ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Вот он-то и возглавил формирования басмачей, которые захватили власть в тогдашней Бухарской народной республике. Но и эта попытка оторвать среднеазиатские территории не удалась. Сам генерал был убит в одном из боев.
Отряды его сподвижников Ибрагим-бека и Джунанд-хана перебазировались на территорию Персии и Афганистана .
В начале тридцатых годов басмачи вновь активизировали свою деятельность, перейдя к тактике глубоких рейдов на советскую территорию. Мобильный, хорошо вооруженный конный отряд в полтораста сабель, действовавший в привычной среде и знакомой местности, был способен натворить немало бед. Басмачи совершали неожиданные налеты на пограничные заставы, учреждения местной власти, хозяйственные объекты, учиняли расправы над неугодными.
В этих условиях результативность действий пограничных и внутренних войск, органов внутренних дел и регулярных частей РККА во многом зависела от наличия упреждающей информации о планах налетчиков (именно так переводится басмач с туркменского), маршрутах их движения, местах перехода государственной границы, их численности, вооружении, наконец, агентуре как в пограничной зоне, так и в более удаленных районах. Оперативная работа на этом участке содействовала успеху мер по ликвидации басмачества. Немаловажным было и то обстоятельство, что внедрение агентуры в басмаческую среду позволило более предметно отслеживать устремления иностранных разведок в части использования этого контингента. Некоторые спецслужбы, даже такие экзотические в этом регионе, как японские, занимались вербовкой бывших басмачей на предмет подготовки из их числа диверсионных групп, которые предполагалось задействовать в случае вовлечения СССР в большую войну. Одним из них стал «Громов».
«Громов» родился в Тедженском районе Туркмении. Юношей, как и многие его сверстники, стал басмачом, попал к Ибрагим-беку, правда, в серьезных делах ему участвовать не пришлось. Когда отряд развалился, вернулся в родной аул, а потом перебрался в Теджен, стал совслужащим и мирно жил лет десять. В период коллективизации был арестован, его судили за содействие баям в срыве хлебозаготовок и приговорили к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. Басмаческое прошлое, очевидно, сыграло свою роковую роль.
В силу каких объективных причин выбор пал на «Громова», из просмотренных архивных документов неясно, но в 1932 году он был уже выведен с разведывательным заданием в Мешхед .
По легенде бежал из заключения — такое бывало — и с помощью контрабандистов ушел на сопредельную сторону. Был, конечно, риск, что «Громов», оказавшись за рубежом, откажется от сотрудничества, но этого, как показали дальнейшие события, не случилось. Он, познавший на собственном опыте проявления крайнего национализма и осознавший его пагубность для нации, стал одним из идеологически преданных нам людей.
Мешхед был выбран потому, что, во-первых, в этом городе базировались значительные силы басмачей и, во-вторых, что было еще важнее, там находился его приятель по басмаческому отряду Шукур, который по наведенной нашей резидентурой в стране справке сотрудничал с английской разведкой. Именно поэтому была надежда, что он поможет устроиться и своему другу, во всяком случае, ввести его в круг своих связей.
Шукуру многие завидовали, поскольку англичане платили ему приличные по тамошним меркам деньги, по этой причине кое-кто и недолюбливал. А ему хотелось иметь компаньона, тем более что он чувствовал бы себя старшим в этой связке. В общем, все так и получилось.
«Громова», конечно, проверяли и те, кто его послал, и те, кто принял в свой стан. Его мешхедское начальство вышло через надежных людей на родственников перебежчика, их опрашивали. Все говорили одно и то же: басмачествовал, был на рядовой работе, посадили, бежал, куда — не известно, наверное, за кордон.
От «Громова» тем временем стала поступать информация о людях из числа активной части эмиграции, которая реализовывалась различными службами госбезопасности с соблюдением должных мер по безопасности источника. Поступали сведения и об интересе иностранных разведок к басмачам.
Как то Шукур сказал «Громову», что им заинтересовался его шеф, сотрудник английской разведки майор Дженкинс, и дал несколько советов, как вести себя в разговоре с англичанином. Пошли вдвоем: Шукур, представляя друга, сказал, что это тот самый туркмен, о котором он много рассказывал. Английский офицер был очень приветлив, заметил, что слышал о собеседнике много хорошего и уверен, что тот станет своим человеком в их кругу. Не преминул подробно расспросить о прошлом, службе в отряде, работе на родине, причинах ареста чекистами, обстоятельствах побега, обстановке и порядках в лагере. Очевидно, ответами был удовлетворен.
В следующий визит «смотрины» продолжились. На беседе присутствовал еще один англичанин, не считавший нужным называть себя, очевидно, начальник Дженкинса. Рекомендуя ему «Громова », майор подчеркнул, что это надежный человек, работает хорошо. Аудиенция включала лирическое отступление. Вошла дама, оказавшаяся женой английского офицера, которая сделала две карандашные зарисовки «Громова». Еще бы — экзотика, живой басмач, да к тому же совсем недавно ускользнувший от большевиков. Она так много наслышана об этих людях от мужа и других британских офицеров. И то сказать: непривычный облик, воинственное выражение лица, неизменная баранья шапка-папаха, надвинутая на самые брови. Все впечатляло и просилось на ватман.
А потом началась интенсивная работа. Особый интерес майор проявлял к перебежчикам-туркменам, служившим в Красной Армии, и поставил перед «Громовым» задачу сообщать ему характеризующие их данные. Затем, как установил «Громов», англичанин лично беседовал с каждым из них, причем много внимания уделял сведениям о национальных частях, которые тогда существовали в РККА. Подробно расспрашивал перебежчиков о командном составе и настроениях военнослужащих. Одобрительно прореагировал на сообщение о том, что командиры в национальных частях в основном, как он сам выразился, из националов, улыбнувшись при этом, как показалось «Громову», каким-то своим сокровенным мыслям.
В дальнейшем майор переложил часть работы на «Громова» — ему надлежало проводить первичный опрос перебежчиков по той же схеме, какой придерживался сам английский разведчик.
Однажды в разговоре с «Громовым» Шукур поделился сведениями о том, что англичане направляют в Ашхабад ходока к родственникам политрука, проходящего службу в одной из национальных частей, — что-то, видимо затевается. О сигнале от «Громова» была информирована военная контрразведка. Оперативная информация поступала от него и в последующем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88