Больше привлекать народа не стали, толпой в теплотрассе делать нечего, при габаритах братков там будет просто не развернуться. — Вычислить надо, где центральный зал.
— Давай так. Я к ним человечка пришлю, типа, барыга насосанный, спонсор, блин. С радиомаячком. Он там побродит, а вы снизу пеленгатором просечете. Как тебе?
— Грамотно. Тебе, Толян, в разведку надо. Я бы сам не додумался.
Нефтяник осклабился — ему редко говорили такие слова.
Рекогносцировку проводили Денис с Садистом. Горыныча оставили у входа. Сторожить, чтобы кому-нибудь не пришло в голову захлопнуть люк.
Олег бесшумной тенью скользил по лабиринту труб, временами сверяясь с картой. В руке он сжимал любимый маузер революционного образца, сохраненный со стародавних времен. Пистолет был надежен, бил точно и мощно. Садист предпочитал его другим из своего обширного арсенала. Практически стопроцентно любой, кто встретился бы ему на пути во чреве подземного мира, был кандидатом в покойники. Долгих разговоров Олег избегал. Денис старался не отставать, спотыкаясь о всякий мусор на дне трубы и размахивая фонариком, как дубинкой.
Что такое клаустрофобия, Рыбаков понял сразу, как только прошли первый поворот, — в шахтеры он явно не годился.
— Надо скейтборды взять, аккумуляторы везти и баллоны, — обернулся Садист.
— Расчистить надо трубу, иначе застрянем...
— Если сегодня определимся, завтра Глюка пошлем с пацанами, дорогу готовить.
— Нет уж, Олегус. Мы тогда их месяц тут искать будем, они ж потеряются в момент. Будут потом легенды о группе Минотавров складывать... Оголодают, на людей бросаться будут, всех сантехников сожрут.
Садист хмыкнул.
— Это точно. Ладно, я с ними сам пойду — Левашов посветил на карту, присмотрелся и направил фонарь в потолок.
— Пришли, здесь должно быть.
— Давай пеленгатор.
Антенна вошла в заранее просверленное отверстие. Стрелка индикатора качнулась и замерла.
— Метров шесть-семь. Нормально. Хватит, никакой разницы нет. Фонарь выключи...
В кромешной тьме отверстие источало тонкий лучик света. Денис зажег спичку и поднес поближе к дырке. Пламя затрепетало.
— Тяга есть. И щели в полу тоже. Явно наши строили, тяп-ляп, доски не подогнали. И с теплоизоляцией повезло — они воздушную подушку используют, — Садист внимательно осмотрел свод трубы.
— Это неплохо. Газ пойдет нормально, — Денис включил фонарь, — для наркоты дырку в полу все равно сверлить придется, там взвесь, насосом качать будем...
— Ну чо, обратно двигаем?
— Подожди, — Денис обозначил мелом справа и слева несколько цифр. — Теперь сразу найдем.
— А эти? — Садист указал в потолок.
— Чужие здесь не ходят. Если кто заберется, подумает: строители оставили. Я на обратном пути еще нарисую. Запомни — здесь сорок два и пятьдесят восемь, сотка в сумме. В других местах сходиться не будет, я другие цифры поставлю.
Садист кивнул.
Первым из люка вылез Денис. На кирпичном выступе сидел Горыныч и индифферентно покуривал. У стены подвала лежал связанный собственной курткой какой-то мужик и мычал.
— Ты что? — зашипел Денис. — Халтурку на работу прихватил? Пока суд да дело, из барыги бабки потихоньку выдавливал? Кто это?
— Да я что, — Горыныч посмотрел на перемазанного Садиста, — этот пришел откуда-то сбоку... Сантехник, говорит... Я ему сказал, чтоб валил отсюда, а он не идет... Ну, я не стерпел... А чо, надо было того? — Браток показал удушающее движение. — Так это я быстро.
— Совсем сдурел, — весь план оказался под угрозой — Отойди от него!
Мужик засверкал глазами и снова замычал — в углу валялась сумка, из которой торчали инструменты. Похоже, это действительно был работник жилконторы.
— Чо делать? — спросил Садист. — Если отпустим — все...
— Здесь рядом у кого-нибудь дача есть?
— Есть. У Филина, недостроенная... Гугуцэ недалеко турбазу снимает, дом большой... Пятьсот баксов в месяц...
— Меня цены не интересуют. Кто там живет?
— Кочегар. И из пацанов, если кто отдыхает...
— Иди звони... Скажи, клиента привезем скоро...
— Печку готовить? — деловито осведомился Горыныч.
— Не надо...
Денис присел рядом со связанным сантехником.
— Слышь, мужик, ты выпить любишь?
Сантехник опасливо кивнул.
— А хочешь дней пять попить в хорошей компании?
Пленник кивнул гораздо более заинтересованно.
— Вот и славненько. Давай поднимайся, я тебя развяжу...
— А не обманете? — спросил канализационщик, выплюнув кляп.
— Отвечаю, — Денис развязал ему руки. — У тебя семья есть?
— Не...
С улицы вернулся Горыныч.
— Там Циолковский с Антифашистом отдыхают. Обрадовались, им третьего к покеру не хватает. Печник не умеет...
— Ты в покер играешь? — Рыбаков пнул ногой люк. — Сантехник утвердительно затряс головой. — Ну, если там Циолковский, я спокоен. Кто любит выпить, с Андрюхой не расстанется.
Так оно и вышло.
Когда «эксплорер» Горыныча подкатил к базе, ворота уже были гостеприимно распахнуты. Циолковский сноровисто извлек сантехника из машины, снял повязку с глаз и сразу вручил стакан. Все, гостя не выпустят минимум неделю, да и на своих ногах он уйти явно не сможет.
— Хорошо получилось, — сказал Садист. — А то где бы мы другой вход искали?
Ксения задумчиво покачала головой.
— Если все так просто, то получается, что по теплотрассе можно попасть куда угодно.
— Верно, — Денис сидел на диване, по-турецки скрестив ноги, — где есть жилые дома или вообще здания, то да. Схемы только доставать сложно. Если есть военные или спецобьекты, то не дадут. Центр города тоже вряд ли... По идее, схема коммуникаций — это закрытая информация.
— Музеи — это спецобъекты?
— Думаю, да.
— Плохо.
— Так, Ксюш, бомбить их без толку. Все до нас растащили. Там просто труба — не меньше половины картин уже копии, разворовывать еще в шестидесятых годах начали... Самые известные — конечно, подлинники, а шелупень всякая — малые голландцы там, экспрессионисты, импрессионисты — почти все подделки. Вон у Толяна на даче этюд Моне висит. По каталогу — в Русском музее должен быть. И еще десяток картин. Так у Толяна — точно настоящие, а в музее — копии. А в запасниках совсем мрачно — там часто описи нет, сами не знают, что хранят... Ящики наставлены, а что в них...
— А где запасники обычно?
— В подвалах, где ж еще...
— Ну и?
— Что ну? Думать надо... Мысль, конечно, здравая, государство не обеднеет. Если уж брать, так только то, чего не хватятся и продать с выгодой можно... Только в музеях охрана. А если там датчики объемные, в подвале? Или инфракрасные лучи?
— Очень я сомневаюсь... Если там, как ты говоришь, бардак, то в подвалах этого быть не должно...
— Тоже верно, — Денис задумчиво полистал пухлую записную книжку, — надо повспоминать, где что слышал... Конкретный объект нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Давай так. Я к ним человечка пришлю, типа, барыга насосанный, спонсор, блин. С радиомаячком. Он там побродит, а вы снизу пеленгатором просечете. Как тебе?
— Грамотно. Тебе, Толян, в разведку надо. Я бы сам не додумался.
Нефтяник осклабился — ему редко говорили такие слова.
Рекогносцировку проводили Денис с Садистом. Горыныча оставили у входа. Сторожить, чтобы кому-нибудь не пришло в голову захлопнуть люк.
Олег бесшумной тенью скользил по лабиринту труб, временами сверяясь с картой. В руке он сжимал любимый маузер революционного образца, сохраненный со стародавних времен. Пистолет был надежен, бил точно и мощно. Садист предпочитал его другим из своего обширного арсенала. Практически стопроцентно любой, кто встретился бы ему на пути во чреве подземного мира, был кандидатом в покойники. Долгих разговоров Олег избегал. Денис старался не отставать, спотыкаясь о всякий мусор на дне трубы и размахивая фонариком, как дубинкой.
Что такое клаустрофобия, Рыбаков понял сразу, как только прошли первый поворот, — в шахтеры он явно не годился.
— Надо скейтборды взять, аккумуляторы везти и баллоны, — обернулся Садист.
— Расчистить надо трубу, иначе застрянем...
— Если сегодня определимся, завтра Глюка пошлем с пацанами, дорогу готовить.
— Нет уж, Олегус. Мы тогда их месяц тут искать будем, они ж потеряются в момент. Будут потом легенды о группе Минотавров складывать... Оголодают, на людей бросаться будут, всех сантехников сожрут.
Садист хмыкнул.
— Это точно. Ладно, я с ними сам пойду — Левашов посветил на карту, присмотрелся и направил фонарь в потолок.
— Пришли, здесь должно быть.
— Давай пеленгатор.
Антенна вошла в заранее просверленное отверстие. Стрелка индикатора качнулась и замерла.
— Метров шесть-семь. Нормально. Хватит, никакой разницы нет. Фонарь выключи...
В кромешной тьме отверстие источало тонкий лучик света. Денис зажег спичку и поднес поближе к дырке. Пламя затрепетало.
— Тяга есть. И щели в полу тоже. Явно наши строили, тяп-ляп, доски не подогнали. И с теплоизоляцией повезло — они воздушную подушку используют, — Садист внимательно осмотрел свод трубы.
— Это неплохо. Газ пойдет нормально, — Денис включил фонарь, — для наркоты дырку в полу все равно сверлить придется, там взвесь, насосом качать будем...
— Ну чо, обратно двигаем?
— Подожди, — Денис обозначил мелом справа и слева несколько цифр. — Теперь сразу найдем.
— А эти? — Садист указал в потолок.
— Чужие здесь не ходят. Если кто заберется, подумает: строители оставили. Я на обратном пути еще нарисую. Запомни — здесь сорок два и пятьдесят восемь, сотка в сумме. В других местах сходиться не будет, я другие цифры поставлю.
Садист кивнул.
Первым из люка вылез Денис. На кирпичном выступе сидел Горыныч и индифферентно покуривал. У стены подвала лежал связанный собственной курткой какой-то мужик и мычал.
— Ты что? — зашипел Денис. — Халтурку на работу прихватил? Пока суд да дело, из барыги бабки потихоньку выдавливал? Кто это?
— Да я что, — Горыныч посмотрел на перемазанного Садиста, — этот пришел откуда-то сбоку... Сантехник, говорит... Я ему сказал, чтоб валил отсюда, а он не идет... Ну, я не стерпел... А чо, надо было того? — Браток показал удушающее движение. — Так это я быстро.
— Совсем сдурел, — весь план оказался под угрозой — Отойди от него!
Мужик засверкал глазами и снова замычал — в углу валялась сумка, из которой торчали инструменты. Похоже, это действительно был работник жилконторы.
— Чо делать? — спросил Садист. — Если отпустим — все...
— Здесь рядом у кого-нибудь дача есть?
— Есть. У Филина, недостроенная... Гугуцэ недалеко турбазу снимает, дом большой... Пятьсот баксов в месяц...
— Меня цены не интересуют. Кто там живет?
— Кочегар. И из пацанов, если кто отдыхает...
— Иди звони... Скажи, клиента привезем скоро...
— Печку готовить? — деловито осведомился Горыныч.
— Не надо...
Денис присел рядом со связанным сантехником.
— Слышь, мужик, ты выпить любишь?
Сантехник опасливо кивнул.
— А хочешь дней пять попить в хорошей компании?
Пленник кивнул гораздо более заинтересованно.
— Вот и славненько. Давай поднимайся, я тебя развяжу...
— А не обманете? — спросил канализационщик, выплюнув кляп.
— Отвечаю, — Денис развязал ему руки. — У тебя семья есть?
— Не...
С улицы вернулся Горыныч.
— Там Циолковский с Антифашистом отдыхают. Обрадовались, им третьего к покеру не хватает. Печник не умеет...
— Ты в покер играешь? — Рыбаков пнул ногой люк. — Сантехник утвердительно затряс головой. — Ну, если там Циолковский, я спокоен. Кто любит выпить, с Андрюхой не расстанется.
Так оно и вышло.
Когда «эксплорер» Горыныча подкатил к базе, ворота уже были гостеприимно распахнуты. Циолковский сноровисто извлек сантехника из машины, снял повязку с глаз и сразу вручил стакан. Все, гостя не выпустят минимум неделю, да и на своих ногах он уйти явно не сможет.
— Хорошо получилось, — сказал Садист. — А то где бы мы другой вход искали?
Ксения задумчиво покачала головой.
— Если все так просто, то получается, что по теплотрассе можно попасть куда угодно.
— Верно, — Денис сидел на диване, по-турецки скрестив ноги, — где есть жилые дома или вообще здания, то да. Схемы только доставать сложно. Если есть военные или спецобьекты, то не дадут. Центр города тоже вряд ли... По идее, схема коммуникаций — это закрытая информация.
— Музеи — это спецобъекты?
— Думаю, да.
— Плохо.
— Так, Ксюш, бомбить их без толку. Все до нас растащили. Там просто труба — не меньше половины картин уже копии, разворовывать еще в шестидесятых годах начали... Самые известные — конечно, подлинники, а шелупень всякая — малые голландцы там, экспрессионисты, импрессионисты — почти все подделки. Вон у Толяна на даче этюд Моне висит. По каталогу — в Русском музее должен быть. И еще десяток картин. Так у Толяна — точно настоящие, а в музее — копии. А в запасниках совсем мрачно — там часто описи нет, сами не знают, что хранят... Ящики наставлены, а что в них...
— А где запасники обычно?
— В подвалах, где ж еще...
— Ну и?
— Что ну? Думать надо... Мысль, конечно, здравая, государство не обеднеет. Если уж брать, так только то, чего не хватятся и продать с выгодой можно... Только в музеях охрана. А если там датчики объемные, в подвале? Или инфракрасные лучи?
— Очень я сомневаюсь... Если там, как ты говоришь, бардак, то в подвалах этого быть не должно...
— Тоже верно, — Денис задумчиво полистал пухлую записную книжку, — надо повспоминать, где что слышал... Конкретный объект нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86