пришел сюда и что угрожало его жизни; но внешне, тем не менее, он сохранял полное спокойствие: руки скрещены, взгляд рассеян, иногда глаза закрыты. Сейчас главное было отдохнуть.
Наконец последовало маневрирование около шлюза, мягкий толчок. Боаз и Луис некоторое время не появлялись… совещаясь, несомненно с высшим руководством.
Луис кивнул головой по направлению к двери.
— Тебе придется оставить свое оружие, — сказал Луис. — Так будет лучше всего; в противном случае тебя заставят это сделать, а для нас лучше, чтобы ничего подобного не было.
Дункан поднялся, взвешивая ситуацию, расстегнул в конце концов пояс с ин'ейн и меньший, с захен'ейн, повернулся и положил их на скамью, на которой сидел.
— Боз, — сказал он, — ты принесешь их мне. Они мне будут необходимы.
Она потянулась осторожно взять их.
— И дус останется, — проговорил Луис.
— Это мудро, — отозвался Стэн; он не хотел, чтобы дус был брошен в хаос надвигающихся событий. — Он останется здесь. Это все требования?
Луис кивнул, и охранники заняли свои места, чтобы сопровождать его. Оставшись без оружия, Стэн чувствовал странную легкость. Он задержался, взглянул на дуса, заговорил с ним, и тот застонал, и улегся с несчастным видом, положив голову на лапы. Стэн оглянулся на Боаз.
— На твоем месте я бы не позволял кому-нибудь дотронуться до него, — сказал он.
И пошел под охраной.
Отделанные металлом коридоры «Сабера» оглашались звуками открываемых и закрываемых дверей. Дункан ждал, пока подойдет другая группа охранников, чтобы сопровождать его дальше.
И то немногое внимание, которым он удостоил эту группу профессиональных военных, относилось, главным образом, к веснушчатому мужчине, который командовал отрядом с «Сабера».
— Галей… — позвал Стэн.
Офицер регулярной армии взглянул на него, стараясь держаться прямо, и лишь пожал плечами.
— Я назначен сюда, потому что знаком с вами. Идемте со мной, сэр. С вами встретится контр-адмирал. Давайте соблюдать молчание, хорошо?
— Для этого я сюда и пришел, — сказал Дункан. На лице Галея проступило облегчение.
— С вами все хорошо? Они сказали, что вы вошли. Вы вошли сами?
Дункан кивнул, подражая мри.
— Да, — уточнил он, — по своему выбору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78