ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Но чего?
Она плотнее запахнула вокруг, своего костлявого торса черное полудлинное кожаное, пальто фирмы «Прада» и убыстрила шаг. Металлические ворота в галерею были закрыты. «Словно вхожу в тюрьму», — почему-то подумала Аманда, запирая их за собой.
Поднимаясь в старом грузовом лифте, она раздраженно упрекала себя за то, что до сих пор в доме нет нормального пассажирского. Аманда вышла, нажала кнопку выключателя. Холодный свет упал на дубовый паркет, покрывающий ничем не украшенное пространство в четыреста квадратных метров, которое она делила с сиамской кошкой, необыкновенно похожей на свою хозяйку. Аманда посмотрела на часы швейцарской фирмы «Пьяже». Десять пятнадцать. Хотя бы домой пришла рано, и то хорошо.
Вернувшись к себе в кабинку, Кейт приступила к выполнению приказа Мида. Представила, что мама жива и сейчас от разгадки этой головоломки Живописца смерти зависит ее жизнь. Как ни странно, но появился дополнительный стимул.
Слаттери с Брауном уже успели отыскать шесть неидентифицированных трупов, из которых только один был косвенно связан с композицией Кинхольца. На мусорной свалке в Стейтен-Айленде был обнаружен труп девушки, скончавшейся предположительно в результате нелегального аборта. Но никаких следов ритуала Живописца смерти.
Кейт увеличила репродукцию работы Кинхольца в два раза и теперь могла лучше рассмотреть пририсованные им часы и календарь. Она вертела картинку и так и эдак, но ничего в голову не приходило. Ведь преступление, на которое здесь намекалось, еще не было совершено.
По просьбе Кейт полицейский съездил к ней домой и привез богато иллюстрированный альбом Эда Кинхольца. Листать страницы долго не пришлось. Вот она, эта композиция.
День рождения. 1964. Живая картина. 84 х 120 х 60 дюймов.
Манекен из люсита, гинекологическое кресло, чемодан, одежда, бумага, стеклопластик, краска, полиэфирная смола.
Кейт внимательно изучила репродукцию в книге, затем увеличенную копию. Не исключено, что перечеркнутые даты (или обведенные кружком) чьи-то дни рождения. Вполне вероятно. Но чьи? И что означает джокер, который с трудом можно углядеть в узоре на полу, составленном из черных и белых плиток? Ответов на эти вопросы Кейт не знала.
Может быть, это все-таки Деймиен Трайп? Захотел мне насолить? Если так, то это ему удалось. Но стал бы посылать Трайп дразнилку в тот момент, когда, вне всяких сомнений, попал под подозрение? Кейт разглядывала джокер. Очевидно, Браун прав и это символ самого убийцы, который представляет себя джокером, играющим со мной и копами. Но что еще? Шахматный пол? Кейт задумалась.
На картинах фламандцев почти всегда полы шахматные. Кроме того, там все что-то означает. Так что же символизирует джокер? Шута? Комедианта? Нет. Это должно быть как-то связано с изобразительным искусством. Джокер? Игральная карта? Не имеет смысла. Что еще? Карточная колода? Пятьдесят две штуки. Достоинство карт. Картинки. Костюмы. Ставки. Сдача карт. Может быть, жертвы: Элена, Пруитт, Итан Стайн. Художница перфоманса. Президент музейного совета. Художник-минималист. А может быть, этот подонок выбирает различных представителей из мира изобразительного искусства?
Кейт пристально смотрела на картинки. Карта. Сдача карт. Тот, кто сдает: Тот, кто торгует произведениями искусства! Конечно, это должно быть так. Она занервничала. Как же выяснить, кого из галерейщиков он выбрал на заклание?
Кейт снова вернулась к увеличенной репродукции. Разгадка была уже близко. Кейт это чувствовала. Убийца не только играл с ней. Он ее дразнил.
Часы. Календарь. Они что-то означают. Но что? В отчаянии она захлопнула альбом Кинхольца и посмотрела на часы. Сегодня ко дню рождения кому-то предстоит получить жуткий подарок. И до этого момента осталось не очень много времени.
— Композиция называется «День рождения», — объявила Кейт и принялась ходить по комнате для заседаний. — Он определенно указывает нам, что намерен приурочить свою акцию к чьему-то дню рождения.
— И кто же это? — поинтересовался Мид, шумно втянув в себя воздух.
— Агент по продаже произведений искусства. Понимаете, убийца не просто создает свои так называемые картины. Он выбирает в качестве жертв представителей мира искусства: Элена Солана — художница перфоманса, Пруитт — музейный работник, Стайн — художник традиционного типа.
— Ты называешь минимализм традиционным направлением? — удивилась Слаттери.
— В наши дни если художник пишет красками, то он традиционалист, — ответила Кейт.
Мид тяжело вздохнул.
— Но в Нью-Йорке, наверное, сотни агентов по продаже произведений искусства?
— Да, — сказала Кейт. — Их биографические данные известны. Они приведены в справочнике «Кто есть кто в американском изобразительном искусстве», но там несколько тысяч фамилий, и не у каждого указана дата рождения. Особенно у женщин.
— Все равно за дело, ребята. — Мид подергал галстук-бабочку. — Нельзя допустить, чтобы убийца прикончил очередную жертву.
— Разгадка ребуса здесь. — Кейт постучала по репродукции. — На картинке.
— А что означают обведенные кружком даты? — спросила Слаттери.
— Этого я пока не поняла, — призналась Кейт. — Если это не дата преступления — а я не думаю, что это так, поскольку обе даты уже прошли, — тогда что же это такое?
— Очевидно, какие-нибудь статистические величины, выборочные показатели? — предположил Браун.
— Или магические числа, — добавила Слаттери.
— Нет, — возразила Кейт. — Мне кажется, наш клиент мыслит более конкретно. Эти числа должны что-то обозначать.
— Номера телефонов? — предположил Браун.
— Десять и тринадцать? Для номера телефона недостаточно цифр. — Кейт принялась нервно отстукивать ногой на. каменном полу сложную ритмическую фигуру.
— Десять тринадцать, — промолвила Слаттери. — Время убийства.
— Я бы все-таки придерживалась версии, что убийство он назначил на одиннадцать, — сказала Кейт и посмотрела на часы.
То же самое сделал Мид.
— Какой ужас! Дорогие мои, уже десять пятьдесят!
— Подождите, подождите. — Кейт замерла. — А если это адрес? Десятая улица? Тринадцатая улица? Нет. Тринадцатая улица и Десятая авеню. Мясной рынок. Челси. Конечно, там же много галерей! А он по нашим предположениям, решил заняться кем-то из галерейщиков. — Она быстро повернулась к Миду. — Рэнди, немедленно отправьте машины на пересечение Тринадцатой улицы и Десятой авеню. Пусть осмотрят все галереи поблизости. Как можно скорее. — Затем к Слаттери: — Морин, у тебя далеко «Путеводитель по галереям»?
Через несколько секунд Морин уже водила пальцем по карте района Челси.
— На Тринадцатой четыре… нет, пять галерей.
— А что на перекрестке Десятой авеню и Тринадцатой?
— Только ресторан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103