- Что? - спросил граф.
Иван Савич струсил.
- Весело, ваше сиятельство, говорю я, - отвечал он.
- Его бы тоже не мешало нарядить дамой, - сказал князь, указывая на пустой стул, но желая указать на Ивана Савича. - Он будет похож на твою тетушку, граф, на Настасью Федоровну. Согласны, monsieur... monsieur... monsieur...
- Иван Савич! - подсказал он. - Очень хорошо, ваше сиятельство, почему не согласиться. Кутить так кутить!
Принесли ночные чепцы, кофты, скинули фраки, жилеты и нарядились.
- Браво, браво! - кричали все, хлопая в ладоши.
- Если бы бакенбарды долой, - сказал граф, - ты, князь, был бы совершенной женщиной, только не княгиней, а пуассардкой. А вы, Иван... Иван...
- Иван Савич, - договорил Поджабрин.
- Иван Савич, вы... ах, знаешь, князь, он точно очень похож на мою тетушку! ха! ха! ха! право, она!
И оба с князем, указывая на Ивана Савича, хохотали и кричали: она! она!
- Да, в самом деле! - сказал князь, - ну, ты, граф, не будешь теперь так повесничать перед ее подобием.
- Жизнь коротка! надо жуировать! - неистово закричал Иван Савич в кофте и в юбке.
Никто ничего не понимал, и постороннему нельзя бы было разобрать ничего. Все хохотали, глядя друг на друга.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На другой день было прекрасное осеннее утро. Иван Савич проснулся, хотел открыть глаза и не мог. Голова была налита как будто свинцом. Наконец мало-помалу он поднял веки... Пробило двенадцать часов. Иван Савич тихонько встал, подошел к зеркалу - и отскочил: на нем кофта, ночной чепец...
- Ого! как кутнули! - сказал он. - С нашими так никогда не удавалось; этакой рожи у меня еще не бывало!!.
Он покачал головой.
- Что скажут наши? Лучше не говорить им... Он провел рукой по волосам, надел свой фрак и пошел...
Идучи по лестнице, он встретил какую-то женщину под вуалью. Она с девкой шла вверх. Девка сказала барыне какое-то замечание на его счет...
- Кто это? - спросила барыня.
- А жилец, что под нами живет, - отвечала девка. - На них и праздника нет. У баронессы, слышь, целую ночь такой пир был...
- Под праздник-то!
В это время дверь захлопнулась.
- Авдей! - сказал Иван Савич, - дай мне рюмку ликеру да разбуди меня к обеду.
- Ликёры нет, вся вышла! - отвечал Авдей.
- Как вышел! еще третьего дня там оставалось.
- Вы выкушали последнюю рюмку.
- Когда?
- В последний раз.
- Смотри: уж не ты ли, друг?
- Стану я этакую дрянь пить! - сказал Авдей и плюнул. - Я еще отроду никакого вина не пивал.
- Кто это над нами живет? - спросил Иван Савич.
- Не могу знать!
- Узнай!
Иван Савич долго не являлся к баронессе. Наконец через неделю он отправился к ней. Там он застал ее сестру и Жозефину.
- А! сосед! - сказала баронесса, - что это вас так давно не видать? Я хотела посылать за вами...
- Я, баронесса, теперь в нужде, - перебил ее Иван Савич, - и пришел просить вас: не возвратите ли вы мне мои деньги?..
- Деньги?..
Она с изумлением посмотрела на него.
- Да, две тысячи рублей, что вы у меня заняли.
- Я заняла! Опомнитесь! неужели вы еще не протрезвились? Напротив, я хотела спросить вас, скоро ли вы мне отдадите семьсот рублей за лошадь?
Иван Савич остолбенел.
- За лошадь? - повторил он.
- Да, за лошадь.
- Я не шучу, баронесса! - сказал он.
- И я нет, - отвечала она.
Он посмотрел на нее серьезно, она на него тоже. Он пошел вон. Сзади его раздался дружный предательский хохот трех красавиц.
- Неблагодарный! каков! - послышалось вслед за тем.
Иван Савич хлопнул дверью и пошел к себе.
- Не поискать ли нам другой квартиры, Авдей? - спросил он.
Авдей перепугался.
- Помилуйте, сударь! - воскликнул он, - еще полугода нет, как здесь живем. Где сыщешь такую квартиру? Удобство всякое: и сарай особый, и ледничек от хозяина дают, и соседи хорошие, а уж соседки - и говорить нечего...
- Да... нечего и говорить!.. - повторил, пожимаясь, Иван Савич.
Через несколько дней он опять на лестнице встретил ту же женщину под вуалью.
- Кто это там вверху живет? узнал ли ты? - спросил он Авдея.
- Барышня живет какая-то. Такая смирная, словно никого нет: ни стукнет, ни брякнет.
- Так она барышня? Узнай хорошенько, кто она.
Авдей узнал и сказал, что барышня живет с девушкой и с кухаркой, тихо, скромно, что ее не слыхать, что в гостях у ней бывают всё женщины и т. п.
- Как бы побывать у нее?
- Не могу знать.
- Не могу знать! Это немудрено. А ты моги... Послушай-ка! не пахнет ли здесь как будто дымом?
- Нет-с! - сказал Авдей, поворачивая нос во все о стороны, - не пахнет.
- Ну как не пахнет? слышишь?
- Нет-с, не слышу - не пахнет.
- Наладил одно: не пахнет! Если я говорю пахнет, так, стало быть, пахнет.
- Не пахнет... - сказал Авдей, нюхнув еще.
- Да именно пахнет: это, должно быть, сверху прошло! Узнай-ка поди. Долго ли до пожара? Да нет, постой! я сам узнаю.
Он отправился вверх.
- Ну, пошел! - ворчал Авдей, - уродится же этакой!..
И махнул рукой.
Иван Савич вошел в переднюю верхней жилицы. Там никого не было. Налево был маленький коридор, который вел, по-видимому, в кухню. Иван Савич остановился. Оттуда раздавался довольно приятный голосок.
- Не надо мне петуха! - говорил голосок. - Зачем ты петуха купила? Я тебе велела курицу купить; а это, видишь, петух! всё по-своему делаешь!
- Да мужик-то знакомый, матушка, - отвечал другой голос, - наш ярославский. Пристал: купи да купи; петушок, говорит, славный.
- Не хочу я петуха: петухи жестки!
- И нет, матушка, этот еще молоденький, словно цыпленочек.
Иван Савич решился проникнуть дальше. Появление его произвело значительный эффект.
- Ах! - закричала барышня, закутываясь одной рукой в большой желтый платок, а другой держа петуха. - Что вам угодно? кто вы таковы?
- Я-с... мое почтение... я живу здесь под вами...
- Что ж вы, милостивый государь, ходите по чужим квартирам? - начала она, пряча под платок руку с петухом. - Вы думаете, что я беззащитная девушка, без покровителя, что меня можно всякому обидеть? Извините, вы ошибаетесь! Позвольте вам сказать: у меня есть кому вступиться, и я не позволю... За кого вы меня принимаете? с какими намерениями?
Иван Савич перепугался. Он забыл, зачем пришел.
- Извините-с... -начал он, -я... только пришел спросить... вот извольте видеть... мне... того-с...
- Что того-с? На, Устинья, курицу... Что ж ты не возьмешь?
- Ведь это петушок-с? - робко спросил Иван Савич.
- А вам что за дело? вы почему знаете?
- Я слышал от человека, что ваша кухарка ошибкой купила петушка... не угодно ли поменяться на курочку?
- Какая дерзость! - воскликнула барышня, пожимая плечами, - Боже мой! до чего я дожила за мои грехи! За что Ты меня так караешь? Как вы осмеливаетесь говорить мне такие речи? Вы пришли обижать меня? Что ж это такое...
Она начала плакать.
- Позвольте, сударыня, - сказала кухарка, - они за делом пришли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19