Могу ли я поговорить с вами без свидетелей?
Можно было рассчитывать на протест со стороны представителей американской студенческой молодежи, однако Номер два тут же заявил:
— Ну, разумеется! Говорите, сколько хотите! Если пожелаете нас увидеть еще, мистер Престон, мы будем ждать вас внизу в баре. Если же нет, то прощайте!
Я кивнул головой, оба юноши тут же вышли. Мне думалось, их уход немедленно вызовет изменение в поведении Хуаниты, которое я нашел весьма прохладным. Нет, ничего не изменилось.
— Что ж, сеньор, вот мы и одни. Слушаю вас.
Медленно, тяжелой походкой она подошла к креслу с высокой спинкой и уселась в него. Я тоже сел.
— Не возражаете, если закурю?
Она равнодушно смотрела, как я достаю сигареты.
— Ваша семья поручила мне вас найти, Хуанита. Она тяжело задышала.
— Моя семья? Этого не может быть! Они живут очень далеко отсюда!
— Да не так уж и далеко! — тихо возразил я. — Расстояние не имеет значения, когда девушка, которая убежала из дома, написав несколько писем, вдруг исчезает. Они поручили мне найти вас, вот почему я здесь. А теперь что делать будем?
Хуанита пришла в замешательство:
— Ничего не могу понять! Мои родители бедные люди, а ведь надо много денег, чтобы нанять такого человека, как вы.
— Да, вашему отцу, наверное, придется долго работать, чтобы вернуть кредиторам деньги, которые он занял, — согласился я. — А теперь, может быть, вы расскажете, что произошло?
— Что произошло? — произнесла она презрительно. — Разве вы не видите, сеньор? Что может произойти с бедной крестьянской девушкой, когда она попадает в большой город?
— Я вижу, вам придется рожать в чужом городе, где, без сомнения, у вас нет друзей. Кто отец ребенка?
— Это несчастье, сеньор, но мне очень повезло. Любая другая на моем месте страдала бы в одиночестве. А мне повезло. Отец ребенка ведет себя как благородный джентльмен, у него есть чувство долга.
— Я вижу, вы очень добрая женщина.
— О! Других судить легко, сеньор! Но большинство мужчин на его месте повернулись бы ко мне спиной. Я знаю, что полностью могу на него рассчитывать до… До конца испытания.
— Ясно. А потом?
— Кто знает? Но он обещал сделать все при условии неразглашения его имени.
Про себя я должен был признать, что, если все так, как она говорит, этот тип, видимо, совсем неплохой человек. На его месте девятеро из десяти вскочили бы в первый отходящий поезд.
— А что мне сказать вашему отцу?
— Моему отцу? Разве вы его видели?
— Да. Он чувствует себя хорошо. Почему вы перестали ему писать?
Хуанита развела руками.
— Не знаю. Когда я сбежала от мисс Уайтон, то умирала от страха. Я была в таком состоянии, что мечтала о смерти. С ума сходила при мысли, что мои родители узнают о случившемся. И решила, если ничего не писать никому, то получится, будто меня вообще нет на свете. Никогда не думала, что со мною может приключиться такое. Думала, вдруг проснусь однажды, кошмар исчезнет, вернусь домой, и все пойдет, словно ничего не было. В голову приходят, сеньор, разные бредовые мысли от страха!
— А теперь? Теперь ведь вы смотрите на происшедшее по-другому, почему же не написать им? Хуанита согласно кивнула.
— Я была так занята своими собственными заботами, что не способна была думать о родных. Завтра обязательно им напишу! Вдруг лицо ее озарилось.
— Он здесь?.. Нет! Не может быть и речи! Сейчас я не хочу видеть отца. Не надо, чтобы он знал про это. — И она показала на свой живот.
— Так что же мне ему сказать?
— Что угодно. Скажем, вам удалось встретиться с одной из моих подруг. А я куда-то уехала. Ну, не знаю, право. В Неваду, например, а я ему обязательно напишу!
Минуту я раздумывал.
— А почему, допустим, вы сказали своей подруге, будто напишете родным, в то время как сами так долго не давали о себе вестей?
Хуанита сморщила лоб, усиленно размышляя.
— Скажите, со мной был несчастный случай. Да, несчастный случай! Я каталась на лыжах в Солнечной долине, упала и сломала правую руку. Открытый перелом.
— Что ж, годится.
Я встал и пошарил в кармане в поисках визитной карточки.
— Здесь вы найдете мой адрес и номер телефона. Я знаю, что мистер Икс заботится о вас, но, если вдруг я вам зачем-либо понадоблюсь, дайте мне знать. Обещаете?
Хуанита согласилась:
— Обещаю. Очень вам признательна, сеньор Престон! Все тут так добры ко мне!
Голос ее прервался, было ясно, что вот-вот польются слезы. Я чувствовал себя крайне неловко. То, что произошло с этой девушкой, было делом весьма обычным, тривиальным. С той лишь разницей, что в большинстве случаев ответственное лицо смывается, не заплатив по счету. Я пожелал удачи Хуаните Моралес и расстался с ней. Спускаясь в лифте, обдумывал, что сказать Рамону Моралесу. Радости мало было от предстоящего разговора. Человек, проделавший пешком и на попутках четыреста километров, имеет право надеяться на нечто большее, чем на Кучу лжи и выдумок. Единственным моим утешением была мысль о том, что правда причинила бы ему немалую боль.
В бар я решил не заходить. Нечего было мне сказать тем двум студентам. Но тут в голову пришла одна мысль, я остановился около стойки администратора.
— Добрый день, мистер! — машинально сказал мне служащий отеля.
— Да мы с вами уже виделись полчаса тому назад! — напомнил я ему. — Мы приходили навестить мисс Моралес. Вспоминаете?
Служащий внимательно посмотрел на меня, потом расплылся в улыбке:
— Ах да! Вспоминаю, мистер! Комната номер сто семь, не так ли?
— Конечно! Со мной было два молодых человека.
— Не может быть!
— Точно!
И я описал внешность обоих студентов.
— Теперь вспоминаете?
— Конечно, помню! Очень даже хорошо помню! Он был в восторге. «Хорошо еще, — подумал я, — что нет необходимости расспрашивать его о временах предысторических. К примеру, об утреннем завтраке, который он ел».
— А не можете ли вы, часом, сказать мне, кто были эти два молодых человека?
Администратор прямо-таки расцвел:
— Ну, разумеется, же! Я не знаю, правда, как их зовут, но последнее время они часто бывают в нашем отеле. Это друзья или, скорее, агенты мистера Хартли.
Он мне сделал просто-таки новогодний подарок.
— Мистер Хартли? Боюсь, не знаю такого, — заявил я, сделав удивленное лицо.
— Чувствуется, что вы не занимаетесь гостиничным бизнесом, мистер! Во всяком случае, в Монктон-Сити. Мистер Хартли занимается в нашем городе организацией всякого рода конгрессов. Промышленников, торговцев, политических деятелей, особенно республиканской партии.
— Понятно. А эти молодые люди, они что, работают у мистера Хартли?
— Да, насколько мне известно, дело обстоит именно так. Видите ли, в задачу мистера Хартли при проведении любого конгресса входит организация, так сказать, соответствующей обстановки, надлежащей атмосферы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Можно было рассчитывать на протест со стороны представителей американской студенческой молодежи, однако Номер два тут же заявил:
— Ну, разумеется! Говорите, сколько хотите! Если пожелаете нас увидеть еще, мистер Престон, мы будем ждать вас внизу в баре. Если же нет, то прощайте!
Я кивнул головой, оба юноши тут же вышли. Мне думалось, их уход немедленно вызовет изменение в поведении Хуаниты, которое я нашел весьма прохладным. Нет, ничего не изменилось.
— Что ж, сеньор, вот мы и одни. Слушаю вас.
Медленно, тяжелой походкой она подошла к креслу с высокой спинкой и уселась в него. Я тоже сел.
— Не возражаете, если закурю?
Она равнодушно смотрела, как я достаю сигареты.
— Ваша семья поручила мне вас найти, Хуанита. Она тяжело задышала.
— Моя семья? Этого не может быть! Они живут очень далеко отсюда!
— Да не так уж и далеко! — тихо возразил я. — Расстояние не имеет значения, когда девушка, которая убежала из дома, написав несколько писем, вдруг исчезает. Они поручили мне найти вас, вот почему я здесь. А теперь что делать будем?
Хуанита пришла в замешательство:
— Ничего не могу понять! Мои родители бедные люди, а ведь надо много денег, чтобы нанять такого человека, как вы.
— Да, вашему отцу, наверное, придется долго работать, чтобы вернуть кредиторам деньги, которые он занял, — согласился я. — А теперь, может быть, вы расскажете, что произошло?
— Что произошло? — произнесла она презрительно. — Разве вы не видите, сеньор? Что может произойти с бедной крестьянской девушкой, когда она попадает в большой город?
— Я вижу, вам придется рожать в чужом городе, где, без сомнения, у вас нет друзей. Кто отец ребенка?
— Это несчастье, сеньор, но мне очень повезло. Любая другая на моем месте страдала бы в одиночестве. А мне повезло. Отец ребенка ведет себя как благородный джентльмен, у него есть чувство долга.
— Я вижу, вы очень добрая женщина.
— О! Других судить легко, сеньор! Но большинство мужчин на его месте повернулись бы ко мне спиной. Я знаю, что полностью могу на него рассчитывать до… До конца испытания.
— Ясно. А потом?
— Кто знает? Но он обещал сделать все при условии неразглашения его имени.
Про себя я должен был признать, что, если все так, как она говорит, этот тип, видимо, совсем неплохой человек. На его месте девятеро из десяти вскочили бы в первый отходящий поезд.
— А что мне сказать вашему отцу?
— Моему отцу? Разве вы его видели?
— Да. Он чувствует себя хорошо. Почему вы перестали ему писать?
Хуанита развела руками.
— Не знаю. Когда я сбежала от мисс Уайтон, то умирала от страха. Я была в таком состоянии, что мечтала о смерти. С ума сходила при мысли, что мои родители узнают о случившемся. И решила, если ничего не писать никому, то получится, будто меня вообще нет на свете. Никогда не думала, что со мною может приключиться такое. Думала, вдруг проснусь однажды, кошмар исчезнет, вернусь домой, и все пойдет, словно ничего не было. В голову приходят, сеньор, разные бредовые мысли от страха!
— А теперь? Теперь ведь вы смотрите на происшедшее по-другому, почему же не написать им? Хуанита согласно кивнула.
— Я была так занята своими собственными заботами, что не способна была думать о родных. Завтра обязательно им напишу! Вдруг лицо ее озарилось.
— Он здесь?.. Нет! Не может быть и речи! Сейчас я не хочу видеть отца. Не надо, чтобы он знал про это. — И она показала на свой живот.
— Так что же мне ему сказать?
— Что угодно. Скажем, вам удалось встретиться с одной из моих подруг. А я куда-то уехала. Ну, не знаю, право. В Неваду, например, а я ему обязательно напишу!
Минуту я раздумывал.
— А почему, допустим, вы сказали своей подруге, будто напишете родным, в то время как сами так долго не давали о себе вестей?
Хуанита сморщила лоб, усиленно размышляя.
— Скажите, со мной был несчастный случай. Да, несчастный случай! Я каталась на лыжах в Солнечной долине, упала и сломала правую руку. Открытый перелом.
— Что ж, годится.
Я встал и пошарил в кармане в поисках визитной карточки.
— Здесь вы найдете мой адрес и номер телефона. Я знаю, что мистер Икс заботится о вас, но, если вдруг я вам зачем-либо понадоблюсь, дайте мне знать. Обещаете?
Хуанита согласилась:
— Обещаю. Очень вам признательна, сеньор Престон! Все тут так добры ко мне!
Голос ее прервался, было ясно, что вот-вот польются слезы. Я чувствовал себя крайне неловко. То, что произошло с этой девушкой, было делом весьма обычным, тривиальным. С той лишь разницей, что в большинстве случаев ответственное лицо смывается, не заплатив по счету. Я пожелал удачи Хуаните Моралес и расстался с ней. Спускаясь в лифте, обдумывал, что сказать Рамону Моралесу. Радости мало было от предстоящего разговора. Человек, проделавший пешком и на попутках четыреста километров, имеет право надеяться на нечто большее, чем на Кучу лжи и выдумок. Единственным моим утешением была мысль о том, что правда причинила бы ему немалую боль.
В бар я решил не заходить. Нечего было мне сказать тем двум студентам. Но тут в голову пришла одна мысль, я остановился около стойки администратора.
— Добрый день, мистер! — машинально сказал мне служащий отеля.
— Да мы с вами уже виделись полчаса тому назад! — напомнил я ему. — Мы приходили навестить мисс Моралес. Вспоминаете?
Служащий внимательно посмотрел на меня, потом расплылся в улыбке:
— Ах да! Вспоминаю, мистер! Комната номер сто семь, не так ли?
— Конечно! Со мной было два молодых человека.
— Не может быть!
— Точно!
И я описал внешность обоих студентов.
— Теперь вспоминаете?
— Конечно, помню! Очень даже хорошо помню! Он был в восторге. «Хорошо еще, — подумал я, — что нет необходимости расспрашивать его о временах предысторических. К примеру, об утреннем завтраке, который он ел».
— А не можете ли вы, часом, сказать мне, кто были эти два молодых человека?
Администратор прямо-таки расцвел:
— Ну, разумеется, же! Я не знаю, правда, как их зовут, но последнее время они часто бывают в нашем отеле. Это друзья или, скорее, агенты мистера Хартли.
Он мне сделал просто-таки новогодний подарок.
— Мистер Хартли? Боюсь, не знаю такого, — заявил я, сделав удивленное лицо.
— Чувствуется, что вы не занимаетесь гостиничным бизнесом, мистер! Во всяком случае, в Монктон-Сити. Мистер Хартли занимается в нашем городе организацией всякого рода конгрессов. Промышленников, торговцев, политических деятелей, особенно республиканской партии.
— Понятно. А эти молодые люди, они что, работают у мистера Хартли?
— Да, насколько мне известно, дело обстоит именно так. Видите ли, в задачу мистера Хартли при проведении любого конгресса входит организация, так сказать, соответствующей обстановки, надлежащей атмосферы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40