Между тем они закончили совещаться, рассредоточились и представляли теперь собой кучу всадников, в беспорядке стоящих друг возле друга и не двигающихся с места. Очевидно, они ожидали нашего решения.
– Они хотят перекрыть нам дорогу, – сказал Мохаммед.
– Похоже, это так, – согласился я с ним. – И все-таки не надо применять оружия, пока не окажемся в опасности!
– Поэтому нам нужно объехать деревню, причем как можно дальше от нее, – предложил мне мой маленький арабский слуга Халеф.
– Да. Поехали!
Мы поехали по широкой дуге. Одновременно с этим курды пришпорили своих лошадей, и их предводитель снова подскакал ко мне.
– Куда ты хочешь ехать? – спросил он.
– В Гумри-Кала, – повторил я, подчеркивая свою решимость.
Ответ мой, видимо, пришелся предводителю курдов не по нраву, и он возразил:
– Слишком далеко, к тому же уже приближается ночь. Вы не успеете добраться до Гумри.
– Если не успеем, то переночуем в какой-нибудь другой деревне или просто в пути.
– Но ведь на вас могут напасть дикие звери, а у вас плохое оружие.
Это он, конечно же, зондировал почву; наверняка он ждал, что мы убедим его в противоположном, и это, естественно, могло подогреть желание курдов завладеть оружием. Но я все же заявил, что у нас очень хорошее оружие.
– Не верю! – Таков был его ответ.
– О, у нас есть оружие, которого одного хватит, чтобы вас всех перебить!
Он засмеялся и сказал:
– У тебя непомерно длинный язык. Покажи-ка мне это оружие!
Я вынул один из моих револьверов и спросил курда:
– Ты видишь эту маленькую штуку?
Затем я подозвал моего слугу и приказал ему:
– Обломай ветку с куста, оставь на ней лишь шесть листьев и держи вверху. Я буду стрелять по листьям!
Остальные курды, смекнув, в чем дело, подобрались поближе. Я отъехал достаточно далеко от ветки и прицелился. Быстро сделал шесть выстрелов, и затем Халеф передал ветку курдам.
– Боже мой, – вскричал предводитель, – он попал во все шесть листков!
– Это несложно, – похвалился я, – у джерменов это может любой ребенок. Но чудо в том, что эту маленькую штучку можно использовать даже не заряжая.
Пока люди курда с большим интересом осматривали ветку, я, прикрываясь лошадью, вынул все шесть гильз и снова зарядил револьвер, так что они ничего не заметили.
– Что у тебя за оружие? – спросил курд.
– Ты видишь то дерево? Смотри!
Я спешился и прицелился из штуцера. Один, два, три, пять, восемь… одиннадцать выстрелов! При каждом новом выстреле курды издавали возгласы удивления. Я отставил ружье в сторону.
– Идите и посмотрите на дерево!
Все поспешили к дереву, и многие, чтобы лучше видеть, спешились. Благодаря этому у меня снова появилось время для перезарядки оружия. Этот же самый эксперимент с тем же самым штуцером «генри» обеспечил мне уважение команчей, я и теперь ожидал похожей реакции. Главарь подошел ко мне, восклицая:
– Господин, все одиннадцать пуль попали в тутовое дерево одна за другой!
То, что он теперь называл меня господином, было хорошим знаком.
– Теперь ты знаешь наше оружие, – сказал я. – И должен нам поверить, что мы не боимся ваших диких зверей.
– Покажи еще раз свое оружие!
– У меня нет для этого времени. Солнце уже опускается, а нам нужно ехать дальше.
– Подожди немного!
Он поскакал к своим людям, посовещался с ними, затем вернулся и торжественно объявил:
– Вы можете остаться у нас!
– Но мы не отдадим ни коней, ни оружия, – отвечал я.
– Этого и не нужно. Вас пять человек, и пятеро из наших вызвались принять у себя в доме по одному человеку. Ты переночуешь у меня.
М-да, ситуация… Нужно смотреть в оба. Почему они вдруг уступили? Почему не хотят, чтобы мы ехали дальше?
– Мы не останемся у вас, – заявил я ему. – Мы едем вместе и только тогда заночуем, если будем вместе.
– Тогда подождите еще немного!
Он снова переговорил со своими людьми. На этот раз переговоры заняли немного больше времени, и мне показалось, что они намеренно хотят продержать нас здесь до того момента, когда станет уже слишком поздно, чтобы скакать дальше. Наконец он вернулся и сказал:
– Господин, пусть будет по-твоему. Мы дадим вам дом, где вы сможете переночевать.
– А наши лошади?
– Около дома есть двор, где их можно поставить.
– Мы в этом доме будем ночевать одни?
– Да, там никого, кроме вас, не будет. Видишь, один всадник уже ускакал, чтобы передать приказ. Вы будете платить за пищу или вы хотите получить ее бесплатно?
– Мы желаем быть вашими гостями. Ты это обещаешь?
– Я обещаю.
– Ты, наверно, староста деревни?
– Да.
– Тогда протяни мне свои руки и скажи, что я твой друг!
Несколько неохотно он дал мне свои руки. Теперь я почувствовал себя уверенней и кивнул моим, чтобы они подъехали. Курды окружили нас, и мы пустили наших лошадей галопом к деревне. Там мы остановились перед относительно приличным домом.
– Вот ваш дом на эту ночь, – объявил нам староста. – Входите!
Прежде чем спешиться, я осмотрел здание с наружной стороны. Оно имело лишь один этаж и плоскую крышу, на которой стояло некоторое подобие сарайчика, наверно для хранения сена. Примыкающее к дому дворовое пространство было огорожено широкой стеной примерно в три локтя вышиной, которая была, однако, ниже узкой полосы кустарника, тянувшегося сзади стены. Во двор можно было попасть только через дом.
– Мы довольны жилищем. Где нам взять корм для лошадей? – спросил я.
– Я вам его пришлю.
– Там же, наверху, лежит корм, – заметил я, указывая на сарай.
Явно смущенный, он поднял глаза и после этого ответил:
– Это плохой корм, он только повредит вашим лошадям.
– А кто принесет нам еду?
– Я сам ее доставлю, будут и свечи. Если вам еще что-нибудь нужно, скажите мне. Я живу неподалеку, вон в том доме.
Он указал на стоящее поблизости здание. Мы спешились и отвели лошадей во двор. Деревенский староста остался на улице, а мы вошли в дом. Осмотрев внутреннюю обстановку, мы выяснили, что она состоит из одного лишь покоя, разделенного тонкой ивовой плетеной стенкой на две неравные части. Каждая часть имела по два отверстия, прикрытых циновками и служивших окнами. Находились они достаточно высоко, но были так узки, что в них нельзя просунуть и головы. Пол, часть которого была покрыта циновкой, представлял собой утоптанную глину. Мебели не было и в помине.
Обе двери можно было закрыть весьма увесистым и прочным засовом, что создавало бы нам по крайней мере относительную безопасность. Во дворе лежали какие-то деревянные балки и инструмент, назначения которого я не понимал.
Оставшись одни, мы тут же стали совещаться.
– Ты думаешь, что здесь мы в безопасности? – спросил меня шейх.
– Сомневаюсь, но староста мне обещал и наверняка свое слово сдержит. Мы его гости и более того – гости всей деревни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Они хотят перекрыть нам дорогу, – сказал Мохаммед.
– Похоже, это так, – согласился я с ним. – И все-таки не надо применять оружия, пока не окажемся в опасности!
– Поэтому нам нужно объехать деревню, причем как можно дальше от нее, – предложил мне мой маленький арабский слуга Халеф.
– Да. Поехали!
Мы поехали по широкой дуге. Одновременно с этим курды пришпорили своих лошадей, и их предводитель снова подскакал ко мне.
– Куда ты хочешь ехать? – спросил он.
– В Гумри-Кала, – повторил я, подчеркивая свою решимость.
Ответ мой, видимо, пришелся предводителю курдов не по нраву, и он возразил:
– Слишком далеко, к тому же уже приближается ночь. Вы не успеете добраться до Гумри.
– Если не успеем, то переночуем в какой-нибудь другой деревне или просто в пути.
– Но ведь на вас могут напасть дикие звери, а у вас плохое оружие.
Это он, конечно же, зондировал почву; наверняка он ждал, что мы убедим его в противоположном, и это, естественно, могло подогреть желание курдов завладеть оружием. Но я все же заявил, что у нас очень хорошее оружие.
– Не верю! – Таков был его ответ.
– О, у нас есть оружие, которого одного хватит, чтобы вас всех перебить!
Он засмеялся и сказал:
– У тебя непомерно длинный язык. Покажи-ка мне это оружие!
Я вынул один из моих револьверов и спросил курда:
– Ты видишь эту маленькую штуку?
Затем я подозвал моего слугу и приказал ему:
– Обломай ветку с куста, оставь на ней лишь шесть листьев и держи вверху. Я буду стрелять по листьям!
Остальные курды, смекнув, в чем дело, подобрались поближе. Я отъехал достаточно далеко от ветки и прицелился. Быстро сделал шесть выстрелов, и затем Халеф передал ветку курдам.
– Боже мой, – вскричал предводитель, – он попал во все шесть листков!
– Это несложно, – похвалился я, – у джерменов это может любой ребенок. Но чудо в том, что эту маленькую штучку можно использовать даже не заряжая.
Пока люди курда с большим интересом осматривали ветку, я, прикрываясь лошадью, вынул все шесть гильз и снова зарядил револьвер, так что они ничего не заметили.
– Что у тебя за оружие? – спросил курд.
– Ты видишь то дерево? Смотри!
Я спешился и прицелился из штуцера. Один, два, три, пять, восемь… одиннадцать выстрелов! При каждом новом выстреле курды издавали возгласы удивления. Я отставил ружье в сторону.
– Идите и посмотрите на дерево!
Все поспешили к дереву, и многие, чтобы лучше видеть, спешились. Благодаря этому у меня снова появилось время для перезарядки оружия. Этот же самый эксперимент с тем же самым штуцером «генри» обеспечил мне уважение команчей, я и теперь ожидал похожей реакции. Главарь подошел ко мне, восклицая:
– Господин, все одиннадцать пуль попали в тутовое дерево одна за другой!
То, что он теперь называл меня господином, было хорошим знаком.
– Теперь ты знаешь наше оружие, – сказал я. – И должен нам поверить, что мы не боимся ваших диких зверей.
– Покажи еще раз свое оружие!
– У меня нет для этого времени. Солнце уже опускается, а нам нужно ехать дальше.
– Подожди немного!
Он поскакал к своим людям, посовещался с ними, затем вернулся и торжественно объявил:
– Вы можете остаться у нас!
– Но мы не отдадим ни коней, ни оружия, – отвечал я.
– Этого и не нужно. Вас пять человек, и пятеро из наших вызвались принять у себя в доме по одному человеку. Ты переночуешь у меня.
М-да, ситуация… Нужно смотреть в оба. Почему они вдруг уступили? Почему не хотят, чтобы мы ехали дальше?
– Мы не останемся у вас, – заявил я ему. – Мы едем вместе и только тогда заночуем, если будем вместе.
– Тогда подождите еще немного!
Он снова переговорил со своими людьми. На этот раз переговоры заняли немного больше времени, и мне показалось, что они намеренно хотят продержать нас здесь до того момента, когда станет уже слишком поздно, чтобы скакать дальше. Наконец он вернулся и сказал:
– Господин, пусть будет по-твоему. Мы дадим вам дом, где вы сможете переночевать.
– А наши лошади?
– Около дома есть двор, где их можно поставить.
– Мы в этом доме будем ночевать одни?
– Да, там никого, кроме вас, не будет. Видишь, один всадник уже ускакал, чтобы передать приказ. Вы будете платить за пищу или вы хотите получить ее бесплатно?
– Мы желаем быть вашими гостями. Ты это обещаешь?
– Я обещаю.
– Ты, наверно, староста деревни?
– Да.
– Тогда протяни мне свои руки и скажи, что я твой друг!
Несколько неохотно он дал мне свои руки. Теперь я почувствовал себя уверенней и кивнул моим, чтобы они подъехали. Курды окружили нас, и мы пустили наших лошадей галопом к деревне. Там мы остановились перед относительно приличным домом.
– Вот ваш дом на эту ночь, – объявил нам староста. – Входите!
Прежде чем спешиться, я осмотрел здание с наружной стороны. Оно имело лишь один этаж и плоскую крышу, на которой стояло некоторое подобие сарайчика, наверно для хранения сена. Примыкающее к дому дворовое пространство было огорожено широкой стеной примерно в три локтя вышиной, которая была, однако, ниже узкой полосы кустарника, тянувшегося сзади стены. Во двор можно было попасть только через дом.
– Мы довольны жилищем. Где нам взять корм для лошадей? – спросил я.
– Я вам его пришлю.
– Там же, наверху, лежит корм, – заметил я, указывая на сарай.
Явно смущенный, он поднял глаза и после этого ответил:
– Это плохой корм, он только повредит вашим лошадям.
– А кто принесет нам еду?
– Я сам ее доставлю, будут и свечи. Если вам еще что-нибудь нужно, скажите мне. Я живу неподалеку, вон в том доме.
Он указал на стоящее поблизости здание. Мы спешились и отвели лошадей во двор. Деревенский староста остался на улице, а мы вошли в дом. Осмотрев внутреннюю обстановку, мы выяснили, что она состоит из одного лишь покоя, разделенного тонкой ивовой плетеной стенкой на две неравные части. Каждая часть имела по два отверстия, прикрытых циновками и служивших окнами. Находились они достаточно высоко, но были так узки, что в них нельзя просунуть и головы. Пол, часть которого была покрыта циновкой, представлял собой утоптанную глину. Мебели не было и в помине.
Обе двери можно было закрыть весьма увесистым и прочным засовом, что создавало бы нам по крайней мере относительную безопасность. Во дворе лежали какие-то деревянные балки и инструмент, назначения которого я не понимал.
Оставшись одни, мы тут же стали совещаться.
– Ты думаешь, что здесь мы в безопасности? – спросил меня шейх.
– Сомневаюсь, но староста мне обещал и наверняка свое слово сдержит. Мы его гости и более того – гости всей деревни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102