Он озабоченно следил за мной своими крохотными красными глазками.
— Ты, раб! — сказал он спустя какое-то время. — Я приказываю тебе вернуть меня в мой переместитель!
— Неверный тон ты взял, Крысомордик, — ответил я ему. — Я здоров, вооружен, и нахожусь у себя дома. А ты — умирающий чужак. Ну, что вы, к черту, за народ, и что вам здесь нужно?
— Я, — начал он внушительно, — главный генерал граф (по-нашему барон) Свфт. Я имею честь командовать Второй Волной Благородного Прилива. Увы, я болен. Я, победивший миллион врагов, едва могу поднять руку! Будь это не так, я не стал бы покорно подчиняться дерзкому допросу! Я должен незамедлительно вновь принять командование!
Он сделал попытку сбросить одеяло, но бессильно рухнул, скрипя длинными желтыми резцами.
— Лучше не волнуйтесь, генерал, — сказал я, стараясь говорить успокаивающим тоном. Но он рванулся в мою сторону, рыча:
— Не пытайся взять покровительственный тон с тем, кто выше тебя, мразь!
— Мое имя Байярд, — сказал я ему, — полковник Байярд из Службы наблюдения Сети. Вы — мой военнопленный, и, мне кажется, умнее было бы вам вести себя как следует. Кстати, почему вы оказались здесь?
— Высшая привилегия и несомненное предназначение Благородного Народа — занимать и использовать все подходящие плоскости многопорядкового Целого,
— объявил он. — С этой целью я вызвался провести разведку Второго Разрушения — в одиночку, конечно, ибо как я мог позволить низшему созданию разделить мою высокую судьбу?
— В одиночку? Да вас тысячи, и прибывают все новые, пока я тут сижу и пытаюсь разобраться, какого черта вам надо.
— При моем первоначальном проникновении через Разрушение, — объяснил он, — я нашел скопление жизнепригодных плоскостей в глубине запретного сектора. Я сообщил об этом в штаб-квартиру и предложил осуществить настоящую миссию под общим командованием Генерал-капитана, Его имперского высочества Принца Избранных.
— Что вам нужно? — допытывался я.
— Нам требуется территория, как жизненное пространство для Благородного Народа, — ответил он мне, как будто я заставил его объяснять очевидное. — Честно говоря, — продолжил он, — при моем первом посещении в районе, занятом огромной пустыней в этой плоскости, я не увидел никаких признаков жизни, и мы считали, что занимаем необитаемую плоскость. Мы не подозревали о присутствии вашего воинственного народа, родственного, как мы обнаружили, отвратительным йилпам, вездесущим вредителям-приматам Йлоккии, шныряющим паразитам, кишащим в наших фруктовых деревьях и, — добавил он с издевкой, — на свалках. А, возможно, их более крупным родственникам, живущим в джунглях, монгам. Вы нападали на нас, как только нас видели. Естественно, мы отвечали тем же. Вы называете это «война» на одном из ваших диалектов — у нас для этого нет слова. Благородный народ Йлоккии миролюбив и живет в мире.
— Я видел, как некоторые из ваших «благородных» едят своих погибших товарищей, — сказал я с заметным неодобрением. — Иногда даже и прежде, чем те погибнут. Что в этом благородного?
— Ах, мои бедные ребята голодают, — опечалился Свфт. — Дома мы всегда дожидаемся, когда наступит гибель мозга, и только потом начинаем.
— Вы и людей едите, — напомнил я ему, — по крайней мере, пытаетесь ими закусывать. Нам это не нравится.
Он помотал своей узкой головой.
— Мне тоже, — вздохнул он. — От людей ужасная изжога. А мы и без того уже достаточно больны. По правде говоря, именно болезнь пригнала нас сюда.
— Ага! Наконец-то я слышу правду!
— Я всегда говорил правду, — оскорбился чужак. — В Великой Йлоккии болезнь свирепствует, убивая целые города: наша цивилизация гибнет! Города стали склепами, где бродят мародеры, нападающие на беззащитных! Вы, существа разумные, должны, конечно, сделать все возможное, чтобы смягчить столь ужасные страдания!
— Наш альтруизм не зашел настолько далеко, чтобы позволить вам захватить НАШ мир и разрушить НАШУ цивилизацию, — отпарировал я. — Вам придется прекратить вторжение, генерал, и найти другое решение. Попробуйте сектор тридцать пять: там широкая полоса необитаемых Линий, где, насколько мы смогли определить, млекопитающие не выжили, и миром правят насекомые.
— Ха! — плюнул он. — Вы бы хотели отправить Благородный Народ в какую-то блошиную дыру? Вы пожалеете о своей дерзости, полковник!
— Сомневаюсь, генерал, — сказал я ему. — Но главный вопрос, который стоит перед нами, — это не ваши чувства, и не мои. Вопрос в том, как мне убедить вас, что ваше вторжение не даст результата, прежде чем обе стороны понесут невосполнимые потери?
— Ваше слово «вторжение», означающее насильственный захват территории, по праву принадлежащей другим, неприменимо, — огрызнулся он. — Мы здесь не обнаружили населения благородного происхождения и никогда не подозревали о наличии разумных существ — особенно йилпов-переростков или монгов. Мы явились сюда как мирные поселенцы, чтобы обжить необитаемый мир.
— Вы должны были очень быстро обнаружить свою ошибку, — указал я ему. — Не могли же вы вообразить, что встретившиеся вам здания и механизмы — это природные образования.
— Вы, монги, — заявил он.
— Люди, — поправил я его.
— Ну ладно, люмонги, если вам это так важно, — нетерпеливо отмел он, — и мы, йлокки, тоже часть природы, и все, что мы делаем, — это природное. Настолько же, как, скажем, гнездо птицы, или соты пчелы, плотина бобра, лабиринт личинки, паутина паука, и так далее. Я признаю, что испытал некоторые сомнения, увидев то, что явно было городом, хотя и чрезмерно просторным и затопленным светом.
— Впервые кто-то так характеризует Стокгольм, — заметил я. — Почему вы не прекратили вторжение, когда увидели, что здесь есть цивилизация? И перестаньте притворяться, будто не знали этого: все ваши точки входа расположены в главных городах.
Он отмел это слабым жестом:
— Подходящие места для городов, — сообщил он назидательно, — постоянны во всех плоскостях. Мы — что вполне естественно — расположили свои лагеря отправки в наших городах — следовательно, мы прибыли в ваши.
— А как насчет первого раза, — поддел я его, — когда, по вашему утверждению, вы прибыли в пустыню?
— Экспериментальное переместительное устройство расположено на крошечном островке в море Опустошения по соображениям безопасности, — проворчал он.
— Вам следовало пойти на попятный, как только вы увидели первый город,
— настаивал я.
— Невозможно! — прохрипел больной чужак. — Осуществление плана зашло слишком далеко, и еще осталась необходимость убежать от болезни!
— Почему вы не создали вакцины против этого заболевания? — поинтересовался я.
Он, казалось, был озадачен.
— Я, конечно, вспоминаю это слово, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54