Отсюда меня слышит? И что делать со щитом? Надевать или нет?
- Сам думай! - сердито бросает Шейла. Уже догнала и топает параллельным курсом. Хорошо под гору идти. Почти не устаешь. Повезет - до леса дойти успеем. Но шалаш точно не успеем поставить. Зато теплеет с каждым километром.
- Медвежонок, извини.
- Все равно ты не прав! - упрямо отзывается Шейла. - Любить надо живое. Мертвое - использовать.
- А ты всегда можешь отличить живое от мертвого?
- Я чувствую.
- Человека в анабиозе?
- Чувствую.
- Замороженного дракона?
Растерянно помахала ресницами.
- Если он заморожен, то он не живой.
- Оттает, снова живым станет. - Чувствую, что наш спор для Шейлы очень много значит. Настолько важен, что даже обидеться на пощечину некогда. - Ты земную жизнь чувствуешь. А иноземную?
- Кир, надень, пожалуйста, щит. Мне додумать надо, а твои мысли сбивают. Ты не в ту сторону думаешь.
Надеваю медальон. Запустил мыслительный процесс, но не тот, который хотел. Ладно, какие еще у нас на сегодня загадки? Под каким соусом ее запихнули в биованну? Ну, тут много вариантов. Чего она испугалась у сугроба?
Делаем привал на ужин. До леса километров десять. Шейла все еще в трансе. Задумчиво так сводит брови, морщит лоб. Думает. Любить, или не любить замороженного дракона.
- Кир, ты про разумных динозавров слышал? - наконец-то очнулась Шейла.
- Да.
- Мне надо с ними встретиться! Обязательно надо. Поможешь? Если я их мысли не услышу…
- То что?
Опять в транс погрузилась. Машу перед ее глазами растопыренной пятерней. Слабо улыбается и отмахивается от меня как от мухи. Достаю мясо. Шейла подносит свой кусок ко рту, нюхает, отбрасывает в сторону. Отбирает мой кусок, нюхает, отбрасывает.
- Ты что, запаха не чувствуешь?
- Сыр рокфор напоминает.
- Космодесантник, … … (непереводимая игра слов).
Забирает у меня весь пакет, морщит нос и высыпает мясо на траву. Достает запасы из своей сумки и тоже выбрасывает.
- Вот и поужинали. - Долго и смачно ругается.
- Я тебе когда-нибудь рот намылю.
- Сам ругаешься, а мне нельзя?
- Я не вслух.
- Кир, для меня это не имеет значения.
Действительно…
- На мне щит! Ты не могла слышать!
Смотрит исподлобья, улыбается, берет мою ладонь, раскачивает.
- Прости засранку. Я больше не буду.
Застегиваю сумку и топаю к лесу. В желудке урчит.
- Наверняка за пультом Шаллах сидела, - говорит Шейла.
- За каким пультом?
- Откуда за нами наблюдают.
Изумленно оглядываюсь на нее.
- Она вечно про детали забывает. Сумки черные, на солнце нагреваются о-го-го как. Нужно было сумки на эти дни в холодильник убрать. Артем бы не забыл.
Что я так удивился. Если она - экспериментальный образец важности неимоверной, то неужели ее без присмотра оставят? Я бы не оставил, если она на самом деле дороже двух планет стоит. Мы идем голодные, а драконы за нами наблюдают. А у меня в животе бурчит. Складываю ладони рупором.
- Шаллах! Не будь чем щи хлебают, подбрось харчей. Шейла кушать хочет.
Шейла поворачивается ко мне с открытой варежкой. В глазах - восхищение, переходящее в обожание. Обнимаю ее за талию, хотя идти по бездорожью обнявшись не очень удобно. Она - меня. Мир. Надолго ли?
- Шей, чего ты испугалась у сугроба? Когда я хотел остаться посмотреть, как он тает.
- Я боялась, что он растает, а там мы лежим, в лепешку разбившиеся.
- Как это?
- Ты думаешь, драконы только планеты дублировать умеют? Если мы разбились, драконы могли нас сдублировать за секунду до смерти. Я хочу быть собой, а не собственной копией.
- Ты меня совсем не уважаешь? - раздается прямо из воздуха обиженный женский голос. - Ну никакой благодарности. Я вас влет словила, и что слышу? Одни упреки. Ну забыла я про сумки, забыла. Сами виноваты. Плохо мясо прокоптили.
- Даешь слово дракона, что мы - это мы, а не копии? - спрашивает у потустороннего голоса Шейла. Чувствую себя как зритель, внезапно попавший в ужастик с привидениями.
- Да…м, если ты пообещаешь помириться с папой!
- Обойдешься, - заявляет повеселевшая Шейла.
- Медвежонок, прекрати разговаривать с ней, - строго говорю я. - Позднее с Мраком поговорим.
- Ребята, не говорите, пожалуйста, что я с вами беседовала. Папа рассердится.
- Ты игнорировала мою просьбу, так что…
- Вредный ты, - отвечает потусторонний голос. - Киберы кончают рюкзак продуктами набивать. Кстати, в зачете по выживаемости не предусмотрена подкормка кандидатов.
- Зачет я завалил.
- Как это? - хором удивляются Шейла и голос.
- Сорвался с карниза и разбился. В зачете не предусмотрен отлов в воздухе сорвавшихся в пропасть кандидатов.
- Много ты знаешь, как зачеты сдают, - обижается голос. - Если такой умный, скажи: «Бум!»
- Не говори, - советует Шейла. - Обойдемся без подачек.
- Ну и зря. Управление климатикой мы отключили, завтра дождь будет.
- Бам, - говорю я, сгорая от любопытства.
Где-то в вышине раздается хлопок. Задираем головы. В темнеющем небе раскрылся купол парашюта. Мигает красный проблесковый маячок. На стропах болтается обычный туристский рюкзак.
- Э-э, если я понял, раньше климатика была включена?
- Ага! - радостно отзывается голос. - По заявкам местного населения. Чтоб вы в горах насморк не получили! Намечался дождь со снегом, потом похолодание и гололед. Все камни должны были обледенеть, и вы или замерзли бы, или всмятку разбились. Я вам бархатный сезон устроила, а вы все равно прокололись!
- Шаллах, передай своему папашке, что он первый прокололся. Я знала все, что он задумал. Только смыться не успела! - кричит Шейла.
Через четверть часа сидим в надувной палатке и едим настоящими ложками горячую тушонку с бобами из банок с самоподогревом. Вдыхаем воздух альпийских лугов, и едим досыта! Рай! Шейла раскладывает спальные мешки, долго ищет что-то по всем кармашкам и отделениям рюкзака, не находит и тяжко вздыхает.
- Что ищешь?
Краснеет до корней волос.
- Неважно. Тебе не повезло.
Залезаем в спальники. Хотел бы я иметь жену-телепатку? С одной стороны, никакой беспричинной ревности. Но с другой - если мне чьи-то ножки понравятся… заначку тоже не спрячешь. И на стороне не погуляешь. Черт возьми! Неужели я это всерьез?
Словно на крышу палатки кто-то горсть сушеного риса бросил… Опять… И началось. Ну и пусть. Теперь торопиться некуда. Буду лежать в палатке и слушать дождь. Буду любоваться Шейлой и смотреть, как она пришивает к куртке карманы. Может, мне тоже карманы пришить? Нет, пусть сначала она закончит. А то еще обрезков на двоих не хватит.
Шейла поднимает голову, тепло улыбается мне и вновь склоняется над работой.
- Кир, расскажи, откуда на ботинке следы твоих зубов. Это ведь твои зубы?
Просить космодесантника рассказать - да это просто провокация. Кто самый лучший рассказчик в обитаемом космосе?
- Дело было так: шли как-то по горам молодая, красивая, стройная как серна девушка и высокий, широкоплечий, сильный духом и прекрасный телом бывалый космодесантник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
- Сам думай! - сердито бросает Шейла. Уже догнала и топает параллельным курсом. Хорошо под гору идти. Почти не устаешь. Повезет - до леса дойти успеем. Но шалаш точно не успеем поставить. Зато теплеет с каждым километром.
- Медвежонок, извини.
- Все равно ты не прав! - упрямо отзывается Шейла. - Любить надо живое. Мертвое - использовать.
- А ты всегда можешь отличить живое от мертвого?
- Я чувствую.
- Человека в анабиозе?
- Чувствую.
- Замороженного дракона?
Растерянно помахала ресницами.
- Если он заморожен, то он не живой.
- Оттает, снова живым станет. - Чувствую, что наш спор для Шейлы очень много значит. Настолько важен, что даже обидеться на пощечину некогда. - Ты земную жизнь чувствуешь. А иноземную?
- Кир, надень, пожалуйста, щит. Мне додумать надо, а твои мысли сбивают. Ты не в ту сторону думаешь.
Надеваю медальон. Запустил мыслительный процесс, но не тот, который хотел. Ладно, какие еще у нас на сегодня загадки? Под каким соусом ее запихнули в биованну? Ну, тут много вариантов. Чего она испугалась у сугроба?
Делаем привал на ужин. До леса километров десять. Шейла все еще в трансе. Задумчиво так сводит брови, морщит лоб. Думает. Любить, или не любить замороженного дракона.
- Кир, ты про разумных динозавров слышал? - наконец-то очнулась Шейла.
- Да.
- Мне надо с ними встретиться! Обязательно надо. Поможешь? Если я их мысли не услышу…
- То что?
Опять в транс погрузилась. Машу перед ее глазами растопыренной пятерней. Слабо улыбается и отмахивается от меня как от мухи. Достаю мясо. Шейла подносит свой кусок ко рту, нюхает, отбрасывает в сторону. Отбирает мой кусок, нюхает, отбрасывает.
- Ты что, запаха не чувствуешь?
- Сыр рокфор напоминает.
- Космодесантник, … … (непереводимая игра слов).
Забирает у меня весь пакет, морщит нос и высыпает мясо на траву. Достает запасы из своей сумки и тоже выбрасывает.
- Вот и поужинали. - Долго и смачно ругается.
- Я тебе когда-нибудь рот намылю.
- Сам ругаешься, а мне нельзя?
- Я не вслух.
- Кир, для меня это не имеет значения.
Действительно…
- На мне щит! Ты не могла слышать!
Смотрит исподлобья, улыбается, берет мою ладонь, раскачивает.
- Прости засранку. Я больше не буду.
Застегиваю сумку и топаю к лесу. В желудке урчит.
- Наверняка за пультом Шаллах сидела, - говорит Шейла.
- За каким пультом?
- Откуда за нами наблюдают.
Изумленно оглядываюсь на нее.
- Она вечно про детали забывает. Сумки черные, на солнце нагреваются о-го-го как. Нужно было сумки на эти дни в холодильник убрать. Артем бы не забыл.
Что я так удивился. Если она - экспериментальный образец важности неимоверной, то неужели ее без присмотра оставят? Я бы не оставил, если она на самом деле дороже двух планет стоит. Мы идем голодные, а драконы за нами наблюдают. А у меня в животе бурчит. Складываю ладони рупором.
- Шаллах! Не будь чем щи хлебают, подбрось харчей. Шейла кушать хочет.
Шейла поворачивается ко мне с открытой варежкой. В глазах - восхищение, переходящее в обожание. Обнимаю ее за талию, хотя идти по бездорожью обнявшись не очень удобно. Она - меня. Мир. Надолго ли?
- Шей, чего ты испугалась у сугроба? Когда я хотел остаться посмотреть, как он тает.
- Я боялась, что он растает, а там мы лежим, в лепешку разбившиеся.
- Как это?
- Ты думаешь, драконы только планеты дублировать умеют? Если мы разбились, драконы могли нас сдублировать за секунду до смерти. Я хочу быть собой, а не собственной копией.
- Ты меня совсем не уважаешь? - раздается прямо из воздуха обиженный женский голос. - Ну никакой благодарности. Я вас влет словила, и что слышу? Одни упреки. Ну забыла я про сумки, забыла. Сами виноваты. Плохо мясо прокоптили.
- Даешь слово дракона, что мы - это мы, а не копии? - спрашивает у потустороннего голоса Шейла. Чувствую себя как зритель, внезапно попавший в ужастик с привидениями.
- Да…м, если ты пообещаешь помириться с папой!
- Обойдешься, - заявляет повеселевшая Шейла.
- Медвежонок, прекрати разговаривать с ней, - строго говорю я. - Позднее с Мраком поговорим.
- Ребята, не говорите, пожалуйста, что я с вами беседовала. Папа рассердится.
- Ты игнорировала мою просьбу, так что…
- Вредный ты, - отвечает потусторонний голос. - Киберы кончают рюкзак продуктами набивать. Кстати, в зачете по выживаемости не предусмотрена подкормка кандидатов.
- Зачет я завалил.
- Как это? - хором удивляются Шейла и голос.
- Сорвался с карниза и разбился. В зачете не предусмотрен отлов в воздухе сорвавшихся в пропасть кандидатов.
- Много ты знаешь, как зачеты сдают, - обижается голос. - Если такой умный, скажи: «Бум!»
- Не говори, - советует Шейла. - Обойдемся без подачек.
- Ну и зря. Управление климатикой мы отключили, завтра дождь будет.
- Бам, - говорю я, сгорая от любопытства.
Где-то в вышине раздается хлопок. Задираем головы. В темнеющем небе раскрылся купол парашюта. Мигает красный проблесковый маячок. На стропах болтается обычный туристский рюкзак.
- Э-э, если я понял, раньше климатика была включена?
- Ага! - радостно отзывается голос. - По заявкам местного населения. Чтоб вы в горах насморк не получили! Намечался дождь со снегом, потом похолодание и гололед. Все камни должны были обледенеть, и вы или замерзли бы, или всмятку разбились. Я вам бархатный сезон устроила, а вы все равно прокололись!
- Шаллах, передай своему папашке, что он первый прокололся. Я знала все, что он задумал. Только смыться не успела! - кричит Шейла.
Через четверть часа сидим в надувной палатке и едим настоящими ложками горячую тушонку с бобами из банок с самоподогревом. Вдыхаем воздух альпийских лугов, и едим досыта! Рай! Шейла раскладывает спальные мешки, долго ищет что-то по всем кармашкам и отделениям рюкзака, не находит и тяжко вздыхает.
- Что ищешь?
Краснеет до корней волос.
- Неважно. Тебе не повезло.
Залезаем в спальники. Хотел бы я иметь жену-телепатку? С одной стороны, никакой беспричинной ревности. Но с другой - если мне чьи-то ножки понравятся… заначку тоже не спрячешь. И на стороне не погуляешь. Черт возьми! Неужели я это всерьез?
Словно на крышу палатки кто-то горсть сушеного риса бросил… Опять… И началось. Ну и пусть. Теперь торопиться некуда. Буду лежать в палатке и слушать дождь. Буду любоваться Шейлой и смотреть, как она пришивает к куртке карманы. Может, мне тоже карманы пришить? Нет, пусть сначала она закончит. А то еще обрезков на двоих не хватит.
Шейла поднимает голову, тепло улыбается мне и вновь склоняется над работой.
- Кир, расскажи, откуда на ботинке следы твоих зубов. Это ведь твои зубы?
Просить космодесантника рассказать - да это просто провокация. Кто самый лучший рассказчик в обитаемом космосе?
- Дело было так: шли как-то по горам молодая, красивая, стройная как серна девушка и высокий, широкоплечий, сильный духом и прекрасный телом бывалый космодесантник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28