– Нет!
Вансен вспыхнул, и Бриони сразу почувствовала, что задела больное место. Но это открытие лишь огорчило ее – она сама не знала почему.
– Нет, ваше высочество, – сказал капитан. – Скорее чувство ответственности. Она как ребенок и доверяет мне. Хотя она поддалась чарам и заблудилась за Границей Теней, как Дайер и остальные, но она сумела отыскать дорогу обратно. Такое впечатление, будто она пребывает между двумя мирами…
– У нас нет ни времени, ни терпения вникать в проблемы несчастной женщины, – ответила принцесса. – Если магия подействовала на нее и смутила разум, она для нас бесполезна. Устройте ее и приведите ко мне остальных в десять часов утра.
Вансен поклонился и ушел. Теперь он напоминал не столько приговоренного к смерти, сколько человека, который обнаружил, что все его палачи вдруг свалились в лихорадке.
Бриони долго сидела одна. Мысли проносились в ее голове, словно тучи, несомые ветром. Оставался час до совета, и на нем ей придется встретиться с влиятельными людьми королевства и обсудить план войны. Бриони собиралась пойти к Утте – девушке были необходимы мудрость и спокойствие, какими обладала служительница Зорин. Но другая встреча была важнее. Какие бы чувства ни обуревали Бриони, какие бы страхи ни держали Баррика мертвой хваткой, сегодня нельзя явиться на совет без брата-близнеца.
Ясаммез, гроза Трепещущей равнины, стояла на холме у самой кромки леса, рассматривая долину и город, раскинувшийся на берегах реки. Солнце уже скрылось за гребнем холмов, и по всей долине зажглись фонари, хотя до заката оставалось еще не меньше часа.
Ясаммез оглянулась и унеслась мыслями обратно за Границу Теней. Мантия из тумана – паутина, сплетенная из древних заклятий, недоступная человеческому разуму и защищавшая ее армию, – достигла предельной величины и скоро начнет истончаться. Ясаммез знала, что за эти поля защитную паутину не протянуть и дальше придется передвигаться под ярким солнцем или под ясными звездами. Вот почему она ждала ночи.
На груди Ясаммез раскаленным углем сияла Печать войны. Тяжесть ее вселяла уверенность и ужас. Год за годом дожидалась Ясаммез этого часа. Что бы ни выпало на ее долю теперь, она не изменит своего решения и не повернет назад. Конечно, многие погибнут. Война унесет жизни ее солдат. Как и все воители, какими бы свирепыми они ни были, Ясаммез тяжело переживала смерть своих воинов.
Она пошла вдоль холма. И, хотя доспехи Ясаммез были покрыты шипами, а деревья росли близко друг к другу, двигалась она абсолютно бесшумно.
В лесу на вершине холма собралось ее воинство. Теперь, когда мантия стала тоньше, их глаза сияли в сгущающейся темноте, словно звезды на ночном небе. Они смотрели на предводительницу. Никто не разводил костров. Возможно, когда леди Дикобраз лучше узнает своих солнцелюбивых противников, она сочтет разумным разжигать костры на холмах и в долинах. Пусть враги считают эти огоньки, пусть кровь холодеет в их жилах… Но не этой ночью. Сегодня войско свалится на их головы как гром среди ясного неба.
Ее походный шатер был соткан из тишины и плотного тумана. Несколько капитанов поджидали повелительницу в просторном помещении. Они сидели вокруг ее пустого шлема, излучающего неяркое фиолетовое сияние, словно матери-шептуньи над Великим Яйцом.
Ясаммез почувствовала искушение разогнать их всех: перед началом боя, перед кровопролитием, она всегда оставалась на некоторое время в тишине наедине с собой. Однако сейчас необходимо решить несколько важных вопросов и выполнить некоторые неприятные обязательные формальности.
Утреннее Око из племени Изменчивых также ждала Ясаммез. Она проделала долгий путь, и ее обнаженная грудь вздымалась.
– С чем ты пришла ко мне? – спросила Ясаммез.
– Они точно такие, как выглядят, правда стали в тысячу раз хитрее, чем раньше. В городе имеется небольшой гарнизон. Есть еще маленькие отряды вооруженных воинов в крупных домах. Кроме того, арсенал – оружия хватит, чтобы вооружить еще отряд, когда это потребуется.
– Арсенал полон?
– Да. Копья и шлемы, луки, доспехи – их еще не раздавали, – ответила Утреннее Око, кивая безволосой головой. – Они не ждут нас.
Ясаммез ничего не ответила, не показала, что довольна услышанным. Легкая победа создает, конечно, определенные проблемы, зато ее войско не прольет много крови. Ей удалось собрать большую армию, но все же смертные, расселившиеся по их бывшим землям, намного превосходили их числом. Она очень рассчитывала на внезапность и ужас – они должны десятикратно увеличить ее силы.
– Молотоход из первозданных глубин! – призвала Ясаммез.
– Я здесь, госпожа.
– Давно не приходилось нам выступать против людей и завоевывать их крепости. Когда селение охватит огонь, возьми с собой нескольких подчиненных, пусть разрушат стены. Внимательно изучи строения. Это всего лишь обычный город, но вдруг мы найдем здесь что-нибудь такое, что поможет нам в битве за Древнее место.
– Слушаюсь, госпожа.
Она повернулась к Джаиру, самому доверенному командиру. Ненадолго их сознания соединились. По сравнению с ней, да и со многими присутствовавшими Джаир был подростком, но яростью и хитростью он уступал только самой Ясаммез. Она почувствовала его холодную решимость и осталась довольна. Потом заговорила так, чтобы могли слышать и остальные:
– Мы подожжем город и уничтожим людей. Однако я хочу, чтобы многие смогли бежать.
Она помолчала, наблюдая, какую реакцию производят ее слова, и добавила:
– Желательно, чтобы это были женщины и дети.
– Но зачем, госпожа? – спросил непреклонный Камень, испуская сияние. – К чему проявлять милосердие? Они не жалели нас, когда обнаружили один из наших городов в последнюю войну: они сожгли его и добили дубинками рыдавших детей, что пытались вырваться из пламени.
– Это не милосердие. Всем известно: я, как никто другой, не знаю жалости, когда дело касается солнцепоклонников. Я просто хочу, чтобы известие о случившемся распространилось как можно быстрее. Пусть их сердца наполнятся ужасом. А женщины и дети, которым мы позволим уйти, не смогут поднять на нас оружие, в отличие от мужчин. Зато в осажденных городах их придется кормить и поить, а значит, на них будут тратиться припасы защитников. – Она достала Белый Огонь из ножен и положила рядом со своим шлемом. В шатре не было огня, но сияние меча давало достаточно света. – Мы не проливали кровь смертных с тех пор, как отступили за Границу Теней. Теперь все иначе. Пусть Книга великих печалей хранит память об этом часе даже после конца света.
Она подняла руку и призвала:
– Пойте со мной, пойте в честь нашего народа! Мы должны восславить слепого короля и спящую королеву и поклясться в верности Стеклянному договору – да, мы поклянемся все вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208