Предчувствие и понимание того, что в обители Уединения не бывает секретов, не позволили ей спрятать кольцо в комнате.
«И какая от него польза? Даже если по счастливой случайности меня не разыскивают, чтобы убить, даже если мое имя нигде не прозвучало – как только я попытаюсь пройти через ворота с поддельным посланием Джеддина, они сразу же мной заинтересуются».
Из глаз полились слезы, горячие, беспомощные, обжигавшие щеки. Возможно ли, чтобы Джеддин выдал Луан, но не выдал ее? Нет. Шанс слишком мал.
«Ты не можешь стоять здесь и реветь! – сказала она себе. – Глупая девчонка! Уходи из коридора! Прячься!»
Но где ей спрятаться? Она находилась в самом центре дворца автарка и теперь стала его врагом. Самый могущественный человек на земле желает ее смерти, и смерть эта не будет ни быстрой, ни безболезненной.
Яд – ужас обители Уединения – теперь казался ей благом. Если бы у нее был яд, она выпила бы его без колебаний.
36. У НОГ ВЕЛИКАНА
ЧЕРНАЯ СТРЕЛА
Он весь испачкан кровью, Он в воздухе огонь.
Зовут его Одно Ребро и Солнечный Цветок.
Из «Оракулов падающих костей»
– Да, впечатляет, – сказал Тинрайт, глядя с высоты на волны. Узкий участок залива Бренна между замком и материковой частью города кишел лодками, что было странно для такой неспокойной погоды, но вполне объяснимо в столь бурные времена. Мощеную дорогу разобрали, и теперь тем, кто хотел попасть в замок, приходилось переправляться по воде, бросая вызов высоким пенистым волнам.
– Никогда бы не подумал, что в башни Времен Года допускают кого-нибудь, кроме королевских особ и их приближенных, – заметил поэт.
– Я и есть приближенный. – Пазл гордо выпрямился в полный рост, но через минуту снова опустил плечи и склонил голову. – Я королевский шут, ты же знаешь. А когда вернется Олин, я снова заживу припеваючи.
«Если такой день вообще наступит», – прибавил про себя Мэтти.
Тинрайт жалел старика, но прекрасно знал, что для Пазла уже ничто не изменится. Когда вы приближаетесь к королевской семье, вы словно начинаете дышать другим воздухом. Любой человек с задатками честолюбия будет биться из последних сил в надежде подышать этим воздухом и безжалостно оттолкнет любого, кто встанет на пути.
«Только взгляните на меня, – подумал он. – Посмотрите, как далеко я продвинулся, стоило мне глотнуть этого воздуха! Как высоко взлетел!»
Метафора получилась очень удачная. Он стоял на балконе башни Зимы. Весь Южный Предел простирался под ним, и лишь Волчий Клык угрожающе возвышался за спиной, словно суровый родитель.
«Еще месяц назад я прозябал в болоте, – думал Тинрайт, глядя, как солдаты отгоняли перегруженные лодки от Зимних ворот, слушая мольбы людей и детский крик. – И я бы тоже искал приюта, как эти люди. Но теперь место мне обеспечено. Меня приютили Эддоны, они кормят меня – по личному повелению принцессы Бриони. Боги, а особенно покровитель поэтов Зосим, улыбаются мне».
И все же Тинрайт был бы еще счастливее, если бы боги как-нибудь прекратили эту войну, из-за которой в замке собралось такое множество перепуганных людей. Теперь ему приходится спать на своей кровати по очереди с другим человеком, как было когда-то в «Квиллер Минте».
Внезапно Мэтти охватил страх. Он спросил себя:
«Ведь не могли же боги затеять все это специально, чтобы досадить мне? Неужели я взлетел так высоко лишь затем, чтобы погибнуть от руки демона или волшебника?»
Он потряс головой. Угрюмый день наводил на скверные мысли.
«Сама Бриони Эддон возвысила меня. Она признала мой талант и взяла под свою опеку. К тому же всем известно, что этот замок не взять: океан защитит его, как меня защищает принцесса».
Долой мрачные мысли. Тинрайт глотнул вина и передал увесистый кувшин Пазлу – тому пришлось взять его двумя руками. Старик дрожал от усилия, поднося вино к губам. Тощего шута слегка качнуло, словно деревце на ветру.
– Хорошо, что у тебя в руках кувшин, – сказал ему Тинрайт. – Ветер все усиливается.
– Хорошо. – Старик вытер губы. – Я имею в виду вино. Прекрасно согревает. Вот что, сударь: я позвал тебя сюда вовсе не затем, чтобы любоваться видом, хоть он и неплох. Мне требуется твоя помощь.
Тинрайт удивленно поднял бровь.
– Моя помощь?
– Ты ведь поэт – или я ошибаюсь? Приближается праздник Кануна зимы. И торжества, несомненно, состоятся. Мне придется развлекать принцессу-регента и ее гостей. Придет и старая герцогиня. – Он улыбнулся про себя, погрузившись в воспоминания. – Ей нравятся мои выходки. Соберутся и остальные – богатые и могущественные. Я должен приготовить для них что-то особенное.
Тинрайт снова погрузился в созерцание бухты. Одна лодка перевернулась, и все, кто был в ней, оказались в воде, среди вздымавшихся волн. Это его не касалось, но все же было приятно видеть, что несколько лодок, главным образом скиммерских, повернули в их сторону. Какой-то скиммер, держась одной рукой за руль своей утлой лодчонки, другой втащил на борт маленького ребенка.
– Извини, – сказал Тинрайт. – Я тебя не понимаю.
– Песня! Мне нужна песня! – ответил Пазл.
Голос шута был таким настойчивым, что Мэтти Тинрайт отвернулся от бухты и сцены спасения. Казалось, морщинистое лицо Пазла светится изнутри: шут ликовал.
– Ты должен написать что-нибудь умное! – настаивал он. «Интересно, сколько успел выпить старикашка?»
– Ты хочешь, чтобы я написал для тебя песню? – спросил поэт.
Пазл утвердительно затряс головой.
– Я сам сочиню мелодию, – проговорил он. – В молодости у меня неплохо получалось. И у меня хороший голос. – Шут вдруг сник и помрачнел. – Никогда не старей. Слышишь? Никогда не старей.
Честно говоря, Тинрайт пока еще об этом не думал. Он считал, что старость находится от него на том же расстоянии, что другой континент где-то на юге. Он никогда не видел тех мест, никогда о них не вспоминал, разве что заимствовал случайную метафору, родившуюся там, если слышал ее от других поэтов. Например: «Темный и сладкий, как виноград Ксанда».
– А какую песню ты хочешь спеть?
– Вовсе не смешную. Сейчас не время веселиться, – важно кивнул старик, словно неумение смешить было его продуманным решением, а не трагедией жизни. – Что-то героическое и жизнерадостное. Историю о Силасе или каком-нибудь другом рыцаре-переселенце. Возможно, Вечно Страдающая Дева вполне подойдет к празднику Кануна зимы.
Тинрайт задумался. Нет никакого прока в том, чтобы помогать Пазлу. Несмотря на бесконечные воспоминания о прошлом, шут сегодня не ближе к королевской семье Южного Предела, чем сам Тинрайт. Но с другой стороны, вдруг король вернется? И не такое случалось в этом мире.
Кроме того – Тинрайта поразила эта неожиданно пришедшая в голову мысль, – старик ему нравится, и он с удовольствием окажет ему услугу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
«И какая от него польза? Даже если по счастливой случайности меня не разыскивают, чтобы убить, даже если мое имя нигде не прозвучало – как только я попытаюсь пройти через ворота с поддельным посланием Джеддина, они сразу же мной заинтересуются».
Из глаз полились слезы, горячие, беспомощные, обжигавшие щеки. Возможно ли, чтобы Джеддин выдал Луан, но не выдал ее? Нет. Шанс слишком мал.
«Ты не можешь стоять здесь и реветь! – сказала она себе. – Глупая девчонка! Уходи из коридора! Прячься!»
Но где ей спрятаться? Она находилась в самом центре дворца автарка и теперь стала его врагом. Самый могущественный человек на земле желает ее смерти, и смерть эта не будет ни быстрой, ни безболезненной.
Яд – ужас обители Уединения – теперь казался ей благом. Если бы у нее был яд, она выпила бы его без колебаний.
36. У НОГ ВЕЛИКАНА
ЧЕРНАЯ СТРЕЛА
Он весь испачкан кровью, Он в воздухе огонь.
Зовут его Одно Ребро и Солнечный Цветок.
Из «Оракулов падающих костей»
– Да, впечатляет, – сказал Тинрайт, глядя с высоты на волны. Узкий участок залива Бренна между замком и материковой частью города кишел лодками, что было странно для такой неспокойной погоды, но вполне объяснимо в столь бурные времена. Мощеную дорогу разобрали, и теперь тем, кто хотел попасть в замок, приходилось переправляться по воде, бросая вызов высоким пенистым волнам.
– Никогда бы не подумал, что в башни Времен Года допускают кого-нибудь, кроме королевских особ и их приближенных, – заметил поэт.
– Я и есть приближенный. – Пазл гордо выпрямился в полный рост, но через минуту снова опустил плечи и склонил голову. – Я королевский шут, ты же знаешь. А когда вернется Олин, я снова заживу припеваючи.
«Если такой день вообще наступит», – прибавил про себя Мэтти.
Тинрайт жалел старика, но прекрасно знал, что для Пазла уже ничто не изменится. Когда вы приближаетесь к королевской семье, вы словно начинаете дышать другим воздухом. Любой человек с задатками честолюбия будет биться из последних сил в надежде подышать этим воздухом и безжалостно оттолкнет любого, кто встанет на пути.
«Только взгляните на меня, – подумал он. – Посмотрите, как далеко я продвинулся, стоило мне глотнуть этого воздуха! Как высоко взлетел!»
Метафора получилась очень удачная. Он стоял на балконе башни Зимы. Весь Южный Предел простирался под ним, и лишь Волчий Клык угрожающе возвышался за спиной, словно суровый родитель.
«Еще месяц назад я прозябал в болоте, – думал Тинрайт, глядя, как солдаты отгоняли перегруженные лодки от Зимних ворот, слушая мольбы людей и детский крик. – И я бы тоже искал приюта, как эти люди. Но теперь место мне обеспечено. Меня приютили Эддоны, они кормят меня – по личному повелению принцессы Бриони. Боги, а особенно покровитель поэтов Зосим, улыбаются мне».
И все же Тинрайт был бы еще счастливее, если бы боги как-нибудь прекратили эту войну, из-за которой в замке собралось такое множество перепуганных людей. Теперь ему приходится спать на своей кровати по очереди с другим человеком, как было когда-то в «Квиллер Минте».
Внезапно Мэтти охватил страх. Он спросил себя:
«Ведь не могли же боги затеять все это специально, чтобы досадить мне? Неужели я взлетел так высоко лишь затем, чтобы погибнуть от руки демона или волшебника?»
Он потряс головой. Угрюмый день наводил на скверные мысли.
«Сама Бриони Эддон возвысила меня. Она признала мой талант и взяла под свою опеку. К тому же всем известно, что этот замок не взять: океан защитит его, как меня защищает принцесса».
Долой мрачные мысли. Тинрайт глотнул вина и передал увесистый кувшин Пазлу – тому пришлось взять его двумя руками. Старик дрожал от усилия, поднося вино к губам. Тощего шута слегка качнуло, словно деревце на ветру.
– Хорошо, что у тебя в руках кувшин, – сказал ему Тинрайт. – Ветер все усиливается.
– Хорошо. – Старик вытер губы. – Я имею в виду вино. Прекрасно согревает. Вот что, сударь: я позвал тебя сюда вовсе не затем, чтобы любоваться видом, хоть он и неплох. Мне требуется твоя помощь.
Тинрайт удивленно поднял бровь.
– Моя помощь?
– Ты ведь поэт – или я ошибаюсь? Приближается праздник Кануна зимы. И торжества, несомненно, состоятся. Мне придется развлекать принцессу-регента и ее гостей. Придет и старая герцогиня. – Он улыбнулся про себя, погрузившись в воспоминания. – Ей нравятся мои выходки. Соберутся и остальные – богатые и могущественные. Я должен приготовить для них что-то особенное.
Тинрайт снова погрузился в созерцание бухты. Одна лодка перевернулась, и все, кто был в ней, оказались в воде, среди вздымавшихся волн. Это его не касалось, но все же было приятно видеть, что несколько лодок, главным образом скиммерских, повернули в их сторону. Какой-то скиммер, держась одной рукой за руль своей утлой лодчонки, другой втащил на борт маленького ребенка.
– Извини, – сказал Тинрайт. – Я тебя не понимаю.
– Песня! Мне нужна песня! – ответил Пазл.
Голос шута был таким настойчивым, что Мэтти Тинрайт отвернулся от бухты и сцены спасения. Казалось, морщинистое лицо Пазла светится изнутри: шут ликовал.
– Ты должен написать что-нибудь умное! – настаивал он. «Интересно, сколько успел выпить старикашка?»
– Ты хочешь, чтобы я написал для тебя песню? – спросил поэт.
Пазл утвердительно затряс головой.
– Я сам сочиню мелодию, – проговорил он. – В молодости у меня неплохо получалось. И у меня хороший голос. – Шут вдруг сник и помрачнел. – Никогда не старей. Слышишь? Никогда не старей.
Честно говоря, Тинрайт пока еще об этом не думал. Он считал, что старость находится от него на том же расстоянии, что другой континент где-то на юге. Он никогда не видел тех мест, никогда о них не вспоминал, разве что заимствовал случайную метафору, родившуюся там, если слышал ее от других поэтов. Например: «Темный и сладкий, как виноград Ксанда».
– А какую песню ты хочешь спеть?
– Вовсе не смешную. Сейчас не время веселиться, – важно кивнул старик, словно неумение смешить было его продуманным решением, а не трагедией жизни. – Что-то героическое и жизнерадостное. Историю о Силасе или каком-нибудь другом рыцаре-переселенце. Возможно, Вечно Страдающая Дева вполне подойдет к празднику Кануна зимы.
Тинрайт задумался. Нет никакого прока в том, чтобы помогать Пазлу. Несмотря на бесконечные воспоминания о прошлом, шут сегодня не ближе к королевской семье Южного Предела, чем сам Тинрайт. Но с другой стороны, вдруг король вернется? И не такое случалось в этом мире.
Кроме того – Тинрайта поразила эта неожиданно пришедшая в голову мысль, – старик ему нравится, и он с удовольствием окажет ему услугу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208