Переводчик прокричал несколько отрывистых фраз.
Туземец энергично закивал головой. Даже без переводчика Гарри догадался, что договоренность достигнута.
Через несколько минут туземец появился в каноэ прямо впереди лодки. Вскоре каноэ повернуло налево, вверх по ручью. После отрезка, изобилующего многочисленными поворотами, лодка неожиданно выскочила на свободную воду.
Сразу стало легче дышать, исчезло неприятное ощущение, что они оказались в плену. Вскоре до слуха Гарри донеслись мирные, домашние звуки: крики детей, голоса женщин, кудахтанье кур.
Когда лодка повернула направо, Гарри увидел деревню. Дым от очагов клубился в воздухе; каноэ были привязаны под хижинами на сваях; дети играли в тени деревьев, женщины занимались обычными домашними делами.
Двое мужчин, лица которых были покрыты такой же яркой раскраской, как и у их проводника, обернулись, заслышав их приближение. Но какой-то предмет, который они, видимо, никак не могли поделить, интересовал их гораздо больше, чем появление чужака. Гарри разглядел, что жаркий спор разгорелся из-за транзисторного радиоприемника. Их проводник выкрикнул приветствие и выпрыгнул из своего каноэ на скалу. Гарри и переводчик перелезли через борт лодки и провалились по грудь в грязь. Все захохотали.
Гарри немедленно раздал сигареты, чтобы задобрить туземцев.
Их угостили жареной зубаткой и блинами из саго. Быстро, в полном молчании они покончили с едой, устроившись в тени хижины. После этого приступили к делу. Переводчик объяснил, что белый мужчина хорошо заплатит за любую вещь солдата-филиппинца, который носил часы.
Никто не двигался, но атмосфера заметно изменилась. Дружелюбие сменилось настороженностью.
Торопливо переводчик объяснил, что ни он, ни Гарри не были родственниками этого мертвого солдата, но что белый мужчина приобрел часы в Куинстауне и теперь хотел купить другие вещи солдата.
Один из туземцев встал и поманил к себе двух гостей. Они последовали за ним, взобравшись по шаткой лестнице в хижину. Внутри, в душном тесном помещении без окон, они сели, поджав ноги, на деревянный пол. Позади них мужчины толпились в хижине, зловоние немытых тел было нестерпимым.
Туземец заговорил. Переводчик смущенно посмотрел на Гарри:
– Он говорит, что ты пришел в их место, поэтому они возьмут лодку.
Гарри выслушал его спокойно и сказал:
– Передай им, что, если они отдадут нам имущество солдата, мы подарим им еще две лодки.
Переводчик выглядел испуганным, когда переводил Гарри следующую фразу:
– Господин, этот парень говорит, что не отпустит тебя, если твои друзья не дадут эти лодки.
Итак, они стали пленниками, за которых назначен выкуп.
Прежде чем Гарри смог дотянуться до револьвера, засунутого за пояс, оба – он и переводчик – были схвачены.
Сопротивляться было глупо, Гарри прекрасно осознавал это.
После того как с двух пленников сняли все, им связали руки и ноги, обмотали веревку вокруг шеи и перекинули через балку. После этого туземцы покинули хижину.
Веревка душила Гарри. Он подумал, что если потеряет равновесие, то окажется повешенным.
Он убеждал себя, что убивать его никто не собирается, ведь за мертвеца не получишь выкупа, туземцы понимали это.
– Это часто случается? – спросил Гарри.
– Они хотят выкуп, – печально сказал переводчик.
– Нас скоро найдут. Вероятно, они уже ищут нас, потому что я не пустил в три часа сигнальную ракету. Я сказал пилоту, что мы направлялись в деревню Малонг.
– Нет, господин. Малонга означает болото, и это много-много деревень. Мы проиграли, господин.
27
Перепуганные женщины постарались поскорее раствориться в сумраке джунглей, подальше от калейдоскопа цветов и шума туземного праздника. Когда они прошли около сотни ярдов, Анни, теперь идущая замыкающей, свистнула. Все остановились.
– По крайней мере теперь мы знаем, где находимся, – сказала Анни. – Это была деревня Катанга, поэтому, если мы обойдем вокруг нее к востоку, мы вернемся к мосту.
Они пошли дальше. Каждый треск ветки, каждый шорох заставлял их вздрагивать от страха. Паника подгоняла их, страх посылал адреналин в их кровь, придавая им новые силы. Наконец они достигли знакомой узкой тропинки и поспешили по ней, все дальше и дальше удаляясь от деревни. Каждая думала только о себе, никому не приходило в голову оглянуться и проверить, не отстала ли одна из них. Их преследовало ощущение, что стрела с отравленным наконечником вот-вот вопьется в спину.
Как только они заметили мост, то сразу же повернули налево, в запретную зону. Женщины напролом мчались через кусты. Встревоженные птицы вспархивали у них из-под ног.
– Стой! Пэтти! – кричала Анни, но никто не слушал ее, все неслись вперед, пока в конце концов не достигли своего лагеря.
Весь день Сильвана провела в мучениях. Она спрашивала себя, как могла она подвергнуть опасности жизни своих подруг? Как могла подвергнуть опасности свою собственную жизнь? Он ведь запросто мог убить ее. Как могла сдержанная миссис Грэхем извиваться от страсти под расчетливым сутенером, которого она знала только несколько дней? Разум Сильваны задавал эти вопросы, но она знала, что предал ее не разум. Она была предана своим изголодавшимся телом.
Заметив поспешное приближение других женщин, она испугалась. Потом пришло чувство облегчения. Она закинула винтовку за спину и быстро соскользнула вниз со сторожевого дерева.
– Что случилось?
Всхлипывая и тяжело дыша, женщины не спешили пускаться в объяснения.
– Пить! – Сюзи направилась к ведру.
Они столпились вокруг ведра, зачерпывая из него ладонями, утоляя жажду.
Не глядя на растерянную, недоумевающую Сильвану, Анни сказала:
– Он мертв.
Глаза Сильваны наполнились слезами. Она знала, что ей следовало радоваться, услышав это, потому что это означало, что они больше не были в непосредственной опасности. Но она чувствовала себя так, будто ее сердце сжала ледяная рука.
– Он был вором, Сильвана, – мягко сказала Анни. – Не жалей о нем. Рано или поздно он принес бы нам беду.
Она рассказала Сильване, что они видели в деревне.
– Я не могу здесь больше оставаться! – истерически закричала Сюзи.
– Прекрати, Сюзи! Не время для истерик. Мы не сможем покинуть остров, пока не построим плот. Сегодня вечером мы отдыхаем, но, как только проснемся, будем работать без перерыва, пока не закончим.
– Разве мы не могли бы построить плот поменьше и отплыть завтра вечером? – скривилась Сюзи.
– Нет! – резко сказала Кэри. – Какой смысл проходить через все это, а потом жаться друг к другу в океане на крошечном плоту? Нас смоет с него, как только мы окажемся за линией рифов. Работа займет два дня, и мы сделаем все как надо.
– Мы выжили здесь в течение четырех месяцев, можем выдержать и еще пару дней, – согласно кивнула Пэтти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115