Только для вида.
Когда он взял ее руку, Джесси пришлось подавить в себе отвращение.
Дэйгис стоял в тени коридора у балюстрады, смотря сверху на главный зал и прислушиваясь. После ухода Джессики, он быстро взлетел по лестнице, развернулся и пошел в обход к своей текущей позиции, стараясь избегать зеркала и даже мимоходом не попадаться на глаза Кейону.
Его брат, Гвен и Хлоя благополучно разместились в комнате через два коридора. Вплоть до последних нескольких часов ему приходилось скрывать свои планы даже от них, так как кто-нибудь из них мог неосторожно выдать все Кейону, думая об этом в присутствии их мощного предка.
- Это слишком опасно, - рычал Драстен.
- Это единственный способ, брат, - ответил он.
- Драгары были уверены в этом?
- Да.
- Слишком многие вещи могут пойти не так, как запланировано, Дэйгис. Ты никак не сможешь управлять тем, что случится.
Дэйгис не стал спорить. Это была гипотеза, и он понимал это. Он очень тщательно подготовил сцену и надеялся, что его интуиция касательно привлеченных актеров не подведет его.
Драстен отказывался давать свое согласие до тех пор, пока Дэйгис не убедил его, что независимо от того, что произойдет, Тревейн не передаст десятину. В том, что он в случае необходимости остановит его сам. Но только в качестве подстраховки, добавил он про себя.
На расстоянии нескольких дюжин ярдов вставленное в рамку на стене у лестничной площадки, высоко над главным залом висело Темное Зеркало Темного Двора Сидхе.
Оно было просто плоской серебристой поверхностью.
Он представил своего предка в нем. Кейон вытянулся на своем каменном полу, заложив руки за голову, и сверлит взглядом каменный потолок в ожидании смерти?
Если это так, то он знал, что это простое ожидание убивало его предка тысячи раз. Не в крови Келтаров спокойно принимать смерть. Особенно не в тот момент, когда он только что нашел свою половинку и дал вечные клятвы. Дэйгис знал это. Он сам находился в очень схожей ситуации.
В действительности, именно эта схожесть в их положении дала ему первоначальную идею.
Он поглядел на свои часы. Пятнадцать минут до полуночи.
«Ожидай обмана, - сказал он Джессике. - Ожидай предательства на самой последней минуте. Оно обязательно произойдет».
Единственное, о чем он не предупредил ее, - это то, что оно прибудет не от Луки, а от него.
Кейон слушал часы в главном зале под ним, весь вечер звонко отсчитывающие уходящие часы.
Это должно произойти сейчас, за исключением нескольких оставшихся до полуночи минут, и он был готов настолько, насколько он мог бы быть когда-либо, приближаясь к концу своей жизни. Он вызвал прекрасное видение - лицо Джессики из его последнего воспоминания, - и он собирался умереть, держа его перед глазами.
Зеркало слегка завибрировало от звука приближающихся шагов. «Она обещала не наблюдать», - думал он, напрягаясь.
Он резко выпрямился и вскочил с пола, поскольку, несомненно, посторонний шум достиг его ушей.
Ненавистный звук смеха Луки Тревейна.
Нет! Этого не может быть! Не было никакого способа, чтобы ублюдок смог проникнуть внутрь Замка Келтар! Не без чьей-то помощи…
- Ох, Христос, милая, нет, - шептал он. - Скажи мне, что это не ты. Скажите мне, что ты не сделала этого.
Но ему не требовалось видеть доказательство того, что он только что услышал, чтобы знать, что она сделала. И правда была в том, что он не мог обвинять ее. Он тоже не позволил бы ей умереть. Он свернул бы горы. Он боролся бы и с Богом, и с Дьяволом за жизнь своей жены.
Она предала его.
Он слабо улыбнулся.
И именно этим поступком, она оказала ему наивысшую честь. Джессика любила его достаточно, чтобы переступить через все нормы ради него, достаточно, чтобы послать к черту целый мир, только чтобы спасти его.
Он сделал бы ради нее не меньше. Он сделал бы все, что было бы в его силах, чтобы она осталась жива.
- Горец, - голос Тревейна торжествующе прозвучал в главном зале, - Ты мой еще на одно столетие.
Его улыбка исчезла. К сожалению, ее действия ничего не изменили.
- Только через мой труп, - пробормотал он. Он всегда знал, что это был единственный способ.
Джесси пристально рассматривала лестничную площадку высоко над залом, где она в течение прошлых двух недель спала каждую ночь, если Кейон не был свободен и не мог спать с ней в кровати.
Обрамленный в зеркальную раму, он пристально смотрел ей в глаза, поскольку она стояла под руку с его врагом. Он зажмурил свои глаза, как бы пытаясь очистить свое зрение от этого образа. Затем он мягко произнес:
- Вызови меня, дорогая. Ты не хочешь делать этого. Ты должна позволить мне остановить его.
Джесси посмотрела на высокие старинные часы в алькове слева от лестницы. Пять минут до полуночи.
Прикусив свою губу, она покачала головой.
- Джессика, ты не просто сохраняешь мне жизнь, ты позволяешь жить ему. Мы должны положить этому конец. Ты должна вызвать меня.
Решительно распрямив спину, она снова покачала головой.
В этот момент зеркало ярко засияло, и зал внезапно наполнился тем странным чувством пространственного искажения. Мгновение Джесси просто не могла осмыслить происходящее.
Затем Дэйгис вышел из тени балюстрады, и она поняла, что он, скорее всего, прошептал заклинание, освобождающее Кейона, это заклинание он узнал от нее, когда впервые в библиотеке она произнесла его настолько тихо, что только Кейон был в состоянии услышать.
Но зачем?
- Дэйгис, это ты - зачем ты сделал это! - кричала она. Он осторожно продвигался в направлении Темного Зеркала, что делало его намерения очень прозрачными.
Она была слишком ошеломлена предательством Дэйгиса, чтобы заметить опасность.
Лука накинул ей на голову шелковый шнур и туго зафиксировал его вокруг ее стройной шеи за изогнутые ручки на концах, прежде чем она смогла сообразить, что он сделал.
- Ты сукин сын, позволь ей уйти! - рычал Кейон, вырываясь из зеркала.
Вместо того чтобы отпустить ее, Лука лишь чуть-чуть крутанул изогнутые ручки на концах.
Джессика одеревенела и затихла. Она поняла назначение тех ручек, ей была знакома гаррота как древнее оружие. Один виток - и она будет мертва. Она не смела переместиться даже на несколько дюймов, чтобы попытаться использовать кинжал, который Дэйгис дал ей.
«Будь готова ко всему», - сказал он.
Теперь, думала она с горечью, она знала почему.
Три минуты до полуночи.
У Луки в заложницах находилась его жена с гарротой на шее.
- Возвращайся в зеркало, Горец. Вернись добровольно, и я сохраню ей жизнь. Ну же. Сейчас.
Все чувства Кейона обострились. Он должен был предчувствовать это, но у него не имелось ни малейшей причины для подозрений. Да, защита, запрещающая Луке войти в замок, снижалась.
Но защита, препятствующая Луке использовать магию, все еще сохранялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Когда он взял ее руку, Джесси пришлось подавить в себе отвращение.
Дэйгис стоял в тени коридора у балюстрады, смотря сверху на главный зал и прислушиваясь. После ухода Джессики, он быстро взлетел по лестнице, развернулся и пошел в обход к своей текущей позиции, стараясь избегать зеркала и даже мимоходом не попадаться на глаза Кейону.
Его брат, Гвен и Хлоя благополучно разместились в комнате через два коридора. Вплоть до последних нескольких часов ему приходилось скрывать свои планы даже от них, так как кто-нибудь из них мог неосторожно выдать все Кейону, думая об этом в присутствии их мощного предка.
- Это слишком опасно, - рычал Драстен.
- Это единственный способ, брат, - ответил он.
- Драгары были уверены в этом?
- Да.
- Слишком многие вещи могут пойти не так, как запланировано, Дэйгис. Ты никак не сможешь управлять тем, что случится.
Дэйгис не стал спорить. Это была гипотеза, и он понимал это. Он очень тщательно подготовил сцену и надеялся, что его интуиция касательно привлеченных актеров не подведет его.
Драстен отказывался давать свое согласие до тех пор, пока Дэйгис не убедил его, что независимо от того, что произойдет, Тревейн не передаст десятину. В том, что он в случае необходимости остановит его сам. Но только в качестве подстраховки, добавил он про себя.
На расстоянии нескольких дюжин ярдов вставленное в рамку на стене у лестничной площадки, высоко над главным залом висело Темное Зеркало Темного Двора Сидхе.
Оно было просто плоской серебристой поверхностью.
Он представил своего предка в нем. Кейон вытянулся на своем каменном полу, заложив руки за голову, и сверлит взглядом каменный потолок в ожидании смерти?
Если это так, то он знал, что это простое ожидание убивало его предка тысячи раз. Не в крови Келтаров спокойно принимать смерть. Особенно не в тот момент, когда он только что нашел свою половинку и дал вечные клятвы. Дэйгис знал это. Он сам находился в очень схожей ситуации.
В действительности, именно эта схожесть в их положении дала ему первоначальную идею.
Он поглядел на свои часы. Пятнадцать минут до полуночи.
«Ожидай обмана, - сказал он Джессике. - Ожидай предательства на самой последней минуте. Оно обязательно произойдет».
Единственное, о чем он не предупредил ее, - это то, что оно прибудет не от Луки, а от него.
Кейон слушал часы в главном зале под ним, весь вечер звонко отсчитывающие уходящие часы.
Это должно произойти сейчас, за исключением нескольких оставшихся до полуночи минут, и он был готов настолько, насколько он мог бы быть когда-либо, приближаясь к концу своей жизни. Он вызвал прекрасное видение - лицо Джессики из его последнего воспоминания, - и он собирался умереть, держа его перед глазами.
Зеркало слегка завибрировало от звука приближающихся шагов. «Она обещала не наблюдать», - думал он, напрягаясь.
Он резко выпрямился и вскочил с пола, поскольку, несомненно, посторонний шум достиг его ушей.
Ненавистный звук смеха Луки Тревейна.
Нет! Этого не может быть! Не было никакого способа, чтобы ублюдок смог проникнуть внутрь Замка Келтар! Не без чьей-то помощи…
- Ох, Христос, милая, нет, - шептал он. - Скажи мне, что это не ты. Скажите мне, что ты не сделала этого.
Но ему не требовалось видеть доказательство того, что он только что услышал, чтобы знать, что она сделала. И правда была в том, что он не мог обвинять ее. Он тоже не позволил бы ей умереть. Он свернул бы горы. Он боролся бы и с Богом, и с Дьяволом за жизнь своей жены.
Она предала его.
Он слабо улыбнулся.
И именно этим поступком, она оказала ему наивысшую честь. Джессика любила его достаточно, чтобы переступить через все нормы ради него, достаточно, чтобы послать к черту целый мир, только чтобы спасти его.
Он сделал бы ради нее не меньше. Он сделал бы все, что было бы в его силах, чтобы она осталась жива.
- Горец, - голос Тревейна торжествующе прозвучал в главном зале, - Ты мой еще на одно столетие.
Его улыбка исчезла. К сожалению, ее действия ничего не изменили.
- Только через мой труп, - пробормотал он. Он всегда знал, что это был единственный способ.
Джесси пристально рассматривала лестничную площадку высоко над залом, где она в течение прошлых двух недель спала каждую ночь, если Кейон не был свободен и не мог спать с ней в кровати.
Обрамленный в зеркальную раму, он пристально смотрел ей в глаза, поскольку она стояла под руку с его врагом. Он зажмурил свои глаза, как бы пытаясь очистить свое зрение от этого образа. Затем он мягко произнес:
- Вызови меня, дорогая. Ты не хочешь делать этого. Ты должна позволить мне остановить его.
Джесси посмотрела на высокие старинные часы в алькове слева от лестницы. Пять минут до полуночи.
Прикусив свою губу, она покачала головой.
- Джессика, ты не просто сохраняешь мне жизнь, ты позволяешь жить ему. Мы должны положить этому конец. Ты должна вызвать меня.
Решительно распрямив спину, она снова покачала головой.
В этот момент зеркало ярко засияло, и зал внезапно наполнился тем странным чувством пространственного искажения. Мгновение Джесси просто не могла осмыслить происходящее.
Затем Дэйгис вышел из тени балюстрады, и она поняла, что он, скорее всего, прошептал заклинание, освобождающее Кейона, это заклинание он узнал от нее, когда впервые в библиотеке она произнесла его настолько тихо, что только Кейон был в состоянии услышать.
Но зачем?
- Дэйгис, это ты - зачем ты сделал это! - кричала она. Он осторожно продвигался в направлении Темного Зеркала, что делало его намерения очень прозрачными.
Она была слишком ошеломлена предательством Дэйгиса, чтобы заметить опасность.
Лука накинул ей на голову шелковый шнур и туго зафиксировал его вокруг ее стройной шеи за изогнутые ручки на концах, прежде чем она смогла сообразить, что он сделал.
- Ты сукин сын, позволь ей уйти! - рычал Кейон, вырываясь из зеркала.
Вместо того чтобы отпустить ее, Лука лишь чуть-чуть крутанул изогнутые ручки на концах.
Джессика одеревенела и затихла. Она поняла назначение тех ручек, ей была знакома гаррота как древнее оружие. Один виток - и она будет мертва. Она не смела переместиться даже на несколько дюймов, чтобы попытаться использовать кинжал, который Дэйгис дал ей.
«Будь готова ко всему», - сказал он.
Теперь, думала она с горечью, она знала почему.
Три минуты до полуночи.
У Луки в заложницах находилась его жена с гарротой на шее.
- Возвращайся в зеркало, Горец. Вернись добровольно, и я сохраню ей жизнь. Ну же. Сейчас.
Все чувства Кейона обострились. Он должен был предчувствовать это, но у него не имелось ни малейшей причины для подозрений. Да, защита, запрещающая Луке войти в замок, снижалась.
Но защита, препятствующая Луке использовать магию, все еще сохранялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90