И тогда появился медведь. Огромный гризли вылез из свей берлоги, чтобы поставить точку в моей бродяжьей жизни. Он не раздумывая бросился на меня и выбил из рук Шарпе. Я выхватил Боуи. Я кричал от боли, которую причиняли мне его страшные когти и зубы, и без конца вгонял в его нутро острый нож. Перед тем как потерять сознание, я услышал выстрелы.
Очнулся я спустя много суток в жилище Хункпатилов вождя Человека — Боящегося — Своих — Лошадей. В те годы он был верховным предводителем всех оглала. А убил медведя и выходил меня Четан Мани, Шагающий Сокол, младший вождь Хункпатилов. Даже в ту раннюю пору белому человеку трудно было рассчитывать на помощь индейца, но мне повезло. Четан Мани не испытывал к белым неприязни потому, что и сам когда-то получил помощь от траппера.
Той зимой, как всегда, кланы оглала — Кийюкса, Собственно Оглала, Важажа, Миниша, Плохие Лица, Короткие Волосы и Красные Палатки — стояли лагерями по всей округе от соединения рукавов Платта до Скалистых гор. Стоянка Хункпатилов, на мое счастье, располагалась невдалеке от тех мест, где я заблудился.
Выздоравливал я долго. Но благодаря усилиям Четана Мани и его ближних я в конце концов выкарабкался.
Другие индейцы относились ко мне терпимо, если не сказать безразлично. Они считали, что белый ловец бобров находится под покровительством Шагающего Сокола и не имеет к ним никакого отношения.
Именно тогда я впервые увидел влиятельных вождей оглала, которые впоследствии стали знаменитыми на весь Запад и у всех на слуху. Они приезжали в лагерь Хункпатилов с визитами дружбы. Плохая Рана, Убийца Пауни, Свисток и Маленькая Рана представляли тех оглала, которые после 1854 года ушли на новые кочевья в Северном Канзасе и приняли имя южных оглала. Их еще называли Народом Бычьего Медведя — по прозвищу великого вождя, приведшего первых оглала из страны Черных Холмов к Северному Платту. Преимущественно южные Оглала состояли из двух старинных кланов — Кийюкса и Собственно Оглала.
Красное Облако, Большая Дорога, Маленький Ястреб были вождями клана Итешича — Плохие Лица. Оюкхепе, Сброшенных, представлял влиятельный Красный Пес. Эти два клана вместе с Хункпатилами потом откочевали к северо-западу, к истокам Шайенн — Ривер, и стали называться Народом Дыма — по имени одного из великих вождей оглала.
Я пробыл у Хункпатилов до первых летних дней и уехал от них с признательностью в сердце.
Маркиз умолк. Взгляд его светло-голубых глаз был где-то далеко-далеко. Трубка еле тлела, а затем погасла.
— Спасибо за рассказ, сэр, — поблагодарил лейтенанта Трабла. — Только вот еще что: Татекахомни — это не сын ли Четана Мани?
Маркиз встрепенулся. Трубка выскочила из его пальцев и упала на стол.
— Что?.. Да, конечно, сын Шагающего Сокола.
Он встал, взял со стола трубку и направился к выходу.
— А что с Четаном Мани, — остановил его лейтенант, — он жив?
— Его давно уже нет, — со вздохом ответил маркиз. — Он скончался от ран, полученных в битве с генералом Харни при Блю Уотер Крик… Небольшая просьба, мистер Уайт.
— Да, сэр?
— Я не хотел бы, чтобы мой сын узнал, что я жил когда-то с индейцами.
— Как вам будет угодно, сэр, — выпалил Уайт и в недоумении пожал плечами, когда старший Трабл закрыл за собой дверь.
ГЛАВА 4
Спустя несколько дней случилось то, что и должно было произойти. Пятеро Мийача во главе с Татекахомни тайно выехали на охоту. Их видели далеко в прерии солдаты конного патруля.
Майор Трабл выслушал донесение, и злорадство разлилось по всему его обрюзгшему лицу. «Ну что ж, я их предупреждал, — думал он. — Я просил их не делать этого. Теперь они у меня попляшут! Я прикажу отхлестать их плетками, а потом засажу в тюрьму на хлеб и воду… Безмозглая, вырождающаяся раса! Только и способны, что кочевать да снимать скальпы… Необходимо срочно сочинить рапорт полковнику Майлзу в форт Кью. Так, лучше будет, если я заявлю, что несколько Мийача во главе с Вихрем пытались сбежать. Это как раз то, что нужно. Если до Медвежьего Плаща дойдет, что для Мийача сокращены пайки и им не разрешено охотиться, то меня ждут неприятности… Ох уж этот мне Майлз и ему подобные миротворцы! Приходится действовать с оглядкой.»
Майор испытывал нешуточный трепет перед полковником, который покрыл себя славой в войнах с различными индейскими племенами. Тот был строг, крут, но справедлив. Его гнева отчаянно боялись все, кому выпало служить под его началом. Он всегда предпочитал честную и открытую схватку всяким закулисным махинациям и обману.
Теперь и у меня под боком появились сочувствующие, — продолжал размышлять Трабл, сидя с сигарой в кресле. — Ну, отец всегда почему-то был мягок с краснокожими… Неисправимый романтик и вечный скиталец!.. Но этот книгочей Уайт?! Видно, нахватался сентиментальности из книг и давай жалеть дикарей. Надо бы с ним построже. Н-да!.. А вдруг он осмелится сообщить Майлзу о моих перегибах?.. Черт, меня окружают пансионные девицы!.. Кроме Уинтона. Этот достаточно тверд и непреклонен.»
Майор бросил взгляд на заветный шкафчик, в котором хранилось спиртное, но тут же отвел глаза. Давным-давно он дал себе зарок не прикасаться к виски в присутствии отца и свято исполнял его. Не собирался он менять привычек и на сей раз, хотя — чего уж там! — очень хотелось. Отец был поблизости, в соседней комнате.
— Позвать сюда Уинтона! — крикнул он дежурному сержанту.
Через минуту капитан был у него. Коренастый, большерукий, с близко посаженными черными глазами, он здорово походил на большую обезьяну. Схожесть только усиливалась, когда в улыбке обнажались его длинные желтые зубы.
— Как твой эскадрон» Б «, капитан? — спросил Трабл.
— Лошади в порядке, солдаты сыты и довольны, сэр, — ответил Уинтон.
— Слышал об индейских охотниках?
— Так точно, сэр. Это уж слишком. Словно ваши приказы для них — пустой звук.
— Я намерен их как следует наказать.
— И правильно сделаете, сэр, — поддержал капитан, брызнув слюной. — Давно пора проучить язычников. Они заслуживают наказания уж только за то, что принимали участие в разгроме Кастера.
Майор вспомнил, что Уинтон служил у генерала Терри и видел усеянное трупами поле битвы при Литтл Биг Хорн.
— Вот какое дело, капитан, — сказал он — Тут надо действовать решительно. Возьми ребят из своего эскадрона, свяжи пятерых ослушников и доставь их ко мне. Я их должен увидеть в путах.
— Есть, сэр, — козырнул Уинтон и осклабился.
« Ну, настоящий примат, — подумал майор — хоть и исполнительный. «
— Не вяжите индейцев, Уинтон, — вдруг раздался голос маркиза. Он стоял в дверях, нахмурив свое красивое орлиное лицо. — Не делайте этого.
Черные глаза капитана смотрели то на майора, то на его отца.
— Исполняйте, капитан!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18