Еще одно мгновение…
Она не пришла. Он должен был с этим смириться. Ну что ж, тогда…
Он быстро поднялся по трапу. Его тут же убрали, и капитан отдал команду поднять якорь. Быстро, слишком быстро ветер понес корабль по волнам.
Он махал рукой стоявшим на пристани Алексу и Джоанне до тех пор, пока они не превратились в маленькие черные точки, быстро исчезавшие из, вида. Только после этого он спустился вниз в специально для него предназначенную каюту. Она была большой и уютной, даже роскошной. Но он этого практически не заметил. Разложив свои вещи, он вернулся на палубу и оставался там до тех пор, пока корабль не вышел из северного залива в открытое море.
Десять дней до Англии. Десять дней воспоминаний и раздумий.
Десять чертовски длинных, тоскливых дней. И к тому же десять ночей, наполненных горькими видениями и ощущением потери: это опустошило его, будто бы он стал всего лишь оболочкой того человека, которым он был раньше, полным жизни и любви.
Не помогло даже то, что он взял с собой портрет Кассандры, купленный им некогда у Рудольфа Аккермана. Сколько бы раз он ни пытался оставлять рисунок в ящике комода, куда он положил его, предварительно распаковав, портрет все время оказывался на столике рядом с его койкой. С первыми лучами солнца он просыпался и видел то же лицо, что являлось ему во сне. Нет, это совсем не помогало.
Сразу по прибытии Ройс направился в Карлтон-Хаус. Лучше бы поехать к себе, но после десяти тоскливых дней он был в дурном настроении и составил бы плохую компанию своим преданным слугам, которые были среди тех немногих в столице, кого он уважал. Принц-регент находился в Лондоне, а не в Брайтоне, где он обычно пребывал в это время года, что также подчеркивало военное положение страны, воюющей на два фронта. Сам город казался прежним – та же смесь старого и нового, неряшливого и изысканного. Но он немного изменился – стал более густонаселенным, более опасным, более грязным, нежели Ройс помнил. Он думал, что это было из-за того, что мысли об Илиусе витали у него в голове. И в его сердце.
У Принни толпились портные, которые принесли на примерку новый атласный жилет. В разгаре напряженной беседы по поводу достоинств золотой вышивки в сравнении с серебряной он заметил Ройса.
– Хоукфорт! Черт, как я рад тебя видеть! Верность традиции, воспитанная веками, заставила Ройса ответить подобающе:
– Спасибо, сир. Как ваше здоровье?
– Терпимо, во всяком случае, лучше, чем было. Война – как живительная влага, не правда ли?
Ройс не был с ним согласен, но предпочел не высказывать свое мнение. Как только слуги поспешно убрали все предметы одежды, ожидавшие примерки, и портные удалились, принц-регент налил себе стаканчик бренди в целях поправления здоровья. Ройс присоединился к нему, как того требовал этикет, но пить не стал.
– Ты ведь действительно был там, – сказал принц, не в силах сдержать свое волнение. – Был на Акоре? Ты видел ее?
– Да, сир. Она занимает обширную территорию. Она такая, как мы всегда и предполагали, настоящее королевство-крепость.
– А ванакс, какой он?
– Он… ему, конечно, недостает изысканности вашего величества. – Бог простит ему такое притворство, ибо оно было проявлением благих намерений.
Принни был польщен.
– Не могу с этим не согласиться, да я и не ожидал ничего другого. Но что он собой представляет? Что еще ты можешь мне про него рассказать?
Только не то, что Атрея чуть было не убили и он все еще до конца не оправился. Никогда бы Ройс этого не сказал.
– Он был рожден воином, сир, и воспитан соответственно. Но также он мыслитель. Он понимает, что Акора больше не может существовать изолированно от мира.
– Превосходно! На это я и надеялся. Тот, с кем мы можем иметь дело, не так ли?
– Безусловно, сир. На самом деле ванакс передал через меня послание вам. Он хотел бы посетить Англию с визитом.
Принни был безумно рад. Развлечения были его страстью. Его изобретательный ум, все еще живой, несмотря на долгие годы, когда он потакал любому своему желанию, что не могло дурно не сказаться на здоровье, мгновенно перенес его в страну грез, где были приемы, балы, маскарады, фантасмагории и все остальное, что могло бы понравиться такой августейшей особе, как ванакс Акоры.
– И мы будем рады принять его; черт нас возьми, если это не так. Развлеки его как следует. Я поручаю все это организовать такому хорошему человеку, как ты, Ройс. Я знал, что всегда могу рассчитывать на Хоукфорта.
– Вы слишком добры, сир.
– Вовсе нет, совсем нет. Теперь расскажи мне об этой прекрасной принцессе Кассандре. Как она поживает?
Ройс внутренне вздрогнул. Он посмотрел на бренди и отставил бокал.
– Я предполагаю, что довольно хорошо.
– Не предполагай, когда дело касается женщин, – посоветовал принц. Он убедился в этом на своем собственном горьком опыте. – Никогда этого не делай.
– Как скажете, сир.
– Чертовски рад, что ты вернулся. Нет места лучше старой доброй Англии, не так ли?
– Да, сир, вы абсолютно правы.
– Этот малый, Ливерпуль, который занял место Персивала, похоже, думает, что я должен разгребать целые горы документов каждую неделю. Недостаточно того, что идет война – точнее, две войны, – так я еще должен знать в мельчайших подробностях обо всех делах, не считая того вздора, который несут тори и виги в парламенте. Надеюсь, ты можешь что-нибудь с этим сделать. Я просто в растерянности.
– Возможно, вашему величеству не стоит тратить свое драгоценнейшее время на такие пустяки. Вероятно, будет лучше, если вы будете получать отчет о наиболее важных событиях.
– Я так и думал. Это гораздо лучше. Не будешь ли ты так добр… – Он указал на стол рядом с окном и огромную стопу документов на нем.
– С удовольствием, – пробурчал Ройс, напомнив себе, что все, что он делал, он делал для Англии.
Это, конечно, задачу не облегчало, но делало ее сносной. Огромное количество документов, которые он просматривал, иногда находя в них удивительные сведения, помогло ему немного отвлечься. Он каждый день работал до глубокой ночи и просыпался с рассветом, перемежая долгие часы, проведенные за столом, поездками за город. Он мало спал и совсем потерял аппетит, несмотря на все попытки Малридж заставить его поесть.
Придворные, которым приходилось сталкиваться с Рой-сом в Карлтон-Хаусе, начали относиться к нему с большей осторожностью, чем обычно. Лорд Хоукфорт, который всегда был воплощением силы и достоинства, еще больше ценившихся за редкостью оных, приобрел дурную репутацию. Он ходил по золоченым залам и роскошным апартаментам королевского дворца как хищник, крадущийся по лесу, не находя добычи.
Через неделю после того, как Ройс вернулся в Англию, когда уже его собственные слуги начали о нем беспокоиться, Болкум, его кузнец из Хоукфорта, принес ему почту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Она не пришла. Он должен был с этим смириться. Ну что ж, тогда…
Он быстро поднялся по трапу. Его тут же убрали, и капитан отдал команду поднять якорь. Быстро, слишком быстро ветер понес корабль по волнам.
Он махал рукой стоявшим на пристани Алексу и Джоанне до тех пор, пока они не превратились в маленькие черные точки, быстро исчезавшие из, вида. Только после этого он спустился вниз в специально для него предназначенную каюту. Она была большой и уютной, даже роскошной. Но он этого практически не заметил. Разложив свои вещи, он вернулся на палубу и оставался там до тех пор, пока корабль не вышел из северного залива в открытое море.
Десять дней до Англии. Десять дней воспоминаний и раздумий.
Десять чертовски длинных, тоскливых дней. И к тому же десять ночей, наполненных горькими видениями и ощущением потери: это опустошило его, будто бы он стал всего лишь оболочкой того человека, которым он был раньше, полным жизни и любви.
Не помогло даже то, что он взял с собой портрет Кассандры, купленный им некогда у Рудольфа Аккермана. Сколько бы раз он ни пытался оставлять рисунок в ящике комода, куда он положил его, предварительно распаковав, портрет все время оказывался на столике рядом с его койкой. С первыми лучами солнца он просыпался и видел то же лицо, что являлось ему во сне. Нет, это совсем не помогало.
Сразу по прибытии Ройс направился в Карлтон-Хаус. Лучше бы поехать к себе, но после десяти тоскливых дней он был в дурном настроении и составил бы плохую компанию своим преданным слугам, которые были среди тех немногих в столице, кого он уважал. Принц-регент находился в Лондоне, а не в Брайтоне, где он обычно пребывал в это время года, что также подчеркивало военное положение страны, воюющей на два фронта. Сам город казался прежним – та же смесь старого и нового, неряшливого и изысканного. Но он немного изменился – стал более густонаселенным, более опасным, более грязным, нежели Ройс помнил. Он думал, что это было из-за того, что мысли об Илиусе витали у него в голове. И в его сердце.
У Принни толпились портные, которые принесли на примерку новый атласный жилет. В разгаре напряженной беседы по поводу достоинств золотой вышивки в сравнении с серебряной он заметил Ройса.
– Хоукфорт! Черт, как я рад тебя видеть! Верность традиции, воспитанная веками, заставила Ройса ответить подобающе:
– Спасибо, сир. Как ваше здоровье?
– Терпимо, во всяком случае, лучше, чем было. Война – как живительная влага, не правда ли?
Ройс не был с ним согласен, но предпочел не высказывать свое мнение. Как только слуги поспешно убрали все предметы одежды, ожидавшие примерки, и портные удалились, принц-регент налил себе стаканчик бренди в целях поправления здоровья. Ройс присоединился к нему, как того требовал этикет, но пить не стал.
– Ты ведь действительно был там, – сказал принц, не в силах сдержать свое волнение. – Был на Акоре? Ты видел ее?
– Да, сир. Она занимает обширную территорию. Она такая, как мы всегда и предполагали, настоящее королевство-крепость.
– А ванакс, какой он?
– Он… ему, конечно, недостает изысканности вашего величества. – Бог простит ему такое притворство, ибо оно было проявлением благих намерений.
Принни был польщен.
– Не могу с этим не согласиться, да я и не ожидал ничего другого. Но что он собой представляет? Что еще ты можешь мне про него рассказать?
Только не то, что Атрея чуть было не убили и он все еще до конца не оправился. Никогда бы Ройс этого не сказал.
– Он был рожден воином, сир, и воспитан соответственно. Но также он мыслитель. Он понимает, что Акора больше не может существовать изолированно от мира.
– Превосходно! На это я и надеялся. Тот, с кем мы можем иметь дело, не так ли?
– Безусловно, сир. На самом деле ванакс передал через меня послание вам. Он хотел бы посетить Англию с визитом.
Принни был безумно рад. Развлечения были его страстью. Его изобретательный ум, все еще живой, несмотря на долгие годы, когда он потакал любому своему желанию, что не могло дурно не сказаться на здоровье, мгновенно перенес его в страну грез, где были приемы, балы, маскарады, фантасмагории и все остальное, что могло бы понравиться такой августейшей особе, как ванакс Акоры.
– И мы будем рады принять его; черт нас возьми, если это не так. Развлеки его как следует. Я поручаю все это организовать такому хорошему человеку, как ты, Ройс. Я знал, что всегда могу рассчитывать на Хоукфорта.
– Вы слишком добры, сир.
– Вовсе нет, совсем нет. Теперь расскажи мне об этой прекрасной принцессе Кассандре. Как она поживает?
Ройс внутренне вздрогнул. Он посмотрел на бренди и отставил бокал.
– Я предполагаю, что довольно хорошо.
– Не предполагай, когда дело касается женщин, – посоветовал принц. Он убедился в этом на своем собственном горьком опыте. – Никогда этого не делай.
– Как скажете, сир.
– Чертовски рад, что ты вернулся. Нет места лучше старой доброй Англии, не так ли?
– Да, сир, вы абсолютно правы.
– Этот малый, Ливерпуль, который занял место Персивала, похоже, думает, что я должен разгребать целые горы документов каждую неделю. Недостаточно того, что идет война – точнее, две войны, – так я еще должен знать в мельчайших подробностях обо всех делах, не считая того вздора, который несут тори и виги в парламенте. Надеюсь, ты можешь что-нибудь с этим сделать. Я просто в растерянности.
– Возможно, вашему величеству не стоит тратить свое драгоценнейшее время на такие пустяки. Вероятно, будет лучше, если вы будете получать отчет о наиболее важных событиях.
– Я так и думал. Это гораздо лучше. Не будешь ли ты так добр… – Он указал на стол рядом с окном и огромную стопу документов на нем.
– С удовольствием, – пробурчал Ройс, напомнив себе, что все, что он делал, он делал для Англии.
Это, конечно, задачу не облегчало, но делало ее сносной. Огромное количество документов, которые он просматривал, иногда находя в них удивительные сведения, помогло ему немного отвлечься. Он каждый день работал до глубокой ночи и просыпался с рассветом, перемежая долгие часы, проведенные за столом, поездками за город. Он мало спал и совсем потерял аппетит, несмотря на все попытки Малридж заставить его поесть.
Придворные, которым приходилось сталкиваться с Рой-сом в Карлтон-Хаусе, начали относиться к нему с большей осторожностью, чем обычно. Лорд Хоукфорт, который всегда был воплощением силы и достоинства, еще больше ценившихся за редкостью оных, приобрел дурную репутацию. Он ходил по золоченым залам и роскошным апартаментам королевского дворца как хищник, крадущийся по лесу, не находя добычи.
Через неделю после того, как Ройс вернулся в Англию, когда уже его собственные слуги начали о нем беспокоиться, Болкум, его кузнец из Хоукфорта, принес ему почту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89