Полковник Молния проснулся в то утро, как всегда, за минуту до автоматического включения репродуктора. В ожидании голоса диктора он лежал, закрыв глаза.
Сработали автоматы, открывавшие шторы, и солнечные блики упали на стену. Бесшумно открылось окно, заколыхалась занавеска.
Молния встал и вытянулся во весь рост, готовясь к утренней гимнастике. Он взглянул на солнечную Москву и всей грудью вдохнул свежий воздух.
Однако в это утро ему помешали. Едва только он взялся за гири, раздался звонок.
Молния растерянно оглянулся. Во-первых, он был не одет; во-вторых, не все упражнения были закончены; в-третьих, он не мог терять ни одной минуты: на столе, лежала корректура его книги об артиллерии сверхдальнего боя.
Молния накинул халат и нажал кнопку на письменном столе. В передней раздался ответный звонок, сигнализировавший, что дверь открыта.
Молния стоял перед зеркалом. И вот в этот момент полковник увидел в нем девушку.
Это до такой степени поразило Молнию, что он даже забыл выключить электрический кофейник.
Надо заметить, что женщина впервые появилась в квартире сурового полковника.
— Здравствуйте, — сказала девушка робко.
— Здравия желаю! — ответил Молния, стараясь овладеть собой. — Садитесь, прошу вас. Чем обязан?
Девушка стояла у стола. Руки ее беспокойно бегали, пока наконец не напали на лист корректуры и не начали его непроизвольно мять.
Ни один мускул не дрогнул на лице Молнии.
— Я — Надя Садовская, сестра Марины, с которой вы знакомы по работе.
Молния наклонил голову, стараясь не показать, что он ничего не понимает.
Надя села.
— Это никуда не годится, что я так рано к вам пришла! Но я должна была… Нельзя терять ни минуты.
Молния согласно кивнул. Что касается его, то он всю жизнь свою расписывал по минутам. И он украдкой взглянул на электрические часы.
— Аренидстрой, как объявлено, будет вестись по-армейски.
Молния снова кивнул.
— Мы узнали, что туда не берут девушек, потому что они невоеннообязанные.
Молния снова кивнул.
— А кто строил Комсомольск? — вспылила Надя. — Кто осваивал целину? Кто строил БАМ? Кто воевал рядом с мужчинами?
Молния встал, Надя вскочила.
— Хорошо, — пообещал Молния. — Я разберусь. В армии прекрасно показали себя регулировщицы, связистки, зенитчицы…
— И партизанки!
— И партизанки, — кивнул Молния.
— Вот спасибо! Я знала, что вы такой! Можно вас поцеловать? Нет, нет! Только в щечку.
И она чмокнула его в невыбритую щеку.
Молния смутился. Он проводил девушку до двери. Потом попытался сесть за корректуру, но правил плохо.
Девушки тогда были допущены на Аренидстрой. А теперь… теперь строительство оказалось не под силу… и не только девушкам…
Полковник Молния с каждым днем становился все мрачнее. Он понимал, что не заметил чего-то самого главного. Люди теряли веру у него на глазах. Руки опускались не только у некоторых рабочих, терялись командиры.
Нудный, изматывающий ветер влиял на психику, отравляя сознание, уничтожал уверенность, внушал страх.
Все же большинство рабочих держались крепко. Члены партии и передовые комсомольцы самоотверженно боролись со страшной заразой паники. И все же сломался жесткий график, перед которым всегда преклонялся полковник Молния. С чувством досады и в то же время растерянности смотрел он, как все чаще и чаще срывались сроки отдельных работ, как слабела строгая организация, как рушились его расчеты и планы. Он понимал, что стоит перед угрозой губительной задержки — задержки, которая будет стоить миру сотен тысяч, а может быть, и миллионов людей, погибших от удушья…
Выйдя из автомобиля, полковник понуро шел по шуршащему, живущему в непрестанном движении песку. Мимо медленно прополз локомотив, толкая перед собой пескоочиститель. Сзади двигался состав. Вдали сквозь серую пелену виднелись поднимавшиеся к небу железные конструкции.
Через песчаную мглу просвечивали звезды электросварок, то потухая, то вспыхивая вновь.
Неужели что-то упущено? Организация работ была такой совершенной!.. Ведь пустыня завоевана в небывало короткий срок! Что же теперь вызывает задержку? Что происходит с людьми? Как вселить в них веру в успех?
И вдруг Молния подумал: верит ли он сам?
Он подумал об этом и увидел перед собой девушку в комбинезоне. Он с трудом узнал ее побледневшее, осунувшееся лицо с запавшими синими глазами, которые так помнил…
— Зачем вы еще здесь? — спросил он.
— Я не хочу уезжать, как они, — сказала Надя, показывая рукой на станцию, и с надеждой посмотрела на Молнию. — Надо сделать так, чтобы и они верили.
Молния усмехнулся:
— Верить? Можно верить в то, что пушки будут построены, пусть даже с опозданием. Но как я заставлю людей верить в то, что эти пушки выстрелят? Все знают, что Матросов исчез, радия-дельта нет…
— Марина найдет его! — протестующе воскликнула девушка.
Полковник пожал плечами:
— Марина Сергеевна, насколько мне известно, смогла получить один из изотопов радия-дельта. Изотоп этот, обладая нужными свойствами радия-дельта, к сожалению, неустойчив: он распадается сам собой в короткий срок. Из него нельзя изготовить снаряды для наших пушек.
— Значит, вы сами не верите в успех? — почти с ужасом спросила Надя.
Молния посмотрел на Надю с теплотой и сожалением. Так смотрят на маленьких детей.
— Я всегда был честен с людьми. Народ должен знать правду, какая бы она ни была.
Надя взглянула на Молнию, и ей стало тоскливо. Она подумала, что этому сникшему человеку она готова была открыть самую дорогую свою тайну…
Надя повернулась и пошла обратно. Думала о том, какая счастливая Марина, она любит Матросова, а она, Надя, так несчастна…
Молния провожал глазами уходившую девушку, и ему казалось, что он упускает сейчас что-то очень важное, как упускал все прошлые дни.
С тяжелым чувством подошел Молния к одинокой цилиндрической будке, стоявшей посередине строительной площадки Аренидстроя. Необходимость очередного телевизионного разговора с министром угнетала его.
В кабинете Василия Климентьевича Сергеева сидел Кленов. Приподнято взволнованный, он говорил:
— Я позволю себе заметить, Василий Климентьевич, что, хотя путь, избранный Мариной Сергеевной, сейчас и единственный, нельзя все же переоценить возможные результаты! М-да!.. Я еще и еще раз сочту необходимым указать вам на принципиальную незаменимость радия-дельта.
— Так, Иван Алексеевич. К отысканию Матросова мы меры принимаем, но рассчитывать надо на худшее. Поэтому найти заменитель радия-дельта
— задача первостепенная. Если вы боитесь применить его для выстрела, то он пригодится для предварительного аккумулирования энергии до тех пор, пока радий-дельта будет найден.
— Да, я действительно боюсь… Несомненно, заменители будут нестойкими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139