.. Я знаю, что не привыкну. Потому что буду видеть Катю каждый день...
– В таком случае, командировки – лучший выход, – посерьезнел Роман: давно он не видел Жданова в таком удрученном состоянии: – Уедешь подальше, побудешь там подольше. Новые впечатления, новые знакомства...
Андрей обреченно кивнул:
– Да, наверное, ты прав... Не знаешь, в котором часу из «Zimaletto» мусор вывозят?
– Не помню, а что?
– А у кого узнать можно? – оживился Андрей.
Милко с удрученным видом драпировал ткань на модели, и даже то, что у девушки нет ни единого грамма жира, его ободряло мало. Милко предстоял самый большой дизайнерский подвиг в его жизни – превратить в красоту беспардонную и наглую обыденность.
– Ужасный день, ужасный! – Милко понюхал одеколон весьма редкого сорта, как дамы в романах из старинной жизни – нюхательную соль: – Придется растоптать свой вкус, наступить самому себе на горло! Это ужасная идея – шить такую одежду для женщин из толпы!
Милко охнул, но больше для проформы. В конце концов, в такой коллекции будет свой шарм...
Он сдвинул несколько стульчиков, чтобы комфортнее было падать в обморок в процессе взаимодействия с «нестандартным материалом», предусмотрительно накапал в стакан успокоительных капель, вооружился сантиметром и блокнотом для записей. Заранее брезгливо поморщился и кивнул своей бессменной, доверенной ассистентке – Ольге Вячеславовне, – чтобы та впускала дам из так называемого «Женсовета» для снятия мерок. Но стоило пестрой разношерстной стайке дамочек заполнить мастерскую, как на Милко напал приступ головной боли, и во избежание осложнений кутюрье скомандовал:
– Ольга, рыба моя единственная, если ты не хочешь потерять своего великого Милко, запускай их по одной!!!
Таню, учитывая ее «интересное положение», решили пустить первой – пока Милко еще не растерял свое терпение. Остальные гурьбой попятились в коридор и сразу нарвались на мини-скандал с уборщицей. Шура все пыталась заглянуть в мастерскую через щель и случайно перевернула контейнер с мусором. Бумаги высыпались на пол, уборщица ударилась в крик, а Шура кинулась их поднимать. Задержала одну в руках – в заголовке было крупно написано «Инструкция».
– Светлана, это не твоя, случайно? Может, по ошибке выбросила? – решила на всякий случай уточнить ответственная Шура – в последние дни в «Zimaletto» царила такая неразбериха, что нужные бумаги то и дело терялись.– Да нет, написано «Андрею Жданову»... О, дальше от руки... Почерк Малиновского напоминает...
– Давайте я прочту... Я любой почерк разбираю хорошо! – вмешалась любознательная Амура, расправила листок и стала зачитывать вслух:
– «...Андрею Жданову. Инструкция по совращению Пушкаревой. Часть вторая. Первую часть плана по укрощению нашего монстра ты уже выполнил, за что тебе огромное спасибо...» – она остановилась, молча пробежала глазами остальную часть текста.– Знаете, похоже на какой-то розыгрыш...
– Нормальное мужское чувство юмора! Потому что если бы все было серьезно, эта инструкция к нам бы в жизни не попала, – заглянула ей через плечо рослая Шура.– Они бы уничтожили сразу после прочтения...
– Ну да. Съели бы! – барышни, поминутно оглядываясь на двери, стали читать.
Загадочная инструкция пробудила в них противоречивые чувства;
– Нет, ну конечно этого не может быть! Катя не такая! – возмущалась Маша.– Наша Катюша – такой благородный человечек! Она никогда в жизни не стала бы Андрея уводить! Даже у такой стервозной особы, как Кира...
– Да и не смогла бы. Вы вообще помните, как она до ухода выглядела? – фыркнула рациональная Светлана.
– И вообще, у нее свой жених был. Про Колю-то мы забыли! – прищурилась Шура.
– Главное, что она про жениха своего забыла, – задумалась Амура.– Если это, конечно, правда...
– Главное, что нам всем надо об этой инструкции – чем бы она ни была, – помалкивать! – подвела итог мудрая Ольга Вячеславовна.
Едва оставшись в новом кабинете в одиночестве, Зорькин полюбовался фотографией Вики, решительно спрятал снимок в бумажник. В рот, прыснул освежителем дыхания, под рубаху – дезодорантом, в висок – одеколоном. Поправил потной ладонью челку, ткнул указательным; пальцем кнопку интеркома и. начальственным тоном произнес:
– Виктория, зайдите ко мне, будьте любезны...
– Опять? Нет уж, Зорькин. Хватит! – завопила в ответ Вика.
– А я бы на твоем месте зашел. Вот увидишь – не пожалеешь! – он повесил трубку и стал ждать, поглядывая на двери. Действительно, через минуту дверь кабинета медленно отворилась и вошла настороженная Клочкова.
– А... хм... Вика! Как здорово, что ты решила заглянуть! – оживился Зорькин.
– Зачем звал? – сурово поинтересовалась Вика.
– Я собственно... я понимаю, как трудно приходится одиноким девушкам, и поэтому не обращаю внимания на твои нападки... – начал произносить хорошо продуманную и тщательно заученную речь Зорькин. Но все равно сбивался, путался и все время заискивающе улыбался.– Я... хочу сказать... Ведь близкие люди... для того и существуют, чтобы поддерживать друг друга... И поэтому я приготовил для тебя кое-какой сюрприз... маленький такой подарочек...
Он извлек из стола скромных размеров коробочку в пестренькой упаковочной бумаге, перехваченную несоразмерно большим блестящим бантом. Виктория была удивлена. Она даже предположить затруднялась, что именно можно запихнуть в плоский сверток такого размера. Для ювелирного изделия – великовато... Но все же протянула руку, одарила Зорькина колючей дежурной улыбкой, приняла «презент» и стала с массой предосторожностей снимать обертку за оберткой.
– Ну как? Нравится?
Вика вытаскивала из пакета дамский песочного цвета... чулок! А за ним второй!
– Ты!.. Ты... издеваешься? Как ты посмел! Как ты... А ну пошел вон отсюда! То есть нет! Я сейчас сама уйду! И даже не думай меня вызывать! Никогда! – вопила Виктория.
Она отшвырнула и бумажные лепестки упаковки, а затем и сами чулки с таким выражением лица, словно держала в руках ядовитых змей. Один чулок шлепнулся прямо на стол перед недоумевающим Зорькиным.
– Разве тебе не нужно... у тебя же... – мямлил он, пытаясь поймать разъяренную Вику за руку.
– И даже не приближайся, понял?! – Клочкова бабахнула дверью так, что авангардного содержания картина едва не рухнула на пол, а Зорькин подпрыгнул в рабочем кресле.
Даритель-неудачник сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, и принялся удивленно разглядывать чулки, пытаясь обнаружить в них причину неожиданно бурной реакции Вики:
– Ну почему? Я же думал, они ей нужны... Все же женская логика – штука непостижимая!
Он разгладил чулки и уложил обратно в коробочку.
– Может, маме пригодятся. Подарю ей на день рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62