И все работает прекрасно. Во время пробной пробежки по Атлантике — с полной командой на случай, если откажут приборы, — все прошло без сучка без задоринки. Ракшасы находились тогда на буксире.
Но вся система полезна только в открытом море. Ни один компьютер не смог бы самостоятельно вывести судно из порта Нью-Йорка. Ничего не попишешь, Кусуму самому придется делать большую часть работы — без лоцмана и буксировщика. Конечно, это незаконно и весьма опасно, но он не мог позволить кому-либо, даже портовому лоцману, подняться на борт. Он был уверен, что, если расчет верен, он успеет оказаться в нейтральных водах раньше, чем его успеют остановить. Но даже если портовый патруль или береговая охрана погонятся за ним и попробуют подняться на борт, что ж, пожалуйста — у него есть собственная судовая команда.
Постоянные тренировки придавали ему уверенности. Если что-нибудь пойдет не так и его живой груз будет обнаружен, он должен быть уверен, что с берега все останется незамеченным. Так что тренировки необходимы.
Кусум огляделся вокруг. Причал был пуст, река спокойно катила свои темные воды. Все готово к вечерней пробежке. Блеснул свет убегающих огней, и ракшасы принялись за дело, начав отвязывать причальный канат и веревки. Эти, могучие существа никогда не уставали. Прямо с палубы они прыгали на пристань, сбрасывали канаты с причальных тумб и снова забирались на корабль. Если кто-то падал в воду, то тоже ничего особенного не происходило. Ракшасы прекрасно плавали, они чувствовали себя как рыба в воде. Более того, когда судно проходило таможенный досмотр у Стейтен-Айленда, они плыли за кораблем и только потом, уже в гавани, взбирались на палубу.
В одну минуту Мать оказалась в центре закрытого люка. Этим она подала сигнал, что все канаты отданы. Кусум запустил двигатели, и нос судна начал потихоньку отделяться от пирса. Конечно, компьютер помогал Кусуму прокладывать наиболее рациональные пути с учетом течения, но все же основной груз падал на его плечи. Будь судно потяжелее, вряд ли ему удавалось бы совершать такие маневры. Но сочетание именно такоголегкого и хорошо оснащенного судна и Кусума за штурвалом позволяло творить чудеса ловкости. Хотя это стало возможным далеко не сразу. Многие и многие месяцы упорного труда понадобились Кусуму, чтобы стать настоящим капитаном. Во время тренировок корабль иногда ударялся о причал. Было даже несколько моментов, когда казалось, что корабль больше не подчиняется ему. Но теперь все было уже позади, Кусум полностью постиг искусство судовождения.
Корабль шел задним ходом, пока не оказался за пределами гавани. Оставив правый двигатель в действии, левый Кусум поставил в нейтральное положение, а затем двинул рычаг вперед. Судно начало поворачиваться на юг. Прежде чем найти то, что нужно, Кусуму пришлось пересмотреть немало всевозможных судов с равноценными двигателями. Но наконец его терпение было вознаграждено. Он нашел корабль, который спокойно разворачивался вокруг своей оси.
Нос развернулся на девяносто градусов. Пока двигатели работают вхолостую, но настанет время, когда он сможет покинуть Америку, и уж тогда, включив оба двигателя, он на всех парах помчится через Атлантический океан. Если бы он только мог это сделать! Если бы он только выполнил свой долг...
Еще немного потренировавшись, Кусум плавно причалил корабль к берегу. Под покровом ночи ракшасы незаметно выбрались на причал. Кусум позволил себе удовлетворенно улыбнуться. «Да, они готовы!» Пройдет еще немного времени, и они смогут покинуть эту страну навсегда. В душе Кусум уже праздновал победу. Он был уверен, что сегодня с охоты ракшасы вернутся не с пустыми руками.

Часть шестая
Западная Бенгалия
Суббота, 25 июля 1857 года
Эти люди сегодня умрут. В этом сэр Альберт Вестфален не сомневался.
А может быть, и ему придется умереть вместе с ними.
Он стоял на высоком выступе и прикидывал, каковы шансы выполнить намеченный план. В спину ему светило утреннее солнце, а перед ним торжественно возвышался мифический Храм-на-Холмах. Абстрактное чувство стыда, казавшееся таким далеким и нереальным в его офисе в Бхарангпуре, в этих запретных скалах под холодным рассветным небом приобрело совершенно иные формы.
Когда капитан лежал на животе и смотрел на храм в бинокль, сердце его разрывалось. Наверное, он сошел с ума, думая, что его план сработает! Насколько же глубоким и безысходным было его отчаяние, что он решился на такое? А действительно, хотелось ли ему рисковать своей жизнью, чтобы спасти фамильную честь?
Вестфален взглянул вниз на своих людей, занятых проверкой снастей и осмотром гор. У всех солдат щетинистые лица, а формы перепачканы грязью, засохшим потом и дождем. Сегодня они отнюдь не похожи на гордость ее величества. Казалось, однако, что они этого совершенно не замечают. Да, пожалуй, они вообще никогда этого не замечают. Вестфален прекрасно знал, как живут эти люди. Как животные. Они делят четырехместные нары с десятью сотоварищами, спят под холщовыми простынями, которые меняются раз в месяц, едят и моются в одном и том же котле. Барачная жизнь развратила даже лучших из них. И когда не было врага с которым нужно бороться, они дрались друг с другом. И только одно они любили больше битвы — выпивку. И даже сейчас, когда разумнее было бы подкрепиться едой, они передавали из рук в руки бутылку живительной влаги с рубленым перцем. На их лицах капитан не разглядел и следа собственных страхов, а лишь одно неистовое предвкушение битвы и близкой добычи.
Несмотря на тепло восходящего солнца, Вестфален дрожал, то ли из-за бессонной ночи, которую он провел, спрятавшись от дождя под выступом скалы; то ли из-за страха перед предстоящим побоищем. Прошлой ночью он просто умирал от страха и не смог и глаз сомкнуть, пока его люди спали без задних ног. Капитану все время чудилось, что какие-то дикие существа бродят вокруг разведенного солдатами костра. Время от времени в темноте возникали желтые искры света, похожие на яркие вспышки. Лошади, похоже, тоже что-то почувствовали и всю ночь вели себя беспокойно.
Но сейчас уже день, и Вестфален не мог понять причину своей дрожи.
Он повернулся к храму и внимательно посмотрел на него в бинокль. Храм располагался в центре двора, окруженного стеной, а левым боком он как бы упирался в скалы. Но более всего потрясла исходящая от храма темнота, но не блеклая и тусклая, а гордая и сияющая, как будто он был покрыт твердым ониксом. Храм был какой-то странной формы и похож на коробку с закругленными краями. Казалось, что он построен слоями и каждый верхний слой нависал над предыдущим. Стены храма обнесены бордюром, а их подпирали фигуры, напоминающие горгулий, но с этого места Вестфален не мог рассмотреть строение более детально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110