Не предпринимая никаких попыток помочь Жаккетте, он застыл около коня.
– Чего ты ждешь? – прошипела Жаккетта. – Хозяин же велел снять меня!
– Да, госпожа. Нет, госпожа, – отозвался мужик. – Господин велел снять вас, когда приедут остальные. Ждите, госпожа.
– Ты с ума сошел? – не поверила своим ушам Жаккетта. – Да я сейчас свалюсь с этой твари!
– Не надо, госпожа… – попросил мужик. – Ждите, госпожа. Господин велел.
Площадь была пустынна, окна темны. Лишь на втором этаже светились два окна – спальня виконта. И его черный силуэт застыл в одном из окон.
Переступал с ноги на ногу конь. Ему тоже не нравилось, что всадница продолжает сидеть. Стоять под седоком было куда тяжелее, чем двигаться.
Жаккетта решила пустить все своим чередом. Сидится пока – будет сидеть. Когда начнет падать – даже не пошевелится, чтобы удержаться. И пусть идут все к дьяволу!
Чтобы было не так больно, она принялась убеждать себя, что не имеет сейчас к своему телу никакого отношения. Кто – то чужой сидит на чужой лошади, а она – одна душа парит рядом над площадью. Ей хорошо, тела нет, значит, ничего не болит и к земле не тянет. Можно подняться ввысь над замком, можно полетать над темным лесом, посмотреть, как осторожно выходят на прогалины хитрые кабаны, словно облитые лунным светом.
Можно вернуться в замок, втянуться легким туманом в приоткрытую дверь, по темным коридорам добраться до спальни виконта и плюнуть ему на макушку. Пустяк, а приятно…
Долго ли, коротко, грезила так наяву Жаккетта, но когда очнулась, то рядом уже стояла на плитах площади Жанна.
Жаккетту сняли с седла и донесли до отведенной им комнаты. Похлопывая хлыстом по юбке, Жанна надменно поднялась сама.
Окна виконта погасли.
Когда виконт ускакал в ночную темень, увозя неизвестно куда Жаккетту, Жанна, с одной стороны, обрадовалась, что теперь выть над луной некому, с другой стороны, испугалась: слишком уж непроницаемы были лица у людей виконта. Но ее страхи на этот раз не оправдались, кавалькада просто потянулась обратно в замок.
Всю дорогу Жанна с ужасом вспоминала вой виконта. «Вот так попали! Права была Жаккетта, он откровенно безумный. Ну надо же было такому случиться – нарваться на ненормального! И почему он помещав на Востоке с его гаремами, а не на чем-нибудь другим! На коллекционировании наколенников от лат… Да еще вдобавок этот господин, судя по всему, считает себя одиноким волком. Как-то нехорошо становится, как вспомнишь этот вой! И лица у его людей просто каменные… Такие зарежут и уголком рта не дернут. Откуда он только их набрал? Луветьеры… От всего этого места волосы дыбом встают! Ой, надо было домой, в Монпеза, ехать, оттуда уже в Ренн. Хоть и не с такими удобствами за собственные деньги, а все-таки не попали бы сюда, в лапы безумного виконта».
Жаккетту прогулка надолго вывела из строя, это Жанна поняла сразу. И не в моральном, а в прямом физическом смысле. Значит, совершить попытку бегства до того, как левое крыло будет отделано под султанские покои, вряд ли удастся…
Теперь Жанне – даже понравилось, что у них с Жаккеттой одна кровать на двоих. Не так страшно будет спать в этом неприятном месте, когда чувствуешь рядом живого человека, хоть и камеристку.
Вконец измученная Жаккетта заснула в том же самом положении, в каком ее уложили в кровать, не шевельнувшись и не сказав ни слова.
Жанна с ледяным лицом выпроводила слуг. Оставшись одна в комнате со спящей Жаккеттой, вздыхая, она разделась сама и тоже забралась под одеяло. Ей упорно казалось, что все происходящее – сон, неприятный сон. Ну не может это наяву твориться, слишком нелепо!
Но очнуться от сна не удавалось, спина, и поясница ныли по-настоящему, ныл синяк на ноге, оставленный крепким сучком.
Потушив свечу, Жанна укрылась одеялом с головой и уснула.
Но вскоре ее пробудили заунывные звуки. Что это за звуки, Жанна понять не могла, сообразила лишь, что доносились они со двора. Жанна, словно кто-то ее вел, встала с постели и подошла к окну.
Луна освещала пустой внутренний двор. По нему кругами расхаживал в длинной белой рубашке виконт и извлекал из простой деревянной дудочки немыслимые по тоскливости звуки. Они очень походили на его недавний вой…
Жанна, стоя у окна, жалобно и безнадежно выругалась такими словами, от которых смутился бы даже старый морской волк.
Глава XVIII
Утром девушек опять пригласили к виконту на совместный завтрак.
Жаккетта уже давно уяснила, что всегда надо пользоваться маленькими радостями жизни, если подворачивается случай. А то потом поздно будет.
Поэтому во время трапезы у виконта она решила, не церемонясь, налегать на еду. Благо, все условия есть. Госпожа Жанна расстроена и под столом не пинает, в еде не ограничивает. Виконту все равно. Значит, надо пользоваться этим, кто знает, не посадят ли их в скором времени на хлеб и воду.
– Как вам спалось, прекрасные дамы? – Виконт опять был мил и любезен.
– Великолепно! – отозвалась Жаккетта, занятая важным выбором, что же предпочесть: печеночный паштет или ломтик кабаньего окорока. – Только какой-то дурак ночью в дуду дудел, спать не давал. А так ничего.
– Это виконт… – прошипела испугавшаяся Жанна.
Жаккетта выбрала паштет и послушно поправилась:
– Только какой-то виконт ночью в дуду дудел. А у вас как ночь прошла?
– Только особенности вашего воспитания могут объяснить странности вашего поведения! – почему-то не стал рассказывать про свою ночь виконт.
– Вы тоже очень милы, когда не воете! – обрадовалась комплименту Жаккетта.
Жанна мысленно приготовилась к тому, что после завтрака их отведут в подземелье.
От выходок непосредственной Нарджис нормальный-то человек взъярится, не то что помешанный.
Виконт молчал и крошил кусочек сыра.
Жаккетта доела паштет и решила, что выбирала между двумя блюдами зря, потому что кусочек окорока может очень хорошо присоединиться к паштету и получится прекрасный союз.
– У госпожи Нарджис такой прекрасный аппетит, а вы, госпожа Жанна, что-то совсем не едите! – раскрошив весь сыр, переключился на застывшую Жанну виконт.
– Спасибо, я сыта… – тихо сказала Жанна.
– Может быть, вас что-нибудь напугало? – допытывался виконт. – Дурные сны?
«Дурная явь! – подумала Жанна. – Да отвяжись ты от меня, пиявка ненасытная!»
– В последнее время сны мне не снятся… – сказала она. – А сегодня спалось очень плохо. Наверное, госпожа Нарджис не захотела вас огорчать, но она всю ночь стонала от боли в сбитых на прогулке местах.
– Это правда? – сведя брови к переносице, строго спросил виконт.
– Правда! – согласилась Жаккетта невнятно, так как отвечала с набитым ртом.
– Так зачем же вы сказали, что ночь прошла великолепно?! – внезапно побелев, с яростью крикнул виконт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– Чего ты ждешь? – прошипела Жаккетта. – Хозяин же велел снять меня!
– Да, госпожа. Нет, госпожа, – отозвался мужик. – Господин велел снять вас, когда приедут остальные. Ждите, госпожа.
– Ты с ума сошел? – не поверила своим ушам Жаккетта. – Да я сейчас свалюсь с этой твари!
– Не надо, госпожа… – попросил мужик. – Ждите, госпожа. Господин велел.
Площадь была пустынна, окна темны. Лишь на втором этаже светились два окна – спальня виконта. И его черный силуэт застыл в одном из окон.
Переступал с ноги на ногу конь. Ему тоже не нравилось, что всадница продолжает сидеть. Стоять под седоком было куда тяжелее, чем двигаться.
Жаккетта решила пустить все своим чередом. Сидится пока – будет сидеть. Когда начнет падать – даже не пошевелится, чтобы удержаться. И пусть идут все к дьяволу!
Чтобы было не так больно, она принялась убеждать себя, что не имеет сейчас к своему телу никакого отношения. Кто – то чужой сидит на чужой лошади, а она – одна душа парит рядом над площадью. Ей хорошо, тела нет, значит, ничего не болит и к земле не тянет. Можно подняться ввысь над замком, можно полетать над темным лесом, посмотреть, как осторожно выходят на прогалины хитрые кабаны, словно облитые лунным светом.
Можно вернуться в замок, втянуться легким туманом в приоткрытую дверь, по темным коридорам добраться до спальни виконта и плюнуть ему на макушку. Пустяк, а приятно…
Долго ли, коротко, грезила так наяву Жаккетта, но когда очнулась, то рядом уже стояла на плитах площади Жанна.
Жаккетту сняли с седла и донесли до отведенной им комнаты. Похлопывая хлыстом по юбке, Жанна надменно поднялась сама.
Окна виконта погасли.
Когда виконт ускакал в ночную темень, увозя неизвестно куда Жаккетту, Жанна, с одной стороны, обрадовалась, что теперь выть над луной некому, с другой стороны, испугалась: слишком уж непроницаемы были лица у людей виконта. Но ее страхи на этот раз не оправдались, кавалькада просто потянулась обратно в замок.
Всю дорогу Жанна с ужасом вспоминала вой виконта. «Вот так попали! Права была Жаккетта, он откровенно безумный. Ну надо же было такому случиться – нарваться на ненормального! И почему он помещав на Востоке с его гаремами, а не на чем-нибудь другим! На коллекционировании наколенников от лат… Да еще вдобавок этот господин, судя по всему, считает себя одиноким волком. Как-то нехорошо становится, как вспомнишь этот вой! И лица у его людей просто каменные… Такие зарежут и уголком рта не дернут. Откуда он только их набрал? Луветьеры… От всего этого места волосы дыбом встают! Ой, надо было домой, в Монпеза, ехать, оттуда уже в Ренн. Хоть и не с такими удобствами за собственные деньги, а все-таки не попали бы сюда, в лапы безумного виконта».
Жаккетту прогулка надолго вывела из строя, это Жанна поняла сразу. И не в моральном, а в прямом физическом смысле. Значит, совершить попытку бегства до того, как левое крыло будет отделано под султанские покои, вряд ли удастся…
Теперь Жанне – даже понравилось, что у них с Жаккеттой одна кровать на двоих. Не так страшно будет спать в этом неприятном месте, когда чувствуешь рядом живого человека, хоть и камеристку.
Вконец измученная Жаккетта заснула в том же самом положении, в каком ее уложили в кровать, не шевельнувшись и не сказав ни слова.
Жанна с ледяным лицом выпроводила слуг. Оставшись одна в комнате со спящей Жаккеттой, вздыхая, она разделась сама и тоже забралась под одеяло. Ей упорно казалось, что все происходящее – сон, неприятный сон. Ну не может это наяву твориться, слишком нелепо!
Но очнуться от сна не удавалось, спина, и поясница ныли по-настоящему, ныл синяк на ноге, оставленный крепким сучком.
Потушив свечу, Жанна укрылась одеялом с головой и уснула.
Но вскоре ее пробудили заунывные звуки. Что это за звуки, Жанна понять не могла, сообразила лишь, что доносились они со двора. Жанна, словно кто-то ее вел, встала с постели и подошла к окну.
Луна освещала пустой внутренний двор. По нему кругами расхаживал в длинной белой рубашке виконт и извлекал из простой деревянной дудочки немыслимые по тоскливости звуки. Они очень походили на его недавний вой…
Жанна, стоя у окна, жалобно и безнадежно выругалась такими словами, от которых смутился бы даже старый морской волк.
Глава XVIII
Утром девушек опять пригласили к виконту на совместный завтрак.
Жаккетта уже давно уяснила, что всегда надо пользоваться маленькими радостями жизни, если подворачивается случай. А то потом поздно будет.
Поэтому во время трапезы у виконта она решила, не церемонясь, налегать на еду. Благо, все условия есть. Госпожа Жанна расстроена и под столом не пинает, в еде не ограничивает. Виконту все равно. Значит, надо пользоваться этим, кто знает, не посадят ли их в скором времени на хлеб и воду.
– Как вам спалось, прекрасные дамы? – Виконт опять был мил и любезен.
– Великолепно! – отозвалась Жаккетта, занятая важным выбором, что же предпочесть: печеночный паштет или ломтик кабаньего окорока. – Только какой-то дурак ночью в дуду дудел, спать не давал. А так ничего.
– Это виконт… – прошипела испугавшаяся Жанна.
Жаккетта выбрала паштет и послушно поправилась:
– Только какой-то виконт ночью в дуду дудел. А у вас как ночь прошла?
– Только особенности вашего воспитания могут объяснить странности вашего поведения! – почему-то не стал рассказывать про свою ночь виконт.
– Вы тоже очень милы, когда не воете! – обрадовалась комплименту Жаккетта.
Жанна мысленно приготовилась к тому, что после завтрака их отведут в подземелье.
От выходок непосредственной Нарджис нормальный-то человек взъярится, не то что помешанный.
Виконт молчал и крошил кусочек сыра.
Жаккетта доела паштет и решила, что выбирала между двумя блюдами зря, потому что кусочек окорока может очень хорошо присоединиться к паштету и получится прекрасный союз.
– У госпожи Нарджис такой прекрасный аппетит, а вы, госпожа Жанна, что-то совсем не едите! – раскрошив весь сыр, переключился на застывшую Жанну виконт.
– Спасибо, я сыта… – тихо сказала Жанна.
– Может быть, вас что-нибудь напугало? – допытывался виконт. – Дурные сны?
«Дурная явь! – подумала Жанна. – Да отвяжись ты от меня, пиявка ненасытная!»
– В последнее время сны мне не снятся… – сказала она. – А сегодня спалось очень плохо. Наверное, госпожа Нарджис не захотела вас огорчать, но она всю ночь стонала от боли в сбитых на прогулке местах.
– Это правда? – сведя брови к переносице, строго спросил виконт.
– Правда! – согласилась Жаккетта невнятно, так как отвечала с набитым ртом.
– Так зачем же вы сказали, что ночь прошла великолепно?! – внезапно побелев, с яростью крикнул виконт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70