Меня встретила Флоренс Дигби, свежая и сияющая.
— Здравствуйте, мистер Престон! — сказала она предельно церемонно. — Никак не ожидала увидеть вас так рано! Надо полагать, внешность дамы не соответствует ее голосу.
— Какой дамы? Какому голосу? — удивился я, тряся головой. — Объясните мне, мисс Дигби.
— А разве вам никто не звонил?
— Нет! Что, наконец, происходит?
— Немногим более получаса тому назад, — только что пришла, — звонила какая-то дама и просила вас к телефону. Сказала, что дело очень серьезное, и я ей дала ваш домашний телефон. Она сказала, что немедленно позвонит.
Судя по всему, Флоренс сомневалась в моей искренности — Я, наверное, уже ушел, — объяснил секретарше. — Побуду здесь немного, может быть, она перезвонит. Думаю, бесполезно спрашивать у вас, оставила ли она свои координаты?
— Так оно и есть. Она ничего больше не сказала. Я позвонил Сюрпризу-Чарли. Немного покапризничав, он в конце концов согласился отвезти сегодня же вечером старика Моралеса на границу. Едва успел повесить трубку, как раздался телефонный звонок.
— Это она, — сказала Флоренс.
— Прекрасно! Соедините меня с ней.
Подождал несколько секунд, петом услышал женский голос:
— Это Марк Престон?
Таким голосом женщины определенного типа говорят, когда обращаются к мужчинам. Голос нежный, теплый, многообещающий.
— Кто у телефона?
— Мистер Престон, мне надо немедленно с вами поговорить, у меня крайне мало времени. Где мы можем увидеться?
— Подходит ли вам как место встречи моя контора?
— Если увидят вдруг, что я посещаю вас, это может быть не правильно истолковано.
— Или слишком правильно истолковано? — предположил я.
— Понимайте как хотите!
Голос мне кого-то напоминал. С этой женщиной я уже беседовал.
— Знаком ли вам особняк Бахья?
— В Вест Шоре? Да.
— Квартира двадцать четыре. Я буду там через полчаса. Это очень важно.
Несмотря на томный голос, который стал у женщины, видимо, привычкой, чувствовалось, что она очень взволнована.
— Один вопрос, мисс незнакомка! Можете ли вы представлять для меня хоть какой-нибудь интерес, пусть самый малый? Несколько мгновений она помолчала, затем заявила:
— Хорошо, Раз вас это так интересует, могу кое-что рассказать по делу Грега Хадсона.
— Значит, через полчаса, — сказал я и повесил трубку.
Вест Шор представляет собой нечто вроде оазиса рядом с городским пляжем. Это роскошный квартал, где проживают богачи. Здесь находятся первоклассный отель, прекрасный охотничий ресторан, около двадцати роскошных вилл и Бахья, особняк с дорогими квартирами, сдающимися внаем. Женщина, что звонила мне по телефону, должна быть очень богатой или иметь такого рода покровителей.
Я склонился ко второму варианту.
Бахья сооружен у подножия скалы и отделен от дороги двумя рядами пальм. От него несет роскошью за двадцать миль. Квартира 24 помещалась на первом этаже справа. Я вылез из автомашины и внимательно осмотрелся. Проникнуть в квартиру можно было лишь через окно или дверь здания, выкрашенную в ярко-желтый цвет. Перед входом стояло немало автомобилей, небо возможно, конечно, определить, какой из них принадлежит владельцу квартиры 24. Нажав на кнопку звонка, я с удовлетворением подумал, что мой пистолет 38-го калибра в кобуре под мышкой может оказаться нелишним. Дверь открылась почти сразу же.
— Входите!
На пороге стояла одна из секретарш, которую я видел вчера в конторе Хартли. Блондинка. На ней было одето светло-зеленое платье, она выглядела еще более красивой. Я вытащил пистолет и, держа его в руке, стал внимательно осматривать все закоулки прихожей.
— Что это вы вдруг? — удивилась блондинка. Не говоря ни слова, я продолжал тщательно проверять платяные шкафы, ванную, туалет, дабы убедиться, что меня не подстерегает никакая неожиданность. Затем вернулся к двери и закрыл ее на засов.
— Удовлетворены? — иронически поинтересовалась блондинка.
Я пожал плечами.
— Дорогуша, если бы вы знали, сколько парней позволили проломить себе череп, утратив осторожность из-за такой красотки, как вы!
— Охотно верю! — ответила девушка. — Я совершенно на вас не сержусь за такого рода подозрительность. Я спрятал пистолет в кобуру.
— Вы здесь живете?
— Нет. Квартира принадлежит… одному другу. Он здесь бывает нечасто, а посему могу располагать этой квартирой.
Девушка уселась в кресло и одернула платье, пряча колени. Ноги у нее были длинные, как у танцовщицы. Я, в свою очередь, тоже присел и протянул девушке сигареты, затем дал прикурить.
И перешел в атаку.
— Прекрасно! А теперь, может, вы скажете, как вас зовут?
— Разумеется. Сильвия Лефай. Это, конечно, не мое настоящее имя, псевдоним, но я им пользуюсь уже очень давно… о Монктон-Сити под другим именем меня никто не знает.
— Догадываюсь. А теперь, Сильвия, поделитесь со мной своими трудностями.
Сильвия смотрела на меня в упор, словно спрашивая себя, что я за человек. Она не первая из тех, кто изучал меня подобным образом, как бы пытаясь определить, до какой степени можно мне доверять. Сильвия не была исключением из правила.
— Вы меня помните? — спросила она.
— Шутите? Разве вам попадался мужчина, способный через сутки забыть о встрече с вами?
Девушка усмехнулась, облачко дыма вылетело из ярко-красных губ.
— Я навела о вас справки. Мне сказали, что вы порядочный человек.
— Кто же вам это сказал?
— Не имеет значения. Думаю, вам можно довериться. Но вот в чем загвоздка: не знаю, что можно вам сказать, а о чем надо умолчать.
— Вы что, боитесь иметь неприятности с полицией?
— Точно. Да еще какие неприятности! Вид у нее стал по-настоящему озабоченный.
— Что поделаешь! Никуда теперь не денешься. Вы же намеревались кое-что мне сообщить. Например, в отношении Грега Хадсона.
Девушка помрачнела.
— А вы его хорошо знаете, этого Грега?
— Я? Да не сказал бы. И думаю, ничего от этого не потерял!
Сильвия усмехнулась. Но усмешка получилась преисполненной горечи и цинизма, больно было на нее смотреть.
— Вы много потеряли. Это был самый великолепный негодяй на всем Тихоокеанском побережье Америки.
— Вы имеете в виду свой личный опыт?
— Ну разумеется! — ответила Сильвия, словно мой вопрос ее не удивил. — Именно поэтому мы с вами и встретились.
— Видите ли, напрашивается такое неприятное предположение, — признался я. — Если вдруг вы намерены сообщить, что именно вами убит этот Грег, то буду вынужден обратиться в полицию.
Девушка отрицательно помотала годовой.
— Да ничего подобного! Видите ли, дело в том, что я несколько месяцев с ним жила, с этим Грегом. А теперь безумно страшно. Ибо слишком много знаю о нем и всех его гнусных проделках.
Я начинал понимать, чего она добивалась.
— И вы думаете, вам известно, кто его убил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Здравствуйте, мистер Престон! — сказала она предельно церемонно. — Никак не ожидала увидеть вас так рано! Надо полагать, внешность дамы не соответствует ее голосу.
— Какой дамы? Какому голосу? — удивился я, тряся головой. — Объясните мне, мисс Дигби.
— А разве вам никто не звонил?
— Нет! Что, наконец, происходит?
— Немногим более получаса тому назад, — только что пришла, — звонила какая-то дама и просила вас к телефону. Сказала, что дело очень серьезное, и я ей дала ваш домашний телефон. Она сказала, что немедленно позвонит.
Судя по всему, Флоренс сомневалась в моей искренности — Я, наверное, уже ушел, — объяснил секретарше. — Побуду здесь немного, может быть, она перезвонит. Думаю, бесполезно спрашивать у вас, оставила ли она свои координаты?
— Так оно и есть. Она ничего больше не сказала. Я позвонил Сюрпризу-Чарли. Немного покапризничав, он в конце концов согласился отвезти сегодня же вечером старика Моралеса на границу. Едва успел повесить трубку, как раздался телефонный звонок.
— Это она, — сказала Флоренс.
— Прекрасно! Соедините меня с ней.
Подождал несколько секунд, петом услышал женский голос:
— Это Марк Престон?
Таким голосом женщины определенного типа говорят, когда обращаются к мужчинам. Голос нежный, теплый, многообещающий.
— Кто у телефона?
— Мистер Престон, мне надо немедленно с вами поговорить, у меня крайне мало времени. Где мы можем увидеться?
— Подходит ли вам как место встречи моя контора?
— Если увидят вдруг, что я посещаю вас, это может быть не правильно истолковано.
— Или слишком правильно истолковано? — предположил я.
— Понимайте как хотите!
Голос мне кого-то напоминал. С этой женщиной я уже беседовал.
— Знаком ли вам особняк Бахья?
— В Вест Шоре? Да.
— Квартира двадцать четыре. Я буду там через полчаса. Это очень важно.
Несмотря на томный голос, который стал у женщины, видимо, привычкой, чувствовалось, что она очень взволнована.
— Один вопрос, мисс незнакомка! Можете ли вы представлять для меня хоть какой-нибудь интерес, пусть самый малый? Несколько мгновений она помолчала, затем заявила:
— Хорошо, Раз вас это так интересует, могу кое-что рассказать по делу Грега Хадсона.
— Значит, через полчаса, — сказал я и повесил трубку.
Вест Шор представляет собой нечто вроде оазиса рядом с городским пляжем. Это роскошный квартал, где проживают богачи. Здесь находятся первоклассный отель, прекрасный охотничий ресторан, около двадцати роскошных вилл и Бахья, особняк с дорогими квартирами, сдающимися внаем. Женщина, что звонила мне по телефону, должна быть очень богатой или иметь такого рода покровителей.
Я склонился ко второму варианту.
Бахья сооружен у подножия скалы и отделен от дороги двумя рядами пальм. От него несет роскошью за двадцать миль. Квартира 24 помещалась на первом этаже справа. Я вылез из автомашины и внимательно осмотрелся. Проникнуть в квартиру можно было лишь через окно или дверь здания, выкрашенную в ярко-желтый цвет. Перед входом стояло немало автомобилей, небо возможно, конечно, определить, какой из них принадлежит владельцу квартиры 24. Нажав на кнопку звонка, я с удовлетворением подумал, что мой пистолет 38-го калибра в кобуре под мышкой может оказаться нелишним. Дверь открылась почти сразу же.
— Входите!
На пороге стояла одна из секретарш, которую я видел вчера в конторе Хартли. Блондинка. На ней было одето светло-зеленое платье, она выглядела еще более красивой. Я вытащил пистолет и, держа его в руке, стал внимательно осматривать все закоулки прихожей.
— Что это вы вдруг? — удивилась блондинка. Не говоря ни слова, я продолжал тщательно проверять платяные шкафы, ванную, туалет, дабы убедиться, что меня не подстерегает никакая неожиданность. Затем вернулся к двери и закрыл ее на засов.
— Удовлетворены? — иронически поинтересовалась блондинка.
Я пожал плечами.
— Дорогуша, если бы вы знали, сколько парней позволили проломить себе череп, утратив осторожность из-за такой красотки, как вы!
— Охотно верю! — ответила девушка. — Я совершенно на вас не сержусь за такого рода подозрительность. Я спрятал пистолет в кобуру.
— Вы здесь живете?
— Нет. Квартира принадлежит… одному другу. Он здесь бывает нечасто, а посему могу располагать этой квартирой.
Девушка уселась в кресло и одернула платье, пряча колени. Ноги у нее были длинные, как у танцовщицы. Я, в свою очередь, тоже присел и протянул девушке сигареты, затем дал прикурить.
И перешел в атаку.
— Прекрасно! А теперь, может, вы скажете, как вас зовут?
— Разумеется. Сильвия Лефай. Это, конечно, не мое настоящее имя, псевдоним, но я им пользуюсь уже очень давно… о Монктон-Сити под другим именем меня никто не знает.
— Догадываюсь. А теперь, Сильвия, поделитесь со мной своими трудностями.
Сильвия смотрела на меня в упор, словно спрашивая себя, что я за человек. Она не первая из тех, кто изучал меня подобным образом, как бы пытаясь определить, до какой степени можно мне доверять. Сильвия не была исключением из правила.
— Вы меня помните? — спросила она.
— Шутите? Разве вам попадался мужчина, способный через сутки забыть о встрече с вами?
Девушка усмехнулась, облачко дыма вылетело из ярко-красных губ.
— Я навела о вас справки. Мне сказали, что вы порядочный человек.
— Кто же вам это сказал?
— Не имеет значения. Думаю, вам можно довериться. Но вот в чем загвоздка: не знаю, что можно вам сказать, а о чем надо умолчать.
— Вы что, боитесь иметь неприятности с полицией?
— Точно. Да еще какие неприятности! Вид у нее стал по-настоящему озабоченный.
— Что поделаешь! Никуда теперь не денешься. Вы же намеревались кое-что мне сообщить. Например, в отношении Грега Хадсона.
Девушка помрачнела.
— А вы его хорошо знаете, этого Грега?
— Я? Да не сказал бы. И думаю, ничего от этого не потерял!
Сильвия усмехнулась. Но усмешка получилась преисполненной горечи и цинизма, больно было на нее смотреть.
— Вы много потеряли. Это был самый великолепный негодяй на всем Тихоокеанском побережье Америки.
— Вы имеете в виду свой личный опыт?
— Ну разумеется! — ответила Сильвия, словно мой вопрос ее не удивил. — Именно поэтому мы с вами и встретились.
— Видите ли, напрашивается такое неприятное предположение, — признался я. — Если вдруг вы намерены сообщить, что именно вами убит этот Грег, то буду вынужден обратиться в полицию.
Девушка отрицательно помотала годовой.
— Да ничего подобного! Видите ли, дело в том, что я несколько месяцев с ним жила, с этим Грегом. А теперь безумно страшно. Ибо слишком много знаю о нем и всех его гнусных проделках.
Я начинал понимать, чего она добивалась.
— И вы думаете, вам известно, кто его убил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40