Хотя руки, точно знаю, не дрожали бы.
А почему, собственно, у него руки дрожат? Ему же радоваться надо!
– Выходит, гости вначале к ней заглянули… – Перехватив цепкий взгляд майора, я посмотрел ему прямо в глаза. – За шифром сейфа, надо думать…
– Возможно… – хмыкнул Стеценко и достал из кармана пиджака пачку «Стрелы».
Я тоже решил закурить.
– Следовательно, – покосился я на Хромова, – версию с маскарадом можно считать отправной. А директриса и наш сотрудник охраны, стало быть, вне подозрений?
– Ну, это уж вряд ли! – покачал Стеценко головой. – Пока я подозреваю даже тебя, друг мой! Потому что слишком много здесь всяких заморочек.
– Например? – поинтересовался я.
– Например, почему это ваша директриса не откинула копыта? – Майор шагнул в кабинет, но дверь оставил открытой. – Когда серьезные люди планируют ограбление, они свидетелей живыми не оставляют. Ведь Меркулова, пусть чисто теоретически, могла сообщить куда следует о готовящемся налете на ювелирный магазин.
– Это с простреленной-то головой? – вскинул я брови.
– Всякое бывает! Ты еще молодой парень, жизни не знаешь, поэтому так говоришь. Некоторые с пулей в сердце умудряются набрать нужный номер телефона… Понял?
Ну, это ты загнул! К тому же им были нужны драгоценности, а не жизнь этой пожилой дамочки. Допускаю, ее действительно хотели убить, но, убедившись в том, что Меркулова оказалась на редкость живучей, решили – раз уж так получилось, не стоит гневить Создателя. Ну и, конечно, налетчики понимали, что лежащей на полу с простреленной головой дамочке весьма затруднительно дозвониться до милиции. Кстати, где ее нашли? На полу, в кресле, в постели?..
– Здесь хитрый нюанс! – Стеценко закашлялся. – Лежала в коридоре, в махровом халате поверх голого тела и в золотых очечках!… Ничего странного в такой сценке не усекаешь, охрана?
– То есть ты хочешь сказать, непохоже, будто у нее что-то долго и упорно выпытывали? Одним словом, позвонили, она открыла, выстрелили ей в голову, в грудь и смотались?
– То-то и оно! – расплылся в ухмылке майор. – Готов руку положить под трамвай, именно так оно и было! На хрена, спрашивается? – Стеценко обернулся к Хромову и добавил: – А для того, чтобы создать видимость, будто дамочка сама сообщила про комбинацию сейфа, когда ее припугнули стволом! А комбинация эта, между прочим, уже была мазурикам хорошо известна.
– И тем самым убедить следствие, что дежурный охранник не был с грабителями в одной связке! – подхватил я и глянул на Антона Хромова.
На нем не было лица, его трясло мелкой дрожью. Взгляд сузившихся глаз полыхал злобой.
– Да-а-а, подставили ребятки своего кореша. Ничего не скажешь! – преднамеренно растягивая слова, произнес майор и понимающе покачал головой. – Планировалось инсценировать видимость пытки, но в последний момент у неопытных в таких серьезных делах подельничков сердечко дрогнуло, и решили они ограничиться выстрелами с порога. А что касается налетчиков, в наш прикид облаченных, скорее всего это чистой воды фантазия. Верно, Антошка?
Хромов не ответил. Он вообще ни на кого не смотрел.
– Ничего, милок! – продолжил Стеценко, стряхивая пепел себе под ноги. – Подержим тебя в «Крестах» до тех пор, пока уважаемая Кира Никитовна раны не залечит и разговаривать не начнет, а тогда-то и видно будет – прав я или нет. А может, друганов-то своих прямо сейчас нам сдашь, а? И про секретный способ, каким сейфовую комбинацию раздобыл, поделишься. Подумай! Обещаю железно, оформим тебе повинную, и срок соответственно получишь поменьше. А там, глядишь, амнистия подоспеет… Раскинь мозгами, пока не поздно.
– Да вы что?! – закричал Хромов, вскинув голову. – Бред какой-то! Ничего я не организовывал и ни с кем в сговор не вступал, понятно?
– Пусть так! – пожал плечами майор. – Может, я и впрямь слегка погорячился. Как считаешь, охрана? – Стеценко ткнул меня ладонью в грудь.
– В любом случае придется ждать показаний Меркуловой. Все станет ясно, когда появятся ответы на четыре вопроса. Первый – как выглядели стрелявшие в директрису? Второй – была ли на них милицейская форма? Третий – требовали они назвать шифр сейфа или нет? Четвертый – при каких обстоятельствах информация о сейфе могла попасть к Антону Хромову, охраннику этого самого магазина?
– Браво, охрана! – Майор пару раз хлопнул в ладоши. – Сдается мне, наши доблестные ряды потеряли в твоем лице ценный кадр. Скажи, земляк, ты в картишки, случайно, не играешь? – внезапно спросил меня Стеценко. – В «очко», в «буру», в «дурачка», на худой конец? Неужели никогда не пробовал?
– Кто из нас троих дурак, я и без карт знаю!
– Ну ты даешь! Один-ноль в твою пользу. А чем профессиональный шулер отличается от остальных лопухов, знаешь?
– У него завсегда лишний туз в рукаве, – предположил я.
– В яблочко! – подхватил Стеценко и посмотрел в упор на бледного как смерть охранника.
Майор сунул руку во внутренний карман пиджака и достал цветную фотографию – девять на тринадцать.
– Как думаешь, откуда наш молодой друг раздобыл сейфовую комбинацию?
Он протянул мне снимок. Я вгляделся в изображенную на фотографии парочку и вполне импульсивно произнес:
– Твою мать! Вот так хер с горы!
Майор усмехнулся, достал из коробка спичку, сунул в зубы и начал жевать.
Глава 47.
Косвенная улика.
С фотографии, сделанной на латвийском курорте Юрмала (как гласила надпись на заднем плане), на меня смотрела довольно грузная загорелая темноволосая женщина лет сорока пяти в купальнике персикового цвета. Рядом с ней в позе победителя стоял мускулистый парень, лет на пятнадцать моложе ее. На плече у него сидела маленькая забавная обезьянка в белом платьице, с бананом в лапках. Парень обнимал женщину. Ладонь правой руки покоилась у нее на ягодицах, а его левая была поднята вверх. Раздвинутые средний и указательный пальцы изображали известный символ победы.
Их лица излучали сытость и довольство жизнью, усиленное желанием, которое без труда угадывалось в их раскованных позах.
Что ж, такова «сэ ля ви», как говорят французы! Фотограф остановил не самое худшее мгновение жизни Киры Никитовны и Антона Хромова. Отпуск на Рижском взморье – совсем неплохо!
«Лайф из лайф», как говорят в Америке, а то, что дамочка лет на двадцать с лишним старше своего «бой френда», так это сущая ерунда! Годы – не деньги, – чего их считать, как говорят уже у нас, в России…
– Перед вами, граждане, та самая незапланированная, досадная случайность, из-за которой погорело немереное количество преступников всех времен и народов! – пробасил Стеценко и принялся шагать по кабинету взад-вперед, как заправский лектор. – Скажите на милость, кто бы мог подумать, что один из наших ребят, обнаруживший раненую женщину на пороге собственной квартиры, обратит внимание на фотографию на туалетном столике в спальне хозяйки, прихватит ее с собой и передаст мне прямо в руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
А почему, собственно, у него руки дрожат? Ему же радоваться надо!
– Выходит, гости вначале к ней заглянули… – Перехватив цепкий взгляд майора, я посмотрел ему прямо в глаза. – За шифром сейфа, надо думать…
– Возможно… – хмыкнул Стеценко и достал из кармана пиджака пачку «Стрелы».
Я тоже решил закурить.
– Следовательно, – покосился я на Хромова, – версию с маскарадом можно считать отправной. А директриса и наш сотрудник охраны, стало быть, вне подозрений?
– Ну, это уж вряд ли! – покачал Стеценко головой. – Пока я подозреваю даже тебя, друг мой! Потому что слишком много здесь всяких заморочек.
– Например? – поинтересовался я.
– Например, почему это ваша директриса не откинула копыта? – Майор шагнул в кабинет, но дверь оставил открытой. – Когда серьезные люди планируют ограбление, они свидетелей живыми не оставляют. Ведь Меркулова, пусть чисто теоретически, могла сообщить куда следует о готовящемся налете на ювелирный магазин.
– Это с простреленной-то головой? – вскинул я брови.
– Всякое бывает! Ты еще молодой парень, жизни не знаешь, поэтому так говоришь. Некоторые с пулей в сердце умудряются набрать нужный номер телефона… Понял?
Ну, это ты загнул! К тому же им были нужны драгоценности, а не жизнь этой пожилой дамочки. Допускаю, ее действительно хотели убить, но, убедившись в том, что Меркулова оказалась на редкость живучей, решили – раз уж так получилось, не стоит гневить Создателя. Ну и, конечно, налетчики понимали, что лежащей на полу с простреленной головой дамочке весьма затруднительно дозвониться до милиции. Кстати, где ее нашли? На полу, в кресле, в постели?..
– Здесь хитрый нюанс! – Стеценко закашлялся. – Лежала в коридоре, в махровом халате поверх голого тела и в золотых очечках!… Ничего странного в такой сценке не усекаешь, охрана?
– То есть ты хочешь сказать, непохоже, будто у нее что-то долго и упорно выпытывали? Одним словом, позвонили, она открыла, выстрелили ей в голову, в грудь и смотались?
– То-то и оно! – расплылся в ухмылке майор. – Готов руку положить под трамвай, именно так оно и было! На хрена, спрашивается? – Стеценко обернулся к Хромову и добавил: – А для того, чтобы создать видимость, будто дамочка сама сообщила про комбинацию сейфа, когда ее припугнули стволом! А комбинация эта, между прочим, уже была мазурикам хорошо известна.
– И тем самым убедить следствие, что дежурный охранник не был с грабителями в одной связке! – подхватил я и глянул на Антона Хромова.
На нем не было лица, его трясло мелкой дрожью. Взгляд сузившихся глаз полыхал злобой.
– Да-а-а, подставили ребятки своего кореша. Ничего не скажешь! – преднамеренно растягивая слова, произнес майор и понимающе покачал головой. – Планировалось инсценировать видимость пытки, но в последний момент у неопытных в таких серьезных делах подельничков сердечко дрогнуло, и решили они ограничиться выстрелами с порога. А что касается налетчиков, в наш прикид облаченных, скорее всего это чистой воды фантазия. Верно, Антошка?
Хромов не ответил. Он вообще ни на кого не смотрел.
– Ничего, милок! – продолжил Стеценко, стряхивая пепел себе под ноги. – Подержим тебя в «Крестах» до тех пор, пока уважаемая Кира Никитовна раны не залечит и разговаривать не начнет, а тогда-то и видно будет – прав я или нет. А может, друганов-то своих прямо сейчас нам сдашь, а? И про секретный способ, каким сейфовую комбинацию раздобыл, поделишься. Подумай! Обещаю железно, оформим тебе повинную, и срок соответственно получишь поменьше. А там, глядишь, амнистия подоспеет… Раскинь мозгами, пока не поздно.
– Да вы что?! – закричал Хромов, вскинув голову. – Бред какой-то! Ничего я не организовывал и ни с кем в сговор не вступал, понятно?
– Пусть так! – пожал плечами майор. – Может, я и впрямь слегка погорячился. Как считаешь, охрана? – Стеценко ткнул меня ладонью в грудь.
– В любом случае придется ждать показаний Меркуловой. Все станет ясно, когда появятся ответы на четыре вопроса. Первый – как выглядели стрелявшие в директрису? Второй – была ли на них милицейская форма? Третий – требовали они назвать шифр сейфа или нет? Четвертый – при каких обстоятельствах информация о сейфе могла попасть к Антону Хромову, охраннику этого самого магазина?
– Браво, охрана! – Майор пару раз хлопнул в ладоши. – Сдается мне, наши доблестные ряды потеряли в твоем лице ценный кадр. Скажи, земляк, ты в картишки, случайно, не играешь? – внезапно спросил меня Стеценко. – В «очко», в «буру», в «дурачка», на худой конец? Неужели никогда не пробовал?
– Кто из нас троих дурак, я и без карт знаю!
– Ну ты даешь! Один-ноль в твою пользу. А чем профессиональный шулер отличается от остальных лопухов, знаешь?
– У него завсегда лишний туз в рукаве, – предположил я.
– В яблочко! – подхватил Стеценко и посмотрел в упор на бледного как смерть охранника.
Майор сунул руку во внутренний карман пиджака и достал цветную фотографию – девять на тринадцать.
– Как думаешь, откуда наш молодой друг раздобыл сейфовую комбинацию?
Он протянул мне снимок. Я вгляделся в изображенную на фотографии парочку и вполне импульсивно произнес:
– Твою мать! Вот так хер с горы!
Майор усмехнулся, достал из коробка спичку, сунул в зубы и начал жевать.
Глава 47.
Косвенная улика.
С фотографии, сделанной на латвийском курорте Юрмала (как гласила надпись на заднем плане), на меня смотрела довольно грузная загорелая темноволосая женщина лет сорока пяти в купальнике персикового цвета. Рядом с ней в позе победителя стоял мускулистый парень, лет на пятнадцать моложе ее. На плече у него сидела маленькая забавная обезьянка в белом платьице, с бананом в лапках. Парень обнимал женщину. Ладонь правой руки покоилась у нее на ягодицах, а его левая была поднята вверх. Раздвинутые средний и указательный пальцы изображали известный символ победы.
Их лица излучали сытость и довольство жизнью, усиленное желанием, которое без труда угадывалось в их раскованных позах.
Что ж, такова «сэ ля ви», как говорят французы! Фотограф остановил не самое худшее мгновение жизни Киры Никитовны и Антона Хромова. Отпуск на Рижском взморье – совсем неплохо!
«Лайф из лайф», как говорят в Америке, а то, что дамочка лет на двадцать с лишним старше своего «бой френда», так это сущая ерунда! Годы – не деньги, – чего их считать, как говорят уже у нас, в России…
– Перед вами, граждане, та самая незапланированная, досадная случайность, из-за которой погорело немереное количество преступников всех времен и народов! – пробасил Стеценко и принялся шагать по кабинету взад-вперед, как заправский лектор. – Скажите на милость, кто бы мог подумать, что один из наших ребят, обнаруживший раненую женщину на пороге собственной квартиры, обратит внимание на фотографию на туалетном столике в спальне хозяйки, прихватит ее с собой и передаст мне прямо в руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70