— Все закончилось. Я хочу сказать, с Дэниелом… — Она взглянула на разбитое окно и вздрогнула. — Теперь, когда его нет, я в безопасности, правда?
Он улыбнулся ей:
— Больше он не будет угрожать тебе.
По щеке Райли скатилась слеза, потом другая. Мейсон подошел и снова крепко обнял ее.
— Все хорошо. Тебе ничто не угрожает, можешь не беспокоиться.
— Ты спас мне жизнь. Дважды. Я никогда не забуду тебя.
Она вложила в эти слова всю страсть своей души, но ее глаза говорили ему о большем. Они говорили ему о любви, но Мейсон не решался произнести эти слова вслух. До тех пор, пока состояние его дел не позволит ему сделать ей предложение. Поэтому, когда он не ответил, Райли высвободилась из его объятий.
— Тебе лучше пойти и заняться Дэниелом.
Мейсон услышал, как дрогнул ее голос. А у него сжалось сердце, но гордость оказалась сильнее. Он снова не оправдал ее ожиданий, как и не оправдает их, если сделает ей предложение и обречет ее на жизнь в нищете. Райли заслуживала большего.
— Спасибо, Мейсон, — услышал он, выходя из комнаты. — Спасибо за все.
Как бы он хотел дать ей все!
— Райли, Райли! — звала кузина Фелисити. — Идите сюда быстрее. Дорогая, где же вы? Где вы?
Райли выглянула из двери своей комнаты, где они с Нанеттой собирали ее вещи. Теперь, когда ее жизни ничто не угрожало, у Райли не было причин оставаться у Эшлинов. Вскоре после того, как убрали тело Дэниела, приезжал поверенный миссис Пиндар и четко изложил намерения этой дамы: Мейсон должен немедленно сделать предложение Далии, иначе миссис Пиндар упрячет его в долговую тюрьму. Похоже, миссис Пиндар действительно добилась своего.
Или по крайней мере так рассказала Мэгги, подслушавшая их разговор. И хотя Райли хорошо скрывала свои чувства и отчитала девицу за подслушивание, она делала это с тяжелым сердцем. У Мейсона не было золота, чтобы заплатить долги, и Райли понимала, что нет никакой надежды спасти его семью. Уже сегодня вечером он будет помолвлен с мисс Пиндар.
— Райли, да где же вы? — вопрошала кузина Фелисити.
— Я здесь. Что-нибудь случилось?
— Случилось? Ничего плохого, — сказала леди, на чепце которой от волнения колыхались кружева. — Вы не поверите, кто прислал карету!
Райли вздохнула. Она видела, какое губительное влияние оказывал Агги на эту милую даму, — с каждым днем ее манеры становились все более вычурными.
— Так скажите, — попросила она, зная, что кузина Фелисити не успокоится, пока все не расскажет.
Кузина Фелисити наклонилась к ней поближе и прошептала:
— Графиня Марлоу. — Она произнесла это имя так, словно сама не могла в это поверить.
— Леди Марлоу? — вспомнила Райли. — Как же, как же! Я познакомилась с ней вчера на балу. — Она повернулась и пошла к себе укладывать вещи.
Взволнованная кузина Фелисити последовала за ней.
— Вы познакомились с леди Марлоу?
— Ну да. Что в этом странного?
Райли сложила сорочку и положила ее в сундук.
— Дорогая моя, леди Марлоу давно не выезжает в свет. Вы не могли с ней вчера встретиться.
— Полагаю, она сделала исключение для герцога. Мы проговорили почти час.
— Тогда все ясно, — заявила кузина Фелисити.
Райли почти со страхом спросила:
— Что ясно?
— Почему леди Марлоу прислала за вами карету. Вы должны поехать к ней немедленно.
Райли покачала головой:
— Сейчас я никак не могу. Я должна уложить вещи, а затем у нас весь день будут репетиции в театре. — Она взяла еще одну сорочку и начала складывать ее. — Будьте добры, передайте ей мои извинения.
Кузина Фелисити посмотрела на Райли так, будто та предложила ей делать покупки не на Оксфорд-стрит, а где-то в другом месте.
— Что-нибудь еще? — спросила Райли.
— Вы не можете отказать графине.
— Я понимаю, что очень мило со стороны леди Марлоу прислать за мной карету, но я не могу все бросить и поехать к скучающей старой леди только потому, что она этого хочет.
— Ну нет, — сказала кузина Фелисити, забирая у Райли сорочку и откладывая ее в сторону. — Вы переоденетесь, спуститесь по лестнице и сядете в карету. Вы сделаете это если не для себя, то для наших девочек.
Райли никогда не слышала, чтобы кузина Фелисити говорила таким тоном.
— Вы говорите так, словно это королевский указ. Не думаю, что, отказываясь…
Кузина Фелисити приняла воинственную позу.
— Даже если леди Марлоу не выезжает, ее слово — закон.
— Вы говорили то же самое о леди Дэландер, а посмотрите на нее сейчас.
Но кузину Фелисити было невозможно переубедить. Понизив голос, она сказала:
— Даже леди Дэландер боится ее гнева. Ходят слухи, что графиня отказалась от собственной дочери, потому что та поставила под угрозу доброе имя семьи. Вы не можете отказаться.
Райли вздохнула. Поскольку леди Марлоу знала, что Райли не принадлежит к семейству Сент-Клер, она могла распустить слухи об этом. Райли прекрасно понимала, как свет посмотрит на ее сомнительное положение в доме Эшлина. И догадывалась, что это бросит тень на девушек и лишит их возможности удачно выйти замуж, а также помешает Мейсону жениться на мисс Пиндар.
— Вероятно, мне следует поехать, — согласилась она.
Лицо кузины Фелисити просияло.
— Конечно, следует. — Кузина Фелисити начала обсуждать, как надо одеваться, когда едешь по приглашению графини, а Райли в это время думала о том, что она может оказать эту последнюю услугу девушкам и Мейсону, а потом вернется к своей прежней жизни и проведет остаток своих дней, пытаясь забыть о них.
Особняк Марлоу поразил Райли своим великолепием. Раньше она считала дом Эшлина роскошным, но, очевидно, и в светском обществе существовала огромная разница в положении. Ей никогда не приходило это в голову, она всегда думала, что высший свет в Лондоне как бы одно целое.
На что бы Райли ни взглянула, все блестело золотом: золотые рамы, золотой орнамент и золотые панели на стенах, золотые канделябры. Все это сверкало на фоне парчовых драпировок и бархатных занавесей. Казалось, сам дом был так же тщеславен, как и его хозяйка.
Райли провели вверх по лестнице, затем через длинную галерею, где висели мрачные картины и стояли китайские вазы, и наконец ввели в светлую комнату, выходящую окнами в небольшой сад. Графиня, величественная в своем черном платье, сидела за круглым столом. Перед ней стояла шахматная доска.
— Вы играете? — спросила она, когда Райли подошла ближе.
Девушка покачала головой.
— Очень плохо. Это хорошая игра — она требует ума и терпения. Я думаю, вы бы прекрасно играли. — Графиня смерила Райли взглядом, словно примеряя к ней какую-то невидимую шахматную композицию. — Да не стойте там, дитя. Садитесь. Я не кусаюсь, хотя мною пугают непослушных детей.
Райли рассмеялась и присела на указанный графиней стул.
Разливая чай, графиня вспоминала прошедший вечер, откровенно критикуя неудачные костюмы, случайные знакомства и завязавшиеся романы, отчего высший свет в ее словах выглядел смешным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Он улыбнулся ей:
— Больше он не будет угрожать тебе.
По щеке Райли скатилась слеза, потом другая. Мейсон подошел и снова крепко обнял ее.
— Все хорошо. Тебе ничто не угрожает, можешь не беспокоиться.
— Ты спас мне жизнь. Дважды. Я никогда не забуду тебя.
Она вложила в эти слова всю страсть своей души, но ее глаза говорили ему о большем. Они говорили ему о любви, но Мейсон не решался произнести эти слова вслух. До тех пор, пока состояние его дел не позволит ему сделать ей предложение. Поэтому, когда он не ответил, Райли высвободилась из его объятий.
— Тебе лучше пойти и заняться Дэниелом.
Мейсон услышал, как дрогнул ее голос. А у него сжалось сердце, но гордость оказалась сильнее. Он снова не оправдал ее ожиданий, как и не оправдает их, если сделает ей предложение и обречет ее на жизнь в нищете. Райли заслуживала большего.
— Спасибо, Мейсон, — услышал он, выходя из комнаты. — Спасибо за все.
Как бы он хотел дать ей все!
— Райли, Райли! — звала кузина Фелисити. — Идите сюда быстрее. Дорогая, где же вы? Где вы?
Райли выглянула из двери своей комнаты, где они с Нанеттой собирали ее вещи. Теперь, когда ее жизни ничто не угрожало, у Райли не было причин оставаться у Эшлинов. Вскоре после того, как убрали тело Дэниела, приезжал поверенный миссис Пиндар и четко изложил намерения этой дамы: Мейсон должен немедленно сделать предложение Далии, иначе миссис Пиндар упрячет его в долговую тюрьму. Похоже, миссис Пиндар действительно добилась своего.
Или по крайней мере так рассказала Мэгги, подслушавшая их разговор. И хотя Райли хорошо скрывала свои чувства и отчитала девицу за подслушивание, она делала это с тяжелым сердцем. У Мейсона не было золота, чтобы заплатить долги, и Райли понимала, что нет никакой надежды спасти его семью. Уже сегодня вечером он будет помолвлен с мисс Пиндар.
— Райли, да где же вы? — вопрошала кузина Фелисити.
— Я здесь. Что-нибудь случилось?
— Случилось? Ничего плохого, — сказала леди, на чепце которой от волнения колыхались кружева. — Вы не поверите, кто прислал карету!
Райли вздохнула. Она видела, какое губительное влияние оказывал Агги на эту милую даму, — с каждым днем ее манеры становились все более вычурными.
— Так скажите, — попросила она, зная, что кузина Фелисити не успокоится, пока все не расскажет.
Кузина Фелисити наклонилась к ней поближе и прошептала:
— Графиня Марлоу. — Она произнесла это имя так, словно сама не могла в это поверить.
— Леди Марлоу? — вспомнила Райли. — Как же, как же! Я познакомилась с ней вчера на балу. — Она повернулась и пошла к себе укладывать вещи.
Взволнованная кузина Фелисити последовала за ней.
— Вы познакомились с леди Марлоу?
— Ну да. Что в этом странного?
Райли сложила сорочку и положила ее в сундук.
— Дорогая моя, леди Марлоу давно не выезжает в свет. Вы не могли с ней вчера встретиться.
— Полагаю, она сделала исключение для герцога. Мы проговорили почти час.
— Тогда все ясно, — заявила кузина Фелисити.
Райли почти со страхом спросила:
— Что ясно?
— Почему леди Марлоу прислала за вами карету. Вы должны поехать к ней немедленно.
Райли покачала головой:
— Сейчас я никак не могу. Я должна уложить вещи, а затем у нас весь день будут репетиции в театре. — Она взяла еще одну сорочку и начала складывать ее. — Будьте добры, передайте ей мои извинения.
Кузина Фелисити посмотрела на Райли так, будто та предложила ей делать покупки не на Оксфорд-стрит, а где-то в другом месте.
— Что-нибудь еще? — спросила Райли.
— Вы не можете отказать графине.
— Я понимаю, что очень мило со стороны леди Марлоу прислать за мной карету, но я не могу все бросить и поехать к скучающей старой леди только потому, что она этого хочет.
— Ну нет, — сказала кузина Фелисити, забирая у Райли сорочку и откладывая ее в сторону. — Вы переоденетесь, спуститесь по лестнице и сядете в карету. Вы сделаете это если не для себя, то для наших девочек.
Райли никогда не слышала, чтобы кузина Фелисити говорила таким тоном.
— Вы говорите так, словно это королевский указ. Не думаю, что, отказываясь…
Кузина Фелисити приняла воинственную позу.
— Даже если леди Марлоу не выезжает, ее слово — закон.
— Вы говорили то же самое о леди Дэландер, а посмотрите на нее сейчас.
Но кузину Фелисити было невозможно переубедить. Понизив голос, она сказала:
— Даже леди Дэландер боится ее гнева. Ходят слухи, что графиня отказалась от собственной дочери, потому что та поставила под угрозу доброе имя семьи. Вы не можете отказаться.
Райли вздохнула. Поскольку леди Марлоу знала, что Райли не принадлежит к семейству Сент-Клер, она могла распустить слухи об этом. Райли прекрасно понимала, как свет посмотрит на ее сомнительное положение в доме Эшлина. И догадывалась, что это бросит тень на девушек и лишит их возможности удачно выйти замуж, а также помешает Мейсону жениться на мисс Пиндар.
— Вероятно, мне следует поехать, — согласилась она.
Лицо кузины Фелисити просияло.
— Конечно, следует. — Кузина Фелисити начала обсуждать, как надо одеваться, когда едешь по приглашению графини, а Райли в это время думала о том, что она может оказать эту последнюю услугу девушкам и Мейсону, а потом вернется к своей прежней жизни и проведет остаток своих дней, пытаясь забыть о них.
Особняк Марлоу поразил Райли своим великолепием. Раньше она считала дом Эшлина роскошным, но, очевидно, и в светском обществе существовала огромная разница в положении. Ей никогда не приходило это в голову, она всегда думала, что высший свет в Лондоне как бы одно целое.
На что бы Райли ни взглянула, все блестело золотом: золотые рамы, золотой орнамент и золотые панели на стенах, золотые канделябры. Все это сверкало на фоне парчовых драпировок и бархатных занавесей. Казалось, сам дом был так же тщеславен, как и его хозяйка.
Райли провели вверх по лестнице, затем через длинную галерею, где висели мрачные картины и стояли китайские вазы, и наконец ввели в светлую комнату, выходящую окнами в небольшой сад. Графиня, величественная в своем черном платье, сидела за круглым столом. Перед ней стояла шахматная доска.
— Вы играете? — спросила она, когда Райли подошла ближе.
Девушка покачала головой.
— Очень плохо. Это хорошая игра — она требует ума и терпения. Я думаю, вы бы прекрасно играли. — Графиня смерила Райли взглядом, словно примеряя к ней какую-то невидимую шахматную композицию. — Да не стойте там, дитя. Садитесь. Я не кусаюсь, хотя мною пугают непослушных детей.
Райли рассмеялась и присела на указанный графиней стул.
Разливая чай, графиня вспоминала прошедший вечер, откровенно критикуя неудачные костюмы, случайные знакомства и завязавшиеся романы, отчего высший свет в ее словах выглядел смешным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81