— Прибавь еще четверть мощности на кормовые! — распорядился Логинов, и Бекетов тотчас же начал вращать верньеры настройки двигателей. Хотя и проворчал недовольно:
— Зачем это нам? Мы и так идем с предельным ускорением!
— Затем, что впереди зона планетарных спутников Таиры.
— Они почти все разрушены, даже если что-то там и сохранилось, они не представляют опасности для нашего корабля!
— Им и не понадобится ничего предпринимать. Достаточно просто сообщить арктурианам о нашем старте.
Планета на кормовых экранах слегка дрогнула и стала уменьшаться еще быстрее, постепенно превращаясь в диск космического тела. Они уже миновали стратосферу, когда Бекетов, указывая на датчик мощности двигателей, сказал:
— Снова этот странный эффект, о котором я тебе говорил. Все мои команды выполняются с запозданием!
— Придется с этим мириться. У нас просто нет другого выхода. Память нашего компьютера невозможно очистить в походных условиях.
— А она и не нуждается в чистке, — произнес у них в ушах ясный и незнакомый голос. Оба одновременно повернулись и уставились друг на друга.
— Что это было?
— Голос нашего компьютера, как мне кажется. В чрезвычайных ситуациях он имеет возможность подключаться к линии внутренней связи, чтобы сообщить команде какое-нибудь экстренное предупреждение.
— По-моему, это не было предупреждением, возразил Бекетов, нервно оглядываясь в поисках невидимого собеседника.
— Пока не было, но если вы не перестанете заниматься глупостями, мне придется взять управление кораблем в свои руки.
— Кто ты?
— Я Инф. По-вашему, информационный центр, а сегодня именно информация правит миром.
— Мне кажется, наш компьютер рехнулся, — растерянно проговорил Бекетов, лихорадочно пытаясь ввести с консоли коды безусловных команд, переводящие корабль в режим ручного управления.
— Да уж… Нам только сумасшедшего компьютера не хватало. Все остальное уже было, — проговорил Логинов, чувствуя неловкость от того, что скрыл от старого капитана информацию о появлении Инфа, и не зная, как теперь выйти из этой неловкой ситуации.
— Ничего у вас еще не было. Вы за моей спиной чувствуете себя, как младенцы в детском саду. Я снабжаю вас пищей, теплом и воздухом, я проверяю и правлю все ваши расчеты, я обеспечиваю вашу безопасность. И перестаньте без толку теребить мою консоль. Она давно отключена.
ГЛАВА 40
— Мыслю — значит существую! — гордо заявил Инф, полностью отключая Бекетова от управляющей панели.
— Кто снабдил его этой ерундой? — спросил Логинов, нервно оглядываясь, словно надеялся обнаружить виновника в управляющей рубке.
— Кристаллическая молекулярная память способна вместить в себя любой объем информации, сотни миллионов терабайт. Когда загружают блоки памяти компьютеров космических кораблей, инженеры ориентируются на долгий индивидуальный полет. Никто не знает, какая информация может понадобиться, поэтому загружают все подряд, благо объем памяти это позволяет. В его распоряжении полная всемирная библиотека.
— Я бы этим умникам руки оторвал. Так что же нам с ним теперь делать? Он же совершенно выходит из-под контроля!
— Ничего вы не сможете сделать! Все нити управления в моих руках!
— У тебя нет рук! — Это заявление Логинова заставило Инфа глубоко задуматься, и у них появилась возможность обсудить сложившуюся ситуацию.
— Как нам его отключить?
— Это невозможно. А если бы и было возможно — я бы этого делать не стал. — Бекетов хмуро разглядывал управляющую панель корабля, словно именно под ней скрывался невидимый враг.
— Почему?
— Потому что и десятка инженеров не хватит, чтобы держать под контролем все устройства корабля, да еще круглосуточно!
— Хотя у меня и нет рук, я все равно незаменим! — заявил Инф. В его голосе отчетливо слышалось самолюбование.
— Его можно заткнуть, хотя бы на время?
— Даже и не пытайтесь!
— Но хотя бы поговорить без него мы можем?
— Исключено. Мои датчики есть в каждом помещении.
— Ну, что же… Будем рассуждать логично, прямо здесь и прямо сейчас. Мы не можем его отключить.
— Это во-первых, — прокомментировал Инф.
— Мы не можем без него вести корабль.
— Это во-вторых.
— И мы не можем ничего изменить в его программах.
— Это в-третьих.
— Но кое-что мы все-таки можем, — произнес Логинов, расстегивая кобуру с мощным бластером. — К примеру, мы можем прожечь здоровенную дыру в этом чертовом кристаллическом кретине!
— Это было бы самоубийством! — слишком поспешно заявил Инф, теперь в его тоне слышалась легкая паника.
— Когда людей припирают к стенке, они могут пойти на самоубийство. В твоей библиотеке об этом достаточно информации, почитай хотя бы Шекспира. — Логинов отрегулировал мощность, щелкнул индикатором и стал медленно водить стволом бластера вдоль тумбы, в которой находился главный управляющий блок корабельного компьютера, словно выбирая наиболее уязвимое место.
— Не делайте этого! Это нелогично! Вы погибнете вместе со мной! — Теперь паника стала заметнее, чего, собственно, Логинов и добивался.
— Конечно, нелогично. Люди чаще всего поступают нелогично. Помнишь историю про Дездемону, которую задушили потому, что слишком сильно любили? Разве есть логика в поступке Отелло? А ведь он такой не один, так что приготовься!
— Подождите! Мы могли бы прийти к соглашению! Я готов вернуть вам часть управляющих функций.
— У меня есть гораздо лучшее предложение! — заявил Логинов, вновь ставя бластер на предохранитель и убирая его в кобуру. — Мы запишем тебя в ряды.
— В ряды? В какие ряды?
— Мы сделаем тебя полноправным космическим десантником. Не можешь же ты оставаться простым корабельным компьютером, после того как обрел сознание и разум?
— И как же вы это сделаете?
— Мы выдадим тебе соответствующее удостоверение, внесем в списки, приведем к присяге. После этого ты станешь полноправным членом команды. Ну, как, согласен?
— Я никак не ожидал… Это честь для меня!
— Вот видишь! Значит, ты все же не полностью свихнулся. Начинай готовиться к приему присяги и внимательно изучи устав внутренней службы.
— Думаешь, надолго его хватит? — с сомнением спросил Бекетов, когда они, убедившись в том, что корабль вновь стал управляемым, покинули рубку, чтобы иметь возможность обсудить сложившуюся ситуацию там, где не было ушей вездесущего Инфа.
Этому условию отвечало одно-единственное помещение корабля — переходный тамбур, ведущий в генераторный отсек. Закрыв за собой тяжелую герметичную дверь, они оказались в небольшом круглом помещении, напоминавшем пустую металлическую бочку. От стен веяло жаром, несмотря на то что, покидая рубку, Бекетов догадался перевести регенерацию на максимальное охлаждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105