ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

время от времени Базз продолжал с изумленной насмешкой поглядывать на отметину. Как-то раз, еще не признав разницы между своими действиями и тем, как брат на них реагирует, Ли вылечил Базза от одного истерического припадка знахарским способом: успокоил, зажав в объятиях, как это было между ними принято, и припечатав к половицам, в то время еще белым и голым, не придушенным драными лоскутными ковриками, как теперь. Аннабель сидела, нахохлившись, у огня и наблюдала, а когда Базз наконец уснул, подошла и легла рядом, дотянулась через его плечи до Ли и принялась печально ласкать его, затопив братьев каскадами своих прерафаэлитских волос. То был единственный раз, когда все трое провели ночь вместе.
— О господи, — в ужасе сказал себе Ли. — Неужели я тогда ошибся?
Но ему нестерпимо было думать, что она может желать их обоих, поскольку считает, что друг без друга они несовершенны. Он ревновал только к их общим секретикам, на которые они намекали каждым взглядом, и все равно ревность его была горька и унизительна — как та, что терзала Базза в те ночи, когда Ли и Аннабель впервые занимались любовью за тонкой перегородкой. Базз это знал и был счастлив. Ли продолжал с сердитым раздражением проверять тетради: теперь он понимал, что сам стал угрюмым третьим лишним; ведь в тот момент его брат и жена вполне могли бы уже счесть, что можно исключить его из своих умыслов. Однако умысел для того и плелся, чтобы исключить его, и потому он оставался — величиной отрицательной, но необходимой.
Близился вечер, и света в комнате становилось меньше и меньше. Ли закончил проверять работы, надел рубашку и начал собираться, поскольку худое лицо Базза становилось все более жестоким и злонамеренным, а тяжелый воздух дышал враждой. Но Базз и Аннабель тоже поднялись на ноги, словно бы сговорившись продлить пытку еще немного, и все вместе они выплыли наружу, в золотистый вечер. На улице Базз втерся между Ли и Аннабель, подчеркивая, как сильно он их разделяет. Но отпускать Ли они по-прежнему не желали.
— Мне нужно выпить, — резко сказал Ли.
К счастью, в баре уже собралась группа старых знакомых, поэтому троица смогла усесться среди них совсем как в прежние времена и какое-то время делать вид, что ничего не произошло. Там же сидела Каролина со своим новым возлюбленным — она увидела, как в бар входят братья Коллинзы и их жена. Ли она не видела с той ночи, когда Базз сломал ей нос. Она надеялась больше не видеть их никогда, этих слизней, за которыми тянулись склизкие следы их убогих страстей. Ли узнал ее и заметил, сколь нарочито она отказывается смотреть в его сторону; этому он обрадовался, потому как был не в настроении для новых осложнений.
В баре толпились мужчины и женщины, со многими он был знаком и когда-то не раз беседовал. Ли сидел за столиком с людьми, которые считали бы себя его друзьями, но общение предпочитали исключительно бесконтактное, будто это высшая форма человеческого взаимодействия: самозабвенно сплетничали, точно от этого зависела сама их жизнь, — а в нескольких футах от Ли находилась женщина, когда-то любившая его, да и теперь настолько встревоженная его присутствием, что отказывалась его признавать. Аннабель сидела, уставившись куда-то перед собой, очевидно, в состоянии просветленной безучастности; губы ее обмякли в неком подобии улыбки, и Ли вспомнил, как однажды он вернулся домой и застал ее в слезах, потому что его не было рядом. В самые первые дни их связи одно ее присутствие казалось ключом ко всем загадкам; теперь же загадкой была она сама. Из всей этой толпы с нею одной Ли хотелось поговорить, но он не мог найти для нее ни единого слова.
В ходе воодушевленной беседы, не выражавшей ничего, кроме общей потребности убить время, Базз протянул руку и ухватил прядь волос Аннабель. Это заметили все, но продолжали болтать с удвоенным оживлением. А она, не выказав ни малейшего удивления, повернулась к Баззу, и он притянул ее к себе за волосы и впился в нее долгим, долгим поцелуем. Затем оттолкнул стул и поднялся; Аннабель взяла его за руку, и они вышли из бара вместе. На улице они снова обнялись. Их слившийся силуэт мелькнул за стеклянной дверью и пропал.
Болтовня за столом резко стихла. Нарушение приличий произошло настолько резко, что никто не был к этому готов — просто не знали, как вообще можно залатать такую дыру в ткани повседневного поведения. Некоторые разновидности коллективного смущения достигают таких пароксизмов, что участникам нелегко преодолеть этот кризис и они опять впадают в длительный дискомфорт. Сидевшие вокруг заелозили по столу кружками и старательно отвели взгляды от, по-видимому, разъяренного мужа, который утратил лицо настолько, что совершенно перестал походить на того человека, которого . все помнили: губы его искривились в злой циничной ухмылке, а покрасневшие глаза зияли, как разверстые раны. Он с трудом поднялся, опрокинув стул.
— Не надо… — вцепилась ему в рукав какая-то женщина: Коллинзы были знамениты неукротимостью своих страстей. Ли вспомнил, как в чрезвычайных ситуациях его выручала ослепительная улыбка, и с немалым трудом изобразил ее и на этот раз.
— Все в порядке, киса, я ему ничего не сделаю, — вымолвил он со всем возможным самообладанием. Атмосфера начала разряжаться. Репутация братьев, способных на колоритное и бесстыдное поведение, сделала событие приемлемым — публичным признанием их тайных извращений, в которых их всегда подозревали друзья.
Ли пробрался меж переполненных столиков, по дороге кивая и улыбаясь знакомым; ему достаточно убедительно удалось напустить на себя беззаботный вид, но едва оказавшись на свежем воздухе, он привалился к стене и сполз на землю. Через некоторое время плечо его сжала чья-то рука — подошла та девушка, Каролина. Он не удивился при виде ее, но догадался, что она хочет его утешить. Выглядело подозрительно. Она присела рядом с ним на землю и какое-то время ничего не говорила. Прекрасный был вечер: небо темно-зеленое, в нем пара одиноких звездочек. Ли искоса взглянул на Каролину и с удовольствием отметил, что нос ее зажил идеально, не осталось даже шрама.
— Кошмарно они с тобой поступили, — сказала она. Каролина домыслила события в баре в соответствии с мотивами, которые приписывала Аннабель: она по-прежнему считала, что ту подстегивает жажда наказать и пристыдить Ли за связь с нею, — интерпретация совершенно естественная, хоть и абсолютно ошибочная. Мотивы Базза ее совсем не интересовали — она его почти не знала и была убеждена лишь в том, что он больной, а значит, и говорить не о чем и докапываться до причин его отклонений вовсе не надо. У Ли не было ни малейшего желания обсуждать с Каролиной похищение его жены братом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38