И Кийлике, продев веревку через ручку гири, забросил гирю в пруд, чтобы иметь на дне точку опоры, которая помогла бы нам спрятать дракона под воду.
Точка опоры сразу помогла. И после того, как каждый из нас попробовал затащить Анетту под воду и снова выпустить на поверхность пруда, мы привязали к ивовому кусту веревку, с помощью которой можно было все это проделывать, и оставили Анетту до следующего утра под водой.
Теперь я продолжу с того, как на следующий день наш класс вышел на школьный участок, чтобы сажать деревья, и это было здорово, потому что зеленое золото необходимо всем и к тому же посадка проводилась во время урока зоологии.
Девчонкам, Роозилехт и Таммекырв, было поручено носить с пруда воду для поливки, но они делали это страшно медленно, и нам захотелось проверить, нельзя ли заставить их двигаться побыстрее с помощью Анетты. Кийлике прокрался к кусту, к которому была прикреплена удерживавшая дракона веревка.
«Человек сам никогда не знает, на что он способен», — сказал учитель истории, когда Топп правильно назвал дату Куликовской битвы. И вообще историк был прав. Потому что как только Роозилехт и Таммекырв увидели Анетту, они побросали ведра и бросились бежать с такой скоростью, что, будь это на стадионе, можно было бы зафиксировать если не мировой, то уж районный рекорд наверняка.
Но в школьном парке скорость осталась незафиксированной.
— Что вы носитесь как угорелые? — сделала замечание учительница товарищ Пюкк и не пожелала даже слышать о жутком чудовище, которое высовывает голову и хвост из Банного пруда.
Но когда назначили новых водонош и Кийлике хотел снова выпустить Анетту на поверхность пруда, веревка за что-то зацепилась. Мы с Топпом помогли дергать, и веревка вовсе оборвалась. Из Аннеты вырвался воздух, а череп барана отвалился, только воздух поднялся вверх, а череп свалился на дно.
Слово — серебро, молчание — золото, гласит старинная поговорка, но новый ученик Обукакк не прислушался к ней, и вскоре не только ученики, но и учителя прибежали на берег Банного пруда, хотя смотреть было уже не на что.
Теперь я и подошел к тому, по поводу чего преподавательница зоологии и естествознания товарищ Пюкк сказала, что мы злоумышленники, а преподаватель физкультуры сказал, что нам больше нечего надеяться на появление новых Тальтсов и Алексеевых. Потому что они и слышать не хотели, что череп и гирю можно еще достать из пруда, если начать развивать в школе подводное плавание. Если бы мы знали, что Обукакк вообще не может вести подводные спасательные работы, мы бы не воспользовались гирей в качестве точки опоры.
В каждом отрицательном явлении следует видеть и положительную сторону, говорит преподаватель истории, товарищ Пюгал. Как утверждают Роозилехт и Таммекырв, верхняя и нижняя челюсти бараньего черепа будут стоять у них перед глазами до самой смерти.
ЗА ЧТО МНЕ ЗАПИСАЛИ БЛАГОДАРНОСТЬ В ДНЕВНИК ОТРЯДА
(Письмо Агу Сихвки приятелю Карлу)
Здравствуй, друг Карл!
Пришла теперь моя очередь поделиться с тобой опытом и написать о том, как мы живем и что у нас нового.
Начну сразу же с того, как подошла ко мне и моему соседу по парте Кийлике председатель совета отряда Сильви Куллеркупп и сказала, что у всех пионеров есть пионерские поручения, а у вас, Сихвка и Кийлике, нет. Так что теперь будете два раза в неделю помогать коллективу детской библиотеки.
Пионер всегда обязан говорить правду, поэтому я должен признаться, что мы вовсе не были восхищены этим заданием, как, казалось бы, полагается.
Я сказал:
— Во всех газетах рекомендуют вводить в пионерскую работу романтику, а какая романтика в библиотеке. Там одни книги.
И мой друг Кийлике добавил:
— Это несправедливо.
Он имел в виду, что у других пионерские поручения лучше — пятеро ребят ходят каждую неделю помогать в пекарню, а четверо в пожарное депо, и одни уже успели наесться пирожков, другие — пополивать из брандспойта. А в библиотеке таких возможностей не бывает.
В ответ на наш протест Сильви Куллеркупп сморщила нос и сказала:
— Пионерское задание — это не какое-нибудь развлечение.
И посоветовала спросить у классной руководительницы, если мы не верим ей.
Конечно, мы ничего у классной руководительницы спрашивать не стали, так подсказывал нам наш жизненный опыт. Мы примирились с создавшимся положением и отправились в библиотеку, чтобы у всех пионеров нашего звена была связь с коллективами трудящихся.
Коллектив библиотеки встретил нас радостно, велел называть себя тетей Лидией и показал свое хозяйство, в котором, как и следовало предполагать, были одни только книги. Затем тетя Лидия спросила;
— Что самое трудное в нашем деле?
Я сказал, что вытирание пыли, а Кийлике, что поиски необходимой книги на полках. Но мы оба, как оказалось, были неправы, потому что для борьбы с пылью в библиотеке имелся пылесос, а для отыскания нужной книги — каталог.
Когда мы это узнали, наше настроение сильно улучшилось — можно было надеяться, что вытирать пыль и раскладывать книги нас не заставят. И в нас пробудилось любопытство.
— А что же тогда самое трудное? — спросили мы в один голос.
— Заполучить обратно книгу у недобросовестного читателя, — сказала тетя Лидия и показала нам толстую кипу карточек, где каждая карточка — один такой читатель.
Полчаса спустя мы уже шагали по поселку, потому что пионер не боится работы и трудностей, как и сказал Кийлике тете Лидии. К пяти часам у нас была целая кипа книг, завернутых в бумагу, и мы могли с полным правом вернуться в библиотеку. Но Кийлике пожелал зайти еще в один дом на улице Риннаку, потому что ему вдруг захотелось перечесть «Весну» Оскара Лутса, в которой рассказывается о веселых приключениях Тоотса, а также о его однокашнике Кийре, у которого пропали пуговицы с ботинок.
На улице Риннаку стояли индивидуальные дома. Когда мы подошли к большим железным воротам дома номер восемь, в котором жил ученик 7-го класса "б" Пухвель, не возвращавший «Весну» в библиотеку, Кийлике сказал:
— Теперь произведем разведку. — И спросил: — Как лучше всего разузнать, есть во дворе собака или нет? Я не знал, и Кийлике ответил сам:
— Надо полаять под забором.
Потом Кийлике пролаял четыре, а я три раза, но в ответ лая не послышалось.
Зато отворилось окно дома и какой-то голос позвал: — Полла! Полла! Полла!
Тукси! Тукси! Тукси!
И несколько хлебных корок перелетело через забор.
Кийлике счел это очень оскорбительным, потому что мы пришли по делу, а в нас швыряют огрызками. И еще он рассердился потому, что все они попали в него, а меня совсем не задели. И рванулся в ворота.
Как мы увидели, ученик 7-го класса "б" Пухвель лежал грудью на подоконнике и хихикал в свое удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Точка опоры сразу помогла. И после того, как каждый из нас попробовал затащить Анетту под воду и снова выпустить на поверхность пруда, мы привязали к ивовому кусту веревку, с помощью которой можно было все это проделывать, и оставили Анетту до следующего утра под водой.
Теперь я продолжу с того, как на следующий день наш класс вышел на школьный участок, чтобы сажать деревья, и это было здорово, потому что зеленое золото необходимо всем и к тому же посадка проводилась во время урока зоологии.
Девчонкам, Роозилехт и Таммекырв, было поручено носить с пруда воду для поливки, но они делали это страшно медленно, и нам захотелось проверить, нельзя ли заставить их двигаться побыстрее с помощью Анетты. Кийлике прокрался к кусту, к которому была прикреплена удерживавшая дракона веревка.
«Человек сам никогда не знает, на что он способен», — сказал учитель истории, когда Топп правильно назвал дату Куликовской битвы. И вообще историк был прав. Потому что как только Роозилехт и Таммекырв увидели Анетту, они побросали ведра и бросились бежать с такой скоростью, что, будь это на стадионе, можно было бы зафиксировать если не мировой, то уж районный рекорд наверняка.
Но в школьном парке скорость осталась незафиксированной.
— Что вы носитесь как угорелые? — сделала замечание учительница товарищ Пюкк и не пожелала даже слышать о жутком чудовище, которое высовывает голову и хвост из Банного пруда.
Но когда назначили новых водонош и Кийлике хотел снова выпустить Анетту на поверхность пруда, веревка за что-то зацепилась. Мы с Топпом помогли дергать, и веревка вовсе оборвалась. Из Аннеты вырвался воздух, а череп барана отвалился, только воздух поднялся вверх, а череп свалился на дно.
Слово — серебро, молчание — золото, гласит старинная поговорка, но новый ученик Обукакк не прислушался к ней, и вскоре не только ученики, но и учителя прибежали на берег Банного пруда, хотя смотреть было уже не на что.
Теперь я и подошел к тому, по поводу чего преподавательница зоологии и естествознания товарищ Пюкк сказала, что мы злоумышленники, а преподаватель физкультуры сказал, что нам больше нечего надеяться на появление новых Тальтсов и Алексеевых. Потому что они и слышать не хотели, что череп и гирю можно еще достать из пруда, если начать развивать в школе подводное плавание. Если бы мы знали, что Обукакк вообще не может вести подводные спасательные работы, мы бы не воспользовались гирей в качестве точки опоры.
В каждом отрицательном явлении следует видеть и положительную сторону, говорит преподаватель истории, товарищ Пюгал. Как утверждают Роозилехт и Таммекырв, верхняя и нижняя челюсти бараньего черепа будут стоять у них перед глазами до самой смерти.
ЗА ЧТО МНЕ ЗАПИСАЛИ БЛАГОДАРНОСТЬ В ДНЕВНИК ОТРЯДА
(Письмо Агу Сихвки приятелю Карлу)
Здравствуй, друг Карл!
Пришла теперь моя очередь поделиться с тобой опытом и написать о том, как мы живем и что у нас нового.
Начну сразу же с того, как подошла ко мне и моему соседу по парте Кийлике председатель совета отряда Сильви Куллеркупп и сказала, что у всех пионеров есть пионерские поручения, а у вас, Сихвка и Кийлике, нет. Так что теперь будете два раза в неделю помогать коллективу детской библиотеки.
Пионер всегда обязан говорить правду, поэтому я должен признаться, что мы вовсе не были восхищены этим заданием, как, казалось бы, полагается.
Я сказал:
— Во всех газетах рекомендуют вводить в пионерскую работу романтику, а какая романтика в библиотеке. Там одни книги.
И мой друг Кийлике добавил:
— Это несправедливо.
Он имел в виду, что у других пионерские поручения лучше — пятеро ребят ходят каждую неделю помогать в пекарню, а четверо в пожарное депо, и одни уже успели наесться пирожков, другие — пополивать из брандспойта. А в библиотеке таких возможностей не бывает.
В ответ на наш протест Сильви Куллеркупп сморщила нос и сказала:
— Пионерское задание — это не какое-нибудь развлечение.
И посоветовала спросить у классной руководительницы, если мы не верим ей.
Конечно, мы ничего у классной руководительницы спрашивать не стали, так подсказывал нам наш жизненный опыт. Мы примирились с создавшимся положением и отправились в библиотеку, чтобы у всех пионеров нашего звена была связь с коллективами трудящихся.
Коллектив библиотеки встретил нас радостно, велел называть себя тетей Лидией и показал свое хозяйство, в котором, как и следовало предполагать, были одни только книги. Затем тетя Лидия спросила;
— Что самое трудное в нашем деле?
Я сказал, что вытирание пыли, а Кийлике, что поиски необходимой книги на полках. Но мы оба, как оказалось, были неправы, потому что для борьбы с пылью в библиотеке имелся пылесос, а для отыскания нужной книги — каталог.
Когда мы это узнали, наше настроение сильно улучшилось — можно было надеяться, что вытирать пыль и раскладывать книги нас не заставят. И в нас пробудилось любопытство.
— А что же тогда самое трудное? — спросили мы в один голос.
— Заполучить обратно книгу у недобросовестного читателя, — сказала тетя Лидия и показала нам толстую кипу карточек, где каждая карточка — один такой читатель.
Полчаса спустя мы уже шагали по поселку, потому что пионер не боится работы и трудностей, как и сказал Кийлике тете Лидии. К пяти часам у нас была целая кипа книг, завернутых в бумагу, и мы могли с полным правом вернуться в библиотеку. Но Кийлике пожелал зайти еще в один дом на улице Риннаку, потому что ему вдруг захотелось перечесть «Весну» Оскара Лутса, в которой рассказывается о веселых приключениях Тоотса, а также о его однокашнике Кийре, у которого пропали пуговицы с ботинок.
На улице Риннаку стояли индивидуальные дома. Когда мы подошли к большим железным воротам дома номер восемь, в котором жил ученик 7-го класса "б" Пухвель, не возвращавший «Весну» в библиотеку, Кийлике сказал:
— Теперь произведем разведку. — И спросил: — Как лучше всего разузнать, есть во дворе собака или нет? Я не знал, и Кийлике ответил сам:
— Надо полаять под забором.
Потом Кийлике пролаял четыре, а я три раза, но в ответ лая не послышалось.
Зато отворилось окно дома и какой-то голос позвал: — Полла! Полла! Полла!
Тукси! Тукси! Тукси!
И несколько хлебных корок перелетело через забор.
Кийлике счел это очень оскорбительным, потому что мы пришли по делу, а в нас швыряют огрызками. И еще он рассердился потому, что все они попали в него, а меня совсем не задели. И рванулся в ворота.
Как мы увидели, ученик 7-го класса "б" Пухвель лежал грудью на подоконнике и хихикал в свое удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26