Они смотрели друг на друга секунд десять. Мерси глубоко вздохнула.
Было уже темно, когда они приехали к тому месту, где ночевали вместе с Берни и Ленни. Даниэль остановил фургон в том же самом месте, где и в тот раз.
– Я займусь лошадьми, – сказал Даниэль, спрыгивая с фургона. – А ты иди к ручью. Можешь помыться, или что там тебе надо. Я послежу, чтобы никто не мешал.
Мерси достала из саквояжа мыло и полотенце.
– Ты не хочешь сначала напоить лошадей? Здесь рядом есть небольшой ручей. Я схожу туда.
Вода в ручье была ледяная. Мерси вымыла лицо и руки, протерла мокрым полотенцем шею.
Она помечтала о ванне с горячей водой. От голода в животе бурчало. Девушка заторопилась к месту стоянки. Без костра сегодня будет холодно.
Когда Даниэль вернулся с ручья, они уселись в фургоне и поели хлеба с ветчиной, запивая холодной водой. Мерси намазала джемом хлеб и подала его Даниэлю. Он откусил немного хлеба и слегка сжал зубами ее пальцы.
– Ох! – Ее глаза смеялись. Она протянула руку и вытерла пальцем джем с уголка рта Даниэля. – Какой ты неблагодарный, – поддразнила она, – теперь мне придется мазать джемом свой кусок хлеба.
– У тебя кое-что осталось на верхней губе. Думаю, это мое.
Он наклонился к ней и слизал языком джем с губ Мерси. Она даже не шелохнулась, только смотрела в его спокойное, смеющееся лицо, ласковые карие глаза, которые с беспокойством следили, что она может выкинуть в ответ. Любовь и нежность захлестнули ее. Она погладила его по щеке. Не отрывая от нее глаз, юноша поцеловал ладонь Мерси. Она почувствовала тепло губ на своей руке, его теплое дыхание, и ее сердце забилось так сильно, что готово было выскочить из груди.
– Скоро станет совсем темно. – Он сказал первое, что пришло ему в голову и вылез из фургона. – Если эти тучи с юга будут продолжать двигаться в том же направлении, то луны сегодня не будет.
Мерси почти не осознавала, что он говорил, так как в это время он, обняв за талию, помогал ей спуститься с фургона.
– Ты думаешь, пойдет дождь?
– Может быть. – Даниэль забрался обратно в фургон и достал оттуда тюфяки, уложил свое седло, саквояж Мерси, мешок с зерном и корзину с едой, прикрыв все брезентом. – Если у нас ночью объявятся гости, пусть думают, что мы спим в фургоне.
– А где мы будем спать?
– Нужно подыскать местечко. Я привяжу своего коня рядом с фургоном. Он даст нам знать, если кто-нибудь приблизится сюда. Возьми одеяла, а я принесу все остальное.
Мерси пошла за ним к зарослям ивы, склонившейся над берегом ручья. Даниэль остановился и посмотрел на фургон. Он был четко виден. Даниэль прошел немного дальше, остановился у раскидистого огромного дуба и опять оглянулся назад.
– Вот так хорошо. Если пойдет дождь, мы переберемся под ивы. Мерси посмотрела на него тревожным взглядом, когда он взял из ее рук одеяла и расстелил их на мягкой траве под деревом. Она вдруг вспомнила предостережения Хода и встревожилась.
– Ты думаешь, что кто-то попытается подкрасться к нам?
– Я так не думаю, но если это произойдет, то хочу, чтоб нас не застали врасплох. Иди сюда. Садись.
Она села, прислонившись спиной к дереву, а Даниэль сел рядом, положив около себя ружье, пистолет и мешочек с порохом.
– Тебе холодно? – Он накрыл ее одеялом, чувствуя, как она вся дрожит. – Не бойся. К нам никто не подберется незамеченным. Мой верный конь даст нам знать.
– Ты думаешь, что я беспокоюсь только о себе? – вспыхнула она. – О, Даниэль. Иногда ты просто сводишь меня с ума! – Она схватила его за руку.
– Ну ладно, хватит злиться. – Он обнял ее и покрепче прижал к себе. – Завтра мы будем ночевать в Эвансвилле. Я беспокоюсь о твоей... безопасности.
Она приподняла одеяло и накрыла им себя и Даниэля, а потом прижалась к его боку.
Он был рядом с ней, и это был не сон, Мерси чувствовала биение его сердца, запах его мужского тела, а также... запах джема из крыжовника.
– Дэнни. – Ее рука скользнула по его груди и шее. – Если с тобой что-нибудь случится, я... умру.
Мышцы на груди Даниэля напряглись. Чувствовалось, что ему трудно дышать. Он ощущал каждый изгиб тела, прижавшегося к нему. Каждый раз, когда он прикасался к ней, у него появлялось непреодолимое желание прижать ее к себе и признаться в любви.
Постепенно его дыхание восстановилось. Настало время окончательно все выяснить. Он уже не мог больше выносить этого, не мог ждать ни минуты, не выяснив, собирается ли она стать ему настоящей женой. Пока он думал, что сказать, его рука гладила руку, лежащую на груди.
– Нам нужно поговорить, Мерси, – сказал он. – Милая! – По телу девушки пробежала холодная дрожь. Он хочет развестись! Не осознавая, что делает, Мерси еще сильнее прижалась к нему и закрыла глаза. Боже, прошу тебя, только не это! Она пыталась взять себя в руки, принять все, что он скажет, спокойно, и сделать так, как он захочет. Она не будет вешаться на него, плакать и заставлять его чувствовать себя виноватым. Она слишком любит Даниэля, чтобы принуждать его стать ее мужем.
– Ты слышишь меня?
– Слышу, Дэнни. О чем... ты собираешься поговорить со мной?
– Не усложняй все еще больше. Ты же знаешь, что мы должны решить, как нам быть дальше.
– Что, по-твоему, мы должны делать?
– Я не хочу решать за тебя. Мне нужно знать, как ты относишься к этому.
– Ты знаешь, как я отношусь к тебе. О, Дэнни, не заставляй меня произносить это. – Допустим, что нравлюсь тебе. Мы знакомы очень давно. Нам хорошо вместе, и у нас много общего. Мы оба сироты, и это нас связало с детства.
– У меня было прекрасное детство.
– Но мы уже не дети. – Он глубоко, с надрывом вздохнул. – Мы взрослые люди. Хорошо относиться к мужчине – не одно и то же, что... любить мужчину, который является твоим мужем.
Мерси долго молчала, пытаясь разобраться в его словах. Наконец, она поняла. Он хочет быть свободным и пытается сделать так, чтобы она легче восприняла его слова. Избавившись от появившегося вдруг в горле комка, Мерси старалась, чтобы ее голос звучал естественно, но у нее ничего не вышло. Слова давались ей с трудом.
– Ты хочешь сказать, что восхищаешься мной как сестрой, но... не любишь меня, как муж свою жену. – Она почувствовала, что Даниэль весь напрягся.
– Черт возьми, я совсем не это хотел сказать!
– А... А я подумала...
– Я хочу знать, какие чувства ты ко мне испытываешь! – потребовал он сердитым голосом, каким никогда не разговаривал с ней. – Ты всего лишь восхищаешься мной? Скажи! Я хочу знать это прямо сейчас! – Он отбросил в сторону одеяло и схватил ее за руки. Его сердитое лицо было совсем рядом. – Неужели ты не понимаешь? Я не хочу быть твоим братом! – он отчетливо произносил каждое слово.
– Ты не...
– Я хочу делить с тобой постель как со своей женой и возлюбленной! Я хочу держать тебя в объятиях до конца своей жизни!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Было уже темно, когда они приехали к тому месту, где ночевали вместе с Берни и Ленни. Даниэль остановил фургон в том же самом месте, где и в тот раз.
– Я займусь лошадьми, – сказал Даниэль, спрыгивая с фургона. – А ты иди к ручью. Можешь помыться, или что там тебе надо. Я послежу, чтобы никто не мешал.
Мерси достала из саквояжа мыло и полотенце.
– Ты не хочешь сначала напоить лошадей? Здесь рядом есть небольшой ручей. Я схожу туда.
Вода в ручье была ледяная. Мерси вымыла лицо и руки, протерла мокрым полотенцем шею.
Она помечтала о ванне с горячей водой. От голода в животе бурчало. Девушка заторопилась к месту стоянки. Без костра сегодня будет холодно.
Когда Даниэль вернулся с ручья, они уселись в фургоне и поели хлеба с ветчиной, запивая холодной водой. Мерси намазала джемом хлеб и подала его Даниэлю. Он откусил немного хлеба и слегка сжал зубами ее пальцы.
– Ох! – Ее глаза смеялись. Она протянула руку и вытерла пальцем джем с уголка рта Даниэля. – Какой ты неблагодарный, – поддразнила она, – теперь мне придется мазать джемом свой кусок хлеба.
– У тебя кое-что осталось на верхней губе. Думаю, это мое.
Он наклонился к ней и слизал языком джем с губ Мерси. Она даже не шелохнулась, только смотрела в его спокойное, смеющееся лицо, ласковые карие глаза, которые с беспокойством следили, что она может выкинуть в ответ. Любовь и нежность захлестнули ее. Она погладила его по щеке. Не отрывая от нее глаз, юноша поцеловал ладонь Мерси. Она почувствовала тепло губ на своей руке, его теплое дыхание, и ее сердце забилось так сильно, что готово было выскочить из груди.
– Скоро станет совсем темно. – Он сказал первое, что пришло ему в голову и вылез из фургона. – Если эти тучи с юга будут продолжать двигаться в том же направлении, то луны сегодня не будет.
Мерси почти не осознавала, что он говорил, так как в это время он, обняв за талию, помогал ей спуститься с фургона.
– Ты думаешь, пойдет дождь?
– Может быть. – Даниэль забрался обратно в фургон и достал оттуда тюфяки, уложил свое седло, саквояж Мерси, мешок с зерном и корзину с едой, прикрыв все брезентом. – Если у нас ночью объявятся гости, пусть думают, что мы спим в фургоне.
– А где мы будем спать?
– Нужно подыскать местечко. Я привяжу своего коня рядом с фургоном. Он даст нам знать, если кто-нибудь приблизится сюда. Возьми одеяла, а я принесу все остальное.
Мерси пошла за ним к зарослям ивы, склонившейся над берегом ручья. Даниэль остановился и посмотрел на фургон. Он был четко виден. Даниэль прошел немного дальше, остановился у раскидистого огромного дуба и опять оглянулся назад.
– Вот так хорошо. Если пойдет дождь, мы переберемся под ивы. Мерси посмотрела на него тревожным взглядом, когда он взял из ее рук одеяла и расстелил их на мягкой траве под деревом. Она вдруг вспомнила предостережения Хода и встревожилась.
– Ты думаешь, что кто-то попытается подкрасться к нам?
– Я так не думаю, но если это произойдет, то хочу, чтоб нас не застали врасплох. Иди сюда. Садись.
Она села, прислонившись спиной к дереву, а Даниэль сел рядом, положив около себя ружье, пистолет и мешочек с порохом.
– Тебе холодно? – Он накрыл ее одеялом, чувствуя, как она вся дрожит. – Не бойся. К нам никто не подберется незамеченным. Мой верный конь даст нам знать.
– Ты думаешь, что я беспокоюсь только о себе? – вспыхнула она. – О, Даниэль. Иногда ты просто сводишь меня с ума! – Она схватила его за руку.
– Ну ладно, хватит злиться. – Он обнял ее и покрепче прижал к себе. – Завтра мы будем ночевать в Эвансвилле. Я беспокоюсь о твоей... безопасности.
Она приподняла одеяло и накрыла им себя и Даниэля, а потом прижалась к его боку.
Он был рядом с ней, и это был не сон, Мерси чувствовала биение его сердца, запах его мужского тела, а также... запах джема из крыжовника.
– Дэнни. – Ее рука скользнула по его груди и шее. – Если с тобой что-нибудь случится, я... умру.
Мышцы на груди Даниэля напряглись. Чувствовалось, что ему трудно дышать. Он ощущал каждый изгиб тела, прижавшегося к нему. Каждый раз, когда он прикасался к ней, у него появлялось непреодолимое желание прижать ее к себе и признаться в любви.
Постепенно его дыхание восстановилось. Настало время окончательно все выяснить. Он уже не мог больше выносить этого, не мог ждать ни минуты, не выяснив, собирается ли она стать ему настоящей женой. Пока он думал, что сказать, его рука гладила руку, лежащую на груди.
– Нам нужно поговорить, Мерси, – сказал он. – Милая! – По телу девушки пробежала холодная дрожь. Он хочет развестись! Не осознавая, что делает, Мерси еще сильнее прижалась к нему и закрыла глаза. Боже, прошу тебя, только не это! Она пыталась взять себя в руки, принять все, что он скажет, спокойно, и сделать так, как он захочет. Она не будет вешаться на него, плакать и заставлять его чувствовать себя виноватым. Она слишком любит Даниэля, чтобы принуждать его стать ее мужем.
– Ты слышишь меня?
– Слышу, Дэнни. О чем... ты собираешься поговорить со мной?
– Не усложняй все еще больше. Ты же знаешь, что мы должны решить, как нам быть дальше.
– Что, по-твоему, мы должны делать?
– Я не хочу решать за тебя. Мне нужно знать, как ты относишься к этому.
– Ты знаешь, как я отношусь к тебе. О, Дэнни, не заставляй меня произносить это. – Допустим, что нравлюсь тебе. Мы знакомы очень давно. Нам хорошо вместе, и у нас много общего. Мы оба сироты, и это нас связало с детства.
– У меня было прекрасное детство.
– Но мы уже не дети. – Он глубоко, с надрывом вздохнул. – Мы взрослые люди. Хорошо относиться к мужчине – не одно и то же, что... любить мужчину, который является твоим мужем.
Мерси долго молчала, пытаясь разобраться в его словах. Наконец, она поняла. Он хочет быть свободным и пытается сделать так, чтобы она легче восприняла его слова. Избавившись от появившегося вдруг в горле комка, Мерси старалась, чтобы ее голос звучал естественно, но у нее ничего не вышло. Слова давались ей с трудом.
– Ты хочешь сказать, что восхищаешься мной как сестрой, но... не любишь меня, как муж свою жену. – Она почувствовала, что Даниэль весь напрягся.
– Черт возьми, я совсем не это хотел сказать!
– А... А я подумала...
– Я хочу знать, какие чувства ты ко мне испытываешь! – потребовал он сердитым голосом, каким никогда не разговаривал с ней. – Ты всего лишь восхищаешься мной? Скажи! Я хочу знать это прямо сейчас! – Он отбросил в сторону одеяло и схватил ее за руки. Его сердитое лицо было совсем рядом. – Неужели ты не понимаешь? Я не хочу быть твоим братом! – он отчетливо произносил каждое слово.
– Ты не...
– Я хочу делить с тобой постель как со своей женой и возлюбленной! Я хочу держать тебя в объятиях до конца своей жизни!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83