— Не веришь? Энрико, приведи наших друзей!
Через минуту в комнату вошли трое — судя по виду, крестьяне, худые, как скелеты, с пустыми глазами, даже не связанные. Они встали в ряд перед лейтенантом Каррасом, опустив головы.
— Снимите штаны, — приказал офицер.
Одновременно, как автоматы, они расстегнули свои полотняные штаны, которые соскользнули к их ногам.
Малко похолодел, увидев вздутые лиловые шрамы...
— А теперь убирайтесь, — скомандовал усатый лейтенант.
Все трое послушно натянули штаны. Перуанец, поигрывая кинжалом, смотрел на Малко.
— Ну вот, кабальеро, — сказал он наконец. — У тебя есть выбор. Или ты мне скажешь, где прячется Мануэль Гусман, или станешь, как они. Для меня это будет сущим удовольствием. Даю тебе одну минуту.
Глава 10
Малко пытался не поддаться панике. Где здесь правда, а где блеф? Троих несчастных явно держали под рукой, чтобы нагнать страху на допрашиваемых. Тем не менее, все, что он до сих пор видел, оптимизма не внушало.
— Я прошу поставить в известность генерала Пепе Сан-Мартина, — повторил он. — Я его друг.
Лейтенант Каррас от души расхохотался.
— Зачем он тебе? Хочешь продать ему свои яйца? Все еще смеясь, он с силой ткнул Малко рукояткой кинжала в низ живота. Тут же последовал еще один удар, в печень. Согнувшись пополам в приступе тошноты, Малко не смог сдержаться, и его вырвало прямо на новенькую форму лейтенанта.
— Скотина! — взревел перуанец. — Ну-ка, проучите эту свинью хорошенько!
Двое его помощников набросились на Малко и принялись осыпать его ударами. Они остервенело колотили его кулаками и ногами до тех пор, пока он не перестал подавать признаков жизни. Лейтенант Каррас с брезгливой миной направился к двери, пробормотав себе под нос:
— Когда вернусь, позабавимся по-настоящему.
* * *
Малко пришел в себя, лежа на бетонном полу в крошечной каморке без окон, отделенной от камеры пыток железной дверью. Даже через толстую стену до него доносились стоны и вопли. Он попытался встать, но тщетно. Живот болел так, что он едва мог шевельнуться. Вот теперь ему стало по-настоящему страшно. Эти звери просто-напросто убьют его. А ему даже не в чем сознаться — он ведь действительно практически ничего не знает...
Он с ужасом думал о Монике Перес. Что же эти чудовища сделали с ней? Теперь он был уверен, что молодая женщина связана с «Сендеро Луминосо» и может вывести на Гусмана. Увы, похоже, информация достанется перуанцам.
От боли и напряжения последних часов он погрузился в какое-то оцепенение. Наступала ночь; крики за стеной вскоре стихли. Неужели генерал Сан-Мартин не обеспокоен его исчезновением? В большом здании наступила тишина. Палачи не работали сверхурочно... В конце концов Малко уснул. Проснулся он очень рано; боль во всем теле еще усилилась. Дверь открылась, незнакомый охранник принес ему чашку крепкого чая и кусок черствого хлеба. Потом все так же на цепи его отвели в туалет, и он смог наконец облегчиться. При малейшем движении живот пронзала острая боль. Результат «беседы» с полковником «Диркоте»... Что-то принесет ему новый день! В открытую форточку туалета он видел кусочек ослепительно-голубого неба. Охранник, совсем молодой парень с наивной физиономией крестьянина, предложил ему сигарету; Малко не стал отказываться, чтобы не раздражать его.
— Не делай глупостей, — шепнул парень ему на ухо. — Лейтенант Каррас — настоящий псих. У него на допросах часами напролет кричат и харкают кровью. Это же садист... Или он заставляет бедолаг выброситься в окно во двор. А потом говорит, будто они хотели бежать. Так что не дури, скажи им все, что они хотят.
В голосе охранника Малко услышал искреннее сочувствие. Это навело его на мысль.
— Послушай, — тихо сказал он, — я не подпольщик. Ты слышал о генерале Сан-Мартине?
— Еще бы!
— Можешь ему позвонить? Ты скажешь ему просто, что его друг-иностранец здесь, вот и все. Когда он придет, я тебя отблагодарю.
Они уже почти дошли до камеры пыток. Малко чувствовал, что охранник колеблется.
— Я не знаю его телефона, — нерешительно пробормотал он.
— 65845, — сказал Малко, медленно выговаривая каждую цифру. — Тебе не придется об этом пожалеть. Никто не посмеет упрекнуть тебя, если ты позвонишь такому человеку, как генерал Сан-Мартин... И не обязательно называть себя. Просто скажи ему, где я...
К удивлению Малко, охранник тем временем провел его мимо уже знакомой камеры пыток и остановился перед какой-то другой дверью. Он постучал; дверь приоткрылась и показались пышные усы лейтенанта Франциско Карраса! Перуанец широко ухмыльнулся и склонился в издевательском поклоне.
— О, кого я вижу! Кабальеро, только вас мы и ждали!
Его помощник втолкнул Малко в комнату.
Это тоже была камера пыток, но побольше первой. Всю ее середину занимали три металлических сооружения наподобие козел; электрические провода тянулись от них к столу, на котором были аккуратно разложены устрашающие инструменты. На стуле напротив письменного стола был установлен огромный прожектор типа юпитера. На стене — неизменные крюки с цепями. Повсюду коричневатые пятна засохшей крови. Кислый запах стоял в камере, несмотря на открытые окна, выходившие все в тот же внутренний двор. Но Малко видел в этой большой комнате только одно...
На металлических козлах были распростерты три совершенно голые женщины, прикованные за руки и за ноги наручниками к стойкам. Двух он не знал. Третьей была Моника Перес. Волосы у нее слиплись от пота, безжизненный взгляд блуждал, лицо было все в синяках и кровоподтеках, бронзовая кожа усеяна ожогами от сигарет. Лейтенант подтащил Малко к козлам.
— Узнаешь ее?
— Конечно, — кивнул Малко. — Она была со мной, когда меня похитили.
— Тебе известно, что это опасная террористка... Это ей ты передал лекарство для Гусмана. Она уверяет, будто ничего не знает. Ну-ка, освежи ей память.
Моника Перес медленно повернула голову и посмотрела на Малко пустыми глазами. Один из подручных лейтенанта тут же набросил ей на лицо грязную тряпку.
— Отвяжите ее, — потребовал Малко, — это гнусно. Я ничего о ней не знаю. Не позорьте свою форму...
— А что ты скажешь о крестьянах из Аякучо, которых твои дружки заживо изрезали на кусочки?
— Я только передал ей пакет, — сказал Малко, — и понятия не имею, как она живет и чем занимается.
— Ну, ну, — хмыкнул лейтенант. — Ладно, прежде чем пощекотать тебе яйца, я постараюсь сам вернуть ей память. Представляешь, она забыла даже имя парня, которому нужен «Лазиликс». Странно, правда?
Он взял со стола один из инструментов. Это был металлический стержень с деревянной ручкой, от которой тянулся провод. Лейтенант подошел к радиоприемнику и прибавил звук. Несколько голосов пели на мотив испанской песни:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55