И тогда Антаару грозило превратиться в театр боевых действий, каковыми были когда-то окраинные кварталы Самата. Этого Махват допустить не мог.
Первым желанием Махвата Игнта при встрече в Багнадофе с Маркулием было — убить. Но старый маг повел себя совершенно неожиданно. Он произнес фразу, перед которой однажды оказался бессилен даже тот, кто был во много крат могущественнее Махвата.
И фраза эта, подействовавшая как заклинание, едва не погубила их всех. Она всколыхнула древние силы Багнадофа, призванные охранять Самат. Она пробудила к действию того, кто поддерживал в равновесии основание Цитадели-На-Шести-Островах. Того, кто не мог допустить подобных слов в своих владениях...
Махват покосился на Маркулия. Не совершил ли он роковой ошибки, взяв мага в Антаар? Не разбудит ли вновь Маркулий страшные силы, способные уничтожить любую преграду? В Антааре это особенно опасно — Саакбарад лежит на игле Цитадели ниже Багнадофа, ближе к ее основанию. И последствия здесь будут намного более плачевными...
Маркулий, казалось, был совершенно спокоен. Он с интересом оглядывался по сторонам, по губам его блуждала слабая улыбка — маг вспоминал видения, посещавшие его в далекой юности. Сказочные и прекрасные пейзажи опять вставали перед мысленным взором старика. И казалось, что он и не помышляет ли о чем опасном...
* * *
...Ладья подошла к берегу и причалила к каменному пирсу. Едва Махват ступил на берег, как тут же вспыхнуло множество светильников, разбросанных по берегу. Каменные пики, тут и там торчащие из земли, озарились голубоватым светом, разгоняя темноту, оттесняя ее к горам. Прыжок огляделся.
Черные силуэты гор на фоне темного неба. И оттуда, со стороны этих гор, к ним что-то приближалось, неспешно летело по воздуху, паря, снижаясь...
Прыжок скосил глаза на Махвата.
— Не бойся, — прошептала ему на ухо Мархаэоль. — Здесь не опасно. Мы сейчас в Антааре, а это владения моего брата.
— Вот именно, — буркнул Прыжок.
— Здесь не опасно, — с улыбкой повторила Мархаэоль. — Путь в Харамишат — мою провинцию — лежит через Антаар, через Замок Тишины. Из Саакбарада можно попасть только либо в Срединный Мир, либо в Багнадоф, либо в иной, более глубокий мир. Все миры Цитадели-На-Шести-Островах объединены, в каждом из них есть нечто вроде своего маяка Хааргад. В Саакбараде это место называется просто Островом.
— Там, где мы очутились? — спросил Прыжок.
— Нет, — возразила Мархаэоль. — Это не то. Тот Остров не имеет ничего общего с морем. Просто он так называется — Остров. Это единственные места переходов из мира в мир — Остров, маяк Хааргад и другие, подобные им.
— Мы вроде не от маяка сматывались, — заметил Прыжок.
— Заклинания Николая-летописца, — ответила Мархаэоль. — Они дают возможность нарушать установленные в мирах законы. Вообще, ваш мир — Срединный Мир — уникален. Туда можно попасть из любого мира. И оттуда можно перейти в любой из шести миров Цитадели. И не только Цитадели...
Мархаэоль запнулась и помрачнела. Словно тема разговора перестала ее интересовать или же сделалась вдруг неприятной, пробудила какие-то тайные, никому, кроме нее самой, не известные, но очень неприятные воспоминания. Она отвернулась и принялась оглядывать окрестности.
— Летят, — сказала она, вытягивая тонкую руку и указывая на приближающуюся к ним тень.
— Чего это? — спросил Прыжок. Просто так спросил, просто чтобы хоть что-нибудь сказать.
— Сейчас сам увидишь, — ответила Мархаэоль.
Но Прыжок уже разглядел темные крылья, длинные шеи, черные, отливающие синевой тела. И озноб пробрал по коже. Драконы?..
Нет, не драконы.
На песок плавно опустился предмет, больше всего похожий на громадную морскую раковину черного цвета. Влекли эту раковину четыре птицы, которых Прыжок меньше всего ожидал здесь увидеть, — черные лебеди. Хотя с настоящими лебедями сходство было поверхностным. Присмотревшись, Прыжок понял, что черные перья их больше похожи на стальные пластины, лишь формой своей напоминающие птичьи перья. Красные клювы были красными потому, что представляли собой языки огня. То ли это клювы горели магическим пламенем, то ли целиком были созданы из него. Громадные черные глаза птиц были суровы, взгляд их — тяжел и угрожающ.
— На этом вот лететь?! — спросил Прыжок. — Хрен там! Такая зараза клюнет — башки своей потом не найдешь...
— У них есть иные, более интересные занятия, нежели долбить пустые головы, — проворчал Махват, направляясь к раковине.
Птицы при виде хозяина выгнули длинные шеи, потянулись к Махвату, склонили головы в изящном поклоне. Прыжок хмыкнул.
— Я помню это, — подал голос Маркулий. — Давно. Очень давно. Я уже видел этих птиц...
Махват одарил старика злобным взглядом.
— Интересно, а как они выглядят днем? — задумчиво пробормотал Маркулий.
— Здесь не бывает дня, — ответил Махват.
— Почему?!
— Мне так нравится, — пожал плечами Махват.
Они уселись в раковину, выложенную изнутри чем-то неожиданно мягким. Птицы взмахнули крыльями, и раковина оторвалась от земли.
Полет был недолгим. А ночь не позволяла внимательно разглядеть окружающее. Но чувствовалось, что внизу проплывают острые пики гор, бездонные пропасти, бурлящие пенные волны рек, стиснутых каменными руслами. Далеко внизу, лениво поворачиваясь, плыл чужой, незнакомый и опасный мир. Равномерные взмахи черных крыльев, тревожный металлический скрип трущихся друг о друга перьев, красные отблески огненных клювов.
Разговаривать не хотелось. Хотелось лечь на выстланное мягким дно раковины, закрыть глаза, отдаться монотонному покачиванию. И ничто уже не имело значения — ни задание, ради которого они сюда прибыли, ни вероятная опасность, ни даже Срединный Мир...
Разве плохо здесь? Разве эти тишина и покой не лучше крови, грязи и драк Срединного Мира? Остаться бы здесь навсегда, навеки. Жить на берегу моря, наслаждаясь шевелением блеска звезд в волнах, расслабиться, получить покой и безопасность, которой никогда и ни у кого из команды Эллины не было...
Или перенести это все в Срединный Мир. Чтобы и там наступили те же покой и умиротворение, те же безопасность и тишина...
Прыжок вздрогнул. Он вдруг отчетливо ощутил прикосновения Мархаэоль, уже давно гладившей его руку. Теперь эти поглаживания почему-то вызывали у него неприятные чувства. То есть не неприятные, конечно, а какие-то необъяснимые, но лучше бы их не было, этих прикосновений.
Это не мои мысли, подумал Прыжок. Это не мое. Это не я.
Мархаэоль?
Зачем?!
В памяти всплывали случайно оброненные Мархаэоль и Махватом фразы.
«Зачем мы им нужны? — подумал Прыжок. И тут же сам себя поправил: — Зачем я им нужен?..»
Тело напряглось, зубы сами собой сжались, заскрипели.
— Твою мать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Первым желанием Махвата Игнта при встрече в Багнадофе с Маркулием было — убить. Но старый маг повел себя совершенно неожиданно. Он произнес фразу, перед которой однажды оказался бессилен даже тот, кто был во много крат могущественнее Махвата.
И фраза эта, подействовавшая как заклинание, едва не погубила их всех. Она всколыхнула древние силы Багнадофа, призванные охранять Самат. Она пробудила к действию того, кто поддерживал в равновесии основание Цитадели-На-Шести-Островах. Того, кто не мог допустить подобных слов в своих владениях...
Махват покосился на Маркулия. Не совершил ли он роковой ошибки, взяв мага в Антаар? Не разбудит ли вновь Маркулий страшные силы, способные уничтожить любую преграду? В Антааре это особенно опасно — Саакбарад лежит на игле Цитадели ниже Багнадофа, ближе к ее основанию. И последствия здесь будут намного более плачевными...
Маркулий, казалось, был совершенно спокоен. Он с интересом оглядывался по сторонам, по губам его блуждала слабая улыбка — маг вспоминал видения, посещавшие его в далекой юности. Сказочные и прекрасные пейзажи опять вставали перед мысленным взором старика. И казалось, что он и не помышляет ли о чем опасном...
* * *
...Ладья подошла к берегу и причалила к каменному пирсу. Едва Махват ступил на берег, как тут же вспыхнуло множество светильников, разбросанных по берегу. Каменные пики, тут и там торчащие из земли, озарились голубоватым светом, разгоняя темноту, оттесняя ее к горам. Прыжок огляделся.
Черные силуэты гор на фоне темного неба. И оттуда, со стороны этих гор, к ним что-то приближалось, неспешно летело по воздуху, паря, снижаясь...
Прыжок скосил глаза на Махвата.
— Не бойся, — прошептала ему на ухо Мархаэоль. — Здесь не опасно. Мы сейчас в Антааре, а это владения моего брата.
— Вот именно, — буркнул Прыжок.
— Здесь не опасно, — с улыбкой повторила Мархаэоль. — Путь в Харамишат — мою провинцию — лежит через Антаар, через Замок Тишины. Из Саакбарада можно попасть только либо в Срединный Мир, либо в Багнадоф, либо в иной, более глубокий мир. Все миры Цитадели-На-Шести-Островах объединены, в каждом из них есть нечто вроде своего маяка Хааргад. В Саакбараде это место называется просто Островом.
— Там, где мы очутились? — спросил Прыжок.
— Нет, — возразила Мархаэоль. — Это не то. Тот Остров не имеет ничего общего с морем. Просто он так называется — Остров. Это единственные места переходов из мира в мир — Остров, маяк Хааргад и другие, подобные им.
— Мы вроде не от маяка сматывались, — заметил Прыжок.
— Заклинания Николая-летописца, — ответила Мархаэоль. — Они дают возможность нарушать установленные в мирах законы. Вообще, ваш мир — Срединный Мир — уникален. Туда можно попасть из любого мира. И оттуда можно перейти в любой из шести миров Цитадели. И не только Цитадели...
Мархаэоль запнулась и помрачнела. Словно тема разговора перестала ее интересовать или же сделалась вдруг неприятной, пробудила какие-то тайные, никому, кроме нее самой, не известные, но очень неприятные воспоминания. Она отвернулась и принялась оглядывать окрестности.
— Летят, — сказала она, вытягивая тонкую руку и указывая на приближающуюся к ним тень.
— Чего это? — спросил Прыжок. Просто так спросил, просто чтобы хоть что-нибудь сказать.
— Сейчас сам увидишь, — ответила Мархаэоль.
Но Прыжок уже разглядел темные крылья, длинные шеи, черные, отливающие синевой тела. И озноб пробрал по коже. Драконы?..
Нет, не драконы.
На песок плавно опустился предмет, больше всего похожий на громадную морскую раковину черного цвета. Влекли эту раковину четыре птицы, которых Прыжок меньше всего ожидал здесь увидеть, — черные лебеди. Хотя с настоящими лебедями сходство было поверхностным. Присмотревшись, Прыжок понял, что черные перья их больше похожи на стальные пластины, лишь формой своей напоминающие птичьи перья. Красные клювы были красными потому, что представляли собой языки огня. То ли это клювы горели магическим пламенем, то ли целиком были созданы из него. Громадные черные глаза птиц были суровы, взгляд их — тяжел и угрожающ.
— На этом вот лететь?! — спросил Прыжок. — Хрен там! Такая зараза клюнет — башки своей потом не найдешь...
— У них есть иные, более интересные занятия, нежели долбить пустые головы, — проворчал Махват, направляясь к раковине.
Птицы при виде хозяина выгнули длинные шеи, потянулись к Махвату, склонили головы в изящном поклоне. Прыжок хмыкнул.
— Я помню это, — подал голос Маркулий. — Давно. Очень давно. Я уже видел этих птиц...
Махват одарил старика злобным взглядом.
— Интересно, а как они выглядят днем? — задумчиво пробормотал Маркулий.
— Здесь не бывает дня, — ответил Махват.
— Почему?!
— Мне так нравится, — пожал плечами Махват.
Они уселись в раковину, выложенную изнутри чем-то неожиданно мягким. Птицы взмахнули крыльями, и раковина оторвалась от земли.
Полет был недолгим. А ночь не позволяла внимательно разглядеть окружающее. Но чувствовалось, что внизу проплывают острые пики гор, бездонные пропасти, бурлящие пенные волны рек, стиснутых каменными руслами. Далеко внизу, лениво поворачиваясь, плыл чужой, незнакомый и опасный мир. Равномерные взмахи черных крыльев, тревожный металлический скрип трущихся друг о друга перьев, красные отблески огненных клювов.
Разговаривать не хотелось. Хотелось лечь на выстланное мягким дно раковины, закрыть глаза, отдаться монотонному покачиванию. И ничто уже не имело значения — ни задание, ради которого они сюда прибыли, ни вероятная опасность, ни даже Срединный Мир...
Разве плохо здесь? Разве эти тишина и покой не лучше крови, грязи и драк Срединного Мира? Остаться бы здесь навсегда, навеки. Жить на берегу моря, наслаждаясь шевелением блеска звезд в волнах, расслабиться, получить покой и безопасность, которой никогда и ни у кого из команды Эллины не было...
Или перенести это все в Срединный Мир. Чтобы и там наступили те же покой и умиротворение, те же безопасность и тишина...
Прыжок вздрогнул. Он вдруг отчетливо ощутил прикосновения Мархаэоль, уже давно гладившей его руку. Теперь эти поглаживания почему-то вызывали у него неприятные чувства. То есть не неприятные, конечно, а какие-то необъяснимые, но лучше бы их не было, этих прикосновений.
Это не мои мысли, подумал Прыжок. Это не мое. Это не я.
Мархаэоль?
Зачем?!
В памяти всплывали случайно оброненные Мархаэоль и Махватом фразы.
«Зачем мы им нужны? — подумал Прыжок. И тут же сам себя поправил: — Зачем я им нужен?..»
Тело напряглось, зубы сами собой сжались, заскрипели.
— Твою мать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85