Наконец он сдался:
— Нет, не знаю... Что это?
— Местоположение поселков, где живут долгожители.
— Села с долгожителями? — Хидэюки попытался сложить вместе обе распечатки. — Что такое?! Получается, что села с долгожителями находятся только в области отрицательной магнитной аномалии.
Как и следовало ожидать, восхищению Каору не было предела.
— Ну да, именно так! — радостно ответил он.
— Так что же это получается... — пробормотал Хидэюки, оторвавшись от распечаток.
— Это... Что, все уже знают? — Каору боялся, что, быть может, кто-нибудь уже заметил такое совпадение, а он не знал об этом.
— Нет, даже если кто-то знал, я — нет.
— Правда?
— Может ли существовать между продолжительностью жизни у людей и силой притяжения какая-нибудь связь? Если есть хотя бы такой явный момент, то нельзя считать это случайностью. Кстати, Бонза, а какое более точное определение можно дать поселкам долгожителей?
Хидэюки не напрасно сомневался. То же ощутил и Каору. Действительно, а что же такое «поселок долгожителей»? Место, где средняя продолжительность жизни выше, чем где бы то ни было? Тогда всю Японию можно рассматривать как один огромный поселок долгожителей.
Вероятно, больше всего подходят под это определение отмеченные на карте поселки, где процент людей, которым перевалило за сто, выше по отношению к общему числу жителей, чем в других местах.
Хотя в действительности математически четкого определения «поселка долгожителей» никто не дал. Так назывались территории, которые, согласно статистике или наблюдениям, считались населенными большим количеством долгожителей.
— Думаю, нет ни одного точного определения.
Неудивительно, что карта выраженных точными числами магнитных аномалий полностью совпала с вонявшими человечиной словами «поселок долгожителей». С этим были согласны и Каору, и Хидэюки.
— Неопределенно, но почему же так получилось... — бормотал Хидэюки.
— Пап, а ты что-нибудь слышал о связи силы притяжения и жизненных процессов?
— Да, слышал. Говорят, когда во время эксперимента курица отложила яйца в условиях невесомости, яйца оказались неоплодотворенными.
Каору. У которого из головы не шли увиденные три месяца назад папины сперматозоиды, помнил статью о курице, несшей в состоянии невесомости неоплодотворенные яйца, несмотря на спаривание. Но что это был за эксперимент, он забыл напрочь. Информация о результатах этого опыта была опубликована в популярном журнале в связи с обсуждением особенностей современного полового поведения.
Каору напрягал воображение, пытаясь представить, каким бы в конце концов получился человек, который родился и вырос, развившись только из деления яйцеклетки, без оплодотворения. Ему представилась женщина с абсолютно пустым овалом лица. Встряхнувшись, он прогнал видение. Но образ безликой женщины все никак не исчезал.
— Однако я пока не вижу никакой логической связи. Кстати, а чего это ты вдруг сопоставил магнитные аномалии и поселки долгожителей?
— А?
Сознание Каору снова и снова терзал самопроизвольно возникший образ. В подобные моменты слова проходили мимо его ушей.
— Спрашиваю еще раз! — Раздражительный Хидэюки ненавидел переспрашивать.
— Прости.
— Так вот. С чего у тебя такая мысль возникла?
Каору объяснил, что это получилось интуитивно: в тот момент, когда по телевизору шла передача о поселках долгожителей, на экране компьютера появилась карта магнитных аномалий.
— Так это просто случайность? От простой случайности ничего не происходит. Вот, например, дурные приметы...
— Дурные приметы?
У Каору были определенные догадки, почему отец говорит здесь о совершенно ненаучных вещах. Таким образом создавалась возможность и для Матико принять участие в разговоре.
Матико, закончив готовить закуску к саке и сев за стол, слушала мужа с сыном, ни разу не открыв рот. Не похоже было, что ей особенно скучно, но когда муж произнес слово «дурные приметы», она немного наклонилась вперед.
От Хидэюки не ускользнула реакция жены.
— Да, Мати, не знаешь ли чего-нибудь интересного о дурных приметах?
— А почему ты меня спрашиваешь?
— Да потому... Ты вроде такое любишь. Гадания там всякие, заклинания наудачу. Ведь, знаешь, Мати, у тебя взгляд всегда повернут туда, где еженедельники лежат. К тому же ты хорошо разбираешься в мировой мифологии.
— Ну-у, дурные приметы... Ну, вот такая, например, как: «Если подарить любимому человеку носовой платок, то скоро с ним расстанешься».
— Такая? Да, это все знают. Чего-нибудь другого нет?
Каору догадывался, какую примету хочет услышать отец. Ему наверняка нужна была такая, в которой связывались бы воедино два совсем несвязанных явления.
— Другого? Ну, а такая, как: «Если увидишь переплывающую реку черную кошку, то кто-нибудь из близких умрет».
Каору тут же встрял:
— А что, такая действительно есть?
— Есть! Ты ведь должен ее знать.
Матико спросила, подходит ли эта примета. Но Хидэюки, смеясь, покачал головой:
— Нет, нужно что-нибудь совсем абсурдное.
— «Если, выходя из дома, поставить стул спинкой кокну, потеряешь кошелек». Годится?
Хидэюки зааплодировал:
— Отлично, теперь посмотрим. Ладно? Хоть я и не уверен, но предположим, такая примета существует...
— Существует.
Хидэюки увидел, что Матико надулась.
— Конечно, конечно, — сказал он и слегка поклонился, сложив руки. — Здесь у нас вместе два явления: «Стул ставят спинкой к окну, когда уходят» и «Теряют кошелек». Между ними с научной точки зрения нет никакой связи. В мире есть множество дурных примет, и все они, в зависимости от своего типа, возникали по-разному. Но вот что удивительно. Даже в очень отдаленных друг от друга местностях, между которыми не было никакого сообщения, есть совершенно одинаковые приметы. Предположим, что та странная примета, о которой рассказала Мати, встречается еще где-то в мире.
— А действительно, есть такая примета где-то еще?
Все трое переглянулись.
— Ну, Мати... — Хидэюки понуждал жену ответить.
— Разумеется, есть. Абсолютно такая же примета. И вообще, раз я говорю, значит, есть. И в Европе есть, и на Американском континенте.
Теперь уже Каору и Хидэюки обменялись недоверчивыми взглядами.
— Кстати, Матико, а ты не задумывалась, отчего возникают приметы?
— Нет, — тихо ответила Матико.
— Бонза, а ты как думаешь?
— Это... Это, наверное, связано с человеческой психологией. Поэтому я все еще в них не верю.
Перед Хидэюки уже выстроилось пять пустых бутылок. Разговор стал постепенно набирать обороты.
— Прежде всего, что же такое приметы? Это традиционное представление о том, что какое-то переживание или событие непременно имеет определенные последствия. В большинстве своем — негативные, хотя, разумеется, бывают и позитивные по сути, но мы не будем ограничивать себя словами «плохой», «хороший».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Нет, не знаю... Что это?
— Местоположение поселков, где живут долгожители.
— Села с долгожителями? — Хидэюки попытался сложить вместе обе распечатки. — Что такое?! Получается, что села с долгожителями находятся только в области отрицательной магнитной аномалии.
Как и следовало ожидать, восхищению Каору не было предела.
— Ну да, именно так! — радостно ответил он.
— Так что же это получается... — пробормотал Хидэюки, оторвавшись от распечаток.
— Это... Что, все уже знают? — Каору боялся, что, быть может, кто-нибудь уже заметил такое совпадение, а он не знал об этом.
— Нет, даже если кто-то знал, я — нет.
— Правда?
— Может ли существовать между продолжительностью жизни у людей и силой притяжения какая-нибудь связь? Если есть хотя бы такой явный момент, то нельзя считать это случайностью. Кстати, Бонза, а какое более точное определение можно дать поселкам долгожителей?
Хидэюки не напрасно сомневался. То же ощутил и Каору. Действительно, а что же такое «поселок долгожителей»? Место, где средняя продолжительность жизни выше, чем где бы то ни было? Тогда всю Японию можно рассматривать как один огромный поселок долгожителей.
Вероятно, больше всего подходят под это определение отмеченные на карте поселки, где процент людей, которым перевалило за сто, выше по отношению к общему числу жителей, чем в других местах.
Хотя в действительности математически четкого определения «поселка долгожителей» никто не дал. Так назывались территории, которые, согласно статистике или наблюдениям, считались населенными большим количеством долгожителей.
— Думаю, нет ни одного точного определения.
Неудивительно, что карта выраженных точными числами магнитных аномалий полностью совпала с вонявшими человечиной словами «поселок долгожителей». С этим были согласны и Каору, и Хидэюки.
— Неопределенно, но почему же так получилось... — бормотал Хидэюки.
— Пап, а ты что-нибудь слышал о связи силы притяжения и жизненных процессов?
— Да, слышал. Говорят, когда во время эксперимента курица отложила яйца в условиях невесомости, яйца оказались неоплодотворенными.
Каору. У которого из головы не шли увиденные три месяца назад папины сперматозоиды, помнил статью о курице, несшей в состоянии невесомости неоплодотворенные яйца, несмотря на спаривание. Но что это был за эксперимент, он забыл напрочь. Информация о результатах этого опыта была опубликована в популярном журнале в связи с обсуждением особенностей современного полового поведения.
Каору напрягал воображение, пытаясь представить, каким бы в конце концов получился человек, который родился и вырос, развившись только из деления яйцеклетки, без оплодотворения. Ему представилась женщина с абсолютно пустым овалом лица. Встряхнувшись, он прогнал видение. Но образ безликой женщины все никак не исчезал.
— Однако я пока не вижу никакой логической связи. Кстати, а чего это ты вдруг сопоставил магнитные аномалии и поселки долгожителей?
— А?
Сознание Каору снова и снова терзал самопроизвольно возникший образ. В подобные моменты слова проходили мимо его ушей.
— Спрашиваю еще раз! — Раздражительный Хидэюки ненавидел переспрашивать.
— Прости.
— Так вот. С чего у тебя такая мысль возникла?
Каору объяснил, что это получилось интуитивно: в тот момент, когда по телевизору шла передача о поселках долгожителей, на экране компьютера появилась карта магнитных аномалий.
— Так это просто случайность? От простой случайности ничего не происходит. Вот, например, дурные приметы...
— Дурные приметы?
У Каору были определенные догадки, почему отец говорит здесь о совершенно ненаучных вещах. Таким образом создавалась возможность и для Матико принять участие в разговоре.
Матико, закончив готовить закуску к саке и сев за стол, слушала мужа с сыном, ни разу не открыв рот. Не похоже было, что ей особенно скучно, но когда муж произнес слово «дурные приметы», она немного наклонилась вперед.
От Хидэюки не ускользнула реакция жены.
— Да, Мати, не знаешь ли чего-нибудь интересного о дурных приметах?
— А почему ты меня спрашиваешь?
— Да потому... Ты вроде такое любишь. Гадания там всякие, заклинания наудачу. Ведь, знаешь, Мати, у тебя взгляд всегда повернут туда, где еженедельники лежат. К тому же ты хорошо разбираешься в мировой мифологии.
— Ну-у, дурные приметы... Ну, вот такая, например, как: «Если подарить любимому человеку носовой платок, то скоро с ним расстанешься».
— Такая? Да, это все знают. Чего-нибудь другого нет?
Каору догадывался, какую примету хочет услышать отец. Ему наверняка нужна была такая, в которой связывались бы воедино два совсем несвязанных явления.
— Другого? Ну, а такая, как: «Если увидишь переплывающую реку черную кошку, то кто-нибудь из близких умрет».
Каору тут же встрял:
— А что, такая действительно есть?
— Есть! Ты ведь должен ее знать.
Матико спросила, подходит ли эта примета. Но Хидэюки, смеясь, покачал головой:
— Нет, нужно что-нибудь совсем абсурдное.
— «Если, выходя из дома, поставить стул спинкой кокну, потеряешь кошелек». Годится?
Хидэюки зааплодировал:
— Отлично, теперь посмотрим. Ладно? Хоть я и не уверен, но предположим, такая примета существует...
— Существует.
Хидэюки увидел, что Матико надулась.
— Конечно, конечно, — сказал он и слегка поклонился, сложив руки. — Здесь у нас вместе два явления: «Стул ставят спинкой к окну, когда уходят» и «Теряют кошелек». Между ними с научной точки зрения нет никакой связи. В мире есть множество дурных примет, и все они, в зависимости от своего типа, возникали по-разному. Но вот что удивительно. Даже в очень отдаленных друг от друга местностях, между которыми не было никакого сообщения, есть совершенно одинаковые приметы. Предположим, что та странная примета, о которой рассказала Мати, встречается еще где-то в мире.
— А действительно, есть такая примета где-то еще?
Все трое переглянулись.
— Ну, Мати... — Хидэюки понуждал жену ответить.
— Разумеется, есть. Абсолютно такая же примета. И вообще, раз я говорю, значит, есть. И в Европе есть, и на Американском континенте.
Теперь уже Каору и Хидэюки обменялись недоверчивыми взглядами.
— Кстати, Матико, а ты не задумывалась, отчего возникают приметы?
— Нет, — тихо ответила Матико.
— Бонза, а ты как думаешь?
— Это... Это, наверное, связано с человеческой психологией. Поэтому я все еще в них не верю.
Перед Хидэюки уже выстроилось пять пустых бутылок. Разговор стал постепенно набирать обороты.
— Прежде всего, что же такое приметы? Это традиционное представление о том, что какое-то переживание или событие непременно имеет определенные последствия. В большинстве своем — негативные, хотя, разумеется, бывают и позитивные по сути, но мы не будем ограничивать себя словами «плохой», «хороший».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73