Из-за высокой влажности дышать было трудно. Над особняком кружили вертолеты, а все флаги на мачтах были наполовину спущены. Вид этих флагов действовал на Джоэла удручающе. Подобная пышность похорон певца рок-н-ролла показалась ему нелепой. А будут ли спущены флаги Калифорнии после его смерти? Джоэл отогнал эту мысль. Он еще очень долго не собирался умирать. После возвращения домой ему надо повидаться с доктором и рассказать, как ужасно он себя чувствует. Он пожалуется доктору на тяжесть в груди, на усталость и депрессию. Надо будет попринимать таблетки, последить за диетой и вновь заняться физическими упражнениями.
Хотя было еще раннее утро, уличные торговцы вовсю сновали среди толпы, собравшейся около высоких кирпичных стен Грейсленда и на бульваре Элвиса Пресли. Плачущие поклонники прижимали к груди тенниски с Элвисом, его фотографии и пластмассовые гитары производства Гонконга. Вульгарность происходящего казалась Джоэлу невыносимой.
Похоронный кортеж должен был появиться через знаменитые музыкальные ворота Грейсленда, и Анджеле хотелось иметь возможность увидеть его целиком. Джоэл провел ее в первые ряды толпы, собравшейся в торговом центре прямо через улицу напротив ворот. Это было непросто, но, несмотря на помятый вид, люди ощущали его властность и расступались перед ними. Джоэл отметил большое количество полицейских и многочисленные машины «скорой помощи», приготовленные для тех, кто будет терять сознание из-за жары или массовой истерии. Настроение толпы беспокоило городские власти — оно вдруг перешло от шумного выражения горестных чувств к почти карнавальному веселью. Женщина в зеленых резиновых тапочках рассказала Анджеле, как в четыре часа утра парень на белом «форде» выскочил на тротуар и наехал на трех дежуривших там девочек-подростков. Две из них уже скончались. Жизнь казалась Джоэлу все более бессмысленной.
Через музыкальные ворота стали заезжать автомобили с участвующими в панихиде, которая должна была состояться в особняке. Анджеле показалось, что в одном из них она заметила Энн-Маргрет. Стоявший рядом мужчина заявил, что видел Джорджа Гамильтона, а по толпе пробежал слух, что через задние ворота проскользнул Берт Рейнольде. Джоэла поразило, как горячо люди интересуются знаменитостями из мира кино, — вряд ли хотя бы одному из этих знаменитостей удалось бы стать членом его загородного клуба.
Джоэл смог бы, наверное, получить доступ на похороны с помощью нескольких телефонных звонков, но отказался от этой идеи. Он был не участником, а сторонним наблюдателем этого плебейского карнавала с громкими криками и чрезмерными эмоциями.
Постепенно жара усиливалась и дышать становилось все труднее. Джоэл принес из торгового центра два складных стульчика, и они сели, наблюдая за воротами в ожидании появления похоронного кортежа.
— А что для тебя важно, Джоэл?
Вопрос был настолько бесцеремонным, что Джоэл решил оставить его без ответа. Анджела подняла волосы с шеи и стала обмахиваться сплющенной красно-белой коробкой от попкорна.
— Для меня важны Сэмми и мои подруги. Твоя дочь. Поездки в Вегас. Посещения церкви. Мне нравится делать прически и проводить время с подругами. Пожилым леди нравятся мои шутки, и со мной они снова чувствуют себя красивыми — и мне это нравится. Но самое важное для меня — это Сэмми. — Она отложила коробку и стала рассматривать один из ногтей, на котором начал слущиваться пурпурно-красный лак. — Я знаю, он стыдится меня — стыдится моей внешности и моего поведения, например того, что я рассказываю, будто Элвис — его отец. Но я не собираюсь менять себя, даже для сына. Я пыталась изменить себя для Фрэнка, но ничего путного из этого не вышло. Человек должен оставаться самим собой. Мне нравится носить яркие шмотки и весело проводить время. А иначе — не успеешь оглянуться, как тебе уже пятьдесят и вспомнить нечего.
Джоэлу было уже пятьдесят девять. Неужели ее слова относились к нему?
— Я живу в одном из прекраснейших особняков Калифорнии, — произнес он холодно. — У меня есть дома по всему миру, автомобили и все, что душа пожелает!
— И несмотря на все это, мне тебя жаль.
Джоэл был взбешен. И откуда у нее столько наглости, чтобы жалеть его?
— Поберегите вашу жалость для того, кто в ней нуждается!
— Наверное, все самое хорошее в жизни обошло вас стороной. — Анджела снова стала обмахиваться коробкой от попкорна. — Вы не верите в Бога и никак не помиритесь со своей дочерью.
— А вот Сюзанну сюда вмешивать не надо!
— Она необыкновенная девушка, добрая и чуткая. Боюсь, что Сэмми причинит ей много страданий. Вы должны поддержать ее.
— В том, что случилось, нет моей вины. Она сама выбрала свой путь, пусть теперь по нему и карабкается!
— Иногда главное в любви заключается в том, чтобы любить человека даже тогда, когда он заставляет тебя страдать. Послушайте, Джоэл, каждый дурак может полюбить идеального человека — того, кто делает все правильно. Но это не требует напряжения души. Душа напрягается лишь тогда, когда продолжаешь любить человека, приносящего тебе страдания.
— Например, вашего мужа? — с издевкой спросил Джоэл. — Вы, женщины, удивительный народ! Вы позволяете мужчинам ездить на вас верхом, потому что вам недостает духа постоять за себя, а потом преподносите свою слабость как жертвенную любовь!
— Любовь никогда не сделает вас слабым. Слабым становишься тогда, когда перестаешь быть самим собой. Это как с Сэмми. Ему хочется превратить меня в кого-нибудь вроде Флоренс Хендерсон. Он никак не успокоится: покупает мне маленькие жемчужные сережки, белые кардиганы. Я всегда благодарю его, но эти вещи не в моем стиле, и, как бы я его ни любила, никогда не позволю ему изменить меня. Вот как я пытаюсь оставаться самой собой. Я продолжаю молиться и не теряю надежды, что все у нас уладится. Точно так же у вас с Сюзанной. Можно и не одобрять ее поступки, но это не значит, что ее следует вычеркнуть из своей жизни.
Лицо Джоэла словно окаменело.
— Никогда не буду иметь дело с предавшим меня человеком!
— Она вас не предавала. Она просто пошла за своей звездой. С вами это никак не связано.
— Никогда не смогу простить ее после того, что она сделала!
— Но, Джоэл, именно в этом и состоит любовь! Иначе это простое пожатие рук.
Джоэл старался не думать о словах Анджелы, но ничего не мог с собой поделать. Неужели эта дешевая, вульгарная женщина знала о жизни то, что от него ускользнуло?
Музыкальные ворота неожиданно отворились. Показался лимузин — такой же белый, как костюмы Элвиса во время шоу в Лас-Вегасе, — за ним другой. Рядом с Джоэлом всхлипнула Анджела. Шестнадцать лимузинов траурной процессии один за другим проследовали через ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141