Хотя - в отличие от своих родителей - бояться Вальденского демона уже почти перестали.
Тир беспокоился о том, что Гуго неверно поведет себя в отношении Эльрика-младшего. Привыкнет быть лидером и - что хуже - приучит к этому принца. Но обошлось. Что такое правитель, хотя бы и будущий, Гуго понимал и безоговорочно принял установленные людьми правила. Хильда права - он играл, ну так ведь он был ребенком, пусть и странным, а дети играют даже в самые серьезные вещи.
Если только в их жизни не случается ничего, что раз и навсегда лишает способности играть.
В качестве сказок на ночь Гуго предпочитал либо евангельские истории - если его укладывала спать Катрин, либо рассказы о боевых вылетах - если его укладывал спать Тир. От волшебных сказок Гуго скучал, в бытовые не верил, а вот Христос и родной отец вызывали у него и удивление, и доверие, и любопытство - весь набор эмоций, необходимый для восприятия сказок.
Тир не удивился бы, если б Гуго с тем же интересом стал слушать истории об операциях Катрин на вальденском и эстрейском финансовых рынках, но в этих кругах секреты хранились строже, чем в военных. Тир знал больше, чем другие, однако не потому что Катрин делилась с ним информацией, а потому что она время от времени просила его охарактеризовать того или иного человека и подсказать, как к нему лучше подступиться. Тир подсказывал. Катрин пользовалась подсказками. А по ситуации на рынке, постфактум, можно было предположить, что именно она сделала.
Правда, разбираться, что сделала Катрин, а что - ее патронесса, Марта Сернервилл, Тир пока не научился. Но, если честно, ему это было неинтересно.
Сегодня Гуго попросил рассказать о бое в Белом лесу - это была одна из его любимых историй. Старая Гвардия тогда в одиночку уничтожила окруженную кертскую группировку, продемонстрировав ювелирную точность действий. В том проклятом лесу, где иллюзий было больше, чем живых существ, почти невозможно оказалось отличить кертов от деревьев, скал, зверья и вальденцев. Если бы не Шаграт с его шаманскими навыками, старогвардейцы могли и не справиться с задачей.
Историю про Белый лес Гуго знал почти наизусть и, как это водится за детьми, именно ее просил рассказывать снова и снова, внимательно следя за любой неточностью. Но нынче ночью их прервали примерно на середине коротким, резким стуком в дверь детской.
- Беда стряслась, - уверенно сказал Гуго, садясь в кровати. И взял Тира за руку: - Не ходи с ними!
- Отставить панику, курсант! - Тир слегка толкнул сына в плечо, укладывая обратно на подушку. - Спать и не отсвечивать. Ясно?
- Так точно.
Тир погладил его по голове, обернулся к распахнувшейся двери.
Эрик не стал входить. Все проблемы должны оставаться за порогом детской, поэтому император кивнул Тиру, мол, давай, на выход. Там, в коридоре, был еще кто-то… Мечник. Роланд?
За открытым окном шевельнулась встревоженная Блудница. Мягко раздвинув шторы, скользнула в спальню, похожая на диковинную огромную рыбу из наркотических видений.
Гуго натянул одеяло на уши, повернулся на бок и честно сделал вид, будто заснул. У волшебных детей есть множество вредных качеств и несколько полезных. К последним относилось послушание. Тир и за собой помнил такое: когда-то он верил в отца как в Бога. Как верит сейчас Гуго. И раз отец велел не паниковать, значит, поводов для паники нет.
Жаль, послушания этого осталось всего лет на пять. Потом мальчик вырастет.
- Присмотри за ним, - велел Тир Блуднице.
И вышел, плотно прикрыв за спиной дверь детской. Роланд смерил его коротким взглядом, как обычно не удостоил даже кивком. Очень не любил Черных. Эрик сказал:
- Твоя жена и княгиня Мелецкая убиты. Мы телепортируемся в Гаар.
Прямо из дворца в Миатьерре, от дверей детской, за которой остался Гуго под охраной грозной боевой машины. Два часовых пояса и две тысячи километров по меридиану. Четыре арайи… Каменная прохлада дворца сменилась теплом хорошо протопленной комнаты.
И Тир отшатнулся от горящего камина.
- Хонне! - Эрик загородил пламя глухой ширмой. - Светлая Госпожа Хелед, я же просил вас погасить огонь.
- Я не собираюсь мерзнуть, - женщина, сидящая на подоконнике, намеренно добавила в голос манерных и капризных ноток, - тем более из-за Черного.
Светлая Госпожа Хелед.
Она сама была как огонь - рыжая вспышка волос, золото смуглой кожи и невидимое взгляду, дохнувшее жаром в лицо яростное пламя духа. Но в голосе был лед, и в глазах стыл синий арктический холод.
Кто говорил, что эта женщина красива? Да она ужасает!
Тир хмыкнул и отвернулся. Если Хелед не убила сразу, значит, пока считает, что убивать не за что. Так, ну и что у нас здесь? Дара - в открытых дверях. Фойерро в двух шагах, не иначе, выбили из руки, не успела Дара выстрелить. Мать семейства, княгиня, блин, как была лонгвийской дикаркой, так и осталась. Женщины в Лонгви не считают зазорным умение драться и стрелять. А зря. Не вмешивалась, глядишь, и не убили бы ее.
Вмешалась. Ладно. Повезло Казимиру. Еще как повезло…
- Себастьян Мелецкий тоже убит, - сказал Тир. - Не знаю, где он. Где-то близко. Хотел догнать убийцу… - Он с трудом удержался от ухмылки. - Догнал.
- Дрянь, - льдинкой упало с губ Хелед.
- Уж какой есть, - Тир слегка поклонился.
На Катрин ему даже смотреть не хотелось. Убили ее из того же оружия, что и Дару - арбалет, заговоренные шарики, дешево и эффективно. У Гуго больше нет матери. Мальчику скоро шесть - самое время лишиться родителей… Столько же было Олегу Зверю, когда самолет, на котором летели его родители, упал в океан.
Хороший возраст.
Тир помнил все, что чувствовал тогда. Яркость воспоминаний не тускнела. И Гуго - тоже запомнит. Ему тоже придется жить с этим. Всегда. До смерти.
Чужие взгляды, чужие лица, чужие негромкие голоса исчезли за прозрачной стеной. Сердце сжалось в раскаленный шипастый ком. Кто посмел?! По какому праву его сына лишили матери?!
Хотелось крикнуть это вслух. Не словами - рыком, рвущимся откуда-то из диафрагмы, на языке, которого никогда не знал. На языке, звуки которого обрушат здешние небеса, потому что владыка небес в черной ярости хочет только одного: убивать. Убивать. Потрошить заживо, вгрызаясь пальцами в податливую плоть. Казнить убийцу!
- Легат фон Рауб! - рявкнул Эрик. - Извольте оставаться человеком!
И добавил, уже совсем другим тоном:
- Не провоцируй Мечников.
Никаких провокаций. Нет-нет. Оставаться человеком. Ждать. Потом искать убийцу. Любой, кто покусится на собственность Тира фон Рауба, должен быть наказан.
- …допрос ни к чему, - услышал он. - В Миатьерре Тир постоянно был на виду, он не успел бы, даже с помощью телепорта.
- Наемный убийца, - произнесла Хелед.
- Нелепо.
Эрик защищал его. Хелед настаивала на ментальном допросе. Эрик был против - так же, как пять лет назад, когда обсуждал условия, на которых Катрин возвращалась в Вальден.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Тир беспокоился о том, что Гуго неверно поведет себя в отношении Эльрика-младшего. Привыкнет быть лидером и - что хуже - приучит к этому принца. Но обошлось. Что такое правитель, хотя бы и будущий, Гуго понимал и безоговорочно принял установленные людьми правила. Хильда права - он играл, ну так ведь он был ребенком, пусть и странным, а дети играют даже в самые серьезные вещи.
Если только в их жизни не случается ничего, что раз и навсегда лишает способности играть.
В качестве сказок на ночь Гуго предпочитал либо евангельские истории - если его укладывала спать Катрин, либо рассказы о боевых вылетах - если его укладывал спать Тир. От волшебных сказок Гуго скучал, в бытовые не верил, а вот Христос и родной отец вызывали у него и удивление, и доверие, и любопытство - весь набор эмоций, необходимый для восприятия сказок.
Тир не удивился бы, если б Гуго с тем же интересом стал слушать истории об операциях Катрин на вальденском и эстрейском финансовых рынках, но в этих кругах секреты хранились строже, чем в военных. Тир знал больше, чем другие, однако не потому что Катрин делилась с ним информацией, а потому что она время от времени просила его охарактеризовать того или иного человека и подсказать, как к нему лучше подступиться. Тир подсказывал. Катрин пользовалась подсказками. А по ситуации на рынке, постфактум, можно было предположить, что именно она сделала.
Правда, разбираться, что сделала Катрин, а что - ее патронесса, Марта Сернервилл, Тир пока не научился. Но, если честно, ему это было неинтересно.
Сегодня Гуго попросил рассказать о бое в Белом лесу - это была одна из его любимых историй. Старая Гвардия тогда в одиночку уничтожила окруженную кертскую группировку, продемонстрировав ювелирную точность действий. В том проклятом лесу, где иллюзий было больше, чем живых существ, почти невозможно оказалось отличить кертов от деревьев, скал, зверья и вальденцев. Если бы не Шаграт с его шаманскими навыками, старогвардейцы могли и не справиться с задачей.
Историю про Белый лес Гуго знал почти наизусть и, как это водится за детьми, именно ее просил рассказывать снова и снова, внимательно следя за любой неточностью. Но нынче ночью их прервали примерно на середине коротким, резким стуком в дверь детской.
- Беда стряслась, - уверенно сказал Гуго, садясь в кровати. И взял Тира за руку: - Не ходи с ними!
- Отставить панику, курсант! - Тир слегка толкнул сына в плечо, укладывая обратно на подушку. - Спать и не отсвечивать. Ясно?
- Так точно.
Тир погладил его по голове, обернулся к распахнувшейся двери.
Эрик не стал входить. Все проблемы должны оставаться за порогом детской, поэтому император кивнул Тиру, мол, давай, на выход. Там, в коридоре, был еще кто-то… Мечник. Роланд?
За открытым окном шевельнулась встревоженная Блудница. Мягко раздвинув шторы, скользнула в спальню, похожая на диковинную огромную рыбу из наркотических видений.
Гуго натянул одеяло на уши, повернулся на бок и честно сделал вид, будто заснул. У волшебных детей есть множество вредных качеств и несколько полезных. К последним относилось послушание. Тир и за собой помнил такое: когда-то он верил в отца как в Бога. Как верит сейчас Гуго. И раз отец велел не паниковать, значит, поводов для паники нет.
Жаль, послушания этого осталось всего лет на пять. Потом мальчик вырастет.
- Присмотри за ним, - велел Тир Блуднице.
И вышел, плотно прикрыв за спиной дверь детской. Роланд смерил его коротким взглядом, как обычно не удостоил даже кивком. Очень не любил Черных. Эрик сказал:
- Твоя жена и княгиня Мелецкая убиты. Мы телепортируемся в Гаар.
Прямо из дворца в Миатьерре, от дверей детской, за которой остался Гуго под охраной грозной боевой машины. Два часовых пояса и две тысячи километров по меридиану. Четыре арайи… Каменная прохлада дворца сменилась теплом хорошо протопленной комнаты.
И Тир отшатнулся от горящего камина.
- Хонне! - Эрик загородил пламя глухой ширмой. - Светлая Госпожа Хелед, я же просил вас погасить огонь.
- Я не собираюсь мерзнуть, - женщина, сидящая на подоконнике, намеренно добавила в голос манерных и капризных ноток, - тем более из-за Черного.
Светлая Госпожа Хелед.
Она сама была как огонь - рыжая вспышка волос, золото смуглой кожи и невидимое взгляду, дохнувшее жаром в лицо яростное пламя духа. Но в голосе был лед, и в глазах стыл синий арктический холод.
Кто говорил, что эта женщина красива? Да она ужасает!
Тир хмыкнул и отвернулся. Если Хелед не убила сразу, значит, пока считает, что убивать не за что. Так, ну и что у нас здесь? Дара - в открытых дверях. Фойерро в двух шагах, не иначе, выбили из руки, не успела Дара выстрелить. Мать семейства, княгиня, блин, как была лонгвийской дикаркой, так и осталась. Женщины в Лонгви не считают зазорным умение драться и стрелять. А зря. Не вмешивалась, глядишь, и не убили бы ее.
Вмешалась. Ладно. Повезло Казимиру. Еще как повезло…
- Себастьян Мелецкий тоже убит, - сказал Тир. - Не знаю, где он. Где-то близко. Хотел догнать убийцу… - Он с трудом удержался от ухмылки. - Догнал.
- Дрянь, - льдинкой упало с губ Хелед.
- Уж какой есть, - Тир слегка поклонился.
На Катрин ему даже смотреть не хотелось. Убили ее из того же оружия, что и Дару - арбалет, заговоренные шарики, дешево и эффективно. У Гуго больше нет матери. Мальчику скоро шесть - самое время лишиться родителей… Столько же было Олегу Зверю, когда самолет, на котором летели его родители, упал в океан.
Хороший возраст.
Тир помнил все, что чувствовал тогда. Яркость воспоминаний не тускнела. И Гуго - тоже запомнит. Ему тоже придется жить с этим. Всегда. До смерти.
Чужие взгляды, чужие лица, чужие негромкие голоса исчезли за прозрачной стеной. Сердце сжалось в раскаленный шипастый ком. Кто посмел?! По какому праву его сына лишили матери?!
Хотелось крикнуть это вслух. Не словами - рыком, рвущимся откуда-то из диафрагмы, на языке, которого никогда не знал. На языке, звуки которого обрушат здешние небеса, потому что владыка небес в черной ярости хочет только одного: убивать. Убивать. Потрошить заживо, вгрызаясь пальцами в податливую плоть. Казнить убийцу!
- Легат фон Рауб! - рявкнул Эрик. - Извольте оставаться человеком!
И добавил, уже совсем другим тоном:
- Не провоцируй Мечников.
Никаких провокаций. Нет-нет. Оставаться человеком. Ждать. Потом искать убийцу. Любой, кто покусится на собственность Тира фон Рауба, должен быть наказан.
- …допрос ни к чему, - услышал он. - В Миатьерре Тир постоянно был на виду, он не успел бы, даже с помощью телепорта.
- Наемный убийца, - произнесла Хелед.
- Нелепо.
Эрик защищал его. Хелед настаивала на ментальном допросе. Эрик был против - так же, как пять лет назад, когда обсуждал условия, на которых Катрин возвращалась в Вальден.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112