Следующим был посетитель, которого Арафа никак не ожидал. Он сидел в гостиной на циновке. Перед ним стояла курильница, над которой вился ароматный дымок. В это время вошел Ханаш в сопровождении старика нубийца.
– Это дядюшка Юнус, бавваб господина управляющего, – доложил Ханаш.
Арафа вскочил и, здороваясь, протянул старику руку:
– Добро пожаловать! Пророк снизошел до нас. Садитесь, уважаемый.
Они уселись рядом, и бавваб откровенно рассказал:
– Назиру-ханум, жену управляющего, мучают дурные сны, она совсем почти не спит.
В глазах Арафы зажегся огонек внимания, и сердце его радостно забилось от тщеславной надежды, однако он не подал виду и как можно небрежнее сказал:
– Это легкое недомогание, оно вскоре пройдет!
Но ханум обеспокоена и поэтому послала меня к тебе.
Вновь радостная волна разлилась по телу Арафы, и он ощутил уверенность, которой не знал все долгие годы, проведенные в скитаниях вместе с покойной матерью.
– Лучше мне самому поговорить с ней,– предложил он.
Но бавваб возразил:
– Это невозможно. Ни она к тебе не может прийти, ни ты к ней.
Арафа подавил разочарование и, очень боясь упустить представившийся случай, сказал:
– Тогда мне потребуется ее платок или какая-нибудь другая принадлежащая ей вещь.
Бавваб в знак согласия склонил голову в чалме и поднялся. Арафа проводил его к выходу. Дойдя до двери, старик, поколебавшись немного, тихонько сказал:
– Мы слышали о подарке, который ты сделал Аджад-жу, футувве рифаитов.
Когда, получив подарок, бавваб удалился, Арафа с Ханашем долго смеялись. Ханаш спросил:
– Кому, интересно, этот подарок – самому баввабу, управляющему или его жене?
Арафа же насмешливо воскликнул:
– О улица подарков и дубинок!
Он подошел к окну, чтобы взглянуть на вечернюю улицу. Стены дома напротив казались серебристыми от лунного света. Было совсем тихо. Слышалось лишь пение цикад, да из ближайшей кофейни доносился голос поэта, который рассказывал: «И спросил Адхам: «Когда же ты наконец поймешь, что нас больше ничто не связывает?» И ответил ему Идрис: «Да будут милостивы к нам небеса, разве ты не брат мне? Эту связь разорвать нельзя!» – «Разве недостаточно того зла, что ты мне причинил, Идрис?!» «Печалиться бесполезное занятие. И ведь мы оба пострадали: ты потерял Хумама и Кадри, а я – Хинд. А у великого Габалауи появились внук-убийца да внучка-блудница». Адхам вскипел, голос его сорвался на крик: «Если не постигнет тебя кара, равная твоим преступлениям, миру придет конец!»
Арафа со скукой отошел от окна. Когда наконец перестанут на нашей улице рассказывать эти истории? И когда миру придет конец? Однажды и моя мать произнесла эту фразу: «Если бы не существовало кары за грехи, наступил бы конец света!» Бедная мама, так и не нашедшая на земле приюта! А наша улица?! Какую пользу принесли ей эти истории?
94.
Арафа и Ханаш с увлечением работали в дальней ком-мате подвала при свете газового фонаря, укрепленного на стене. Комната эта не годилась для жилья, так как была очень сырой и темной, поэтому Арафа приспособил ее под мастерскую. Все углы были завалены бумагами с рецептами снадобий, на стенах висели мешочки с порошками, травами, пряностями, чучела животных и насекомых, крыс, лягушек, скорпионов, на полу валялись осколки стекла, стояли бутылки и банки, с неизвестными резко пахнущими жидкостями. Тут же находилась печка, возле которой лежала куча угля. На полках вдоль стен были расставлены разнообразные сосуды, склянки и пакеты.
Арафа был поглощен тем, что смешивал разные жидкости и сливал приготовленный состав в большой глиняный кувшин. Пот струился по его лбу, и Арафа утирал его время от времени рукавом галабеи. Ханаш внимательно наблюдал за его действиями, готовый немедленно выполнить любое распоряжение. Желая подбодрить Арафу и выразить ему свои дружеские чувства, Ханаш сказал:
– Никто на этой несчастной улице не грудится столько, сколько ты. А что ты за это имеешь? Какие-то жалкие миллимы!
Арафа с удовлетворением отозвался:
– Да упокоит Аллах душу моей матери! Это ей я всем обязан. В тот день, когда она отдала меня в учение чародею-волшебнику, способному читать мысли других людей, жизнь моя переменилась. Если бы не она, быть бы мне либо вором, либо нищим-попрошайкой.
Но Ханаш все тем же огорченным тоном повторил:
– Все равно ты зарабатываешь лишь жалкие миллимы!
– Деньги наживаются терпением. Не отчаивайся! Не только должность футуввы открывает путь к богатству. Вспомни, какое уважение я заслужил! Все, кто ко мне приходит, целиком доверяются мне и надеются на меня, а это уже не мало. Подумай также, сколь приятно сознавать себя волшебником! Ведь из отбросов мы изготовляем полезные, исцеляющие людей от недугов снадобья. Мы проникаем в тайны неведомых сил и используем их на благо всем.
Ханаш, взглянув на печь, неожиданно прервал рассуждения друга, сказав:
– Лучше поставить печь под отдушиной в коридоре, а то здесь мы задохнемся.
– Делай что хочешь, только не нарушай ход моих мыслей. Ни один дурак с нашей улицы, который мнит себя ученым, не поймет всей важности вещей, приготовляемых в этой грязной и зловонной комнате. Они узнали свойства «подарка», но это еще не все. В этой комнате могут родиться самые удивительные и невообразимые вещи! Глупцы! Они еще не знают, чего в действительности стоит Арафа, но когда-нибудь они это поймут. Им следовало бы благословлять память моей матери, а не оскорблять ее, как они это делают.
Ханаш, который уже было встал, снова присел на корточки и недовольно заметил:
– Всю эту красоту может уничтожить дубинка глупого футуввы.
– Не болтай! – резко оборвал его Арафа.– Мы никому не делаем зла и исправно платим подати, зачем же им обижать нас?
Ханаш рассмеялся в ответ.
– А в чем была вина Рифаа?
Арафа бросил на друга гневный взгляд.
– Зачем ты раздражаешь меня своими разговорами?
– Ты ведь рассчитываешь разбогатеть, а здесь богатеют лишь футуввы. Ты надеешься стать сильным, но прибегать к силе дозволено только им! Запомни это и прими во внимание.
Арафа замолчал, проверяя, в правильных ли пропорциях он смешал части снадобья, потом снова взглянул на озабоченного Ханаша и рассмеялся:
– Моя мать тоже не раз предостерегала меня. Спасибо, брат, но я вернулся сюда с продуманным планом.
– Кроме волшебства, тебя, кажется, ничто не интересует.
– Волшебство действительно удивительная вещь! – убежденно воскликнул Арафа.– Возможности его безграничны, и никто не знает, есть ли у него предел. Тому, кто обладает тайнами волшебства, дубинки футувв кажутся детской игрушкой. Учись, Ханаш, не будь глупцом. Представь, если бы все жители нашей улицы стали волшебниками?!
– Если бы все были волшебниками, они бы умерли с голоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119