– Тогда я отказываюсь вам помогать.
– Вы знаете, с кем говорите?! – вспылил Адам.
– Знаю, – все тем же ледяным тоном ответил Эдди.
– Что вы себе позволяете?!
– Мистер Тенер, – вмешался я, – позвольте нам поговорить наедине.
– Есть, сэр. – Адам отошел в другой конец зшта.
– Мистер Босс… – Нет, так не годится. К черту официальность! Я сменил тон. – Эдди, стряслась большая беда. Пропала Анни. Вышла из госпиталя и пропала в трущобах. Возможно, она еще жива. Мы должны ее найти.
– Ищи. Я не буду.
– Разве она для тебя уже ничего не значит?
– Анни Уэллс? Трущобница, окрутившая «верхнего», чтоб стать женой капитана? Мне нет дела до этой суки.
– Эдди! – У меня подкосились колени, я упал в кресло. – Эдди, без твоей помощи я ее не найду. Пытался уже… Смотри, что из этого вышло. – Я ткнул перевязанной рукой в огромную шишку на лбу.
– Слабовато тебя разукрасили, – злорадно оскалился он.
– Ты обиделся на меня за то, что я перевел тебя из Сентралтауна на корабль?
– За что обижаться?! За то, что ты отправил меня к черту на кулички подальше от Анни?! – От волнения Эдди говорил с жутким трущобным акцентом. – Ты сбагрил меня с такой хреновой меткой в досье, что я весь полет драил полы! – Он помолчал, с досадой махнул рукой и с горечью, тщательно следя за произношением, утрированно вежливо произнес:
– Разве я могу обижаться на такое, капитан Сифорт, сэр?
– Эдди, ты должен меня понять. Когда я увидел ее в постели с тобой, это было таким ударом… Я ведь не знал тогда, что у вас другие понятия о сексе. То, что у нас, «верхних», считается изменой, в трущобах считается пустяком, чем-то вроде легкого развлечения. Теперь я знаю, что ты… обладал Анни гораздо раньше меня. Теперь я понимаю, что ты не предал меня, а просто…
– Конечно, не предал! Это ж пустяк, капитан! В трущобах все трахаются с кем попало, кто с кем хочет, пацан с девкой, пацан с пацаном, девка с девкой. И группами… Это такой пустяк, что. Короче, это вообще ничего не значит!
– Эдди, помоги мне.
– Не, я уже не трущобник.
– Умоляю тебя, помоги мне, пожалуйста. Хочешь, стану перед тобой на колени?
– Это я люблю, капитан, становись, – плотоядно оскалился Эдди, – посмотрим, как это будет.
Анни, все равно я люблю тебя, даже после этого.
На потеху толпы, глазеющей на нас со всех сторон, я встал на колени перед ухмыляющимся рядовым, бывшим трущобником, и униженно умолял его:
– Эдди, прошу тебя, помоги мне найти…
– Встань, хватит! – Эдци поднял меня за шиворот. – Хватит ползать, капитан! Никогда больше не ползай!
– Помоги, – шептал я. – Помоги.
– Как я тебя ненавидел! Как хотел дать тебе в морду! Но ты учил меня читать. Черт бы тебя побрал, я хотел, но не мог тебя ненавидеть!
– Эдди, помоги…
– Ладно. Не тебе помогу! Ей! Понял?!
– Как скажешь, хорошо, Эдди.
– Ей помогу. Не тебе. – Он сжал мне руку. – Ей и немного тебе. Пошли.
Солдат не имеет права прикасаться к капитану без его разрешения, но я послал к черту традиции и приличия. Все ради Анни!
– Хорошо, – улыбался я, – хорошо. Пусть ей, а не мне. Только помоги.
Мы вылезли из вертолета, направились к клинике.
– Анни вышла отсюда с родственниками одного из больных, – объяснял я Эдци Боссу, показывая на ворота. – Наверно, она где-то-неподалеку.
– Не, – качал головой Эдди, осматривая окрестности. – Тут ее нету. Здесь ей жить нельзя, пришить могут.
– Ее убили?!
– Не знаю. Это же Бронкс! К бронкам хэты не суются.
– Кто?
– Мы с Анни хэты, то есть из Манхэттена, а это совсем не то, что Бронкс. Ты думаешь, мы такое дерьмо? Нет. Бронки – людоеды. Жрут даже друг друга, если кто из них сдохнет. У нас не так.
– Конечно, у вас не так, – охотно согласился я. Вспомнилось, как эти самые хэты ссали у меня на корабле в коридорах, гадили прямо в каютах. Каких трудов стоило научить их пользоваться туалетом! – Вы, хэты, гораздо лучше.
– Бронки такие отбросы, – скривился Эдди. – Пошли.
– Куда? – Я переглянулся с ошалелым Адамом.
– В Манхэттен, куда же еще, капитан, – снисходительно объяснил Эдди, словно ребенку. – Анни, натурально, знала, что бронки замочат ее, и двинула в Хэттен. Там она, если жива еще.
– Эдди, но как она могла дойти до Манхэттена? Меня тут чуть не убили, а я прошел совсем ничего, всего километр.
– Вы ж не трущобник, капитан, – ухмыльнулся Эдди, – Анни знает, как туда добираться. Хэты лучше поганых бронков, соображают. А вы пропадете. Пойду-ка я лучше один.
– Я тоже хочу искать.
– Не сможете. Не знаете наших повадок. Хотя, может, не помешаете. Некоторые трущобники знают о вас, даже уважают. Если узнают, помогут. Ладно, возьму вас с собой. Только в этой робе я не пойду, в трущобах таких не любят.
– Мне тоже переодеться?
– А как же, капитан! – посмеивался Эдди надо мной, как над придурковатым. – Парадная форма там ни к чему. Надо бы что похуже.
– А что надеть гардемарину?
– Этому, что ль? На хрен его. Сосунок нам не нужен.
– Ладно.
Мы пошли в клинику подыскивать одежду.
Адама Тенера мы взяли лишь для того, чтобы он доставил нас на вертолете в Манхэттен. Условились, что он вернется за нами завтра в полдень, а если нас там не окажется, то прилетит еще раз ровно через сутки.
– Сэр, вы опять рискуете жизнью, – увещевал меня Адам, уже сидя в кресле пилота.
Мы с Эдди уселись на заднее сиденье.
– Твое дело доставить нас на перекресток 34-й и Бродвея, – отрезал я, но на всякий случай еще раз похлопал себя по карманам синей униформы. Парадную форму я оставил в отеле. В правом кармане лежал лазерный пистолет, в левом – две запасные батарейки. Из вещей я взял с собой лишь одну смену одежды, фонарик и причиндалы для бритья. – Мистер Босс, вы готовы?
– Давно уж. Надо спешить, а то скоро стемнеет, у бродов и мэйсов начнутся разборки.
Адам запустил лопасти, наш вертолет поднялся с крыши «Шератона».
После клиники мы зашли в магазин, где Эдди закупил два-три десятка банок мясных и овощных консервов, кофе и прочей жратвы. В отеле все это он вытряхнул из сумки в наволочку, измазал ее, получился грязный мешок.
– Чтоб не подумали, будто я «верхний», – прокомментировал он для нас, дубоголовых.
Как только Адам посадил вертолет, Эдди выскочил, как ошпаренный кот, выволок меня за шкирку и скомандовал гардемарину:
– Канай отсюда! Живо!
Адам мгновенно взлетел. К моему удивлению, улица оказалась безлюдной. Помнится, когда мы с Амандой ездили сюда на экскурсию в бронированном автобусе, улицы кишели трущобниками. Правда, мы ездили днем, а теперь сгущались сумерки.
– Итак, с чего начнем? – не спеша озирался я.
– Быстрей топай, пока броды не налетели! – прикрикнул Эдди и потащил меня к обочине.
– Кто такие броды?
– Плохо слышишь или плохо соображаешь? Видишь? – Эдди показал на потрескавшуюся табличку на доме: «Бродвей». – Это их территория, а мы с Анни были мэйсами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119