Я планирую, а он строит согласно моим планам. И не пытается спорить со мной.
У нас вполне нормальные деловые отношения.
– Для вас – да, – ответила я.
– А куда еще он может от меня уйти? – она подошла к нам совсем близко, продолжая, однако, держать свой фазер наготове.
– Я хотела бы заставить руководство Федерации обратить внимание на наше устройство и осознать его потенциал и возможности применения. Именно так, – крошечные голубые глаза Морни сузились от охватившего ее возбуждения – она представила себе свое будущее.
Я решила рискнуть уточнить ее взгляд на это будущее и сделала шаг к ней.
Однако меня остановили: ее фазер вздрогнул, а взгляд мгновенно прояснился. За спиной профессора охранники тоже подняли свои винтовки, и я оказалась сразу в полудюжине прицелов.
Для теоретических выводов этого оказалось вполне достаточно.
– Пайпер, не надо делать глупостей, хорошо? – усмехнулась Морни. – Вы всегда отличались чрезмерной воинственностью, не так ли? Но вы ошибаетесь: не все ученые-теоретики далеки от реальной жизни и способны оценить свое творение с разных сторон.
Ее тон стал откровенно вызывающим, а зубы почему-то показались мне похожими на волчьи клыки.
– Главное в таком деле – это размах! Если испытания сверхускорителя пройдут успешно, я стану самой главной силой в новой Федерации, силой, с которой будут вынуждены считаться все.
– Ваши слова звучат, почти как у Риттенхауза, – ответила я.
– У него были свои планы. Но все закончилось провалом. Теперь моя очередь. Скоро сюда прибудет космический корабль, и я потребую, чтобы капитан Кирк взял на себя обязанности посланника от всей Федерации. Во время нашей беседы мы будем разговаривать на равных.
Ее тон казался небрежным, но смысл сказанного был наверняка обдуман ею заранее. С такими доводами не поспоришь. Даже Риттенхауз уважал возможности своих врагов. По-видимому, это совершенно не относилось к Морни. А такое качество делало ее еще более непредсказуемой и опасной. Я замолчала, не собираясь вступать с ней в бессмысленный спор. Кирк был прав, когда собирался сам иметь дело со своенравной дамой, стоявшей передо мной. По-видимому, меня она просто не воспринимала всерьез.
Или пока еще не воспринимала…
Морни слегка повернула голову в сторону Перрена, который вошел вслед за ней и начал пробираться через плотно стоявших охранников.
Увидев его, я сразу же подняла руку вверх, пытаясь привлечь внимание вулканца. Я почувствовала свою полную беспомощность, ощутив, как задрожала моя поднятая рука. С трудом выговаривая слова, я обратилась к нему:
– Перрен, вы уверены в том, что полностью отдаете себе отчет, в какое скверное дело влипли? Вы знаете о том, что профессор Морни собирается выставить технологию сверхускорений на открытую продажу и сдать ее любому, кто назначит максимальную цену? Вы не подумали о том, сколько жизней унесут последующие за этим звездные войны?
Морни громко рассмеялась в ответ, а Перрен слегка наклонил голову.
– Я все обдумал, – просто ответил он. – Потенциальные выгоды оправдывают такой риск.
– Но ведь должны быть и соображения морали, еще более важные, возразила я. – Вы ведь не хотите отдать технологию сверхускорений и получения трилития в руки, например, толианов? Или ромуланцев? Или Клингонов?
Его глаза-многоугольники взглянули на Морни.
– Оставьте это грязное дело, – обратилась я к нему уже с открытой просьбой, – пока оно вообще не вышло из-под контроля. Не рискуйте играть в волейбол столь опасной штуковиной. Морни бессильна без вашей помощи и хорошо знает об этом. Откажитесь от сотрудничества с ней.
На мгновение бесстрастное лицо Перрена накрыла тень сомнения, и он слегка нахмурился. Мне этого было достаточно: я поняла, что мои слова внесли в его представления тот элемент дисгармонии, которого он так боялся, в глазах мелькнула неопределенность, и даже Морни не могла ее не заметить.
– На пути к этому решению мне пришлось нелегко, – признался Перрен. Часто бывает так, что мы выбираем не между правильным и неправильным, а между разными вариантами второго. Решение далось мне с трудом, но выбор все равно должен был состояться, и я сделал его уже давно.
– Тогда примите новое решение, – не уступала я. – Разве изменить мнение после того, как появились новые факты, не делает чести любому уму?
Морни снова рассмеялась, и в ее смехе прозвучали даже довольно приятные для слуха нотки. Затем она обратилась к Перрену.
– Мы должны продолжить наше сотрудничество. Вы ведь потратили на этот проект уже около пятнадцати лет. Стоит ли бросать все дело, не доведя его до конца? Сейчас, когда впереди появилась возможность обеспечить мир для целой Галактики, не так ли? – затем она повернулась в нашу сторону и начала говорить о Перрене так, словно его и не было рядом с нами, – Как он может вернуться на Вулкан и объяснить своей семье и спонсорам, что он пожертвовал единством Галактики, испугавшись какого-то гипотетического риска? Все обязательно закончится для него глубоким унижением.
Под действием такого рода логики и ввиду опасности потерять Перрена в результате сладких уговоров Морни, Сарда решил напрямую обратиться к своему учителю.
– Вам нужно обдумать все сначала, Перрен. По моральным соображениям.
После этих слов Морни нажала на пусковую кнопку. Удар ионизированных частиц пришелся прямо в его грудь. Сарда оказался отброшенным к стене, его руки и ноги начали сводить повторяющиеся приступы судорог. На помощь к нему метнулся Скеннер, ему с трудом удалось удержать Сарду от падения. Но когда я тоже попыталась подойти к ним, на моем пути встала Морни, и мне не осталось ничего, иного, как в бездействии наблюдать за тем, как мой друг-вулканец, ради спасения которого я и появилась здесь, превратился в извивающуюся от боли и обездвиженную жертву жестокой и вероломной натуры Морни.
В первый момент, когда фазерный заряд поразил Сарду, мне показалось, что орудие было установлено в режим максимальной мощности – для разрушения и уничтожения жертвы. Я не была готова к такому повороту событий. Но оказалось, что переключатель фазера Морни был установлен на минимум, и она не лгала, когда говорила о том, что Сарда еще может ей понадобиться.
Вероятно, она не хотела еще его убивать. Или все это предназначалось для Перрена: если бы его здесь не оказалось возможно, она бы решилась и на худшее?
То, с какой легкостью профессор прибегла к помощи фазера, оставляло все ее угрозы в силе.
– Всем понятно? – огрызнулась она. – Я не собираюсь играть в игрушки, – она качнула дулом своего оружия в мою сторону. Возможно, Морни заметила что-то опасное для себя в моих глазах, то, о чем не подозревала я сама.
Когда к ней снова вернулось хладнокровие, то она сразу же посмотрела в сторону Перрена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
У нас вполне нормальные деловые отношения.
– Для вас – да, – ответила я.
– А куда еще он может от меня уйти? – она подошла к нам совсем близко, продолжая, однако, держать свой фазер наготове.
– Я хотела бы заставить руководство Федерации обратить внимание на наше устройство и осознать его потенциал и возможности применения. Именно так, – крошечные голубые глаза Морни сузились от охватившего ее возбуждения – она представила себе свое будущее.
Я решила рискнуть уточнить ее взгляд на это будущее и сделала шаг к ней.
Однако меня остановили: ее фазер вздрогнул, а взгляд мгновенно прояснился. За спиной профессора охранники тоже подняли свои винтовки, и я оказалась сразу в полудюжине прицелов.
Для теоретических выводов этого оказалось вполне достаточно.
– Пайпер, не надо делать глупостей, хорошо? – усмехнулась Морни. – Вы всегда отличались чрезмерной воинственностью, не так ли? Но вы ошибаетесь: не все ученые-теоретики далеки от реальной жизни и способны оценить свое творение с разных сторон.
Ее тон стал откровенно вызывающим, а зубы почему-то показались мне похожими на волчьи клыки.
– Главное в таком деле – это размах! Если испытания сверхускорителя пройдут успешно, я стану самой главной силой в новой Федерации, силой, с которой будут вынуждены считаться все.
– Ваши слова звучат, почти как у Риттенхауза, – ответила я.
– У него были свои планы. Но все закончилось провалом. Теперь моя очередь. Скоро сюда прибудет космический корабль, и я потребую, чтобы капитан Кирк взял на себя обязанности посланника от всей Федерации. Во время нашей беседы мы будем разговаривать на равных.
Ее тон казался небрежным, но смысл сказанного был наверняка обдуман ею заранее. С такими доводами не поспоришь. Даже Риттенхауз уважал возможности своих врагов. По-видимому, это совершенно не относилось к Морни. А такое качество делало ее еще более непредсказуемой и опасной. Я замолчала, не собираясь вступать с ней в бессмысленный спор. Кирк был прав, когда собирался сам иметь дело со своенравной дамой, стоявшей передо мной. По-видимому, меня она просто не воспринимала всерьез.
Или пока еще не воспринимала…
Морни слегка повернула голову в сторону Перрена, который вошел вслед за ней и начал пробираться через плотно стоявших охранников.
Увидев его, я сразу же подняла руку вверх, пытаясь привлечь внимание вулканца. Я почувствовала свою полную беспомощность, ощутив, как задрожала моя поднятая рука. С трудом выговаривая слова, я обратилась к нему:
– Перрен, вы уверены в том, что полностью отдаете себе отчет, в какое скверное дело влипли? Вы знаете о том, что профессор Морни собирается выставить технологию сверхускорений на открытую продажу и сдать ее любому, кто назначит максимальную цену? Вы не подумали о том, сколько жизней унесут последующие за этим звездные войны?
Морни громко рассмеялась в ответ, а Перрен слегка наклонил голову.
– Я все обдумал, – просто ответил он. – Потенциальные выгоды оправдывают такой риск.
– Но ведь должны быть и соображения морали, еще более важные, возразила я. – Вы ведь не хотите отдать технологию сверхускорений и получения трилития в руки, например, толианов? Или ромуланцев? Или Клингонов?
Его глаза-многоугольники взглянули на Морни.
– Оставьте это грязное дело, – обратилась я к нему уже с открытой просьбой, – пока оно вообще не вышло из-под контроля. Не рискуйте играть в волейбол столь опасной штуковиной. Морни бессильна без вашей помощи и хорошо знает об этом. Откажитесь от сотрудничества с ней.
На мгновение бесстрастное лицо Перрена накрыла тень сомнения, и он слегка нахмурился. Мне этого было достаточно: я поняла, что мои слова внесли в его представления тот элемент дисгармонии, которого он так боялся, в глазах мелькнула неопределенность, и даже Морни не могла ее не заметить.
– На пути к этому решению мне пришлось нелегко, – признался Перрен. Часто бывает так, что мы выбираем не между правильным и неправильным, а между разными вариантами второго. Решение далось мне с трудом, но выбор все равно должен был состояться, и я сделал его уже давно.
– Тогда примите новое решение, – не уступала я. – Разве изменить мнение после того, как появились новые факты, не делает чести любому уму?
Морни снова рассмеялась, и в ее смехе прозвучали даже довольно приятные для слуха нотки. Затем она обратилась к Перрену.
– Мы должны продолжить наше сотрудничество. Вы ведь потратили на этот проект уже около пятнадцати лет. Стоит ли бросать все дело, не доведя его до конца? Сейчас, когда впереди появилась возможность обеспечить мир для целой Галактики, не так ли? – затем она повернулась в нашу сторону и начала говорить о Перрене так, словно его и не было рядом с нами, – Как он может вернуться на Вулкан и объяснить своей семье и спонсорам, что он пожертвовал единством Галактики, испугавшись какого-то гипотетического риска? Все обязательно закончится для него глубоким унижением.
Под действием такого рода логики и ввиду опасности потерять Перрена в результате сладких уговоров Морни, Сарда решил напрямую обратиться к своему учителю.
– Вам нужно обдумать все сначала, Перрен. По моральным соображениям.
После этих слов Морни нажала на пусковую кнопку. Удар ионизированных частиц пришелся прямо в его грудь. Сарда оказался отброшенным к стене, его руки и ноги начали сводить повторяющиеся приступы судорог. На помощь к нему метнулся Скеннер, ему с трудом удалось удержать Сарду от падения. Но когда я тоже попыталась подойти к ним, на моем пути встала Морни, и мне не осталось ничего, иного, как в бездействии наблюдать за тем, как мой друг-вулканец, ради спасения которого я и появилась здесь, превратился в извивающуюся от боли и обездвиженную жертву жестокой и вероломной натуры Морни.
В первый момент, когда фазерный заряд поразил Сарду, мне показалось, что орудие было установлено в режим максимальной мощности – для разрушения и уничтожения жертвы. Я не была готова к такому повороту событий. Но оказалось, что переключатель фазера Морни был установлен на минимум, и она не лгала, когда говорила о том, что Сарда еще может ей понадобиться.
Вероятно, она не хотела еще его убивать. Или все это предназначалось для Перрена: если бы его здесь не оказалось возможно, она бы решилась и на худшее?
То, с какой легкостью профессор прибегла к помощи фазера, оставляло все ее угрозы в силе.
– Всем понятно? – огрызнулась она. – Я не собираюсь играть в игрушки, – она качнула дулом своего оружия в мою сторону. Возможно, Морни заметила что-то опасное для себя в моих глазах, то, о чем не подозревала я сама.
Когда к ней снова вернулось хладнокровие, то она сразу же посмотрела в сторону Перрена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73