Я сидела на кухне, поглощала оладьи, пила молоко и листала старые конспекты. Время от времени мой досуг скрашивали забегающие в гости друзья и родственники. Урс, к примеру, за это время успел появиться трижды, в последний раз со сногсшибательной новостью о получении столь желанной работы на Главном терминале, в отделе, занимающемся досмотром кораблей с оружием и различной техникой. Марси тоже не преминула навестить несчастную студентку, корпящую над учебниками, и в течение пары часов терзала меня подробностями дизайна свадебного платья и восхвалениями в адрес Марка. Я терпеливо кивала и улыбалась. Все же любовь делает людей невозможными идиотами.
Так, с миру по нитке, мне помогли скоротать отпущенный до экзамена срок, и в назначенное время я предстала перед уважаемой комиссией. К слову сказать, готовясь к выпускному испытанию, я выбралась в магазин, и теперь взорам престарелых академиков предстала привлекательная барышня в высшей степени продуманно-соблазнительном деловом костюме.
Часа полтора ученые господа, время от времени опуская взгляд ниже линии юбки, терзали меня вопросами, честно пытаясь хоть раз поставить меня в тупик. Безуспешно. Как уже было замечено, на память я не жалуюсь, и единожды выученное покидало мою голову очень не скоро.
– От лица всех присутствующих хочу поблагодарить вас за содержательную беседу, – обратился ко мне ректор. – А теперь, Антуанетта, подождите, пожалуйста, в коридоре. Закончив совещаться, мы вас позовем.
Пришлось удалиться за дверь и битых двадцать минут подпирать стенку. Причем на исходе половины времени во мне поселилась стойкая уверенность, что глубокоуважаемая комиссия просто в тишине и покое чаи гоняет, а может, и что покрепче.
Наконец вынужденное изгнание закончилось, и мне было предложено выслушать вердикт. Речь держал почетный член совета Таможенной академии лет ста от роду.
– Мисс д'Эсте, – торжественно начал он, – нам всем прекрасно известны те печальные обстоятельства, которые помешали вам… и т.д., и т.п.
Позвольте же от всей души поздравить столь прелестную выпускницу нашей академии с окончанием учебы и вручить ей заслуженный диплом. – Мне всунули в руки корочки бордового цвета и облобызали в обе щеки. – На этом комиссия заканчивает свою работу. Благодарю вас, господа. – Оратор облегченно вздохнул и, чувствуя себя Сизифом, наконец-то вкатившим упрямый камень, направился к выходу, следом потянулись его коллеги, бормоча слова поздравлений и желая мне дальнейших успехов.
– Нэтта, обожди, пожалуйста, – окликнул меня ректор.
Я послушно вернулась на место, и через некоторое время в кабинете, кроме меня и Пьера Сейна, остался лишь один мужчина, вальяжно развалившийся в кресле. Поскольку все молчали, я от нечего делать стала изучать незнакомца. На вид он был сверстником ректора, невысокий, очень тощий, но, несмотря на субтильную внешность, его окружала почти осязаемая аура силы и непоколебимой уверенности в себе.
– Антуанетта д'Эсте. Пол Каре, – представил нас хозяин территории. – Нэтта, Пол руководит отделом подготовки кадров в контрразведке Рэнда.
Решив, что свою миссию он выполнил, ректор умолк, и теперь заговорил мистер Каре.
– Антуанетта, мы много о вас слышали и давно за вами наблюдаем. – Голос у него оказался очень мягкий, вкрадчивый. – Ваша недавняя эскапада и сегодняшний экзамен утвердили меня в мысли предложить вам стажировку, а при ее успешном окончании и работу в контрразведке.
Я ожидала чего угодно, но только не этого. Выговор, жестокая критика, требование подписки о невыезде – все это было бы воспринято мной как должное. Но предложение работы… От удивления минуты две я тупо пялилась на начальника специфического студотдела, а затем пробормотала:
– Но сэр, почему? Я же наделала столько ошибок…
– Это как посмотреть. Да, ваши действия сыроваты и в них, безусловно чувствуется нехватка опыта, но тем не менее результаты показаны блестящие. Посудите сами – объект, контрабандой следующий в Империю Цин, уничтожен, получено огромное количество данных о пиратской организации, а ценность этой информации измерить просто невозможно, и в довершение всего вы, целая и невредимая, с триумфом вернулись домой.
Да, интересный ракурс.
– Конечно,—продолжал господин Каре,—в дальнейшем вам придется поумерить свою тягу к самостоятельности, но, поверьте умудренному опытом человеку, это дело наживное, все придет со временем, а вот интуиция, способность к нестандартным решениям и умение не теряться в незнакомой обстановке и практически безвыходной ситуации – это либо есть, либо нет, и никакие тренировки тут не помогут.
– Значит, – уточнила я, – вы предлагаете мне такую возможность исключительно благодаря моей интуиции и умению нестандартно мыслить, а некий Андре д'Эсте не имеет к этому даже косвенного отношения?
Мужчины переглянулись, и ректор довольно усмехнулся:
– Пол, я же предупреждал вас – не пытайтесь что-либо от нее скрывать, это бесполезная, изначально обреченная на провал затея.
– Вижу,—согласился тот.—Да, Нэтта, вы правы, без вашего дедушки здесь не обошлось. Более того, десять лет назад мы с ним вместе решали, куда отправить учиться девочку, склонную к авантюрам, и я посоветовал ему выбрать Таможенную академию, будучи уверен, что натура контрразведчика рано или поздно себя непременно проявит. Так и оказалось. Теперь, после получения вами диплома, я спрашиваю: Нэтта, вы хотели бы учиться под моим руководством?
Тут вмешался ректор:
– Нэтта, учти, на тебя никто не давит. В случае отказа работа на Главном терминале тебе обеспечена.
Эта фраза помогла мне принять окончательное решение, и, повернувшись к Полу Карсу, я ответила:
– Да, мне бы хотелось у вас учиться.
Мужчины вновь переглянулись, теперь усмехнулся господин Каре:
– Пьер, вы проиграли.
– Как знать, как знать, – развел Пьер Сейн руками. – Возможно, это одна из самых крупных моих побед.
– В смысле, что вы от этого рыжего бедствия дешево отделались?
– Нет. В смысле, что нет лучшей награды, чем успехи твоих учеников. – Ректор повернулся. – Нэтта, ты всегда можешь передумать, но мне кажется, это твое. Желаю удачи.
– Спасибо. Сэр Каре, куда и когда мне подойти?
Получив необходимые инструкции вместе с пожеланиями больше не путать улицы и не плутать в родном городе, я удалилась. Чувства мои при этом напоминали любимое блюдо Урса – солянку сборную. Радость и смятение причудливо перемешались, а венчал их страх перед тем, что я не справлюсь и с позором буду изгнана на Главный терминал. Продолжалось это недолго, все мои самокритично-панические настроения мгновенно улетучились, лишь только я оказалась на свежем воздухе – вид облака из разноцветных воздушных шариков кого хочешь приведет в неописуемо оптимистичное состояние духа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73