Абби хотелось того же самого, но по неопытности она не отдавала себе в этом отчета. Весь мир для нее сосредоточился сейчас в Майкле.
– Пора, дорогая, пора, – торопил он Абби, глядя ей в глаза.
– Майкл! – вдруг прошептала Абби, вцепившись пальцами в его плечи и царапая их. Потом выгнула спину и запрокинула голову. – Майкл! – сорвалась она на крик.
Наконец-то свершилось. Наслаждение волной захлестнуло Абби, унося ее из реального мира. Она снова выгнула спину, каждой клеточкой тела ощущая освобождение, и, облегченно вздохнув, рухнула на постель.
– Ох, Майкл! – выдохнула она. Теперь настала очередь Майкла испытать облегчение – Он застонал и одним мощным, завершающим толчком заполнил ее всю. Его семя излилось в ее лоно, в то время как сам он с благоговением едва слышно повторял ее имя. То, что между ними произошло, было для Майкла не просто удовлетворением плоти. Это была любовь. Возвышенная, вдохновенная. Ему и в голову не могло прийти, что женщина способна внушить ему столь глубокое чувство.
– Господи, Абби.
– Это было больше, чем просто поцелуи, – серьезно заметила она. Майкл слабо улыбнулся.
– Признаюсь, я не все тебе рассказал.
– Я не знала, что это может быть так… так… изумительно! – выпалила Абби.
– Я тоже, – ответил он совершенно серьезно, думая о том, что случившееся превзошло его самые смелые ожидания. Он был потрясен. Ни с одной женщиной он не испытал ничего-подобного.
Абби приподнялась на локте, поцеловала его в шею, потом в губы, вложив в этот поцелуй всю свою страсть. Майкл снова почувствовал возбуждение, но сдержался, вспомнив, что для Абби это впервые и что она испытала боль. Он поцеловал ее и лег на спину, обняв Абби за плечи, Она вздохнула и положила голову ему на грудь, подсунув под щеку ладошку. Он посмотрел на нее. Черные ресницы резко контрастировали с матово-белой кожей, полные губы все еше оставались припухшими после страстных поцелуев. Эта прекрасная, удивительная женщина, тихо лежащая в его объятиях, его жена. Его прекрасная, страстная, необыкновенная жена. – Боже милостивый! Выйдя на следующее утро из своей спальни. Майкл чуть было не столкнулся с Сарой. Она быстро шла по коридору, нагруженная чистым постельным бельем.
– Простите, милорд, я вас не заметила – воскликнула она и попыталась сделать реверанс. Майкл кивнул и отвернулся было, но вдруг снова повернулся к Саре. Ее глаза широко раскрылись от удивления при виде его мрачно нахмуренных бровей. Он подошел к ней поближе. Что там болтается у тебя в ушах? Сара широко улыбнулась:
– Это подарок хозяйки, милорд. Правда, красивые?
Майкл моргнул.
– Красивые, – спокойно ответил он и, повернувшись, зашагал по коридору. Себастьян первым заметил непринужденно-развязную походку Майкла, когда тот появился в столовой. К тому же еще Майкл насвистывал веселенькую мелодию, чего Себастьян никогда за ним не замечал.
– Хорошо выспались, милорд? – сухо осведомился он. Майкл лукаво усмехнулся.
– Очень хорошо, Бенджамин.
Пораженный, Себастьян не мог припомнить, чтобы маркиз когда-либо называл его по имени. Джоунз тоже был удивлен, судя по взгляду, брошенному им со своего места у буфета. – Овсянку, как обычно, милорд? – спросил Джоунз. Майкл улыбнулся и, в свою очередь, весело спросил:
– Ведь кухарка сегодня не пекла пирожков с малиной, а? К чести Джоунза следует отметить, что ни единый мускул не дрогнул в его лице при этой шутке.
– Схожу узнаю, милорд, – сказал он и исчез за дверью.
– Послушай, Себастьян, скажи Джоунзу, чтобы отнес кофе и пирожки в библиотеку. Мне сегодня утром надо поработать, так как я собираюсь после обеда учить жену верховой езде.
Проигнорировав полный любопытства взгляд Себастьяна, он сунул руки в карманы и, насвистывая, вышел из столовой. Джоунз как раз вошел в боковую дверь с блюдом теплых пирожков, когда услышал разносящийся по коридору свист Майкла. Он нахмурился и брисил взгляд на Себастьяна.
Себастьян вздчхнул.
– Отнесите их в библиотеку, Джоунз. Хозяину не терпится скорее покончить с работой, чтобы освободить время для обучения леди Дарфилд верховой езде, – произнес он и швырнул на стол салфетку, готовясь последовать за Майклом.
Когда он был уже у двери, Джоунз нараспев сказал:
– Эй, Бенджамин, по-моему, вы мне должны эту безделицу, пять крон.
Себастьян остановился.
– Я в этом не уверен, – возразил он. Джоунз насмешливо вскинул брови.
– В самом деле? Если я не ошибаюсь, только одно может так повлиять на походку мужчины.
Себастьян со вздохом вытащил из кармана сюртука маленький кожаный кошелек и отсчитал пять крон.
– Подождал бы еще хоть неделю, – проворчал он с раздражением, припечатав монеты к ладони Джоунза.
Глава 12
В последующие дни Майкл все меньше времени проводил за работой и все больше – с Абби. Однажды он стоял у окна в своем кабинете и смотрел в сад. Он отвечал буквально на все вопросы Сэма и Себастьяна, но слушал их рассеянно и, когда Сэм спросил его по поводу замены двух пушек на одном из кораблей, задумался.
– Кто это? Наверное, Милтон, – ответил он самому себе. – Ему не следует стоять так… черт возьми! Она только чти попала ему прямо по колену. Прошу прощения, джентльмены, пойду покажу жене, как правильно держать крокетный молоток, – бросил он и вышел из комнаты.
– Невероятно, – протянул Себастьян.
– Действительно. – Сэм рассмеялся. – Никогда бы не подумал, что дарфилдский дьявол влюбится.
– Ах, это, – ответил Себастьян. – Я имел в виду, что она никак не научится играть в крокет.
Обитателям Блессинг-Парка казалось, что маркиза хорошо делает почти все. Но Майкл обнаружил по крайней мере три вещи, к которым у нее не было способностей.
Во-первых, вышивание. Абби прилежно трудилась над довольно большим куском полотна, и однажды вечером Майкл попросил разрешения посмотреть, чем именно она занимается. Сияя от гордости, она протянула ему полотно. Он долго изучал его, потом перевернул.
– О, нет! Ты держишь его вверх ногами! – воскликнула она.
– Правда? Ничего не могу понять. Ее красивое лицо вытянулось. – Ну, это же Блессинг-Парк.
– Блессинг-Парк? – удивился Майкл и вгляделся повнимательнее. Краем глаза он заметил на ее лице надежду и в конце концов кивнул: – Ну конечно, Блессинг-Парк.
Второе, что никак не давалось Абби, – это крокет. Она с такой яростью размахивала молотком, что слуги разбегались в стороны всякий раз, когда подходила ее очередь.
Третье, чего никак не могла освоить его жена, – это верховая езда. Сначала Майкл настаивал на том, чтобы Абби ездила на самых смирных лошадках. Когда Абби отказалась от Дездемоны, ссылаясь на непримиримые противоречия между ними, он даже зашел так далеко, что купил у одного из своих фермеров старую рабочую лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Пора, дорогая, пора, – торопил он Абби, глядя ей в глаза.
– Майкл! – вдруг прошептала Абби, вцепившись пальцами в его плечи и царапая их. Потом выгнула спину и запрокинула голову. – Майкл! – сорвалась она на крик.
Наконец-то свершилось. Наслаждение волной захлестнуло Абби, унося ее из реального мира. Она снова выгнула спину, каждой клеточкой тела ощущая освобождение, и, облегченно вздохнув, рухнула на постель.
– Ох, Майкл! – выдохнула она. Теперь настала очередь Майкла испытать облегчение – Он застонал и одним мощным, завершающим толчком заполнил ее всю. Его семя излилось в ее лоно, в то время как сам он с благоговением едва слышно повторял ее имя. То, что между ними произошло, было для Майкла не просто удовлетворением плоти. Это была любовь. Возвышенная, вдохновенная. Ему и в голову не могло прийти, что женщина способна внушить ему столь глубокое чувство.
– Господи, Абби.
– Это было больше, чем просто поцелуи, – серьезно заметила она. Майкл слабо улыбнулся.
– Признаюсь, я не все тебе рассказал.
– Я не знала, что это может быть так… так… изумительно! – выпалила Абби.
– Я тоже, – ответил он совершенно серьезно, думая о том, что случившееся превзошло его самые смелые ожидания. Он был потрясен. Ни с одной женщиной он не испытал ничего-подобного.
Абби приподнялась на локте, поцеловала его в шею, потом в губы, вложив в этот поцелуй всю свою страсть. Майкл снова почувствовал возбуждение, но сдержался, вспомнив, что для Абби это впервые и что она испытала боль. Он поцеловал ее и лег на спину, обняв Абби за плечи, Она вздохнула и положила голову ему на грудь, подсунув под щеку ладошку. Он посмотрел на нее. Черные ресницы резко контрастировали с матово-белой кожей, полные губы все еше оставались припухшими после страстных поцелуев. Эта прекрасная, удивительная женщина, тихо лежащая в его объятиях, его жена. Его прекрасная, страстная, необыкновенная жена. – Боже милостивый! Выйдя на следующее утро из своей спальни. Майкл чуть было не столкнулся с Сарой. Она быстро шла по коридору, нагруженная чистым постельным бельем.
– Простите, милорд, я вас не заметила – воскликнула она и попыталась сделать реверанс. Майкл кивнул и отвернулся было, но вдруг снова повернулся к Саре. Ее глаза широко раскрылись от удивления при виде его мрачно нахмуренных бровей. Он подошел к ней поближе. Что там болтается у тебя в ушах? Сара широко улыбнулась:
– Это подарок хозяйки, милорд. Правда, красивые?
Майкл моргнул.
– Красивые, – спокойно ответил он и, повернувшись, зашагал по коридору. Себастьян первым заметил непринужденно-развязную походку Майкла, когда тот появился в столовой. К тому же еще Майкл насвистывал веселенькую мелодию, чего Себастьян никогда за ним не замечал.
– Хорошо выспались, милорд? – сухо осведомился он. Майкл лукаво усмехнулся.
– Очень хорошо, Бенджамин.
Пораженный, Себастьян не мог припомнить, чтобы маркиз когда-либо называл его по имени. Джоунз тоже был удивлен, судя по взгляду, брошенному им со своего места у буфета. – Овсянку, как обычно, милорд? – спросил Джоунз. Майкл улыбнулся и, в свою очередь, весело спросил:
– Ведь кухарка сегодня не пекла пирожков с малиной, а? К чести Джоунза следует отметить, что ни единый мускул не дрогнул в его лице при этой шутке.
– Схожу узнаю, милорд, – сказал он и исчез за дверью.
– Послушай, Себастьян, скажи Джоунзу, чтобы отнес кофе и пирожки в библиотеку. Мне сегодня утром надо поработать, так как я собираюсь после обеда учить жену верховой езде.
Проигнорировав полный любопытства взгляд Себастьяна, он сунул руки в карманы и, насвистывая, вышел из столовой. Джоунз как раз вошел в боковую дверь с блюдом теплых пирожков, когда услышал разносящийся по коридору свист Майкла. Он нахмурился и брисил взгляд на Себастьяна.
Себастьян вздчхнул.
– Отнесите их в библиотеку, Джоунз. Хозяину не терпится скорее покончить с работой, чтобы освободить время для обучения леди Дарфилд верховой езде, – произнес он и швырнул на стол салфетку, готовясь последовать за Майклом.
Когда он был уже у двери, Джоунз нараспев сказал:
– Эй, Бенджамин, по-моему, вы мне должны эту безделицу, пять крон.
Себастьян остановился.
– Я в этом не уверен, – возразил он. Джоунз насмешливо вскинул брови.
– В самом деле? Если я не ошибаюсь, только одно может так повлиять на походку мужчины.
Себастьян со вздохом вытащил из кармана сюртука маленький кожаный кошелек и отсчитал пять крон.
– Подождал бы еще хоть неделю, – проворчал он с раздражением, припечатав монеты к ладони Джоунза.
Глава 12
В последующие дни Майкл все меньше времени проводил за работой и все больше – с Абби. Однажды он стоял у окна в своем кабинете и смотрел в сад. Он отвечал буквально на все вопросы Сэма и Себастьяна, но слушал их рассеянно и, когда Сэм спросил его по поводу замены двух пушек на одном из кораблей, задумался.
– Кто это? Наверное, Милтон, – ответил он самому себе. – Ему не следует стоять так… черт возьми! Она только чти попала ему прямо по колену. Прошу прощения, джентльмены, пойду покажу жене, как правильно держать крокетный молоток, – бросил он и вышел из комнаты.
– Невероятно, – протянул Себастьян.
– Действительно. – Сэм рассмеялся. – Никогда бы не подумал, что дарфилдский дьявол влюбится.
– Ах, это, – ответил Себастьян. – Я имел в виду, что она никак не научится играть в крокет.
Обитателям Блессинг-Парка казалось, что маркиза хорошо делает почти все. Но Майкл обнаружил по крайней мере три вещи, к которым у нее не было способностей.
Во-первых, вышивание. Абби прилежно трудилась над довольно большим куском полотна, и однажды вечером Майкл попросил разрешения посмотреть, чем именно она занимается. Сияя от гордости, она протянула ему полотно. Он долго изучал его, потом перевернул.
– О, нет! Ты держишь его вверх ногами! – воскликнула она.
– Правда? Ничего не могу понять. Ее красивое лицо вытянулось. – Ну, это же Блессинг-Парк.
– Блессинг-Парк? – удивился Майкл и вгляделся повнимательнее. Краем глаза он заметил на ее лице надежду и в конце концов кивнул: – Ну конечно, Блессинг-Парк.
Второе, что никак не давалось Абби, – это крокет. Она с такой яростью размахивала молотком, что слуги разбегались в стороны всякий раз, когда подходила ее очередь.
Третье, чего никак не могла освоить его жена, – это верховая езда. Сначала Майкл настаивал на том, чтобы Абби ездила на самых смирных лошадках. Когда Абби отказалась от Дездемоны, ссылаясь на непримиримые противоречия между ними, он даже зашел так далеко, что купил у одного из своих фермеров старую рабочую лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87