Гордиан же приблизительно в тринадцатилетнем возрасте был провозглашен императором и принял власть над римлянами. {139}
Историк Геродиан
Несколько рукописей преимущественно XV в. (но лейденская рукопись ХI в. с поправками, сделанными в XV—XVI вв.) сохранили нам сочинение, озаглавленное «История императорской власти после Марка в восьми книгах».
Об авторе этой истории не имеется никаких сведений. Нам приходится довольствоваться тем, что можно извлечь для его биографии из его произведения. Геродиан дает нам некоторые точки опоры для заключения о времени его жизни. В правление императора Коммода (180—192 гг. н. э.) он был в Риме на играх и вместе с другими зрителями видел («мы виде-{143} ли» — I, 15, 4) таких отовсюду привезенных зверей, какими раньше можно было любоваться только на картинах. Столь же ясно говорит Геродиан и о своем присутствии на разнообразных зрелищах во всех театрах и на священнодействиях в правление Септимия Севера (III, 8, 10), отпраздновавшего секулярные игры в 204 г. Третье упоминание (менее ясное) о пребывании в Риме относится ко временам Каракаллы (об этом ниже). Последнее упомянутое в истории Геродиана событие — убийство императоров Максима и Бальбина (VIII, 8, 3—8) в первой половине 238 г. Все это дает основание думать, что Геродиан мог умереть самое раннее в 240 г., а возможно, и значительно позднее (примерно около 255 г.)
Что же касается года рождения Геродиана, то некоторое заключение можно извлечь из его указания: он в противоположность большинству историков описывает недавно прошедшие времена, и то, что помнят его современники, и притом его сведения не заимствованы от других, т. е. не принадлежат к числу тех, которые не поддаются точному знанию и подтверждению свидетельскими показаниями (I, 1, 3). Это признание должно относиться и к начальным главам истории Геродиана, посвященным описанию смерти Марка Аврелия (180 г. н. э.). Если, как не без основания думают, Геродиан был тогда в более или менее сознательном возрасте, то он мог родиться около 165 г.
Очень немногое можно извлечь из сочинения Геродиана об обстоятельствах его жизни. Большая осведомленность историка в событиях, совершавшихся в Антиохии и в близких к последней восточных областях (II, 7, 8—9, 10; 10,7; 14,6; III, 1,4—6; 2,10; 3,4; 4,1,6; 6,9; IV, 8,6; 9,8; 13,8; 15,9; V, 1,1—3; 4,1—2; VI, 4,3—6; 6,2—4), натолкнула ряд исследователей на мысль, что он был родом из Антиохии и долгое время проживал там. Нельзя сомневаться в том, что он жил или бывал в Риме (I, 15, 4; III, 8, 10).
Некоторые попытки расширить наши сведения о жизни Геродиана не привели к положительным результатам. Это, во-первых, неудачная попытка отождествить его с грамматиком Геродианом Техником. Против возможности считать их одним и тем же лицом говорят как соображения хронологического порядка, так и известные нам обстоятельства жизни грамматика. Последний жил в правление Марка Аврелия, {144} тогда как историк должен был быть совсем юным еще в правление Коммода; кроме того, грамматик всю жизнь занимался наукой, историк же начал писать свой труд, побывав на разных должностях.
Не более удачным оказалось предположение, что в одной латинской надписи можно усмотреть упоминание о нашем Геродиане. Надпись относится ко времени Септимия Севера или его сына Каракаллы. Этот эпиграфический текст составлен в честь некоего Тиберия Клавдия Геродиана, легата провинции Сицилии, судьи и патрона Панормитанской колонии, т. е. явно в честь сенатора, каковым наш Геродиан быть не мог.
Хронологический охват истории Геродиана — 59 лет: от смерти Марка Аврелия в 180г. н. э. до начала единоличного правления Гордиана III — 238 г. н. э. Это соответствует словам самого историка, который, говоря в начале своего труда об особенностях описываемого времени, ограничивает последнее 60 годами (I, 1, 5). В другом месте он говорит уже о 70 годах (II, 15, 7). Это противоречие часть ученых предлагает устранить путем исправления текста, т. е. и во втором случае читать «шестьдесят». Было высказано и очень вероятное предположение, что в процессе написания своего труда Геродиан изменил первоначальное намерение и принял решение (оставшееся, впрочем, неосуществленным) расширить рамки своей истории .
Труд Геродиана в том виде, в каком мы его имеем, был, скорее всего, закончен вскоре после 239 г. Впрочем, была выдвинута как возможная и более поздняя дата — царствование Филиппа Араба (244—249 гг.); основанием для такого мнения {145} послужили очень сдержанные упоминания о Гордиане III, которые не подходят для времени его правления.
Общий план «Истории» Геродиана следующий:
Кн. I — проэмий, смерть Марка Аврелия, правление Коммода.
Кн. II — правление Пертинакса, правление Дидия Юлиана, провозглашение императором Септимия Севера, его прибытие в Рим, его выступление против Нигера.
Кн. III — борьба Севера против Нигера и против Альбина, правление Севера.
Кн. IV — совместное правление Антонина (Каракаллы) и Геты, убийство Геты, единоличное правление Антонина, убийство Антонина и начало правления Макрина.
Кн. V — правление Макрина, правление Антонина (Гелиогабала).
Кн. VI — правление Севера Александра.
Кн. VII — правление Максимина, провозглашение Гордиана I, гибель Гордиана I (и Гордиана II), провозглашение Максима и Бальбина (и Гордиана III) цезарями.
Кн. VIII — поход Максимина на Италию, осада Аквилеи и гибель Максимина, совместное правление Максима и Бальбина, их гибель и провозглашение Гордиана III.
В центре внимания Геродиана всегда император — его личность и деятельность, образ жизни и судьба. История, с точки зрения Геродиана, почти целиком укладывается в рамки биографий императоров. Однако план и характер изложения у Геродиана очень далек от биографических схем Светония и «Scriptores Historiae Augustae» (SHA); если мы что-нибудь узнаем из этой области, то лишь попутно, когда это требуется по ходу какого-нибудь рассказа. Преисполненный глу-{146} бокого уважения к императорской власти и ее носителям, Геродиан старается по возможности избежать всего того, что слишком компрометировало личность императоров.
Риторическое образование историка и его литературный талант особенно сказываются в его рассказах о событиях, речах и экскурсах. Рассказы его всегда красочны и эффектны. Резко очерчены ситуации, намерения и действия персонажей, их высказывания подаются ярко; каждая данная сцена плотно примыкает к рамкам того повествования, часть которого она составляет.
Довольно многочисленные речи, само собой разумеется, составлены самим историком; впрочем, Геродиан достаточно ясно предупреждает читателя об этом, когда по поводу той или иной речи говорит, что было сказано «примерно такое». О речах Геродиана некоторые отзываются как о бесцветных, не дающих ничего сравнительно с окружающим их контекстом и лишь в большей степени, чем основной текст, снабженных сентенциями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Историк Геродиан
Несколько рукописей преимущественно XV в. (но лейденская рукопись ХI в. с поправками, сделанными в XV—XVI вв.) сохранили нам сочинение, озаглавленное «История императорской власти после Марка в восьми книгах».
Об авторе этой истории не имеется никаких сведений. Нам приходится довольствоваться тем, что можно извлечь для его биографии из его произведения. Геродиан дает нам некоторые точки опоры для заключения о времени его жизни. В правление императора Коммода (180—192 гг. н. э.) он был в Риме на играх и вместе с другими зрителями видел («мы виде-{143} ли» — I, 15, 4) таких отовсюду привезенных зверей, какими раньше можно было любоваться только на картинах. Столь же ясно говорит Геродиан и о своем присутствии на разнообразных зрелищах во всех театрах и на священнодействиях в правление Септимия Севера (III, 8, 10), отпраздновавшего секулярные игры в 204 г. Третье упоминание (менее ясное) о пребывании в Риме относится ко временам Каракаллы (об этом ниже). Последнее упомянутое в истории Геродиана событие — убийство императоров Максима и Бальбина (VIII, 8, 3—8) в первой половине 238 г. Все это дает основание думать, что Геродиан мог умереть самое раннее в 240 г., а возможно, и значительно позднее (примерно около 255 г.)
Что же касается года рождения Геродиана, то некоторое заключение можно извлечь из его указания: он в противоположность большинству историков описывает недавно прошедшие времена, и то, что помнят его современники, и притом его сведения не заимствованы от других, т. е. не принадлежат к числу тех, которые не поддаются точному знанию и подтверждению свидетельскими показаниями (I, 1, 3). Это признание должно относиться и к начальным главам истории Геродиана, посвященным описанию смерти Марка Аврелия (180 г. н. э.). Если, как не без основания думают, Геродиан был тогда в более или менее сознательном возрасте, то он мог родиться около 165 г.
Очень немногое можно извлечь из сочинения Геродиана об обстоятельствах его жизни. Большая осведомленность историка в событиях, совершавшихся в Антиохии и в близких к последней восточных областях (II, 7, 8—9, 10; 10,7; 14,6; III, 1,4—6; 2,10; 3,4; 4,1,6; 6,9; IV, 8,6; 9,8; 13,8; 15,9; V, 1,1—3; 4,1—2; VI, 4,3—6; 6,2—4), натолкнула ряд исследователей на мысль, что он был родом из Антиохии и долгое время проживал там. Нельзя сомневаться в том, что он жил или бывал в Риме (I, 15, 4; III, 8, 10).
Некоторые попытки расширить наши сведения о жизни Геродиана не привели к положительным результатам. Это, во-первых, неудачная попытка отождествить его с грамматиком Геродианом Техником. Против возможности считать их одним и тем же лицом говорят как соображения хронологического порядка, так и известные нам обстоятельства жизни грамматика. Последний жил в правление Марка Аврелия, {144} тогда как историк должен был быть совсем юным еще в правление Коммода; кроме того, грамматик всю жизнь занимался наукой, историк же начал писать свой труд, побывав на разных должностях.
Не более удачным оказалось предположение, что в одной латинской надписи можно усмотреть упоминание о нашем Геродиане. Надпись относится ко времени Септимия Севера или его сына Каракаллы. Этот эпиграфический текст составлен в честь некоего Тиберия Клавдия Геродиана, легата провинции Сицилии, судьи и патрона Панормитанской колонии, т. е. явно в честь сенатора, каковым наш Геродиан быть не мог.
Хронологический охват истории Геродиана — 59 лет: от смерти Марка Аврелия в 180г. н. э. до начала единоличного правления Гордиана III — 238 г. н. э. Это соответствует словам самого историка, который, говоря в начале своего труда об особенностях описываемого времени, ограничивает последнее 60 годами (I, 1, 5). В другом месте он говорит уже о 70 годах (II, 15, 7). Это противоречие часть ученых предлагает устранить путем исправления текста, т. е. и во втором случае читать «шестьдесят». Было высказано и очень вероятное предположение, что в процессе написания своего труда Геродиан изменил первоначальное намерение и принял решение (оставшееся, впрочем, неосуществленным) расширить рамки своей истории .
Труд Геродиана в том виде, в каком мы его имеем, был, скорее всего, закончен вскоре после 239 г. Впрочем, была выдвинута как возможная и более поздняя дата — царствование Филиппа Араба (244—249 гг.); основанием для такого мнения {145} послужили очень сдержанные упоминания о Гордиане III, которые не подходят для времени его правления.
Общий план «Истории» Геродиана следующий:
Кн. I — проэмий, смерть Марка Аврелия, правление Коммода.
Кн. II — правление Пертинакса, правление Дидия Юлиана, провозглашение императором Септимия Севера, его прибытие в Рим, его выступление против Нигера.
Кн. III — борьба Севера против Нигера и против Альбина, правление Севера.
Кн. IV — совместное правление Антонина (Каракаллы) и Геты, убийство Геты, единоличное правление Антонина, убийство Антонина и начало правления Макрина.
Кн. V — правление Макрина, правление Антонина (Гелиогабала).
Кн. VI — правление Севера Александра.
Кн. VII — правление Максимина, провозглашение Гордиана I, гибель Гордиана I (и Гордиана II), провозглашение Максима и Бальбина (и Гордиана III) цезарями.
Кн. VIII — поход Максимина на Италию, осада Аквилеи и гибель Максимина, совместное правление Максима и Бальбина, их гибель и провозглашение Гордиана III.
В центре внимания Геродиана всегда император — его личность и деятельность, образ жизни и судьба. История, с точки зрения Геродиана, почти целиком укладывается в рамки биографий императоров. Однако план и характер изложения у Геродиана очень далек от биографических схем Светония и «Scriptores Historiae Augustae» (SHA); если мы что-нибудь узнаем из этой области, то лишь попутно, когда это требуется по ходу какого-нибудь рассказа. Преисполненный глу-{146} бокого уважения к императорской власти и ее носителям, Геродиан старается по возможности избежать всего того, что слишком компрометировало личность императоров.
Риторическое образование историка и его литературный талант особенно сказываются в его рассказах о событиях, речах и экскурсах. Рассказы его всегда красочны и эффектны. Резко очерчены ситуации, намерения и действия персонажей, их высказывания подаются ярко; каждая данная сцена плотно примыкает к рамкам того повествования, часть которого она составляет.
Довольно многочисленные речи, само собой разумеется, составлены самим историком; впрочем, Геродиан достаточно ясно предупреждает читателя об этом, когда по поводу той или иной речи говорит, что было сказано «примерно такое». О речах Геродиана некоторые отзываются как о бесцветных, не дающих ничего сравнительно с окружающим их контекстом и лишь в большей степени, чем основной текст, снабженных сентенциями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60