Полковник его задержал.
— Вы разве не собираетесь отдохнуть, вождь? — спросил он.
— Нет, — ответил индеец, — Великий Бобр будет бодрствовать. Он обещал другу Пламенного Глаза доставить молодого начальника живым и невредимым.
— Брагодарю вас, вождь, за вашу самоотверженность, но, по-моему, она излишня в данный момент. Достаточно наших часовых, чтобы охранять нас.
— Великий Бобр отправится на охоту — раздобыть ужин — и в то же время просмотрит дорогу. Это его долг.
— Как вам угодно, вождь. Что касается меня, то мои глаза слипаются. Я очень хочу спать!
— Хорошо! Пусть сон восстановит силы моего брата. Мос-хо-ке возвратится, когда солнце удлинит тень больших деревьев до линии воды в реке.
— Хорошо, вождь. Однако не удаляйтесь на большое расстояние.
Гонец молча улыбнулся и направился к броду. Ранчерос наблюдали, как он переходил реку, — вода доходила ему до пояса.
Полковник распорядился дать индейцу лошадь, но он предпочел отказаться он нее, считая, видимо, что так лучше пойти по следу, если он встретится на его пути.
За исключением кое-где расставленных часовых, все ранчерос беззаботно спали.
Около трех часов пополудни полковник почувствовал
легкое прикосновение руки к его плечу. Этого было достаточно, чтобы молодой человек моментально открыл глаза и вскочил на ноги.
Мос-хо-ке стоял неподвижно перед ним; у ног его лежали пекари — трофеи охоты.
— А-а! Это вы, вождь! — зевая, сказал полковник. — Вы считаете, что уже пора отправляться?
Не говоря ни слова, индеец показал на солнце, которое медленно опускалось на горизонте.
— Это верно, вы точны. Спасибо! Я распоряжусь, чтобы дали сигнал седлать лошадей.
Проводник остановил его.
— Нет, — сказал он, — в лесу слишком много открытых ушей.
— Вы чего-то опасаетесь, вождь?
— Опасность приходит всегда, когда ее не ждут. На дорогах войны осторожность необходима. Великий Бобр предупреждает, чтобы ружья бледнолицых друзей были заряжены.
— Они всегда заряжены.
— Хорошо. Они понадобятся, вероятно, до захода солнца. Пусть воины приготовятся — уже время отправляться дальше.
Двусмысленные слова проводника заставили полковника призадуматься. И все же он решил, что будет благоразумнее последовать совету вождя. Он был убежден, что, в случае реальной опасности, проводник скажет обо всем яснее.
По совету индейца ранчерос разбудили без сигнала. Это повлекло за собой некоторое опоздание. Было уже больше четырех часов, когда кавалерийский отряд приготовился к походу.
Без особых препятствий они переправились на другой берег и вскоре очутились на мексиканской земле. В эту эпоху покинутый ранчерос берег входил клином в испанские владения, составляя часть вице-королевства Новой Испании, хотя он и был захвачен независимыми индейцами.
После переправы по приказу полковника отряд остановился на несколько минут, чтобы восстановить ряды, а затем уже отправился дальше галопом — привычным аллюром мексиканских лошадей.
В этот момент Мос-хо-ке наклонился к уху полковника и сказал, указывая пальцем на лесок, к которому подъезжал отряд:
— Белый начальник должен обратить внимание на это место.
— Что вы хотите сказать, вождь? — спросил полковник.
— Великий Бобр напал на след.
— След?
— Не более чем в четырех лье отсюда.
— Я ничего не понимаю… — сказал полковник, обратившись к дону Кристобалю.
— Он хочет сказать, что видел следы перехода каких-то людей.
— А-а! Очень хорошо… А какой след? — спросил полковник, поворачиваясь к индейцу.
— Этот след войны. Лошади подкованы, они принадлежат бледнолицым.
— Наверно, это независимые ранчерос. Их много здесь, их отряды занимают всю провинцию.
Индеец покачал головой.
— Нет, — сказал он, — это гачупины.
— Испанцы?
— Да.
— В каком направлении они следуют?
— В противоположном нашему.
— Значит, они идут сюда?
— Через час они будут перед нами.
— Кто эти люди?
— Великий Бобр знает.
— Вы их видели?
— Да.
— Кто же они?
— Воины человека, которого белые называют дон Горацио де Бальбоа.
— Это невозможно, вождь, вы ошибаетесь.
— Великий Бобр не ошибается.
— В письмах, принесенных вами, мне сообщили, что дон Горацио де Бальбоа был внезапно захвачен Энкарнасионом Ортисом в Пасо-дель-Норте и разбит наголову, а его шайка рассеялась.
— Это правда. Койоты были выкурены ягуарами, но койоты потом вновь объединились. Великий Бобр знает об этом. Он видел их два раза: до встречи с Пламенным Глазом и сегодня. Мой брат должен быть осторожен, — их много.
— Да что мне эти негодяи! Они ничего не стоят по сравнению с моими храбрыми солдатами!
— И все же лучше избежать встречи с ними. Это легко сделать.
— Нет, ни за что! Я уничтожу их!
— Пламенный Глаз — начальник.
— Я считаю позорным свернуть с пути из-за этих презренных людей!
— Если Пламенный Глаз принял такое решение, он должен немедленно позаботиться о мерах предосторожности. Этого требует благоразумие.
— Вы правы, вождь… Дон Кристобаль, составьте авангард из сорока человек, пошлите разведчиков на фланги колонны, распорядитесь, чтобы полная тишина царила в рядах, чтобы каждый воин был готов к битве. Враг перед нами.
Дон Кристобаль выполнил приказание своего начальника с такой быстротой, что через пять минут отряд вошел в лес в полном порядке и готовый к любой неожиданности.
Ранчерос в ожидании предстоящей битвы забыли об усталости, к ним вернулось их обычное беззаботное веселье.
— Теперь, — сказал проводник, слезая с лошади и передавая ее ближайшему солдату, — Великий Бобр пойдет вперед на разведку. Он должен выяснить дорогу для своих белых друзей. Он предупредит их о приближении врага. Он трижды прокричит как ястреб-перепелятник.
— Благодарю вас! Идите! — сказал полковник. Индеец проскользнул между деревьями и исчез. Отряд продолжал двигаться медленно и осторожно.
— Должен сказать, что в характере индейцев много хорошего и они люди надежные, — обращаясь к своему лейтенанту, заметил полковник.
— Да, для тех, кого они любят, — улыбаясь, ответил дон Кристобаль.
— Это само собой разумеется, — в тон ему сказал полковник.
Отряд дошел до опушки леса и вступил на равнину; на ней, несмотря на отсутствие малейшего ветерка, колыхались высокие травы. В этот момент внезапно послышался крик ястреба-перепелятника, почти немедленно вслед за ним — ружейный выстрел и ужасный крик; ранчерос остановились, охваченные сильнейшим беспокойством.
Что произошло на равнине? Она ведь кажется такой пустынной!..
Кто выстрелил?
Быть может, проводник захвачен врагами и убит?
Что можно предпринять?
Продолжать двигаться вперед или отступать?
Все были объяты крайней тревогой.
И тут совсем близко от них прозвучал пронзительный торжествующий крик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Вы разве не собираетесь отдохнуть, вождь? — спросил он.
— Нет, — ответил индеец, — Великий Бобр будет бодрствовать. Он обещал другу Пламенного Глаза доставить молодого начальника живым и невредимым.
— Брагодарю вас, вождь, за вашу самоотверженность, но, по-моему, она излишня в данный момент. Достаточно наших часовых, чтобы охранять нас.
— Великий Бобр отправится на охоту — раздобыть ужин — и в то же время просмотрит дорогу. Это его долг.
— Как вам угодно, вождь. Что касается меня, то мои глаза слипаются. Я очень хочу спать!
— Хорошо! Пусть сон восстановит силы моего брата. Мос-хо-ке возвратится, когда солнце удлинит тень больших деревьев до линии воды в реке.
— Хорошо, вождь. Однако не удаляйтесь на большое расстояние.
Гонец молча улыбнулся и направился к броду. Ранчерос наблюдали, как он переходил реку, — вода доходила ему до пояса.
Полковник распорядился дать индейцу лошадь, но он предпочел отказаться он нее, считая, видимо, что так лучше пойти по следу, если он встретится на его пути.
За исключением кое-где расставленных часовых, все ранчерос беззаботно спали.
Около трех часов пополудни полковник почувствовал
легкое прикосновение руки к его плечу. Этого было достаточно, чтобы молодой человек моментально открыл глаза и вскочил на ноги.
Мос-хо-ке стоял неподвижно перед ним; у ног его лежали пекари — трофеи охоты.
— А-а! Это вы, вождь! — зевая, сказал полковник. — Вы считаете, что уже пора отправляться?
Не говоря ни слова, индеец показал на солнце, которое медленно опускалось на горизонте.
— Это верно, вы точны. Спасибо! Я распоряжусь, чтобы дали сигнал седлать лошадей.
Проводник остановил его.
— Нет, — сказал он, — в лесу слишком много открытых ушей.
— Вы чего-то опасаетесь, вождь?
— Опасность приходит всегда, когда ее не ждут. На дорогах войны осторожность необходима. Великий Бобр предупреждает, чтобы ружья бледнолицых друзей были заряжены.
— Они всегда заряжены.
— Хорошо. Они понадобятся, вероятно, до захода солнца. Пусть воины приготовятся — уже время отправляться дальше.
Двусмысленные слова проводника заставили полковника призадуматься. И все же он решил, что будет благоразумнее последовать совету вождя. Он был убежден, что, в случае реальной опасности, проводник скажет обо всем яснее.
По совету индейца ранчерос разбудили без сигнала. Это повлекло за собой некоторое опоздание. Было уже больше четырех часов, когда кавалерийский отряд приготовился к походу.
Без особых препятствий они переправились на другой берег и вскоре очутились на мексиканской земле. В эту эпоху покинутый ранчерос берег входил клином в испанские владения, составляя часть вице-королевства Новой Испании, хотя он и был захвачен независимыми индейцами.
После переправы по приказу полковника отряд остановился на несколько минут, чтобы восстановить ряды, а затем уже отправился дальше галопом — привычным аллюром мексиканских лошадей.
В этот момент Мос-хо-ке наклонился к уху полковника и сказал, указывая пальцем на лесок, к которому подъезжал отряд:
— Белый начальник должен обратить внимание на это место.
— Что вы хотите сказать, вождь? — спросил полковник.
— Великий Бобр напал на след.
— След?
— Не более чем в четырех лье отсюда.
— Я ничего не понимаю… — сказал полковник, обратившись к дону Кристобалю.
— Он хочет сказать, что видел следы перехода каких-то людей.
— А-а! Очень хорошо… А какой след? — спросил полковник, поворачиваясь к индейцу.
— Этот след войны. Лошади подкованы, они принадлежат бледнолицым.
— Наверно, это независимые ранчерос. Их много здесь, их отряды занимают всю провинцию.
Индеец покачал головой.
— Нет, — сказал он, — это гачупины.
— Испанцы?
— Да.
— В каком направлении они следуют?
— В противоположном нашему.
— Значит, они идут сюда?
— Через час они будут перед нами.
— Кто эти люди?
— Великий Бобр знает.
— Вы их видели?
— Да.
— Кто же они?
— Воины человека, которого белые называют дон Горацио де Бальбоа.
— Это невозможно, вождь, вы ошибаетесь.
— Великий Бобр не ошибается.
— В письмах, принесенных вами, мне сообщили, что дон Горацио де Бальбоа был внезапно захвачен Энкарнасионом Ортисом в Пасо-дель-Норте и разбит наголову, а его шайка рассеялась.
— Это правда. Койоты были выкурены ягуарами, но койоты потом вновь объединились. Великий Бобр знает об этом. Он видел их два раза: до встречи с Пламенным Глазом и сегодня. Мой брат должен быть осторожен, — их много.
— Да что мне эти негодяи! Они ничего не стоят по сравнению с моими храбрыми солдатами!
— И все же лучше избежать встречи с ними. Это легко сделать.
— Нет, ни за что! Я уничтожу их!
— Пламенный Глаз — начальник.
— Я считаю позорным свернуть с пути из-за этих презренных людей!
— Если Пламенный Глаз принял такое решение, он должен немедленно позаботиться о мерах предосторожности. Этого требует благоразумие.
— Вы правы, вождь… Дон Кристобаль, составьте авангард из сорока человек, пошлите разведчиков на фланги колонны, распорядитесь, чтобы полная тишина царила в рядах, чтобы каждый воин был готов к битве. Враг перед нами.
Дон Кристобаль выполнил приказание своего начальника с такой быстротой, что через пять минут отряд вошел в лес в полном порядке и готовый к любой неожиданности.
Ранчерос в ожидании предстоящей битвы забыли об усталости, к ним вернулось их обычное беззаботное веселье.
— Теперь, — сказал проводник, слезая с лошади и передавая ее ближайшему солдату, — Великий Бобр пойдет вперед на разведку. Он должен выяснить дорогу для своих белых друзей. Он предупредит их о приближении врага. Он трижды прокричит как ястреб-перепелятник.
— Благодарю вас! Идите! — сказал полковник. Индеец проскользнул между деревьями и исчез. Отряд продолжал двигаться медленно и осторожно.
— Должен сказать, что в характере индейцев много хорошего и они люди надежные, — обращаясь к своему лейтенанту, заметил полковник.
— Да, для тех, кого они любят, — улыбаясь, ответил дон Кристобаль.
— Это само собой разумеется, — в тон ему сказал полковник.
Отряд дошел до опушки леса и вступил на равнину; на ней, несмотря на отсутствие малейшего ветерка, колыхались высокие травы. В этот момент внезапно послышался крик ястреба-перепелятника, почти немедленно вслед за ним — ружейный выстрел и ужасный крик; ранчерос остановились, охваченные сильнейшим беспокойством.
Что произошло на равнине? Она ведь кажется такой пустынной!..
Кто выстрелил?
Быть может, проводник захвачен врагами и убит?
Что можно предпринять?
Продолжать двигаться вперед или отступать?
Все были объяты крайней тревогой.
И тут совсем близко от них прозвучал пронзительный торжествующий крик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49