Дышать нечем, в глазах вся чернота космоса разом, голова вот-вот взорвется, конечностями двигать можешь, но толку – ноль. Я выпил коктейль и задумался. Вот как так получилось, что кнопки мы с Эммади жали одни и те же, а коктейль у него вкуснее получился?
В общем, в ангар я отправился только под вечер. Нашел – почти ночью. Злой, уставший, я нажал на кнопку замка, и дверь отъехала в сторону…
Я узрел чудовище… И на этом я летал?
По документам мой псевдоразумный тонари проходил как малая боевая яхта. Не знаю, кто увидел сходство между этим булыжником и изящной лодочкой… Хотя корабли классифицируются сообразно размеру и вместимости, внешний вид тут ни при чем. Лайнер тоже – пузатый зонтик… Никаких брамселей, бушпритов, снастей, юнг со швабрами и вороньего гнезда, никаких чаек и альбатросов. Даже флагштока нет. Одни паруса остались, да и те – невидимые силовые поля, улавливающие невидимые солнечные нейтрино… Словом, никакой романтики.
Я оглядел свой кораблик в поисках мачты. Не нашел. По какому принципу летает эта штука? Я подошел к яхте и погладил ее пупырчатую матово-серую обшивку, делавшую ее похожей на памятник ожиревшей жабе. Обшивка была твердой и горячей. В камне теплилась жизнь.
Несмотря ни на что, корабль мне понравился. Непонятный и смешной. Я подошел к кораблю с кормы и увидел затянутый белой пленкой люк. Когда я прикоснулся к перепонке, она истончилась и лопнула. Я шагнул внутрь.
Яхта поразила меня обстановкой. Больше всего внутренняя отделка напоминала жилище пси-хоттунца. Пустая, как внутренности кита, белая комната. Тонари – псевдоразумное существо, тут много не понастроишь. Дверь в кабину пилота я разглядел не сразу. Дверь не дверь, но шторка. За ней находилась голова «зверя» и, соответственно, рубка. Я отдернул занавеску…
Такойвстречи я не хотел…
…На полу, с распоротым от шеи до хвоста животом, лежал скуф. Вывалившиеся внутренности делили рубку пополам. Я облокотился на стену, меня мутило. Интересно, как хоронят в космосе? Скорее всего, выбрасывают в вакуум. Или кремируют и выбрасывают в вакуум. Я не хочу бросать его за борт. Ведь он, наверное, умер из-за меня, защищая хозяина. Я должен похоронить его в земле. На ближайшей планете.
И тут он открыл глаза. Светящиеся голубые глаза. Полностью голубые, даже белки. Зверь смотрел на меня. Потом он резко перевел взгляд на свои истерзанные внутренности… и они начали медленно втягиваться обратно. Я как завороженный смотрел на воскрешение своего зверька. Это была маскировка? Или ему действительно досталось так, что все это время он копил силы для регенерации? Зверь закончил «процедуру» и радостно прыгнул на меня. Я не успел даже испугаться, а он уже обвил мое левое предплечье теплым пушистым телом и уткнулся мокрым носом мне в ладонь. Требовал погладить. Что ж, стальное оружие требует заточки, живое – ласки. Я погладил его по макушке и по короткой шерстке пошла волна, раскрашивая темно-коричневый мех всеми цветами Радуги… Интересно, что они едят?
Продолжая ход моих мыслей, скуф впился мне в палец.
Шутник. Весь в меня.
Первое, что я увидел, войдя в свою каюту, была Ванда. На радостях я не сразу сообразил, что это голограмма.
Полупрозрачная Ванда сидела на полупрозрачном стуле полупрозрачной спиной ко мне. Я не двигался, боялся спугнуть наваждение. Скуф был бесстрашен, поэтому соскользнул с моей руки и отправился осваивать новое жилище. Когда он прошел сквозь ноги Ванды, она ойкнула и обернулась.
– Пришел, наконец? Зайди ко мне, Тим.
– Ванда я так долго тебя разыскивал…
Она усмехнулась.
– Каюта 143, первая палуба.
– Я сейчас, я мигом, только…
Ванда уже отключилась.
Черт, да что со мной? Веду себя как подросток… Хотя, по сути, до подростка мне еще далеко. Интересно, это акселерация?
Я побежал в ванную – наводить марафет. Справился довольно быстро – минут за двадцать. Оставив скуфа наедине с новым домом, я зашагал по направлению к лифту. Потом остановился. Негоже являться к даме просто так. Пошел обратно по коридору. Она захотела-таки меня увидеть. Она ждет меня… Я ускорил шаг.
Ванда сидела за столом, и крутила ручки какого-то хренолятора, напоминавшего кухонный синтезатор, только побольше. Наконец она отвлеклась от монитора и повернулась ко мне. Улыбаясь, как идиот, я извлек из-за спины букет самых красивых цветов, растущих в местной оранжерее, и протянул ей. Ванда наморщила лобик, потом улыбнулась.
– Неплохая идея. Семилистник закрепит смесь… Фиону, если стебель молодой, можно добавить вместо двуокиси… В конце концов, ионизировать можно и отдельно… Как ты догадался?
Я стоял, подавившись заготовленной фразой, и изо всех сил пытался придать лицу серьезный вид.
– А амурморты зачем? И нимфеи? Они же… Постой.
Еще пара подобных поступков, и меня отправят в каюту для психов – с мягкими желтыми стенами. Как я ей объясню?
– Ты просто решил подарить мне цветы?
Я не нашел ничего лучше, чем кивнуть. Несколько мгновений Ванда смотрела мне в глаза, потом она все-таки выдавила из себя вежливую улыбку и приняла букет.
– Спасибо, Тим. Тем более с натуральными компонентами и впрямь будет надежнее. Подожди немного, синтезировать придется заново.
– Что синтезировать?
Еще минут пять она молча крутила верньеры, набивала команды, крошила несчастные цветы в распахнувшийся сбоку машины отсек… Я поймал себя на том, что разглядываю девушку далеко не с праздным интересом. Я сделал над собой усилие и перевел взгляд на потолок…
Красивый потолок. Зеленый.
Машина выдала тихий сигнал, и в подставленный Вандой стакан полилась серая бурлящая смесь. Она осторожно передала посудину мне.
– Пей.
– Слушай, я обет давал не пить. Яего, правда, нарушил. Но потом опять дал. Так что я лучше воздержусь…
Тут она не выдержала – прыснула от смеха. По-детски так, прикрыв рот ладошкой. От мягкой комнаты в психушке меня теперь отделял всего один поступок. Я со вздохом поставил стакан на столик.
– Тим, ты решил, что я позвала тебя на вечерний коктейль? Букет принес. Думал, мы сейчас выпьем-поговорим, потом музыку послушаем, а потом завалимся в постель любиться-баловаться?
Она поправила браслет на запястье, потянулась к тумблеру машинки, выключила. Потом посмотрела мне в глаза и с улыбкой сказала.
– Все интереснее, Тим. Эта штука может вернуть тебе память. Если получится, будешь должен мне пару галактик – это мое личное изобретение. Пей…
Она улыбнулась и пододвинула стакан ко мне. Я медлил. «Рано или поздно, так или иначе» те, кто охотится за моей памятью, вернутся. Но почему именно ты, Ванда?
Я долго смотрел на нее, решая, что теперь делать. Пока – притворяемся дурачком и тянем время. Я отодвинул стакан обратно на середину столика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
В общем, в ангар я отправился только под вечер. Нашел – почти ночью. Злой, уставший, я нажал на кнопку замка, и дверь отъехала в сторону…
Я узрел чудовище… И на этом я летал?
По документам мой псевдоразумный тонари проходил как малая боевая яхта. Не знаю, кто увидел сходство между этим булыжником и изящной лодочкой… Хотя корабли классифицируются сообразно размеру и вместимости, внешний вид тут ни при чем. Лайнер тоже – пузатый зонтик… Никаких брамселей, бушпритов, снастей, юнг со швабрами и вороньего гнезда, никаких чаек и альбатросов. Даже флагштока нет. Одни паруса остались, да и те – невидимые силовые поля, улавливающие невидимые солнечные нейтрино… Словом, никакой романтики.
Я оглядел свой кораблик в поисках мачты. Не нашел. По какому принципу летает эта штука? Я подошел к яхте и погладил ее пупырчатую матово-серую обшивку, делавшую ее похожей на памятник ожиревшей жабе. Обшивка была твердой и горячей. В камне теплилась жизнь.
Несмотря ни на что, корабль мне понравился. Непонятный и смешной. Я подошел к кораблю с кормы и увидел затянутый белой пленкой люк. Когда я прикоснулся к перепонке, она истончилась и лопнула. Я шагнул внутрь.
Яхта поразила меня обстановкой. Больше всего внутренняя отделка напоминала жилище пси-хоттунца. Пустая, как внутренности кита, белая комната. Тонари – псевдоразумное существо, тут много не понастроишь. Дверь в кабину пилота я разглядел не сразу. Дверь не дверь, но шторка. За ней находилась голова «зверя» и, соответственно, рубка. Я отдернул занавеску…
Такойвстречи я не хотел…
…На полу, с распоротым от шеи до хвоста животом, лежал скуф. Вывалившиеся внутренности делили рубку пополам. Я облокотился на стену, меня мутило. Интересно, как хоронят в космосе? Скорее всего, выбрасывают в вакуум. Или кремируют и выбрасывают в вакуум. Я не хочу бросать его за борт. Ведь он, наверное, умер из-за меня, защищая хозяина. Я должен похоронить его в земле. На ближайшей планете.
И тут он открыл глаза. Светящиеся голубые глаза. Полностью голубые, даже белки. Зверь смотрел на меня. Потом он резко перевел взгляд на свои истерзанные внутренности… и они начали медленно втягиваться обратно. Я как завороженный смотрел на воскрешение своего зверька. Это была маскировка? Или ему действительно досталось так, что все это время он копил силы для регенерации? Зверь закончил «процедуру» и радостно прыгнул на меня. Я не успел даже испугаться, а он уже обвил мое левое предплечье теплым пушистым телом и уткнулся мокрым носом мне в ладонь. Требовал погладить. Что ж, стальное оружие требует заточки, живое – ласки. Я погладил его по макушке и по короткой шерстке пошла волна, раскрашивая темно-коричневый мех всеми цветами Радуги… Интересно, что они едят?
Продолжая ход моих мыслей, скуф впился мне в палец.
Шутник. Весь в меня.
Первое, что я увидел, войдя в свою каюту, была Ванда. На радостях я не сразу сообразил, что это голограмма.
Полупрозрачная Ванда сидела на полупрозрачном стуле полупрозрачной спиной ко мне. Я не двигался, боялся спугнуть наваждение. Скуф был бесстрашен, поэтому соскользнул с моей руки и отправился осваивать новое жилище. Когда он прошел сквозь ноги Ванды, она ойкнула и обернулась.
– Пришел, наконец? Зайди ко мне, Тим.
– Ванда я так долго тебя разыскивал…
Она усмехнулась.
– Каюта 143, первая палуба.
– Я сейчас, я мигом, только…
Ванда уже отключилась.
Черт, да что со мной? Веду себя как подросток… Хотя, по сути, до подростка мне еще далеко. Интересно, это акселерация?
Я побежал в ванную – наводить марафет. Справился довольно быстро – минут за двадцать. Оставив скуфа наедине с новым домом, я зашагал по направлению к лифту. Потом остановился. Негоже являться к даме просто так. Пошел обратно по коридору. Она захотела-таки меня увидеть. Она ждет меня… Я ускорил шаг.
Ванда сидела за столом, и крутила ручки какого-то хренолятора, напоминавшего кухонный синтезатор, только побольше. Наконец она отвлеклась от монитора и повернулась ко мне. Улыбаясь, как идиот, я извлек из-за спины букет самых красивых цветов, растущих в местной оранжерее, и протянул ей. Ванда наморщила лобик, потом улыбнулась.
– Неплохая идея. Семилистник закрепит смесь… Фиону, если стебель молодой, можно добавить вместо двуокиси… В конце концов, ионизировать можно и отдельно… Как ты догадался?
Я стоял, подавившись заготовленной фразой, и изо всех сил пытался придать лицу серьезный вид.
– А амурморты зачем? И нимфеи? Они же… Постой.
Еще пара подобных поступков, и меня отправят в каюту для психов – с мягкими желтыми стенами. Как я ей объясню?
– Ты просто решил подарить мне цветы?
Я не нашел ничего лучше, чем кивнуть. Несколько мгновений Ванда смотрела мне в глаза, потом она все-таки выдавила из себя вежливую улыбку и приняла букет.
– Спасибо, Тим. Тем более с натуральными компонентами и впрямь будет надежнее. Подожди немного, синтезировать придется заново.
– Что синтезировать?
Еще минут пять она молча крутила верньеры, набивала команды, крошила несчастные цветы в распахнувшийся сбоку машины отсек… Я поймал себя на том, что разглядываю девушку далеко не с праздным интересом. Я сделал над собой усилие и перевел взгляд на потолок…
Красивый потолок. Зеленый.
Машина выдала тихий сигнал, и в подставленный Вандой стакан полилась серая бурлящая смесь. Она осторожно передала посудину мне.
– Пей.
– Слушай, я обет давал не пить. Яего, правда, нарушил. Но потом опять дал. Так что я лучше воздержусь…
Тут она не выдержала – прыснула от смеха. По-детски так, прикрыв рот ладошкой. От мягкой комнаты в психушке меня теперь отделял всего один поступок. Я со вздохом поставил стакан на столик.
– Тим, ты решил, что я позвала тебя на вечерний коктейль? Букет принес. Думал, мы сейчас выпьем-поговорим, потом музыку послушаем, а потом завалимся в постель любиться-баловаться?
Она поправила браслет на запястье, потянулась к тумблеру машинки, выключила. Потом посмотрела мне в глаза и с улыбкой сказала.
– Все интереснее, Тим. Эта штука может вернуть тебе память. Если получится, будешь должен мне пару галактик – это мое личное изобретение. Пей…
Она улыбнулась и пододвинула стакан ко мне. Я медлил. «Рано или поздно, так или иначе» те, кто охотится за моей памятью, вернутся. Но почему именно ты, Ванда?
Я долго смотрел на нее, решая, что теперь делать. Пока – притворяемся дурачком и тянем время. Я отодвинул стакан обратно на середину столика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103